Девушки судьбы и ярости

43. Майна

Майна вздохнула, откидывая назад слипшиеся от пота волосы, падавшие тёмными волнами на плечи. Она прошлёпала по коридору в свою спальню. Последние лучи света – с приходом осени ночи начинались раньше – косо проникали сквозь решетчатые окна. Майна расправила плечи, сделала глубокий вдох, превозмогая боль в бедре.

Ещё один долгий день. Многочисленные встречи вечно выматывали, но сегодняшняя была особенно сложной. После войны каждая провинция назначила временного губернатора, но дело дошло до принятия сурового решения о том, как лучше выбрать официальных представителей, некоторые кланы, которые изначально согласились на реструктуризацию, передумали. Это привело к нескольким бурным спорам.

Майна не могла сказать, хорошо ли она со всем справлялась. Она была самым молодым членом Нового Совета – теперь он был официальным, – но её звали Майна Сиа Ханно. Ей нужно было поддерживать наследие отца, и именно она сидела на его месте во главе стола. Кензо часто уверял её, что она хорошо справляется. Но это был Кензо. Он всегда её успокаивал.

Майне хотелось знать правду.

А для этого ей нужна Леи.

Она остановилась у своей двери. В течение трёх драгоценных месяцев они с Леи жили в комнате Майны. Сколь бы тяжёлым ни был её день, она знала, чем закончится каждый из них: она окажется в постели с Леи, к которой будет прижиматься своим гибким телом, уткнётся носом в копну её длинных волос, и они вдвоём заснут – или нет.

Ей так хотелось, чтобы сейчас за дверью её комнаты оказалась Леи.

Вместо этого там была другая.

– Добрый вечер, милая.

Лова сидела на подоконнике, закат светил сквозь ставни у неё за спиной, рисуя тигриные полосы на её светлой львиной шкуре.

Майна подошла к столику в углу, где горничные расставили чай и закуски.

– Тебе следует быть осторожнее, – сказала она, наливая две чашки. – Подобные сюрпризы могут закончиться серьёзной травмой.

– Обожаю такие прелюдии, – подмигнула Лова.

– Ло, – сказала Майна. – Пожалуйста, не сейчас.

"И вообще больше никогда так не делай", – вот что она имела в виду, но у неё не было сил спорить.

Лова опустилась на колени рядом с ней, её хвост со свистом коснулся бока Майны.

– У тебя был не лучший день, не так ли? Понимаю – тебе хотелось посильнее врезать лорду Муаю, когда тот заявил, что демоны являются более эффективными членами общества из-за своих естественных, данных богами способностей.

Майна хрипло рассмеялась

– Мне надо было догадаться, что так легко ничего не изменится. Предрассудки пустили слишком глубокие корни.

– У Королей Демонов на их насаждение ушло двести лет. Потребуется гораздо больше времени, чем одна война и несколько встреч, чтобы всё исправить.

– Как думаешь, мы этого когда-нибудь дождёмся?

– Нет, – прямо ответила Лова. – Но, – добавила она, – мы можем всё для этого сделать.

Она протянула руку и сжала Майне ладонь. Та пожала её в ответ, но затем отдёрнула.

Тень Леи встала между ними.

Лова допила чай и встала.

– Это тебе, – она вытащила свиток из складок накидки. – По крайней мере, пусть окончание долгого дня будет для тебя немного слаще, – подойдя к двери, она остановилась. – Дай мне знать, как будут дела у девушек завтра… ну, знаешь, чтобы быть в курсе. Они тут уже давно, и мы ни в чём им не отказываем. Там была та девушка… которая участвовала в битве. Как её звали? С синими волосами...

– Блю? – переспросила Майна с понимающей ухмылкой.

– Неважно, – Лова махнула рукой. – Я просто подумала… из неё получился бы хороший воин. Похоже, у неё здесь всё хорошо.

Она закатила глаза, когда ухмылка Майны стала шире и исчезла прежде, чем Майна успела подразнить её ещё больше.

Майна не могла не заметить, как Лова и Блю смотрят друг на друга здесь. Это был тот же взгляд, который она когда-то видела у Меррина и Бо, а теперь у Куэна, Самиры, Кензо и многих, многих красивых воинов, которые проходили через форт.

Майна была рада за них. Шифу Цаэнь однажды учил её, как с помощью магии за считанные секунды распустить цветок из самого маленького саженца. Она думала, что если волшебство никогда не вернётся, то, по крайней мере, у них всегда будет это: привязанность, влечение, любовь, которые расцветают, как яркие цветы под действием ухода.

Хотя, боги, она надеялась, что магия вернётся.

Над этой проблемой Руза и работал. Молодой шаман вызвался помочь им разобраться в Порче и выяснить, можно ли вернуть в мир магию. Руза был печально известен среди бывших королевских шаманов своей ролью в их освобождении, поэтому Майна предложила ему должность в Новом Совете в качестве представителя шаманов Ихары.

Она больше не хотела принимать никаких решений от их имени. Они должны иметь право голоса в том, как используется магия.

В том, как они используют магию.

Она разгладила письмо, которое передала ей Лова. Каждое слово звучало голосом Леи.

На следующий вечер они устроили небольшой праздник в честь Шалы и Ай. Майна рассказала об этом Лове, Нитте, Кензо, Куэну, Самире и Рузе, и все они были в восторге. Именно Лова предложила устроить вечеринку – не то чтобы для этого ей потребовалось много усилий. Устраивать вечеринки было её специальностью – особенно, если со взрывчаткой и небольшой дракой.

К счастью, на этот раз этого не произошло.

Они разожгли костёр и разложили несколько подушек снаружи, на опушке леса, где их, вероятно, никто не потревожит. Майна совершила набег на отцовскую коллекцию саке. Нитта готовила сладости. После войны она проводила много времени на кухне и кое-чему научилась под строгим руководством Тянь. Кензо откопал старую двухструнную лютню, которая была ужасно расстроена, но после нескольких часов и обильных возлияний это, казалось, уже не имело значения.

Нитта и Майна сидели рядом. Несмотря на тепло костра, ночь была прохладной, и они накинули на плечи одеяло. Проходя мимо танцующих угольков, Лова покачивала бёдрами, подпевая лютне Кензо. Кензо хохотал над её непристойными словами. Куэн и Самира целовались. Чуть в стороне Руза с любопытством наблюдал за ними. Возможно, это было потому, что они принадлежали Кастам Бумаги и Стали – или, возможно, это было просто потому, что они целовались с таким… энтузиазмом.

Майна тоже смотрела на них, но не с любопытством, а с ревностью. У неё защемило в груди. Леи бы тоже захотела поцеловаться. Майне хотелось, чтобы Леи была здесь и наслаждалась моментом вместе с ней.

Самира оторвалась от Куэна и заметила пристальные взгляды Рузы и Майны. Закатив свои алые ястребиные глаза, она распушила руки-крылья и выставили их перед собой и Куэном, скрыв их лица из виду.

Все рассмеялись.

Нитта потёрла Майне руку.

– Скучаешь по ней? – спросила она.

– Не могу не скучать, – улыбнулась Майна.

– А я вспоминаю наши путешествия в начале года, – сказала Нитта, кивая на их компанию. – Хорошее было время.

– Большую часть времени мы были в бегах, спасая свои жизни.

– Именно, – просияла Нитта. – Всё равно хорошее было время, – она слегка покачнулась на стуле. – Как считаешь?

Майна посмотрела на неё.

– Ну, – сказала она, – у боевой коляски ещё есть оружие...

– ...которое я обожаю...

– ...и выглядит она более устрашающе...

– ...обожаю пугать других...

– ...но в обычной коляске всё же удобнее.

– Верно, в ней так удобно! Лова установила поддержку для поясницы и дополнительную подкладку для моей костлявой спины. Не хватает только подстаканника. Надо будет попросить её.

– Может быть, подождём с этим до завтра? – предложила Майна. – Если ты попросишь сейчас, не уверена, что она потом вспомнит.

– Согласна, – Нитта с любовью наблюдала, как Лова кружится с Кензо и Рузой. Лютню давно все забыли, а Куэн и Самира продолжали целоваться под прикрытием крыльев Самиры. – Вряд ли вспомнит.

Тогда Майна кое-что вспомнила: жаркий разговор, который она подслушала между Ниттой и Ловой, когда Меррин – её сердце всё так же сжималось при мысли о нём, его смерть ярко стояла в её памяти – впервые принёс Нитту обратно в форт.

– Вы хорошо ладили, – сказала она.

– Что?

– Ты и Лова. Вы перестали ссориться.

После стольких лет до нее доходили обрывки того спора, смутные, но у Майны была острая память – в конце концов, её учили замечать всё – и она помнила, что слышала, даже если и не понимала этого.

Мы никогда не говорили ей...

Знаю! Думаешь, она захочет со мной говорить, если узнает?.. Я не совсем понимаю почему.

Если ты сейчас не понимаешь, Лова, то уже никогда не поймёшь.

Ты не обязана хранить мне верность, Нитта, – ни ты, ни Бо.

Разве мы можем перестать быть Амалами?

Лова изгнала Нитту и Бо из Кошачьего Клана пару лет назад – похоже, она боялась, что Майна об этом узнает.

Лицо Нитты стало серьёзным под пристальным взглядом Майны.

– Я сказала ей, что в конце концов придется тебе рассказать, – вздохнула она.

– Почему она изгнала тебя? – спросила Майна. – Какое это имеет отношение ко мне?

– Самое прямое, – печально ответила девушка-леопард.

Майна оглянулась на Лову, которая теперь лежала на земле вместе с Кензо и Рузой. Они смеялись втроём, но тёмный завиток беспокойства пробежал по тёплой атмосфере.

Нитта взяла её за руку.

– Не сейчас, – сказала она. – Не будем портить ей настроение, Майна.

– Ты говоришь так, будто я услышу и больше не смогу смотреть на неё.

– Именно так, – торжественно ответила Нитта. – Я тоже долго не могла. Но у всех нас руки в крови, Майна. Мы все принимали ужасные решения ради тех, кого любим.

– К тебе это не относится, – заметила Майна.

Нитта просияла:

– Ну, не всех можно отнести к таким исключениям, как я. Жаль. Мир был бы намного лучше, если бы это было так.

– Да, – искренне сказала Майна, улыбаясь. – Так действительно было бы намного лучше.

Ей не пришлось долго ждать. Лова пришла к ней с этим на следующее утро. Нитта предупредила Лову о своём разговоре с Майной, и поэтому Лова рассказала Майне всё, а Майна слушала и тихо кипела.

Когда Лова вышла из её комнаты, Майна услышала снаружи бормотание. Затем раздался стук.

Нитта вошла прежде, чем Майна успела ответить.

– Проверю, не слишком ли тебе досталось, – беспечно сказала она. – Я знаю, что магия исчезла, так что ты уже не разнесёшь полкомнаты на куски, но я подумала, что ты можешь немного разозлиться, и тебе не следует оставаться одной.

Майна с трудом перевела дыхание:

– Это ты называешь "немного разозлиться"?

– Если только ты не хочешь побыть одна. Не хочу навязываться. Если тебе нужно, я уйду. Но я подумала, что гнев не всегда лучше выпускать наружу. Он имеет тенденцию... разрастаться.

– Она убила мою мать, – кипела Майна, уперев руки в бока. – Ясное дело, я вся в гневе. Лова приказала убить её и свалила вину на Короля, чтобы спровоцировать отца развязать войну, которая привела к тысячам смертей. Столько людей потеряли всё, включая тех, кого я любила. Столько тех, кого я люблю, пострадало. Многие этого не пережили.

– Всё это правда, – начал Нитта, – и это ужасно, но...

– Нет, Нитта. Этому нет оправдания! – Майна пожалела, что больше не владеет магией Сиа, чтобы выпустить хоть часть гнева, вызванного откровением Ловы. – Зачем ей всё это было нужно? Ло не хотела, чтобы отец занял место Короля, потому что не считала его хорошим правителем? Она на самом деле не верила, что власть Короля можно разрушить изнутри, как планировал отец? Ей хотелось немного смерти и драмы, прежде чем всё закончится? Так, что ли?

– Не только, – терпеливо сказал Нитта, очевидно игнорируя её слова о смерти и драме.

– Что "не только"? – у Майны задёргалась челюсть.

– Она знала, что ты не оставишь её убийство безнаказанным. А она не смогла бы потерять тебя.

Майна отпрянула, резко выдохнув. Всю свою жизнь её учили направлять свои эмоции на бой. Но теперь, когда война закончилась, какие варианты у неё остались? Как люди справляются с гневом, если не могут на что-то его направить?

Майна вздрогнула, когда Нитта прикоснулась к ней. Девушка-леопард разжала кулак Майны и вложила свою руку.

– Помнишь, что я сказала прошлой ночью? – тихо напомнила ей Нитта. – У всех нас руки в крови. Все мы принимали ужасные решения, чтобы защитить тех, кого любим, – и то, что любим. Хорошо это или плохо, но Лова любит тебя и Ихару, и она считала, что война – единственный способ спасти вас обеих.

Майна чуть не рассмеялась.

– Война – последнее, что могло бы защитить меня от смерти.

– Вряд ли она пыталась защитить тебя только от смерти.

Услышав это, Майна замерла, затем медленно опустилась на колени. Она смотрела в окно на форт, лес и траву, окрашенные в розовый цвет ранним солнцем. Нитта обняла её за плечи.

– Поэтому вас с Бо и изгнали? – спросила Майна.

Нитта вздохнула:

– Мы вынюхали один из секретов генерала. Мы были молоды, глупы и жадны. Бо думал, что этим можно заставить Лову продвинуть нас в клане – если мы придём к ней с этим и скажем, что можем использовать эту информацию против неё. Но она поступила по-другому. Нас с Бо воспитывали другие члены клана с тех пор, как родители погибли в катастрофе вскоре после нашего рождения. Мы бы никогда не сделали ничего, что могло бы причинить им боль. Они были нашей семьёй. Они и есть моя семья, – её ресницы опустились. – Тем не менее, вызов генералу не мог остаться безнаказанным. Лова изгнала нас – и, я полагаю, вообразила, что её тайна пропадёт вместе с нами. Она ещё не решила, претворять ли в жизнь свои планы или нет. Знаешь, это было сразу после того, как вы познакомились, когда она узнала, что Кетаи собирается поселить тебя во дворце в качестве одной из Бумажных Девушек. Она и раньше ему не доверяла, но, вероятно, после этого перестала верить совсем – зная, что он мог так поступить с собственной дочерью.

От жара у Майны защипало глаза:

– Он... это сделал не просто так...

– Конечно, у всего есть цель, Майна, – печально сказала Нитта. – Она всегда есть. Дело только в том, разделяешь ты её или нет – считаешь ли ты, что такая цель оправдывает средства. Не стану оправдывать действия Ловы, но соглашусь с её доводами. Ты бы поддержала своего отца?

Ужас от того, о чём на самом деле спрашивает Нитта, наполнил комнату.

Отец отослал её к Королю, чтобы её изнасиловали – это была простая, жестокая правда. Майна старалась не думать об этом уже много лет.

Нитта прижалась щекой к её руке. Они долго молчали.

В конце концов Майна спросила:

– Ты правда прощаешь Ло за всё это? Даже за Бо?

– Брата уже не вернуть, – твёрдо сказала Нитта. – Королевство пылало задолго до того, как Лова чиркнула спичкой. Мы все это знаем.

Прошлым вечером Нитта сказала Майне, что Майна никогда не будет смотреть на Лову по-прежнему, узнав правду, и она была права. Майна чувствовала это подсознанием. Но это было не потому, что она не понимала, почему Лова сделала то, что сделала. И не потому, что она скрывала это от себя и так долго. Это было потому, что действия Ловы напомнили Майне, что она сама совершала ужасные поступки с аналогичными целями – и не знала, простит ли её когда-нибудь по-настоящему девушка, которую она любит.

Словно прочитав её мысли, Нитта сжала плечо Майны.

– Поговори с ней, Майна, – она ободряюще улыбнулась. – Всё будет хорошо. А если нет – возвращайся и переспи с Кензо. Кажется, сейчас этим занимаются все, кому плохо.

Вопреки себе, Майна рассмеялась:

– Уже заметила. Боюсь, он не в моем вкусе.

– И не в моём тоже, – вздохнула Нитта.

– А кто в твоём вкусе? – колебалась Майна.

– Таких нет, – Нитта пожала плечами. – Я вообще не знаю, кто мне больше нравится. Шутить на эту тему забавно, и всегда было легко притворяться, потому что я наслушалась историй Бо. Но… мне нравится флиртовать. Не уверена насчёт остального.

– А любовь?

Выражение лица девушки-леопарда было мягким и тёплым.

– Этого мне хватит ещё на несколько хороших жизней.

Майна поцеловала её в лоб.

– Осторожнее, – сказала Нитта. – Леи может узнать. И я видела, на что способна эта девушка, когда у неё в руках кинжал.

Майна рассмеялась. После паузы она хрипло сказала:

– Когда я уеду, присмотри за Ло вместо меня.

Она не добавила, что слова Нитты были правдой: гнев действительно разрастается в одиночестве. Но, как Майна поняла на собственном горьком опыте, то же самое происходит и со многими другими разрушительными вещами, включая, возможно, самое разрушительное из всех.

Чувство вины.