Божественная одержимость

Глава 52

Настоящее

Швейцар в доме Зака приветствовал меня кивком, но это не остановило панику, кипящую у меня под кожей. Я направился к частному лифту в вестибюле, тому самому, которым я пользовался дюжину раз, чтобы без вопросов добраться до пентхауса Зака. Однако сегодня вечером панель лифта замигала красным, отказывая мне в доступе.

Моя челюсть сжалась. Мне не нужно было проверять маячок в ожерелье Натальи, чтобы знать, что она здесь. Где еще ей было быть, когда Мария была ее самой близкой подругой?

Зак появился минуту спустя, выйдя из общественного лифта и направляясь ко мне через вестибюль. Выражение его лица было настороженным, почти извиняющимся.

— Тревор, — начал он, держа одну руку в кармане, другой почесывая затылок. Он выдохнул через нос, спокойно встретив мой взгляд. — Я не могу тебя впустить.

Я усмехнулся, отводя взгляд и потирая рукой подбородок. — Забавно.

— Это не мне решать.

— Это твой лифт, — огрызнулся я.

— И это решение Натальи, — возразил он тихим, но твердым голосом.

Я подошел на шаг ближе, понизив голос, но без напора. — Мне нужно, чтобы ты прикрывал мою спину, как я прикрывал твою. Или мне нужно напомнить тебе обо всех тех случаях, когда я убирал за тобой?

Челюсть Зака дернулась, но он не отступил. — Что ты сказал мне, когда у меня были проблемы с Марией? Дай ей время и пространство. Это то, о чем я прошу тебя сейчас.

Загудел общественный лифт, и двери снова открылись. На этот раз Мария вышла, на ее лице была смесь беспокойства и решимости. Она обняла Зака за плечи, прижимаясь к нему так, словно принадлежала этому месту.

— Она просто расстроена, Тревор, — тихо сказала она. — Дай мне поговорить с ней. Я все объясню.

Я уставился на нее, затем на Зака, мое разочарование кипело под поверхностью. — Ты думаешь, что сможешь все исправить?

— Да, — настаивала Мария. — Наталья доверяет мне. Ей просто нужно услышать это от кого-то, кто является не тобой.

У меня вырвался сардонический смешок, когда я отвел взгляд. — Кто-то, кто не является мной.

Рука Зака переместилась на спину Марии, давая молчаливую клятву верности. — Она послушается Марию. Потерпи денек.

Я стиснул челюсти, каждый инстинкт кричал мне прорваться мимо них и все исправить самому.

— Хорошо. — процедил я, отступая. — Но я буду здесь утром.

Мария снова кивнула, и Зак бросил на меня извиняющийся взгляд. Они ушли на общественном лифте, а я остался стоять в тихом вестибюле, ощущая тяжесть этого тупика, давящего на меня.

Я ненавидел полагаться на кого-либо еще.

Но сегодня вечером у меня не было выбора.

Я последовал их совету.

Я дал Наталье пространство.

Я не врывался сюда, как последний придурок.

Это оказалось самой большой ошибкой в моей жизни.

Ночь была безжалостной, шторм мыслей разбивался о стены моего разума, каждая более злобная, чем предыдущая. Заснуть было невозможно; сна не было уже несколько часов. Я провел ночь, расхаживая по своей квартире в Сохо, мое убежище больше походило на клетку, чем на дом.

Я был минималистом. Мне нравилось иметь простое пространство по сравнению с моими друзьями. Хотя я сменил свою старую квартиру на квартиру побольше, когда вернулся из Токио в начале года.

Наталья преследовала меня — ее сладкий голос, ее мягкая улыбка, то, как она смотрела на меня с такой любовью и доверием, прежде чем все пошло прахом. Пока я снова все не испортил.

Ее отсутствие было постоянной тяжестью в моей груди, и никакое количество виски или отвлечение внимания не могли заставить ее уйти.

Когда первые лучи утреннего солнца осветили город, мое настроение поднялось, потому что я знал, что через несколько часов вернусь в дом Зака.

Я побрел по тихой кухне, моя рука зависла над кофеваркой, прежде чем я, наконец, нажал кнопку, чтобы включить ее. Когда аромат свежего кофе наполнил воздух, я прислонился к стойке, тупо уставившись в пустую стену.

Мой телефон зажужжал на столе, резкая вибрация прорезала тишину. Я немедленно схватил его, глупая часть меня думала, что это моя любовь.

Неизвестный номер.

Мои пальцы сжались вокруг изящного устройства, когда я посмотрел на экран. Я открыл сообщение.

Неизвестный: Семья хочет, чтобы Наталья и Джованни поженились. Они встречаются в ДеМоне, чтобы обсудить детали.

Эти слова врезались мне в память, и я застыл, перечитав их дважды.

Три раза, как будто они могли измениться.

Моя хватка на телефоне стала железной, челюсть сжалась до боли.

Моей первой мыслью было неверие. Должно быть, это какая-то дурацкая шутка. Тщательно продуманная уловка, чтобы вывести меня из себя. Но чем дольше я смотрел на сообщение, тем больше злился.

Мысль о ней с ним заставила мою кровь вскипеть.

Мысль о его руках на ней...

Его имя связано с ее именем...

Его кольцо у нее на пальце...

По краям моего зрения потемнело.

Я положил телефон, тяжело дыша от ярости. Мгновение я не двигался, мои руки вцепились в стойку, пока я пытался мыслить ясно. Но я не мог. Я оттолкнулся от стойки, схватил ключи и куртку и направился к двери.

Мне было все равно, ловушка это или ложь. Мысли о том, что она стоит рядом с Джованни, подписывая бумаги, которые приковали бы ее к нему — к Коза Ностре — было достаточно, чтобы привести меня в движение.

Джованни ДеМоне, ходячий мертвец.