Божественная одержимость

Глава 44

МЕСЯЦ СПУСТЯ

Настоящее

Вечер пятницы прошел, как обычно, без происшествий. На самом деле я не выходила из дома так часто, как раньше; я выбросила все это из головы в колледже. Вечеринки с Кали и Франческой — и с Марией с тех пор, как она вернулась в Нью — Йорк, — это всегда был незабываемый опыт.

Я еще не сталкивалась со своим отцом или Джио — просто держалась на расстоянии и избегала любого общения. Я еще не была готова к этому разговору.

Я уже месяц не ходила к папе и Инес на воскресный ужин и не помогала с криминальным бизнесом Моретти, за исключением работы с якудза, которая касалась и Тревора. Я также перестала помогать Джио в клубе.

С моего первого свидания с Тревором прошел целый месяц. Между нами все изменилось — кардинально — заставив меня поверить, что у нас действительно может быть будущее.

Я все еще была далеко не там, где был Тревор. Он говорил о том, что я — все. Он был единственным для меня. Что мы с ним были единственным вариантом...

У меня от этого закружилась голова.

Он был невероятно прямолинеен. И все же мне по-прежнему было трудно доверять ему.

Тревор водил меня на свидания примерно через вечер, в зависимости от моего настроения. Изначально он хотел делать это каждую ночь, но я сказала ему, что не смогу так часто выходить из дома.

Однако каждая суббота была настоящим "Вечером свиданий", то есть он планировал для нас целый день, вплоть до каждой детали.

До сих пор это включало частный вечер в Нью-Йоркской публичной библиотеке; частную экскурсию и ужин при свечах между книжными полками.

Он заказал весь MET для частного просмотра, потому что знал мою любовь к моде — с ужином в храме Дендура.

Полет на вертолете, который облетел весь Нью-Йорк, открывая потусторонние виды на мои любимые знаковые достопримечательности; Центральный парк и Эмпайр Стейт Билдинг. После перелета Тревор отвез нас на своем Ferrari в здание GE в Рокфеллер-центре, где мы поднялись на шестьдесят пятый этаж, чтобы поужинать в Rainbow Room, откуда открывался потрясающий вид на Эмпайр Стейт Билдинг, вдохновленный одним из моих любимых фильмов "Неспящие в Сиэтле". Наше первое свидание.

Несмотря ни на что, работа по кибербезопасности по-прежнему была в центре нашего внимания. Хотя никаких решающих успехов достигнуто не было, у нас было преимущество внезапности. Поскольку никто, кроме меня, Тревора и наших отцов, не знал о прогрессе, мы не беспокоились о том, что информация просочится наружу. Нам просто нужно было найти крысу в его рядах.

Почти каждую ночь Тревор приходил ко мне домой, где мы усердно работали на моем кухонном островке.

У нас не было секса с той ночи, когда он вломился ко мне домой. И он больше не делал никаких намеков.

За исключением того, что он на самом деле отказался уходить.

И вместо этого настаивал на том, чтобы спать в моей постели каждую ночь.

Он ничего не предпринимал.

Но то, что я не спала в его объятиях или отказывалась обниматься, полностью исключалось.

Для меня это была просто еще одна ночь. У меня не было встречи с Тревором сегодня вечером, чтобы поработать над делом, так как он был занят с Династией, и, вероятно, не сможет приехать ко мне впервые за весь месяц. Итак, после того, как я осталась дома, совершила свой обычный уход за телом и посмотрела свое шоу, я решила закончить на этом вечер.

Учитывая, что каждое "Ночное свидание" становилось все более драматичным, я даже не могла предположить, что Тревор будет делать завтра. Все, что я могу сделать, это хорошенько выспаться ночью и попытаться морально подготовиться. Легкая улыбка тронула мои губы, когда я легла в постель; волнение в моем животе делало почти невозможным заснуть.

В моей квартире было темно, освещенная только желтыми городскими огнями, когда я почувствовала, как сильная рука обхватила меня за талию. Нежный поцелуй в шею. Моя спина прижалась к его твердым мускулам. Он просунул другую руку между мной и матрасом, притягивая меня ближе. Еще один поцелуй, на мое плечо.

— Просыпайся, amai. Нам нужно кое-куда сходить.

— Который час? — Я сонно застонала.

Он усмехнулся. — Еще нет и одиннадцати вечера...

Я протестующе застонала, все еще находясь в полусне. На секунду я пожалела, что не подняла больше шума, когда он получил копию моего ключа доступа в пентхаус. Технически, теперь он мог приходить и уходить, когда захочет. Я должна была знать лучше, чем предполагать, что он пропустит ночь, не поспав со мной в одной постели.

Он тихо рассмеялся. — Давай, детка. Ты можешь поспать в самолете.

Я нахмурилась. — Что?

— Я тебя кое-куда отвезу.

— Куда?

— Это сюрприз.

— Тревор... — Я снова застонала в подушку, все еще не открывая глаз.

Его рука скользнула по моей талии, уверенно останавливаясь на нижней части живота. — Доверься мне.

Я вздохнула. — Как долго мы там пробудем?

— Мы можем вернуться в воскресенье днем. Или... — Его руки крепче обхватили меня, когда он тихо заговорил мне на ухо. — Мы можем оставаться там столько, сколько ты захочешь.

Я сжала губы, борясь с улыбкой. — Я возьму только маленькую сумку...

— Все, что тебе понадобится, я куплю тебе там. — Он поцеловал меня в шею, заставив меня рассмеяться, когда я оттолкнула его от себя, чтобы подготовиться.

— Конечно, у тебя есть самолет, — пробормотала я, когда внедорожник остановился перед частным самолетом.

Тревор вышел первым, держа дверцу машины открытой и подавая мне руку. Я взяла ее и выскочила из машины, на моей руке висела большая сумочка Louis Vuitton.

Он приподнял бровь. — У тебя тоже.

Он переплел свои пальцы с моими, пока мы преодолевали небольшое расстояние и поднимались по лестнице.

— Нет, — ответила я, пробираясь по просторному проходу, прежде чем плюхнуться на одно из мягких сидений. От самолета захватывало дух — роскошный, выдержанный в нейтральных тонах. — У моего отца.

Тревор глубоко вздохнул, садясь рядом со мной и обнимая меня за плечи. — У твоего отца ничего бы не было без тебя, защищающей его деньги в киберпространстве и заметающей грязные следы Семьи. То же самое касается и династии Су. Доверяй себе больше.

Я улыбнулась, наклоняясь и целуя его в щеку.

Когда я слегка отстранилась, то замерла, осознав, что натворила.

Тревор медленно повернулся ко мне лицом, и когда я подняла глаза, наши взгляды встретились. Его рука обхватила мое лицо, прежде чем он наклонился, целуя меня так мягко и со сладким притяжением.

Я тяжело дышала, и он тоже.

— Прости, детка. — Прошептал Он мне в губы. — Я знаю, я обещал, что не буду...

Я прижалась губами к его губам, застонав в поцелуе. Его рука зарылась в мои волосы, теребя их, пока он целовал меня сильнее.

Прошел всего месяц, но… Это было слишком долго.

Я оттолкнулась от своего сиденья и запрыгнула к нему на колени, оседлав его. Его руки опустились на мою задницу, просовываясь под мои брюки для отдыха и грубо хватая меня.

Мои руки обхватили его шею, когда он поцеловал меня глубже — яростно и собственнически. Я тяжело дышала, когда он пососал мой язык. Это было… Развратно.

Я инстинктивно прижалась к нему бедрами, чувствуя, как его твердый член прижимается прямо к моей сердцевине.

— Извините, мистер Су, мы готовы к взлету.

Мои глаза расширились при звуке голоса стюардессы, и я немедленно прервал поцелуй. Повернувшись в противоположную сторону, к окну, я спрятала свое лицо за лицом Тревора.

— Спасибо. У нас все хорошо. — рассеянно ответил он, скользнув руками вверх и крепче обхватив меня за талию.

Негромкий смешок согласия. — Капитан просит вас пристегнуть ремни безопасности до дальнейших указаний.

— Спасибо. У нас все хорошо. — Повторил он, чуть сильнее сжав меня и поцеловав в шею.

— Тревор, — прошептала я ему на ухо, приподнимая плечо и закрывая ему доступ. — Не будь грубым.

Возвращаясь на свое место, я заметила, что стюардесса уже ушла.

Я могла сказать, что на моем лице был сильный румянец, по ожогу на скулах. Тревор посмотрел на меня, проводя большим пальцем по моей щеке.

— Ты не скажешь мне, куда мы направляемся?

Он ухмыльнулся. — Скоро увидишь.

— Боже мой! Париж?!

Проспав еще шесть часов в самолете в объятиях Тревора, пока он работал над чем-то на своем ноутбуке, и потратив еще час на то, чтобы проснуться, собраться и немного позавтракать, под нами появилась Эйфелева башня.

Тревор улыбнулся. — Тебе нравится?

Я усмехнулась. — Нравится? Я люблю Париж! Я собиралась туда с колледжа!

— Я знаю, — мрачно ответил он, наблюдая за мной с особым выражением в глазах.

Я оглянулась на него, чувствуя, как тот же взгляд прожигает мои глаза, наполненный невысказанными словами.

Мы приземлились в час дня. Тревор попросил людей, ожидавших нас в аэропорту, отвезти наши сумки в отель, а сами мы уехали на другом внедорожнике, который доставил нас прямо в центр города.

Париж показался мне сном в тот момент, когда мы вышли в шумное сердце города. Припекало солнце, в воздухе гулял мягкий летний ветерок.

Тревор взял меня за руку, когда мы начали нашу прогулку, и в течение нескольких часов мы беззаботно бродили по мощеным улицам.

Мы остановились в крошечной пекарне, чтобы купить выпечку, которая запросто стоила пять звезд. Тревор не смог устоять перед эклерами, а я наслаждалась идеальным миндальным круассаном, пока мы сидели на скамейке, наблюдая за прохожими со своими собачками и велосипедами.

Остаток дня прошел в вихре достопримечательностей: величественная Эйфелева башня вблизи, завораживающе красивый Нотр-Дам и очаровательные магазинчики, спрятавшиеся в узких переулках.

Обед был совершенно другого уровня романтики. Тревор заказал частную яхту, чтобы совершить неторопливую прогулку по Сене. Мы ужинали на террасе, наслаждаясь свежеприготовленными деликатесами, пока мимо проплывали достопримечательности города — Лувр, Музей д'Орсе, богато украшенные мосты и исторические фасады, которые, казалось, не тронуло время. Я потягивала шампанское, пока мы проплывали под мостом Александра III, золотые статуи которого поблескивали в послеполуденном свете.

К тому времени, как мы добрались до отеля Four Seasons George V в Париже, я была совершенно измотана. Номер был неудивительно роскошным — мраморные ванные комнаты, великолепные французские окна с видом на город, красивый декор и самая удобная кровать, на которой я когда-либо лежала.

У нас было два часа, чтобы привести себя в порядок и расслабиться перед ужином. Я долго принимала ванну, пока Тревор разбирался с несколькими электронными письмами, и когда я вышла, несколько платьев ждали, пока я выберу одно из них.

Ужин был в Jules Verne, легендарном ресторане на вершине Эйфелевой башни. Когда мы поднимались в частном лифте, город мерцал под нами, как звездное поле. Наш столик находился у окна, откуда открывался непревзойденный вид на ночной Париж. Еда была такой вкусной — каждое блюдо было шедевром вкуса и подачи. Мы смеялись, разговаривали, и на какое-то время мне показалось, что мы были единственными людьми в мире.

Когда подали десерт, Тревор откинулся на спинку стула, снова наблюдая за мной с тем выражением в глазах — тем, которому я не могла дать названия, но от которого у меня каждый раз перехватывало дыхание. Когда мы смотрели на сияющий город, я не могла не задаться вопросом, было ли это тем волшебством, о котором люди писали в любовных историях.

После ужина Тревор предложил прогуляться, и мы оказались на прогулке по мосту Искусств, знаменитому мосту Любви. Тревор вытащил из кармана своего костюма маленький серебряный замочек, на котором уже были выгравированы наши инициалы. Когда он протянул мне ключ, я остановилась, на мгновение подняв на него глаза. Воздух между нами гудел, наполненный чем-то, что, несомненно, было очень похоже на любовь.

На этот раз, когда он наклонился, я не остановила его. Мои руки поднялись, притягивая его ближе, держась за его шею, пока он целовал меня глубоко и медленно.

Вместе мы прикрепили замок к мосту, металл с тихим щелчком встал на место. Я крепко сжала ключ на мгновение, ощущая тяжесть того, что он символизировал, прежде чем бросить его в Сену внизу, наблюдая, как он исчезает в залитой лунным светом воде.

Тревор обнял меня за талию, притягивая ближе, пока мы стояли там, глядя на город и отражения огней, танцующие на реке.

Мне показалось, что время остановилось.

В этот прекрасный момент были только мы и Город Любви.

Я рассмеялась, когда Тревор поцеловал меня в шею в коридоре, ведущем к нашему гостиничному номеру. Когда я открыла дверь, я остановилась, у меня перехватило дыхание.

Теплое, мерцающее сияние бесчисленных свечей освещало помещение, их свет танцевал на полированном мраморе и отбрасывал мягкие золотистые тени на стены. В воздухе витал слабый аромат роз, шлейф лепестков украшал пол. Он начинался в дверном проеме и вел в гостиную номера, а затем разлетался во все стороны.

Румянец залил мои скулы от того факта, что Тревор не проложил дорожку из лепестков роз к кровати. Может быть, он мог быть джентльменом, когда хотел.

— Тревор, — выдохнула я, не в силах воспринять все это сразу. Мой голос застрял в горле, когда я повернулась к нему. — Это так мило.

Он обнял меня сзади, его руки обвились вокруг моей талии. — Я хотел, чтобы сегодняшний вечер был особенным, — прошептал он мне на ухо своим глубоким и ровным голосом.

Я почувствовала, как у меня сжалось в груди, сердце сжалось от эмоций, которых я никогда раньше не испытывала. — Мне нравится. Это прекрасно. — Мой голос был едва громче шепота.

— Так и есть.

Когда я повернула к нему лицо, его ониксовые глаза уже смотрели в мои — темные и напряженные.

Я покачала головой. — Я не знаю, что сказать.

Он убрал прядь волос с моего лица, нежно заправив ее за ухо. — Мне не нужны слова, — тихо сказал он, не сводя с меня своих темных глаз. — Мне достаточно видеть тебя такой.

От интенсивности его взгляда у меня перехватило дыхание. Он взял меня за руку и повел к балкону. В тот момент, когда мы вышли на улицу, Эйфелева башня снова засверкала. Независимо от того, сколько раз я видела, как это происходило за ночь, я не могу насытиться.

Мы стояли там в тишине, осмысливая это; он стоял позади меня, обняв меня за талию.

— Тревор, — начала я, глядя на него через плечо. Он что-то промычал, слегка кивая, побуждая меня продолжать. — Думаю, я готова.

Он нахмурился в своей очаровательной манере. — Я не хочу, чтобы ты торопилась.

— Все в порядке. Я уверена.

Что-то вспыхнуло в его глазах, отчего моя кровь загорелась жидким огнем. — Ты будешь моей девушкой, Наталья?

Легкая застенчивая улыбка тронула мои губы. — Да.

Его рука поднялась, обхватив мое лицо, а его глаза позволили мне заглянуть так глубоко внутрь него, что я не могла поверить, что холодный, отстраненный Тревор Кайто Су мог чувствовать. — Я люблю тебя, Наталья.

Это было больше, чем признание.

Это было грубое обещание никогда не отпускать меня.

— Я тоже тебя люблю.

Когда он заключил меня в свои объятия, внешний мир перестал существовать. Были только мы, окутанные сиянием любви при свечах, в ночь, которую, я знала, я никогда не забуду.

Через несколько мгновений я уже смеялась, когда он бросил меня на кровать, заставив подпрыгнуть. Удерживая свой вес на локтях, я наблюдала за Тревором в изножье кровати, пока он мучительно медленно расстегивал рубашку, прежде чем стянуть ее с плеч.

Смуглая кожа. Мускулы. И сила.

Следующим был ремень. Затем брюки и боксеры.

Мои глаза неохотно опустились к его стояку, заставляя меня сжать бедра вместе, уже чувствуя, как между ними ноет предвкушение.

Я рассмеялась, когда он потащил меня вниз по матрасу за лодыжки, но когда он нырнул мне между ног, ничего смешного больше не было. Только мужчина, интенсивный, сексуальный и горячий.

Ему удалось выполнить всего пару поглаживаний и лизаний, прежде чем я застонала от всепоглощающего удовольствия и сексуальной неудовлетворенности, дергая его за короткие вьющиеся волосы и призывая его навалиться на меня всем своим мужественным весом.

— Наталья, — предупредил он, крепче сжимая мои бедра и не делая попытки остановиться.

— Пожалуйста. Ты нужен мне прямо сейчас, — я тяжело дышала, моя грудь агрессивно поднималась и опускалась. — Я больше не могу ждать.

Темный взгляд Тревора обжег меня, как лава. — Тогда быстрее кончай мне на лицо, чтобы следующим я мог дать тебе свой член.

Когда он снова начал ласкать меня языком, я откинула голову на подушки. Не прошло и мгновения, как я кончила — сильно.

Я все еще чувствовала последствия оргазма, когда он забрался мне между ног — каждое движение было осторожным; стратегическим, чтобы продемонстрировать свою мускулистую фигуру. Когда он наклонился ко мне, я откинулась назад, пока не уперлась в подушки.

Как только он оказался надо мной, я не смогла удержаться и провела руками по его рукам — бицепсам и плечам — и по всей спине, до которой могла дотянуться.

— Я собираюсь трахать тебя медленно. — Пробормотал он, его черные глаза были прикованы к моим, пока его кончик двигался вверх и вниз по моей щели.

Он толкнулся в меня. Медленно. Глубоко. Грубо.

Я вцепилась ему в спину, он целовал мою шею, растягивая меня так сильно, как только мог. Затем он вошёл в меня почти нежно. Медленно. Глубоко. Но мягко.

У меня перехватило дыхание, как будто мы занимались этим уже несколько часов, а не минут. — Боже мой!.. Тревор… Я... я...

— Слишком много? — Пробормотал он, сохраняя тот же темп — медленный, глубокий, мягкий. — Я не думаю, что этого достаточно.

Я захныкала, чувствуя, что становлюсь все более влажной с каждым обволакивающим движением его бедер.

Он ухмыльнулся, схватив меня за запястье и не давая моим ногтям вонзиться ему в спину. Вместо этого он направил мою руку к низу моего живота, его грубая ладонь оказалась поверх моей. Затем нажал.

Я задохнулась, когда почувствовала, как он двигается внутри меня, прикасаясь ко мне так глубоко, что поняла: я уже никогда не буду прежней.

— Ты чувствуешь это? — Прошептал он, касаясь губами уголка моих губ.

Моя спина выгнулась навстречу ему, когда стало так хорошо, что слезы навернулись мне на глаза.

— Чувствуешь? — Мягко повторил он после того, как поцеловал меня один раз — глубоко, медленно, влажно.

— Да.

— А как насчет этого? — Прохрипел он, направляя другую мою ладонь к своей груди, над сердцем. Я чувствовала, как оно громыхает внизу.

— Да.

— Я связываю свою душу с твоей. — Одна из его рук поднялась к моему лицу, коснулась моей щеки, прежде чем погрузиться в мои волосы и притянуть меня ближе, его нос коснулся моего. — Поцелуй меня, amai.

Мои глаза встретились с его, и связь была настолько сильной, что притянула нас обоих друг к другу, словно неестественная сила. Но это была самая естественная вещь, которую я когда-либо испытывала.

Мы скрепили это прекрасным поцелуем.

— Сейчас я собираюсь заняться с тобой любовью, детка.

Той ночью мы занимались любовью, и это только заставило меня осознать, что он занимался со мной любовью задолго до этого.

Он поцеловал меня глубоко и искренне, прошептав я люблю тебя мне на ухо.

Сначала по-английски, потом на всех остальных языках, на которых он говорил.

Je t'aime tellement.³²

Ti amo, dolcezza.³³

Te amo. Me vuelve loco.³⁴

Koishiteru, amai.³⁵

Следующим вечером мы вернулись в наш номер после целого дня посещения и незабываемого ужина в ресторане, отмеченном тремя звездами Мишлен, Le Cinq, расположенном в нашем отеле Four Seasons.

— Одну секунду, детка, — Тревор извинился и ответил на телефонный звонок на балконе, пока я направлялась в спальню, чтобы сменить платье и туфли на каблуках.

Лежа на роскошной кровати, я проверила свой телефон. Просматривая пропущенные звонки, я увидела имя Марии и не смогла сдержать улыбку. Я позвонила ей раньше, только для того, чтобы ответил Зак. Что-то насчет того, что она занята. Я фыркнула. Было только одно дело, которым они были заняты. Вот почему они оба пропали с радаров на прошлой неделе.

Когда Тревор вернулся десять минут спустя, в напряжении его плеч было заметно разочарование, как бы он ни пытался это скрыть.

— Что-то не так?

— Просто работа по кибербезопасности. Это чертов бардак. — Когда он поднял глаза и увидел мое слегка обеспокоенное лицо, он покачал головой, поправляя галстук и ослабляя воротник. — Прости, amai. Пожалуйста, не беспокойся об этом.

Отложив телефон, я подошла к нему, мои руки легли на его грудь и плечи. — Ты выглядишь напряженным.

Он промычал в знак согласия без долгих раздумий, его грубые руки нашли мою талию поверх шелкового материала моего розового халата.

— Может быть, я смогу тебе с этим помочь.

Он сделал паузу, его глаза оторвались от моих губ и встретились с моими. — Да?

— Садись, плейбой.

Тревор упал спиной на кровать, когда я толкнула его, хотя я знала, что он просто потакал мне.

Я медленно распахнула свой шелковый халат и позволила ему упасть на пол, уперев руки в бедра. — Чувствуешь себя лучше?

Его глаза расширились, когда он увидел мой непослушный комплект черного нижнего белья с подвязками и всем остальным между ними.

— Я забыл, из-за чего я был расстроен, — пробормотал он, его горящий взгляд скользнул по моей ложбинке, вниз к плоскому животу и бедрам.

— Устраивайся поудобнее.

Он, не колеблясь, приподнял бедра, чтобы еще больше раздвинуть их, откинувшись назад на руки, когда я соблазнительно прошла небольшое расстояние до него. Остановившись между его ног, я взобралась к нему на колени, стараясь не опускаться и свести прикосновения к минимуму.

Обвив руками его шею, я наклонилась и прошептала ему на ухо: — Я никогда раньше не танцевала для мужчины. — Я сжала в кулаке его галстук, слегка потянув за него. — Ты будешь у меня первым?

Мужской стон одобрения вырвался из его груди, посылая прилив адреналина по моим венам. — Наталья...

— Это означает "да"?

— Да, черт возьми.

Отстранившись, я перебросила волосы через другое плечо, медленно двигая телом в ритме слегка отдаленной музыки.

Балконные окна были открыты, впуская поздний летний бриз — легкие занавески развевались на ветру — и музыку, доносившуюся с вечеринки на крыше соседнего здания.

Когда я повела бедрами, по — прежнему не касаясь Тревора, его взгляд опустился на мою ложбинку в нескольких дюймах от его лица, прежде чем опуститься еще ниже, к промежности между моих ног. Внезапно он наклонился вперед, его руки сомкнулись на моих бедрах, когда он грубо потянул меня вниз, так что я оказалась прижатой к стояку в его штанах.

Я легонько прищелкнула языком, одним плавным движением взяла его руки и положила их обратно на кровать. — Прикасаться к танцовщицам запрещено.

Он ухмыльнулся, провел языком по зубам и откинулся назад, позволяя мне продолжать.

На этот раз я не стала поднимать свой вес, а вместо этого прижалась к нему бедрами, потираясь об него. Удовольствие вспыхнуло у меня между ног, разливаясь по всему телу, побуждая усилить давление. Он застонал, нахмурился и напряг челюсть, наблюдая, как я обхватываю бедрами его твердую длину. Я ухмыльнулась, увидев, как его руки сжимают в кулаках простыни.

— Мне действительно не положено так близко подходить к клиентам, — выдохнула я, когда мой лоб прижался к его, и наше тяжелое дыхание слилось в одно.

— Вот как? — Пробормотал он, стягивая чашечки моего лифчика вниз, освобождая мои груди, чтобы сжать их в своих грубых руках.

— Ммм. Меня могут уволить.

— Хм. Поздновато для этого, тебе не кажется?

Я прикусила губу, чтобы не улыбнуться из-за того, что он согласился с ролевой игрой. Мои бедра продолжали прижиматься к нему, каждый раз под другим углом или с другой скоростью, чтобы соответствовать музыке.

— Тогда, наверное, мне следует быть осторожнее, — пробормотал он, наклоняя голову, чтобы поцеловать меня в шею, отчего по моему позвоночнику пробежала дрожь. Звуки рвущейся ткани заставили мой пульс участиться. Я смотрела, как он швыряет на пол мой пояс и поясные подвязки, теперь уже разорванные на куски.

— Ты действительно должен, — Прошептала я, слегка наклоняя голову, чтобы дать ему больше доступа к моей шее. — Не хочу, чтобы меня поймали.

Его ухмылка стала шире. — А если поймают?

— Тогда я останусь без работы, а тебе не повезет.

Он цокнул языком, его хватка на моей груди усилилась ровно настолько, чтобы у меня перехватило дыхание. — По-моему, это того стоит.

— Ты уверен в этом? — Я облизываю губы, сильнее прижимаясь к нему, ощущая его твердую длину прямо у своего центра. — Я дорого стою.

Его глаза потемнели, когда он наклонился, его губы приблизились к моим. — Хорошо, что я пришел с полным кошельком.

Я тихо рассмеялась, медленно и дразняще проводя пальцем по его груди. — Деньги — это одно, но как ты со мной обращаешься? Это совсем другое.

— Я действительно люблю вызовы. — В темной комнате раздался треск, когда он разорвал мой лифчик, бросив обрывки на пол. — И побеждать.

— Ты уверен, что справишься, плейбой? — Я выдохнула, когда он начал целовать мою грудь.

Его руки сжались на моей заднице, голос понизился до грубого шепота. — Почему бы тебе не взять мой член и не выяснить?

Еще один разрыв, от которого у меня между ног замерло сердцебиение. Мои стринги присоединились к остальному нижнему белью на полу, оставив меня обнаженной.

Мои глаза встретились с его глазами с таким сильным желанием, что я не могла ясно мыслить. Прежде чем я поняла, что делаю, мои руки быстро расстегнули его ремень и расстегнули брюки. В тот момент, когда я почувствовала его теплую, тяжелую длину в своей ладони, мой желудок сжался от предвкушения.

Мы не стали терять ни минуты. Я приподнялась, направляя головку его члена между своими складками и потирая им свою влажность, прежде чем опуститься вниз по его толстой длине.

— О, Боже мой, — наполовину простонала, наполовину вскрикнула я, чувствуя, как восхитительно он растягивает меня. Я в отчаянии закружила бедрами, постанывая от того, как хорошо это ощущалось.

— Давай, детка. — пробормотал он, положив руки мне на бёдра и слегка приподняв меня, прежде чем опустить на свой член. — Я знаю, что ты можешь взять меня всего.

— Ты большой, — я изо всех сил пыталась заговорить, мои руки царапали его спину, когда боль превратилась в закатывающее глаза удовольствие.

— Я вошел в тебя только на половину, amai.

— О, черт... — Я закричала, когда его руки сжали мои бедра, покачивая меня вверх и вниз по его твердой длине. Оргазм пронзил меня подобно молнии, моя киска сжалась вокруг него, как тиски.

Я все еще кончала, когда он откинулся на спину на кровати, увлекая меня за собой. В тот момент, когда мы оказались в горизонтальном положении, одна его рука обхватила мое тело, в то время как другая опустилась на поясницу, его пальцы коснулись моей задницы. Затем он приподнял бедра, входя в и выходя из меня.

Я ахнула, хватая ртом воздух.

— Тревор... — Я рыдала, цепляясь за него изо всех сил.

— Ты чувствуешься так чертовски хорошо, amai. Эта киска была создана только для того, чтобы я ее испортил, да?

Я была слишком ошеломлена, чтобы ответить, мое тело парило — я всего лишь пыталась за что-нибудь ухватиться.

Сильный шлепок пришелся по моей заднице, заставив мои глаза расшириться, и я ахнула.

— Да? — Его губы прижались к моему уху

— Тревор...

Еще одна пощечина.

— Да? — Он зарычал.

И еще одна.

— Да, боже, да! — Я кричала в экстазе, мои руки держались за его подбородок, мое лицо уткнулось в его шею.

Когда мой оргазм пронзил меня, я почувствовала, как он входит в и выходит из меня, головка его члена достигала моего предела с каждым грубым толчком, вызывая более глубокий тип удовольствия, которого я никогда раньше не испытывала.

— Не останавливайся, — простонала я, впиваясь острыми ногтями в его плечи, нуждаясь почувствовать это.

Глубокий мужской рык вырвался из его груди, его грубые руки схватили меня сильнее. — Ты хочешь, чтобы я кончил в тебя, amai?

— Пожалуйста, не останавливайся, — Я снова пропела, поворачиваясь в его сторону, мои глаза закрылись, когда я прижалась лицом к его щеке. — Никогда не переставай трахать меня.

— Никогда. — Повернув лицо, он зажал мою нижнюю губу между своими, просовывая язык мне в рот и целуя страстно и грубо.

Скользя мной по всей длине, он дернул бедрами. В тот момент, когда я почувствовала его сперму глубоко внутри себя, что-то первобытное внутри меня пробилось к поверхности моей кожи. Я застонала в рот Тревору, целуя его так влажно и грязно, но чувствуя себя на седьмом небе от счастья, когда он слегка отстранился только для того, чтобы протолкнуться еще глубже в меня. Удовольствие разливалось по моим венам, пока все мое тело не отказало.

Я едва чувствовала свои мышцы, когда Тревор перевернул нас так, что оказался сверху.

— Кто за кем не может угнаться? — Он ухмыльнулся, наклоняясь, чтобы поцеловать мою шею и ключицу — его мышцы вздувались и напрягались с каждым движением.

— Я не виновата, что ты трахаешься как животное. — Я едва сумела сказать, все еще хватая ртом воздух — и то, что его член все еще растягивал меня, не помогало.

— Не моя вина, что ты превратила меня в животное, — Он зарычал, толкая обе руки между моим телом и матрасом и оборачивая их вокруг моей талии. — Уже отключаешься, amai?

— Отнюдь нет.

— Хорошо. — У меня вырвался вздох, когда он погладил меня глубоко внутри, заставляя ухватиться за его огромные бицепсы для поддержки. — Потому что я какое-то время буду пользоваться этой хорошенькой киской.