Бурбон и секреты

Глава 25

Линкольн

— В этой шляпе ты похож на ковбоя, папа, — говорит Лили, у которой заняты руки. Она высовывает язык, чтобы взять попкорн из сувенирного ведра, на которое я только что потратил слишком много денег.

Улыбаясь, я приподнимаю черную замшевую шляпу, чтобы поблагодарить ее за комплимент.

Лейни прижимается ко мне плечом и начинает говорить:

— Я знаю, что вы наездники и бурбонные парни, но в этих шляпах, да еще на этом стадионе, вы все трое...

Она прерывается и начинает смеяться, когда Грант обхватывает ее за талию и пересаживает по другую сторону от себя.

— Не мог бы ты для разнообразия хоть раз не приставать к моей жене?

— Да ладно тебе, — восклицаю я, раскинув руки. — Лейни, тебе лучше перестать говорить мне, что я самый привлекательный и что ты просто смирилась с тем, что выбрала Гранта... — Кулак прилетает мне в лопатку. — Ой, черт возьми. Пошел ты, Эйс.

— Папа! — кричит Лили, глотая PEZ. — Только за сегодня ты уже должен двадцатку.

Я потираю плечо.

— Откуда у тебя PEZ?

Закатив глаза, она пожимает плечами.

— Из дома. Мой запасной тайник для важных событий. Ты же знаешь, он мне нужен, когда вокруг много людей.

— Да, малышка, я знаю. — Я улыбаюсь. Пару лет назад мы решили, что это поможет ей чувствовать себя храброй. Мы сказали, что, когда тебе это нужно, PEZ может наделить сверхспособностями. Или, по крайней мере, обеспечить небольшой тайм-аут, чтобы понять, где найти мужество, необходимое для преодоления трудностей.

Я бросаю взгляд на Ларк. Я знаю, что она не уверена, что думать о том, что происходит между мной и Фэй. Честно говоря, я не знаю, что мне следует ей сказать.

Заметив, как она притихла, я изучаю свою старшую дочь. Она была такой же тихой всю последнюю неделю. Я знаю своих девочек лучше, чем себя. Когда она молчит, она чем-то озабочена. В первый год после смерти мамы она почти не говорила. Но я тоже мало спрашивал, и это было на моей совести. Я не собираюсь подводить их так, как подвел Оливию.

— Ларк, — зову я.

Она поворачивается и натянуто улыбается. Да, что-то не так. Я машу ей рукой.

Эйс спрашивает Лили:

— Лили, сколько твой папа заплатил тебе за все плохие слова?

Она улыбается, и ее синие от только что съеденной сахарной ваты губы бьют меня прямо в живот. Сегодня она выглядит счастливой.

— Ну, мы потратили значительную часть денег из банки ругательств на Дотти.

Эйс смеется.

— Ах да, как поживает корова Дотти?

— Мы позволим ей провести немного больше времени с Хэлом, пока не разберемся с ее амбаром, — говорю я, когда Лили подходит к Эйсу с другой стороны и начинает рассказывать о том, каким сеном они кормят его лошадей, и о том, что именно этим сеном она должна кормить нашу новую корову.

Вспышка светлых волос и джинсовая куртка с надписью «это не первое мое родео» привлекает мое внимание. Мой пульс учащается, когда я вспоминаю все способы, которыми наслаждался ее телом.

Футболка Ларк с надписью «Red Hot Chili Peppers» загораживает мне обзор.

— Что ты хотел, папа? — спрашивает Ларк.

— Хотел поговорить кое о чем. — Я киваю в сторону, жестом приглашая ее сесть рядом со мной. — Вообще-то, о двух вещах.

Она поднимает ноги на ряд кресел перед нами, ее кеды «Converse» украшены завитушками и рисунками анимированных персонажей еды.

— Я заказал декор для вечеринки с ночевкой. Его привезут со дня на день. Тебе нужно сказать мне, какие закуски я должен купить, или ты хочешь выбрать их вместе со мной?

Она согласно кивает и говорит:

— Конечно, я пойду с тобой.

Ладно, умаслить ее не вышло, на что я рассчитывал.

— Ты сегодня тихая. — Я подталкиваю ее колено своим. — Может, не только сегодня. Хочешь поговорить со мной о чем-то?

Она наклоняется вперед, опираясь скрещенными руками на колени, и смотрит на переполненное родео.

— Ты часто на нее смотришь, — говорит она, сосредоточившись на женщине, на которую я только что смотрел.

Я не предполагал, что Фэй является причиной ее молчания, но мне следовало догадаться. Я бросаю взгляд на нашу группу — все заняты своими разговорами, давая нам с Ларк минутку побыть наедине.

— Тебя это беспокоит? То, что я на кого-то смотрю... или то, что мне кто-то нравится? — Внезапно занервничав я смотрю на дочь, чтобы оценить ее реакцию на свой вопрос и понять, хватит ли у меня духу сказать что-то еще.

— Не знаю, — говорит она, хмуря брови, словно действительно размышляет над этим. — Думаю, я привыкла к тому, что нас трое. Раньше я не задумывалась о том, что ты можешь смотреть на кого-то, кроме мамы.

Я обнимаю ее за плечи и придвигаюсь поближе к ней.

— Я могу это понять.

— Я имею в виду, я знаю, что ты нравишься женщинам в городе… — она ухмыляется и делает вид, что её тошнит, отчего я смеюсь, — но ты никогда не смотришь на них. Не так, как на Фэй.

Слишком взрослые слова для ребёнка, которая растёт быстрее, чем я успеваю осознать.

— Ты права, дорогая. Я действительно смотрю на нее.

— Она очень красивая, — говорит Ларк, наблюдая за Фэй, прислонившейся к паддоку.

— Так и есть. — Я улыбаюсь, наклоняясь ближе к дочери. — И умная. И она считает, что вы классные.

Она поворачивается и смотрит на меня.

— Ну, очевидно, если ты сказал, что она умная. — Я улыбаюсь и наблюдаю, как много мыслей проносится в ее голове, пока она вглядывается в мое лицо. — Ты самый лучший человек, которого я знаю, папа. Я просто пытаюсь понять, как все это работает.

Я крепче прижимаю ее к себе, пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции от её слов. Господи, иногда они бьют прямо в грудь.

— Как все это работает?

Она вздыхает:

— Жизнь.

С моих губ срывается смешок.

— Если разберешься, поделишься со мной?

Она опускает голову мне на плечо, и мы позволяем этой шутке повиснуть между нами, пока клоуны родео проходят через главные ворота.

— Я не знаю, что будет дальше, Ларк. Жизнь преподносит нам всякое дерьмо, не так ли?

Лили подскакивает на своем сиденье, указывая пальцем прямо на меня.

— Банка ругательств, папа.

Ларк начинает смеяться, а я шепчу ей на ухо:

— Как она это услышала? Серьезно?

Несколько девочек из софтбольной команды Ларк решают переместиться на трибуны ближе к быкам. Я сжимаю ее плечо и говорю:

— Мое сердце принадлежит тебе и твоей сестре. Так всегда было и будет. И я обещаю, что, на кого бы я ни смотрел, это не изменится.

Ее глаза блестят от слез, когда она кивает в ответ, и мои тоже.

— Я пойду со своими подругами. Ты не против?

— Конечно, все в порядке. — Я улыбаюсь, когда она встает и идет к ним.

— И папа, — говорит она, прежде чем уйти дальше. — Она тоже смотрит на тебя. Когда ты не видишь, она улыбается, когда смотрит на тебя.

Я снова бросаю взгляд в сторону загонов, и не знаю, почему это меня удивляет. Я знаю, что Фэй ко мне неравнодушна. Невозможно не видеть и не чувствовать химию между нами, но услышать это от Ларк — совсем другое дело.

Хлопок по плечу заставляет меня моргнуть.

— Что я пропустила? Почему у тебя такой вид? — спрашивает Хэдли, опускаясь на свободное сиденье. Она щелкает пальцами у меня перед носом. — Что случилось? Я думала, Эйс вляпается раньше тебя, Линк.

Я провожу рукой по ее щеке, и она начинает смеяться.

— Хэдли Джин, — рявкает Гриз. — Будь там повежливее.

Эйс монотонно бубнит:

— Да, Хэдли, будь милой.

— О, ты хочешь, чтобы я была милой? — Она наклоняет голову набок. — Ты что, размяк в своём почтенном возрасте, папочка?

Эйс вскакивает, как будто его задница горит, и начинает спускаться с металлической трибуны.

— Завязывай с этим дерьмом про «папочку», Хэдли.

Она улыбается, шевеля бровями.

— А что? У тебя от этого шевелится в трусах?

Гриз практически гогочет в свой бумажный стаканчик для кофе.

Эйс смотрит вниз, на металлические ворота, и я вижу момент, когда он решает, что на этот раз не спустит все на тормозах. Его взгляд на секунду останавливается на стоящих там женщинах, которых любовно называют «buckle bunnies²⁰». Женщины, которые хотят немного пошалить с парнями с родео. Несколько из них наблюдают за перепалкой, пока Эйс оглядывается на Хэдли.

Я отрицательно качаю головой. Он собирается раззадорить ее, что делает редко, но сейчас, по-моему, она зашла слишком далеко.

— Хэдли, — говорит Эйс. — Я ничего не испытываю, когда ты говоришь мне гадости. Мне просто жаль твоих усилий. — Я вздрагиваю, когда он делает шаг вниз, прежде чем добавить: — И я, может, и старше тебя, сахарок, но во мне нет ничего мягкого. — Он кивает в сторону женщин, к которым направляется. — Спроси у них завтра.

— Вот черт, — выдыхаю я. Наклонившись вперед и облокотившись на колени, поворачиваюсь к Хэдли.

Ее лицо ярко-красное, и я не уверен, то ли она вот-вот расплачется, то ли закричит во все горло.

— Тебе нужно прогуляться?

Она игнорирует меня, уставившись на него.

— Сахарок?

Я фыркаю от смеха.

— Может, ему надоело, что ты зовешь его «папочкой».

— Но сахарок? Я имею в виду, я бы согласилась на принцессу или даже дорогушу. — Она прислоняется спиной к металлическим прутьям позади нас, совершенно обескураженная. С верхней трибуны открывается вид на весь стадион. — Разве не так звали одну из его лошадей?

Теперь, когда я думаю об этом...

— Да, его лошадь в детстве звали Сахарок. Точно.

— Отлично, мертвая лошадь. Полагаю, это все, чего я заслуживаю.

Я подталкиваю ее коленом.

— Ты в порядке?

— Я всегда в порядке. Я беспокоюсь только о тебе.

Я смотрю вниз, за ворота, в сторону палаток с едой. Мое внимание приковано к фигуристой блондинке в ковбойской шляпе, облегающем платье и фиолетовых ковбойских сапогах. А ещё к широкоплечему копу рядом с ней.

Хэдли ловит мой взгляд.

— Я так и знала.

— Что знала? — спрашиваю я, пытаясь прикинуться, что она ошибается. Что я не запал на женщину, которая является ходячим красным флагом.

— Ты и Фэй. Я думала, может, она просто новенькая и блестящая. А ты… ну, ты любитель приключений. Так что... — смеется она, когда я щипаю ее. — Ай, ты, член!

— Хэдли, с тебя пять баксов! — кричит Лили с дальнего конца ряда, пересев поближе к ее дяде Гранту и тете Лейни.

— Запиши это на мой счет, Лили.

Я смеюсь, качая головой.

— Знаешь, у нее есть для тебя счет. Он висит на холодильнике. Ты должна чуть больше трехсот долларов.

— Что они делают со всеми этими деньгами?

— Тратят на создание маленькой фермы. Я говорил тебе, что Ларк оставила мне флаер из «Hooch», который висел там на доске объявлений? Котята. Теперь им нужны котята.

— А ты пробовал сказать им «нет»? — Она поднимает брови, прекрасно понимая, что это не моя сильная сторона.

Я бросаю на нее укоризненный взгляд.

— Попробуй сказать им «нет». Это единственное, что, помимо белокурых локонов, они унаследовали от Оливии. Той женщине я тоже не мог сказать «нет». Клянусь, у меня растут маленькие аферистки.

— Это заметно.

Из громкоговорителя раздается трескучий голос: ДАМЫ И ГОСПОДА, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ВЕЧЕР ПРО-АМ РОДЕО ФИАСКО! ВСЕ ДОХОДЫ ОТ СЕГОДНЯШНЕГО ВЕЧЕРА БУДУТ ПОЖЕРТВОВАНЫ...

Хэдли толкает мое колено.

— Ты выглядишь так, будто в твоей голове вертится миллион мыслей. И может быть, это не имеет никакого отношения к женщине, от которой ты не можешь оторвать взгляда, но я знаю, как выглядит великолепное сексуальное сияние, Линк. И от тебя определенно исходит нечто подобное.

Я смотрю на ее улыбающееся лицо, ничего не выдавая. Я сам не знаю, о чем, черт возьми, сейчас думаю. После разговора с Ларк, а теперь еще и этого...

— Хорошо, — говорит Хэдли, задумчиво поджимая губы. — Не пойми меня неправильно.

— Ты же понимаешь, что, когда говоришь подобную чушь, это имеет обратный эффект.

Она отправляет в рот попкорн.

— Линкольн, ты очень хорошо умеешь убеждать людей, что ты счастлив. Но ты забываешь, что я тебя знаю. Я помню, как ты выглядел в день своей свадьбы. Я помню, как ты выглядел, когда родились твои девочки. Точно так же я знаю, когда ты флиртуешь с кем-то, кто тебе почти не интересен. Спустя годы я буду помнить, как ты выглядел, когда смотрел на Фэй Кэллоуэй.

Я смотрю на свою лучшую подругу, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

— Я переспал с ней.

Она шлепает меня по руке.

— Я так и знала. Было жарко? Бьюсь об заклад, это было невероятно жарко.

— Ш-ш-ш. Можно не так громко, — говорю я, усмехаясь. Не в силах перестать улыбаться, я вытираю рот рукой и искоса смотрю на Хэдли, отвечая на ее вопрос. — Да, это было чертовски горячо. Я не могу перестать думать об этом. О ней.

Мой взгляд снова устремляется к Фэй. Что она сейчас делает? Словно почувствовав мой взгляд, она поворачивает голову и оглядывается через плечо. Ей требуется секунда, чтобы найти меня в толпе. Когда мы встречаемся взглядами, красивая улыбка, которая появляется на ее губах, заставляет мою грудь вздыматься, а член толкаться в бедро.

— Я имею в виду, просто посмотри на нее.

Хэдли хмыкает, преувеличенно кивая.

— О, да. Я втрескалась в нее. Только не говори Лейни. — Моя лучшая подруга всегда умела поднять мне настроение, задавая при этом очевидные вопросы. — Так это все? Небольшая влюбленность и хорошее времяпрепровождение?

Я провожу большим пальцем по пустому безымянному пальцу. Моя жизнь сложная. У меня есть дети, целый мир любви и разбитых сердец, возникший еще до того, как Фэй появилась в моей жизни, но, черт возьми, сейчас она мне нравится. Мне не нужно скрывать это от нее.

— Возможно, это было лучшее время в моей жизни. Я не уверен, что хочу упустить что-то подобное.

Хэдли наклоняется ко мне и улыбается, протягивая кулак. Я ударяю по нему, а затем мы выполняем комбинацию из захвата пальцами и удара локтями.

Мое внимание возвращается к Фэй, которая наблюдает за двумя женщинами справа от нее, в то время как Кортес болтает с наездником. И тут Фэй протягивает руку к заднему карману Кортеса и вытаскивает его телефон. У меня отвисает челюсть.

— Что она... — тихо говорю я себе. Что, черт возьми, она делает? Она возится с его телефоном всего мгновение, а затем засовывает его обратно в карман. Кортес ничего не замечает. Эта женщина становится все интереснее с каждым мгновением.

Лейни окликает меня с другого конца трибуны, на которой мы сидим, привлекая мое внимание.

— Эй, Линкольн, не возражаешь, если мы заберем девочек на ночевку сегодня вечером? Мне кажется, Джулеп скучает по маленькой мисс Кит.

— Вы и собаку возьмете?

Она смотрит на Гранта, а он просто целует ее в макушку и отвечает:

— Да, Кит тоже.

— Ты согласен пропустить вечеринку на винокурне, брат?

Грант отмахивается от вопроса, как от очевидного.

— Как только Ларк упомянула Лейни о салате из конфет, я понял, что наши планы на вечер меняются. — Затем его рот растягивает улыбка. — У меня есть моя девочка. Так что да, я в порядке.

Мне нравится, как это звучит — моя девочка. Глядя на трибуны, я наблюдаю за красивой женщиной, которая снова ворвалась в мою жизнь, и думаю... моя.