Ведьма в аренду (СИ)

Глава 6. Утро

Прокравшийся через окно солнечный луч добрался до лица Элис, позолотил ресницы, запутался в волосах. Ведьма распахнула глаза и некоторое время просто смотрела в белый потолок, пытаясь сообразить, где находится и не упустить отголоски теплого, как вязаные носочки, ночного видения.

Ей снился чудесный сон, в котором она была настоящим человеком. Там, в мире грез, не было Башни и контрактов. Там ей не нужно было лезть из кожи вон, чтобы понравиться другим. Там она могла распоряжаться своей жизнью, как ей вздумается.

— Быть человеком — настоящее счастье! — проговорила Элис, улыбаясь своим мыслям. — Перед тобой — все на свете двери мира. Какую ни открой — за ней ждет чудо.

Правда, Элис так и не смогла определиться, чего ей хотелось больше: сесть на один из огромных кораблей, о которых она читала в книгах, и отправиться в кругосветное путешествие или выйти замуж за прекрасного молодого человека и нарожать ему кучу светловолосых, голубоглазых ребятишек… А может и то, и другое?

«Стоп, а почему детишки вдруг оказались голубоглазыми и светловолосыми?» — вдруг пришло в голову ведьмы. — «Вышли совсем уж похожими на господина Лиона… то есть просто Лиона».

Эта мысль вмиг вернула рыжеволосую ведьму к реальности. Она ведь попала в дом к людям! И не просто людям — к герцогской чете! И сегодня у нее начнутся занятия с госпожой Жозефиной. А Лион…

— Никаких романтических отношений с людьми! — строго напомнила себе Элис.

Нельзя, чтобы хоть одна шальная мечта прорвалась сквозь тщательно выстроенную плотину самообладания. Вот если бы только она была человеком…

Бум! Элис вздрогнула, повернувшись к источнику шума. Распушившиеся, примятые ворсинки стыдливо выглянули из-под кровати.

— Задремала и упала? — догадалась ведьма. — Бедняжка Изольда! Не ушиблась?

Швабра неопределенно покачала растрепанной макушкой и лениво заползла в свой угол у кровати.

— Постой, а который час? — встрепенулась Элис.

Нельзя опаздывать на занятия в первый же день! Она обеспокоенно взглянула на настенные часы с маятником, что висели на стене у кровати, и облегченно вздохнула — всего-то пять утра.

— Отлично! — ведьма хлопнула в ладоши и, торопливо спрыгнув с кровати, подбежала к окну. — Значит, будет время навестить гномиков и заглянуть в розарий. А потом — на занятия!

Повозившись с защелками, Элис распахнула окно, впустив внутрь еще свежий утренний воздух. Из ее комнаты можно было любоваться небольшим, но ухоженным овальным двориком, мощенным шлифованным камнем. Его окружали ровно постриженные лиственные кустики, и несколько скамеечек укрылись в их тени. А посредине дворика, соседствуя с журчащим фонтанчиком-водопадом, замерли белокаменные солнечные часы.

Элис не понадобилось много времени, чтобы привести себя в порядок: умыться прохладной водой, заплести волосы в косу, подобрать подходящее платье из тех, что наполняли узкий высокий шкаф, и украсить лицо радостной улыбкой.

— Новый день — новая жизнь, — проговорила ведьма своему отражению. — Встречай его с улыбкой — и он обязательно будет лучше предыдущего!

Элис вернулась к кровати, чтобы разровнять смятое одеяло, но, едва коснувшись белоснежных простыней, с которыми, к слову, после вчерашнего пожара пришлось повозиться, дабы вернуть им изначальный вид, остановилась и покачала головой. Швабра забралась в постель и устроила пышную шевелюру на подушке.

Вообще-то, ведьма планировала забрать Изольду с собой: колдовать без магического артефакта было слишком опасно, однако Элис стало жалко бедняжку, на долю которой за последние сутки выпало приключений больше, чем за всю предыдущую жизнь: поломали, оживили, пожар тушить заставили.

— Отдохни немножко. Я пока только посмотрю! — пообещала ведьма, и, укутав швабру одеялом, выскользнула за дверь.

В поместье было тихо. Создавалось впечатление, что оно все еще спит, однако если хорошенько прислушаться, можно было различить слабые шорохи, доносящиеся с первого этажа, и приглушенный шепот прислуги. Дом готовился к пробуждению.

Элис бесшумно направилась к лестнице, бросив лишь один-единственный взгляд на дальний конец крыла, где располагалась комната Лиона. Он, должно быть, еще спал.

Когда Элис жила в общежитии Башни, их с Калистой комната тоже была крайней. Правда она не выглядела такой роскошной, как нынешняя, и ни о какой отдельной ванной речи не шло — приходилось довольствоваться одной общей купальней на целый этаж, но те времена Элис вспоминала с теплотой. Пусть приходилось каждое утро просыпаться в пять утра, будить ворчащую Калисту, а потом вместе бежать до учебного корпуса, чтобы не опоздать на занятия по бытовой магии, зато тогда в ее сердце жила твердая уверенность, что жизнь сложится самым лучшим образом.

Элис и подумать не могла, что в свое восемнадцатилетие на испытании магического потенциала она с треском провалится и будет признана «бракованной ведьмой, не пригодной к использованию в быту» и выслана в закрытую одиночную комнату с видом на стену. Она ведь была лучшей ученицей школы, шутя запоминала самые сложные заклинания и помогала доброй половине ровесниц в обуздании магического потока!

— Это чудовищная ошибка, — в миллионный раз повторила себе Элис и, отбросив в сторону сомнения, сбежала вниз по ступенькам.

Она оказалась в длинном коридоре, наполненном запахом дерева. В сердце снова шевельнулась тоска по чему-то давно забытому, она глубоко вдохнула чарующий аромат и, закрыв глаза, замерла, наслаждаясь моментом умиротворяющей свободы.

— Что ни день — то новая головная боль! — даже закрытая дверь не смогла отгородить Элис от слишком громкого голоса герцога Теодора.

Оказалось, она остановилась как раз напротив его кабинета. Отчего в столь ранний час хозяин поместья не спит? Разве аристократам не положено нежиться в постели, пока слуги готовят завтрак и полируют и без того идеально чистые полы?

«В любом случае, мне лучше поскорее исчезнуть отсюда», — подумала Элис и уже собиралась тихонечко проскользнуть мимо, когда ее ушей достигла следующая фраза герцога:

— Отступницы сожгли архив Башни, я-то тут при чем?!

Элис замерла и, не отдавая себе отчета, сделала шаг к закрытой двери. Какое-то время в кабинете царила тишина, которую вскоре нарушило новое восклицание:

— Всем семьям, держащим в услужении ведьму Башни в кротчайшие сроки отчитаться перед смотрителем! В письменном виде?!! — послышался звук, сильно напоминающий удар кулаком по столу. — Я, герцог Дэвонский, должен отчитываться перед этим сопляком? К чертям! Единственный человек, перед кем я стану отчитываться — это король!

Не нужно было видеть герцога, чтобы понять — он в ярости. Элис отошла на полшага и только теперь поняла, что случайно подслушала своего хозяина. Она попятилась еще и едва не вскрикнула, наступив кому-то на ногу. Зажав рот ладошкой, она обернулась и встретилась глазами со стариком-слугой, который вчера приносил ей подарок от Лиона. Кажется, его звали Карл.

— П…простите… — запинаясь, выдавила Элис в ладошку.

Карл не сводил с ведьмы пугающе-осуждающего взгляда. Сердце Элис стучало быстро-быстро, а мысли совершенно смешались: сейчас Карл выдаст ее герцогу и тот вышвырнет ее на улицу. Ей придется вернуться в Башню и навсегда остаться за стеной, без надежды еще хоть разок взглянуть на настоящее небо. Слуга перевел взгляд на закрытую дверь кабинета, потом снова посмотрел на Элис.

— Не спится в такую рань? — на удивление тихо проговорил Карл и прошаркал мимо, крепко сжимая под мышкой тяжелый поднос.

Элис провела взглядом его сгорбленную фигуру и, развернувшись, бросилась к выходу. Неизвестно почему страшный слуга ее не выдал, но больше искушать судьбу она не собиралась.

«Я ничего не слышала! Ни словечка!» — мысленно повторяла Элис, оказавшись на улице.

Но червячок беспокойства уже подтачивал ее изнутри. В архиве Башни случился пожар. Все из-за отступниц. Только упоминания об этих ужасных существах было достаточно, чтобы по спине начинали бегать мурашки.

В школе им рассказывали, что отступницы — проклятые ведьмы, которые когда-то сбежали из Башни. Они были злом во плоти, их магия стала черной, словно ночь. Ходили слухи, что они не гнушались даже похищениями: крали девочек прямо из их теплых кроваток и обращали их к тьме. А уж нападениям на Башню счету не было. Они старались добраться до источника силы, что находился в церкви Матери-богини, но каждый раз алхимикам удавалось их остановить и сохранить хрупкий баланс в королевстве.

И теперь из-за их выходки алхимики будут восстанавливать документы. Как только герцог отправит письмо, в котором назовет имя Элис, в Башне догадаются об ошибке и обязательно придут, чтобы заменить ее на другую ведьму. И прощай свобода. Второго шанса не будет.

— Значит, я должна сделать все, что в моих силах, и так им понравиться, чтобы они и слушать о другой ведьме не хотели! — уверенно сказала Элис, шагая по хрустящей гравийной дорожке, мимо фонтанов и тисовых кустиков.

Впереди маячили деревья сада, до которых они с Лионом так и не дошли в прошлый раз. Дорожка уходила вперед, и где-то там, позади молодых дубков и раскидистых лиственниц, должны были найтись увядающие заросли роз.

Элис почти дошла до деревьев, когда до ее ушей донесся приглушенный металлический звон. Ведьма повернула голову, всматриваясь в круглое тренировочное поле, расположенное неподалеку от дальнего крыла поместья. Кажется, там кто-то был. Кому может прийти в голову тренироваться в такую рань?

— Я только одним глазком взгляну — и сразу в розарий! — пообещала себе Элис и, убедившись, что никто за ней не следит, направилась к полю, прячась в тени деревьев.

Спрятавшись за толстым, шершавым стволом, Элис не сводила завороженного взгляда с тренировочного поля. Там упражнялся Лион. В лучах только вставшего солнца он выглядел богом войны, сильным и опасным. Светлая рубашка липла к телу, обрисовывая каждый литой мускул, взмокшие волосы потеряли привычный блеск, но от этого он казался Элис еще более привлекательным.

Странное, волнующее тепло зародилось в груди, заставив сердце биться чаще положенного, а магический поток — покрыться рябью. Прежде Элис никогда не ощущала ничего подобного. Калиста рассказывала, что магическая сила выходит из-под контроля, если ведьма сильно нервничает или же… влюбляется.

— Поток шалит потому, что я снова не взяла с собой швабру, — рассудила Элис.

И осталась очень довольна таким объяснением. Потому что влюбляться в молодого господина ей категорически не следовало, даже если очень захочется.

Лион тем временем упражнялся в стойках с мечом. Медленно перемещая центр тяжести, он без особых усилий чередовал боевые позиции, плавно меняя положение клинка. Вот он держит его перед лицом, а уже через несколько мгновений вытянутая рука пронзает воображаемого противника. Больше походило на танец. Изящный, но опасный. От таких танцоров лучше бы держаться подальше, однако Элис сама не заметила, как подалась вперед, заворожено следя за отточенными движениями молодого господина.

Вокруг Лиона рассыпались куски порубленных соломенных манекенов, а сам он выглядел сосредоточенным и серьезным, словно что-то его беспокоило. Закончив упражнение, он вытер рукавом лоб, стянул с себя через голову мокрую рубашку и перекинул ее через плечо. Элис ахнула и прикрыла рот ладошкой, не в силах отвести пораженного взгляда от обнаженного торса молодого господина.

И вовсе не потому, что даже из своего укрытия она могла рассмотреть кубики его пресса и скульптурно-правильные мышцы спины, — хотя, признаться, она впервые видела мужскую наготу, — но сейчас ее внимание было приковано к четырем длинным шрамам, располосовавшим широкую спину сверху донизу.

Неровные розовые отметины напоминали след от огромной когтистой лапы. Не нужно быть целителем, чтобы понять — от такой раны запросто можно распрощаться с жизнью. Но где он мог получить такое жуткое увечье?

«Королевская охота!» — осенило Элис.

Выходит, за звание Первого меча королевства Лиону пришлось заплатить высокую цену. Элис протянула руку, словно пытаясь дотронуться до страшных уродливых шрамов, и в этот миг до нее донесся чей-то громкий смех, а затем сразу несколько мужских голосов принялись о чем-то спорить.

Элис обернулась: со стороны каменной пристройки, упрятанной за густым забором живых деревьев, к тренировочному полю двигался неровный строй мужчин. Элис прищурилась, наспех пробегая глазами каждого из них. Двадцать четыре. Хорошее число. Счастливое.

Кожаные жилеты, застегнутые поверх темных льняных рубах, обрисовывавших крепкие руки и широкие плечи, серые трико и высокие, мягкие сапоги делали их похожими на вставших спозаранку братьев-крестьян. Однако ни их ленивые движения, ни сонные зевки не могли ввести в заблуждение — перед Элис настоящие рыцари из отряда герцога. Было в них что-то неуловимо-величественное и одновременно пугающее. К тому же только им дозволялось жить на территории поместья.

— Тренироваться в такую рань! — донеслось до Элис недовольное ворчание одного из них — хмурого усача с отчетливыми темными тенями под глазами. — Скорее бы уже светлейшество отбыло в свою столицу. Вот командир Регар никогда не заставлял начинать тренировки в шесть утра! Это же чистой воды издевательство!

— Господин Лион встает в четыре, так что считай, что он проявил к нам небывалое снисхождение, не настояв, чтобы мы поднимались вместе с ним, — улыбчивый блондин ободряюще похлопал товарища по плечу и добавил: — Может, стоит ложиться с отбоем, а не кутить в трактире до полуночи? Тогда, глядишь, сам начнешь с солнышком подниматься.

— Да иди ты, Кэс! — отмахнулся усач. — Сам затворничаешь, как обручился, так другим не мешай жить полной жизнью!

— Ну так не жалуйся тогда, достал уже! — вмешался третий рыцарь, темноволосый и хмурый.

— Отставить разговоры! — строго проговорил подтянутый, высокий мужчина с серебряными волосами, замыкающий неровный строй. — Никто не позволял обсуждать приказы молодого герцога. А все недовольные могут сегодня же подать рапорт. На ваше место претендуют сотни талантливых рыцарей, которые не станут жаловаться на чересчур ранний подъем!

На миг среди рыцарей воцарилась тишина, нарушаемая лишь хрустом камней под их тяжелой поступью.

— Не горячись, командир! — блондин, которого называли Кэсом, тут же оказался возле среброволосого и легонько ткнул того кулаком в плечо. — Все знают, как мы любим молодого господина! Однако это не повод лишать нас законного права пошептаться у него за спиной! Без злого умысла — исключительно из зависти!

Командир покачал головой и ускорил шаг. Остальные последовали его примеру. Чем ближе они подходили к полю, тем шире расправлялись их плечи, тем ровнее становилась осанка. Элис перевела взгляд на замершего посреди тренировочного круга Лиона. Ей вдруг показалось, что он смотрит в ее сторону. Попятившись, она развернулась и пустилась наутек. Хоть бы только он ее не заметил, иначе точно решит, что она за ним следит!

— Уверена, он меня не видел! — проговорила Элис, переходя на бег. — Ведь я и близко не подходила к тренировочному полю. Да! Я все утро провела в розарии!

И почему, ради всемогущей богини, она действительно не пошла прямиком в цветник? Как теперь забыть об увиденном? Разве сможет она спокойно смотреть на господина Лиона, зная, что скрывается под накрахмаленной рубашкой?

Щеки ведьмы тут же вспыхнули. Если бы только не ужасные шрамы…

— Я его исцелю! — осенило ее, и губы сами собой растянулись в счастливой улыбке. — Проще простого. Нужно только заставить его раздеться!

Она сама не заметила, как выбежала на ровную полянку, усеянную пожухлыми кустиками роз. Сердце колотилось не то от бега, не то от переживаний, а в груди росло непреодолимое желание совершить подвиг, чтобы заглушить голос разума, нашептывающий, что она снова вляпалась в неприятности.

— Бедняжки, — заключила Элис, придирчиво осмотрев розовые кусты, и воодушевленно тряхнула руками, отчего с кончиков пальцев сорвалось несколько голубых искр. — Знаю, что обещала не колдовать без Изольды, но разве я могу вас оставить в таком состоянии?

Легкий ветерок пробежался по земле, всколыхнув крошечные, поникшие шапки цветов. Они печально качнулись, ничуть не заразившись энтузиазмом ведьмы.

— Ну что, поехали? — Элис закатала рукава и приготовилась колдовать.