Девушки судьбы и ярости

33. Леи

Лошадь Майны, Еву, привёл нам кто-то из Ханно. Майна взбирается первой, затем подсаживает меня в седло позади себя. Она взмахивает поводьями, и мы проезжаем мимо рядов выстроившихся солдат к самой голове армии.

– Держись крепче, – говорит она. – Поскачем быстро. Если кто-нибудь нападёт, не беспокойся. Куэн прикроет нас. Просто держись за меня.

Сердце колотится так сильно, что я удивляюсь, как она не чувствует этого спиной. Вряд ли, поскольку я прижимаюсь к твёрдым ножнам её мечей, а она одета в такие же тяжёлые кожаные доспехи, как Кензо и её отец.

Мой собственный наряд не сильно отличается. Броня тяжёлая, и к бою в ней нужно привыкнуть, поэтому Кетаи разработал нечто, в чём, по его мнению, я смогу легко передвигаться. Я одета в тёмно-синий костюм Ханно, хлопчатобумажный байцзю и мягкие кожаные ботинки, на талии пояс для кинжала. Волосы убраны с лица той же лентой, что носят Майна и остальные Ханно. Их эмблема выбита на синей ткани, но если их эмблема белая, как на флаге, моя вышита мерцающей золотой нитью, чтобы соответствовать моим глазам, а также чтобы отличать меня от других.

Только мы с Кетаи, конечно, знаем зачем. Но я чувствую себя избранницей даже без нового наряда, сшитого для Лунной Избранницы. Хотя солдаты, мимо которых мы проносимся, вероятно, больше заглядываются на Майну – свою героиню, знаменитую воительницу из Сиа, – всё равно кажется, что они смотрят на меня, каждая пара глаз видит насквозь мрачную правду, пульсирующую у меня в глубине души.

Скоро я буду мертва.

Когда я оглядываюсь на солдат, мне приходит в голову, что я не единственная, кто сегодня мчится навстречу смерти.

Мало ли из этих мужчин и женщин тоже чувствуют себя избранными? Они тоже ждут, как их настигнет быстрый удар лезвия и внезапная тьма? Их сердца тоже обезумели от страха? Голос в их головах кричит, что этого не может быть, они так много ещё хотели сделать, так много лет надеялись прожить, так много раз хотели почувствовать солнечный свет на своей коже и тепло объятий своих любимых; закрывать глаза в конце долгого дня, будучи уверенными, что впереди будет новый, для которого нужно проснуться.

Резко тряхнув головой, я моргаю, чтобы прояснить зрение.

Больше никаких слёз, никакой жалости.

Я шепчу слова, которые всегда были рядом, когда мне требовалась смелость: “Огонь – внутри. Страх – прочь”.

Сейчас мы приближаемся к фронту. Ряд боевых повозок битком набит солдатами, пушками и другим огромным металлическим оружием, которого я никогда раньше не видела – скорее всего, творениями Ловы. Затем, в первых трёх рядах в центральном блоке идут шаманы.

Даже когда они не творят магию, они впечатляют. По сравнению с другими воинами многие из них выглядят неуместно, слишком маленькими, молодыми или старыми, чтобы служить в армии, но скрытая сила исходит от них тихой волной.

Мы занимаем своё место рядом с отцом Майны во главе армии.

Позади нас Куэн, юный лучник из Касты Бумаги, скачет верхом на пятнисто-серой лошади, в то время как по другую сторону от него Кензо, предположительно отвечающий за защиту Кетаи, возвышается на спине колоссального боевого медведя. Медведь кажется гораздо более спокойным, чем те, чьё пыхтение и рычание я слышала в стойлах; он только поводит своими толстыми плечами из стороны в сторону, нюхая влажной мордой воздух.

Отец Майны едет на красивой белой лошади. Его ниспадающий кобальтовый плащ ярко выделяется на фоне её белоснежной шерсти. Из-за спины Кетаи торчит изящный цзянь. Интересно, сколько крови он им пролил? Сколько ещё прольётся этой ночью?

Кетаи поднимает подбородок в нашу сторону и устремляет взгляд на объятый пламенем лес, прищурив глаза от чёрного дыма на ветру. Он поднимает руку. Среди солдат повисает тишина.

Откуда-то сверху доносится раскат грома, как будто Кетаи сам вызвал его. Летняя гроза, должно быть, скрывается за облаками.

Майна проводит рукой по моим сцепленным пальцам у себя на талии.

Приподнимаясь, чтобы дотянуться до неё, я прижимаюсь щекой к её щеке и закрываю глаза.

– Я люблю тебя, – настойчиво шепчу я.

Рука Майны крепче сжимает мою.

– За будущее Ихары! – рычит её отец.

Я отшатываюсь, когда Ева переходит в галоп, за считанные секунды набирая скорость. Оглушительный топот копыт наполняет уши, когда, подобно одному огромному существу, наша армия несётся вперёд.

Волосы Майны развеваются. Она подгоняет Еву, держась вровень с белой кобылой отца. Я едва могу дышать из-за силы ветра и ошеломляющей скорости, с которой мы едем.

Первая вспышка света, сапфирово-белая за завесой дыма – и в отсвете я различаю крылатые силуэты Меррина и Самиры.

– Птицедемоны! – кричит Меррин.

– Внимание на небо! – Кетаи высоко вскидывает руку.

Они выпрыгивают из облаков, которые использовали в качестве укрытия, со следующей вспышкой молнии. Крылатые фигуры потоком несутся на нас.

Белое Крыло пополнило ряды Цумэ. Двести, может быть, даже три сотни птиц направляются прямо к нам.

Майна обнажает меч. Он отражает молнию – с приближающихся птиц сыплется град пылающих стрел.

– Берегите головы! – кричит Кетаи.

Майна взмахивает рукой, дёргая меня вниз. Воздух свистит, а она вращает мечом над нашими головами, отбивая стрелы. Другим повезло меньше. Раздаются крики боли и топот копыт – солдаты спотыкаются о павших.

Я выпрямляюсь, Майна отпускает меня. Кровь бурлит, когда я смотрю на птицедемонов. Они теперь так близко, что я могу разглядеть цвета их оперения, металлические накладки на клювы и острые лезвия-когти у некоторых, и каменные плиты, которые тащат некоторые из них.

Меррин и Самира летят в центр, отчего их плотный строй раскалывается.

– Лучники, огонь! – Кетаи высоко вскидывает руку.

Позади нас в воздух взмывает сотни стрел. Раздаются крики. Ворчание. Крылатые фигуры падают с неба.

Кусок камня падает вместе с одним из них прямо у нас на пути. Ева перепрыгивает через него. Мы приземляемся с толчком, но тут же бросаемся в сторону, когда две птицы бросают в нашу сторону ещё одну плиту.

– Разделяемся! – командует Кетаи.

Мир становится неоново-белым, молнии освещают птицедемонов – как раз в тот момент, когда те нападают на нас.

Равнины оглашаются криками и лязгом металла – разгорается битва. Глухие удары сопровождают всё вокруг. Тяжёлые камни с грохотом падают вниз.

Майна становится рядом с отцом. Позади него Кензо сгорбился над шеей своего медведя. Из его левого плеча торчит стрела. Он разламывает её пополам и отбрасывает кончик, будто отмахивается от мухи.

– Отец! – кричит Майна. – Стена, мы ещё...

Она замолкает – к нам приближается фигура в перьях. Майна держит свой меч наготове, но стрела сразила птицу прежде, чем та долетела до нас – Куэн.

Раздаётся тошнотворный хруст – Ева топчет копытами поверженного демона.

Мы приближаемся к бамбуковому лесу. Стена вздымающегося пламени поднимается подобно огненному цунами. Жара окутывает меня, тонкая одежда прилипает к телу от пота.

– Шаманы! – кричит Кетаи. – Всем приготовиться!

Крепко обнимая Майну за талию, я рискнула оглянуться через плечо. Позади нас шаманы – в три ряда глубиной, каждый стоит в одной и той же позе, держась за поводья своих лошадей одной рукой, другая выброшена вперёд раскрытой ладонью. Их губы шевелятся, произнося слова, которые я не могу разобрать из-за треска пламени и топота копыт, золотые буквы уже срываются с их губ. Магия летит вниз, обвивая их вытянутые руки до кончиков пальцев.

Я оборачиваюсь. Мы в нескольких метрах от ада.

Жара невыносимая, она обжигает воздух и высасывает дыхание из лёгких. Пламя взвивается ввысь, обвиваясь лентами дыма. Горький привкус наполняет рот.

Я утыкаюсь лицом в спину Майне, готовясь к ожогу…

– Шаманы! – раздаётся рёв Кетаи. – Начинайте!

Возникает удивительный порыв ветра и света.

И жар взрывается.

Первая мысль – что мы в лесу, и нас сжигают заживо. Даже с зажмуренными глазами, когда я прижимаюсь лицом к спине Майны, свет такой яркий, что обжигает глаза. Электрические волны пробегают по коже. Вой, жар и гул магии сливаются в ужасающе месиво, пока мне кажется, что задохнусь от этой силы, внезапно не ощущается прилива воздуха…

И всё спадает.

Я поднимаю голову и открываю слезящиеся глаза.

Однажды я видела, как шаманы тушат огонь с помощью дао, которое превращалось в воду. В этом заклинании использовался воздух.

Когда Ева пробирается сквозь почерневшие остовы деревьев, огромная стена воздуха, которую выпустили шаманы, устремляется вперёд всепоглощающей волной. Ряд за рядом горящие деревья гаснут в одно мгновение. Дым тоже рассеивается и поднимается вверх, клубясь над головой чёрными облаками. И когда воздух перед нами проясняется, появляются стены дворца.

Я возвращаюсь назад во времени, к тому моменту, когда впервые увидела дворец – как раздвинулся занавес из бамбука цвета слоновой кости и показались высокие стены и золотые символы, кружащиеся внутри мрамора, от которого исходила мощная магическая вибрация. Периметр и парапет патрулировали демоны-стражники, каждый из которых был настолько страшным, что я поняла, почему Король чувствует себя в этих стенах непобедимым.

Прошёл почти год с тех пор, и я доказала… мы доказали: я, Майна и все остальные, – насколько он ошибался, когда считал, что находится в безопасности.

Я смотрю на стены и думаю о Короле, прячущемся за ними, и довольная улыбка кривит мне губы. Потому что я знаю, что на этот раз он больше не считает себя непобедимым.

Он знает, что мы идём за ним.

И он точно знает, на что мы способны.

Кетаи подъезжает поближе. Магия шаманов достигает остатков пламени, гася его последним порывом воздуха, и врезается в сами стены дворца. Знамёна, украшающие парапет, срываются с древков. Они кружатся на тлеющем ветру, словно каскад красного и обсидианового.

Теперь слышны крики королевских солдат. Демоны повсюду: на вершине стены, перед ней, птицедемоны из Цуме и Белого Крыла продолжают кружить над нашими атакующими рядами, их число сократилось вдвое, но их ещё много.

Прямо впереди главные ворота заблокированы отрядом вооружённых до зубов солдат. Они встают после того, как магическим ветром шаманов многих сбивает с ног. По обе стороны от ворот стоят каменные пекаланги – пара статуй, вырезанных в виде быков. Они гигантские, более шести метров в высоту. Жаровни в их похожих на копыта руках продолжают гореть, на них не подействовала колдовская воздушная волна; как и стены, они, должно быть, защищены королевскими шаманами.

– Майна! – кричит Кетаи. – Рано или поздно они откроют ворота – тогда и действуй! – а потом обращается ко мне. – Держись к ней поближе!

Это звучит так невинно, как будто он говорит это для моей же безопасности. Но мы оба знаем, что он имеет в виду.

– Леи! – Майна вытаскивает второй меч. – Бери кинжал. Когда доберёмся до солдат, прыгаем!

Я отпускаю её талию одной рукой и нащупываю кинжал. Его бронзовый клинок сверкает в отблеске молний. На миг в нём отражаются мои глаза, и я мельком вижу то, что в последний раз принесло мне столько удивления и боли.

Глубокое, почти успокаивающее чувство цели пронизывает меня.

Ни демон, ни бог не наделяли мои глаза золотистым оттенком – это сделали родители, мои простые родители из Касты Бумаги. И всё, кем я являюсь, всё, что я делала и делаю – это ради них. До Майны именно они учили меня храбрости, справедливости, доброте и любви.

Они бы поняли, что я собираюсь сделать.

Они бы гордились своей дочерью.

Папа будет мной гордиться.

Справа от нас Кетаи высоко поднимает кулак. Мы уже почти подошли к королевским солдатам, стены дворца достаточно близко, чтобы разглядеть отдельных персонажей, снующих под этой каменной кожей.

– Пушки! – кричит Кетаи, выбрасывая руку. – Огонь!

Раздаётся серия ужасающих взрывов.

Тлеющие предметы пролетают над нашими головами слишком быстро, чтобы их можно было разглядеть. Времени как раз хватает на несколько предупреждающих криков, прежде чем эти глыбы врезаются в стену, взрываясь белыми разрядами.

– Леи! – кричит Майна, когда воздух внезапно наполняется пламенем и криками. Что-то, напоминающее руку, ещё сжимающую копьё, пролетает мимо меня. – Прыгаем!

Мы прыгаем вместе.

Воздух хлещет меня по коже. Порыв холода. Я готовлюсь к удару о землю…

Но его не происходит.

Волосы развеваются по щекам, подхваченные вихрем арктического воздуха: Майна начинает колдовать. Магией нас мягко опускает на землю. Я стою на четвереньках с кинжалом, зажатым в кулаке. Майна уже сражается, двойные мечи взмахивают в грациозном танце. Одежда струится вокруг неё, колышась, будто под водой. Когда она поворачивается, я ловлю жуткий белый взгляд – она вошла в транс Сиа.

Разразилась битва. Мечи Майны создают вокруг нас кольцо, удерживая солдат на расстоянии, но за его пределами Ханно и королевские войска вступают в ожесточённые столкновения.

Я вздрагиваю, когда над головой пролетает очередной залп снарядов.

Стены вздрагивают – фигуры слетают с парапета, при каждом ударе поднимается дым. И всё же, хотя стена и покрывается шрамами, учитывая мощь нашего пушечного огня, его недостаточно, чтобы в ней образовалась брешь.

Я думаю о Храмовом Дворе, рядах шаманов, прикованных к стенам, вынужденных творить бесконечные защитные дао. Они и удерживают стену на месте, но если она рухнет, они все погибнут – такие, как Руза. Те самые шаманы, которые помогли мне и всем нам.

Надо предупредить их, попытаться помочь, но я не могу оставить Майну.

Нож, кровь, магия.

Передо мной стоит задача.

Я с трудом поднимаюсь на ноги. В мерцающем свете костра мой клинок, кажется, подмигивает, побуждая двигаться дальше.

Майна не подпускает демонов, но каждую секунду солдат прибывает всё больше – они спускаются по верёвкам со стен дворца, или их приносят птицедемоны.

Вот тогда я это и слышу.

Дворцовые ворота. Как и предсказывал Кетаи, высокие двери медленно и со стоном открываются. На секунду я испытываю облегчение. Мы не только сможем попасть во дворец, но не придётся разрушать стены и рисковать убить шаманов внутри.

Но когда я вижу, что ждёт за воротами, всё тело немеет.

Огромная площадь Церемониального Двора битком набита демонами и шаманами. Они стоят устрашающе неподвижно, молнии и пламя отражаются от их брони. Солдаты одеты в красное, а шаманы – в чёрное. Подолы их риз клубятся у ног, как дым. Они стоят парами, создавая лоскутное одеяло из цветов двора: малинового и чёрного, как огонь и дым, кровь и тлен.

– Секта Теней! – рычит Кетаи оттуда, где он сражается бок о бок с Кензо в нескольких футах от него.

Сердце подскакивает к горлу. После стольких лет, всех слухов и сплетен я наконец вживую вижу секретное оружие Короля – силу, которую его предки создавали в течение нескольких поколений, основываясь на сведениях, украденных у клана Сиа. Первопричина Порчи. Зеркало силы Майны.

Боль. Смерть.

Жертва.

Двери врат останавливаются, полностью открывшись, и Секта Теней начинает медленное шествие вперёд.

– Майна! – приказывает Кетаи. – Начинай!

Но то ли она слишком занята натиском демонов, то ли слишком глубоко погружена в транс Сиа, чтобы слышать его, но она не замедляется.

– Майна! – снова кричит Кетаи.

Я вижу, как, застыв на месте, шаманы Секты Теней делают по шагу вперёд.

– Пушки! – рявкает Кетаи, отвлекаясь от Майны. – Огонь по шаманам!

Раздаётся взрыв пороха. Земля грохочет под нами.

Шаманы вытягивают руки вперёд.

Вспышка магии поражает – такая мощная, что у меня перехватывает дыхание. Воздух потрескивает. Время, кажется, замедляется, всё движется в сказочном потоке – серия пушечных ядер пролетает низко над нашими головами, прямо к Секте Теней…

А затем настаёт пауза.

На одно непонятное мгновение ядра зависают в воздухе, а потом летят назад туда, откуда прилетели.

Я бросаюсь к Майне и швыряю нас вниз – прежде чем ударом нас подбрасывает высоко, а затем снова швыряет на землю. Меня сотрясает от боли. Тело протестующе стонет. Я опускаюсь на колени, а мы с Майной ползём друг к другу.

Ночь разрывается от криков и треска огня. Целые полосы мёртвых деревьев и земли объяты пламенем. Ямы, образовавшиеся после падения снарядов, тлеют, извергая серую пелену. Большинство наших повозок лежат на боку. Землю усеивают тела. Чей-то труп падает рядом, глядя вверх пустыми глазами. Я не узнаю её, но она одета в синюю форму Ханно. Майна закрывает девушке глаза и возносит молитву небу над её телом. Когда она снова поворачивается лицом к Секте Теней, на её лице появляется сосредоточенное выражение, которое я так хорошо знаю.

Её волосы поднимаются, она произносит дао, встаёт на ноги, руки сжимаются в кулаки. Белый цвет ползет по её радужкам – она переходит в транс Сиа… но тут же падает на колени.

– Майна! – я бросаюсь к ней.

Она прерывисто дышит. Подняв голову с гримасой, она снова начинает петь. Тёплые карие глаза покрываются льдом, но она снова падает.

Вокруг нас в свете костра борются тела. Члены нашей армии суетятся, помогая друзьям и оттаскивая раненых. Секта Теней не двигается с места. Её шаманы стоят с раскинутыми руками, как жуткие статуи, их сила отталкивает любого, кто подходит слишком близко.

Я осматриваю окрестности. Справа от нас Кетаи и Кензо сцепились в схватке с четырьмя демонами. Неподалеку Куэн посылает в воздух залпы стрел, удерживая пикирующих птицедемонов на расстоянии. За нашими спинами собственные шаманы заняты противодействием магии Секты Теней – чары, сталкиваются в заряженном магией воздухе. На данный момент кажется, что никто не может одолеть другого, но многие из наших шаманов ранены или убиты, а те, что остались, выглядят измученными, с бледными лицами и все трясутся, как Майна.

Они долго не продержатся, а мы ещё даже не добрались до дворца. Нам нужна сила Майны, или каждый из нас умрёт здесь, у ворот дворца.

Мой кинжал лежит на земле, там, где его выбило из рук взрывной волной. Я хватаю его. Майна по-прежнему стоит на четвереньках, с неё льётся пот, она тщетно пытается отдышаться и вернуться в транс Сиа. Я обвиваю её руками и целую в макушку. Затем отстраняюсь. Её глаза встречаются с моими, затем скользят вниз, туда, где я поднимаю свой кинжал.

На мгновение возникает замешательство. Но прежде чем оно успевает полностью овладеть ею, её взгляд смещается влево – и широко раскрываются.

Шаманы Секты Теней опустились на колени. Их чёрные одежды развеваются. Каждый королевский солдат берёт за руку шамана слева от себя. Как один, шаманы достают из-под своих одежд длинный тонкий кинжал. Свет костра отражается от лезвий, когда сотня шаманов одновременно подносят ножи к горлу…

И уверенно проводят рукой.

Я издаю сдавленный крик.

Нож, кровь, магия.

Именно этот приём я и сама едва не использовала.

Шаманы падают, рубиновые потоки льются из их вскрытых шей. Но как только кровь достигает пола, она останавливается.

В ужасе я вспоминаю Хиро на острове Чо. Как и тогда, кровь шаманов начинает бурлить, направляясь по петле туда, где солдаты держат свои безвольные руки. Кровь поднимается выше, растекаясь по солдатам, пока каждый из них не покрывается кровью.

Ярко-красный цвет покрывает им кожу и мех, поднимается по подбородку, просачивается в рот.

Сражение немного стихает – обе армии наблюдают за кошмарным зрелищем. Вместе с осиным жужжанием магии нарастает пронзительный звон, и я закрываю уши руками.

Кровь истекающих кровью шаманов заливает лица солдат в алых масках, застилая им глаза, пока у них не появляется тот же ужасный красный взгляд. Один из солдат – неуклюжий демон-крокодил прямо напротив нас – открывает рот в ухмылке. С его острых зубов капает кровь.

Как один, солдаты-тени выпускают руки мёртвых шаманов.

Едва трупы падают на землю, солдаты бросаются в атаку.