Безжалостный хранитель

ГЛАВА 46

Его первый клиент

Изабелла

Я смотрю на свое отражение в зеркале, на припухшую кожу под глазами, нахмуренные уголки губ и строгое черное платье, которое выбрала для поминальной службы. Возможно, я не очень хорошо знала ассистента Массимо, Карло, но он все равно был человеком, которого сейчас нет в живых из-за меня.

Dio, я бы хотела, чтобы Серена осталась еще немного. Конечно, она смогла бы отговорить меня от этого чувства вины.

Почему я думала, что побег в Рим волшебным образом устранит все проблемы, связанные с титулом принцессы мафии? Я была глупой и чертовски наивной. От моей судьбы никуда не деться. Зачем я вообще беспокоюсь об этом медицинском образовании?

Просто нахождение рядом с моими пациентами может подвергнуть их опасности. И я хочу работать с детьми… Dio, это так хреново и несправедливо. Я разочарованно выдыхаю и собираю темные волны волос в аккуратный пучок на затылке.

Мягкие шаги эхом разносятся по коридору за мгновение до того, как знакомый запах Рафа проникает в мои ноздри. Костяшки его пальцев касаются двери, которая уже приоткрыта. — С тобой все в порядке, principessa?

— Нет, — ворчу я.

Он подкрадывается, темные глаза встречаются с моими через зеркало. Вместо своей обычной черной футболки и темных джинсов сегодня он в костюме, гладкая ткань темно-коричневого цвета облегает резкие линии его широких плеч, затем сужается к узким бедрам. Раффаэле Феррара великолепен в любой одежде, но в костюме он сногсшибателен. Он обволакивает меня своим телом, создавая утешительный щит из тепла и чистых мышц. Еще один вздох срывается с моих губ, когда я прижимаюсь к нему, беспомощная сопротивляться притяжению.

— Ты же знаешь, тебе не обязательно идти на службу, — шепчет он.

— Да, знаю. Он умер в моем доме… из-за меня.

Его лицо искажается почти болезненной гримасой. — Это было не из-за тебя…

— Конечно, так и было. — Я поворачиваюсь к нему лицом, чувство вины все еще такое тяжелое, даже спустя целую неделю, что кажется, будто я двигаюсь в замедленной съемке. — Не пытайся заставить меня чувствовать себя лучше. Я большая девочка и могу смириться с правдой.

— Это неправда, — выдавливает он, затем делает шаг назад, прежде чем начать мерить шагами крошечную ванную. — Черт возьми, я должен был сказать тебе сразу, но я надеялся, что сначала смогу получить ответы на некоторые вопросы…

— Сказать мне что? — Я хватаю его за руку, рывком останавливая.

Он тяжело вздыхает, прежде чем посмотреть мне в глаза. — Прежде чем я убил pezzo di merda, который стрелял по твоей крыше, он признался, что ты не была его целью. — Он делает паузу, боль исказила его черты. — Это я.

У меня вырывается настоящий вздох, дыхание сбивается. — Ты? Почему ты? И как ты мог не сказать мне раньше?

— Потому что я до сих пор не понял почему, — рычит он и проводит руками по лицу. — Я хотел сказать тебе об этом на следующий же день, но у меня был телефонный разговор с твоим отцом, и ты знаешь, как все прошло.

— Он пригрозил убить тебя собственноручно, если произойдет еще один инцидент.

— Верно. И я не мог вернуться к тебе без ответов, ответов, которых ты заслуживаешь. Я должен быть лучшим, Изабелла. И теперь с тобой, единственным человеком, которого я больше всего боюсь потерять, я терплю неудачи направо и налево.

Воздух вырывается из моих легких во второй раз за столько минут, когда я читаю муку в его пронзительном взгляде. — Ты боишься потерять меня больше всего? — Это не признание в любви, но это уже что-то.

— Абсолютно, — бормочет он, его рука медленно поднимается, чтобы обхватить мою щеку, грубая и нежная одновременно. — Dio, principessa, ты погубила меня. Ты что-то пробуждаешь во мне, дикое желание разрушить все правила, по которым я когда-либо жил, просто чтобы быть рядом с тобой. Но это чертовски пугает меня, Изабелла. Что если мои сомнительные решения подвергнут тебя опасности? — Его голос слегка срывается, на лице появляется уязвимость.

Я протягиваю руку, накрывая его ладонь своей, и наша связь вызывает волну тепла. — Раф, быть с тобой, — шепчу я, — кажется самым безопасным местом, которое я когда-либо знала. Разве это не стоит риска?

Он вглядывается в мое лицо, словно ища якорь в море сомнений. — Каждое мгновение, проведенное с тобой, — это риск, на который я хочу пойти, если ты считаешь, что оно того стоит.

Это более чем стоит того. Это все. В его глазах я вижу отражение всех моих надежд, смешанных с его страхами. Мы — две стороны одной медали, которые бесконечно переворачиваются, ожидая увидеть, где мы приземлимся. Но в этот момент я знаю. — Оно того стоит, Раф. Ты и я, мы того стоим.

Его губы заявляют права на мои с настойчивостью шторма, разбивающегося о берег, дикие и безжалостные, словно пытаясь передать каждую невысказанную эмоцию через этот единственный поцелуй. Он сажает меня на туалетный столик, втискивая свои бедра между моими и расправляя мое платье. Я должна злиться на него за то, что он скрывал от меня правду целую неделю, но вместо этого все, о чем я могу думать, это о том, как совершенны его губы на моих, как естественно мое тело изгибается навстречу его.

Я отчаянно влюбляюсь в своего телохранителя. Черт возьми, я, наверное, уже осознала свою гибель. Что напомнило мне… Я заставляю себя оторваться от его губ, несмотря на то, что каждый дюйм моего тела кричит мне оставаться в ловушке его мускулистых рук. — Так что ты выяснил у этого bastardo? И зачем кому-то хотеть убить тебя?

Сухожилия на его челюсти натягиваются, и я почти слышу скрежет его зубов.

— Раф? — Злой клубок беспокойства клубится у меня в животе. — Что ты мне не сказал?

— Это касается моей семьи…

Мои мысли возвращаются к той ночи в клубе, когда мы столкнулись с его братьями. На страх, на ярость, которые охватили его не только во время их разговора, но и в течение нескольких часов спустя, после того как мы вернулись домой. Так что они в некотором роде поссорились, но часть меня знает, что за этой историей кроется нечто большее.

— А что с ней? — спросила я.

— Мой отец нехороший человек, Иза. — Он хмурит темные брови, когда его настороженный взгляд останавливается на мне. — У него есть враги, люди в этом городе, которые не остановятся ни перед чем, чтобы свергнуть его.

Понимание накатывает на меня удушающими волнами. Я подозревала это той ночью, но тогда предпочла оставаться слепой, чем посмотреть правде в глаза. — Он связан с организованной преступностью?

Раф хмыкает, оскал кривит его губы. — Он из организованной преступности, principessa.

— Тебе не показалось, что прошлой ночью это было важной деталью, которую стоило разгласить?

— Нет, — выдавливает он сквозь зубы. — Потому что я никогда не думал, что ты окажешься втянутой в мои неприятности. Беспорядок, которого, как я думал, я избежал много лет назад.

— Ты должен сказать мне правду сейчас, Раф. Как это может сработать между нами, если ты хранишь секреты? У нас и так достаточно препятствий, которые нужно преодолеть.

Он наклоняет голову, и его пальцы переплетаются с моими, когда он стаскивает меня с туалетного столика. — Хорошо, но не сейчас. Мы должны добраться до мемориала, если ты, конечно, не передумала?

Я медленно качаю головой. Даже если смерть Карло косвенно моя вина, я все равно сыграла свою роль в его гибели. В конце концов, Раф был здесь по моему настоянию. Он предупреждал меня, что не хочет ехать в Рим, но я все равно настояла. Потому что избалованная принцесса мафии всегда получает то, что хочет.

— Тогда поговорим в машине. — Раф берет меня за руку и выводит из ванной.

Я следую за ним через квартиру, затем выхожу на улицу, где Сэл ждет в "Альфе". Я так рада, что сегодня он выбрал машину поменьше и неприметнее, а не шикарный лимузин. Предвкушение накатывает на меня, усиливаясь с каждым шагом, пока мы не садимся на заднее сиденье и наш водитель не закрывает за нами дверь.

Как только двигатель с урчанием оживает, Раф съезжает на край сиденья. — Сальваторе, включи какую-нибудь музыку, что-нибудь приподнятое.

— Разумеется, signor.

Громкая музыка наполняет машину, и мой хоанитеш снова устраивается рядом со мной. Очевидно, он не хочет, чтобы Сэл слушала его признание. Он молчит рядом со мной долгую минуту, его колено толкает мое, а нога выбивает маниакальный ритм.

Я хлопаю рукой по его бедру, останавливая беспорядочные покачивания. — Просто скажи мне.

Он делает медленный вдох, прежде чем поворачивается ко мне всем телом, настороженно глядя вслед. — Я никогда не хотел, чтобы ты знала…

— Что знала? — спросила я

— Как сильно я подвел своего первого клиента.