Два семестра волшебства (СИ)

Глава четырнадцатая Выясняют, кто прав и что дальше

Айлинн даже не в первую секунду сообразила, что происходит. Потому что не каждый день приходится разбираться с такими вот делами, хоть она уже и не первый год в академии в качестве сотрудника, а не студента. И всё же было хорошо, ну, почти. Причину переполоха нашли, опасное создание нашли, его хозяйку — тоже, всех сдали кураторам, можно идти обратно, просто идти, хорошим тёплым осенним днём…

И зачем этот рыжий дурак всё испортил? Вот ведь одно на уме, что за человек?

Она отскочила от него, как ошпаренная.

— Дурак! Скотина озабоченная! — только что не со слезами проговорила в сердцах.

А он стоял и таращился на неё.

— Ну… прости, — ещё и вздыхает. — Не буду говорить, что не хотел, потому что хотел. Но вот обижать тебя точно не собирался, даже и не думал.

— Тебе что, целовать некого? Уверена, что таких достаточно! Вот и целуйся с ними! — Айлинн никак не могла остановиться.

Она-то думала, что этот дурак наконец-то научился относиться к ней с уважением, а не как ко всем своим подружкам! Конечно, она о тех подружках не знала ничего, но ведь они есть, правильно? Непременно есть! Вот пускай к ним и отправляется!

Бакстон пожал плечами, сунул руки в карманы брюк и молча пошёл к дверям главного корпуса. Даже не оглянулся, идёт ли она следом. А она идёт, ей куда деваться-то? Она бы и рада сквозь землю провалиться, но нужно же вернуться и отчитаться профессору Довсу!

Уже на крыльце он достал зеркало и кого-то вызвал.

— В деканат? Хорошо, сейчас будем, — обернулся к ней и сказал: — Нас ждут в нашем деканате. Там профессор Лэнгли уже подошёл, а профессор Горэй ещё не добралась после совещания у ректора.

— Спасибо, — Айлинн постаралась сказать это ровным голосом.

Так, хватит себя жалеть, да? Быстро собралась и пошла работать.

Она впилась ногтями в обе ладони, боль немного отрезвила. В конце концов, её позор остался между ними двумя. Она не расскажет никому… даже Кэти и Эмбер. Наверное. Они, конечно, смеяться не будут, но всё равно. И в том, что она подвернулась под руку Бакстону, нет ничего необычного. Наверное, он бы поступил так с любой, кто оказался бы рядом.

Невесёлых мыслей хватило как раз до деканата боевого факультета. Дверь распахнута, внутри разговаривают громко и недобро. Бакстон оглянулся, взглядом показал ей — за спину, и не высовываться. Ну вот ещё, очень надо его слушать!

Он вошёл, и она за ним.

— Мой генерал, — Бакстон вытянулся под взглядом декана Льюиса Лэнгли, Айлинн прямо ощутила, как он сразу собрался.

— Вольно, — усмехнулся тот. — Почему со всеми не пришли? Где госпожа Донован?

— Я здесь, — пискнула Айлинн. — У господина Бакстона по расписанию пара, и он в тот момент ещё не знал, что студентов ментального факультета забрали на городское мероприятие.

— Точно, Майли говорил, что будет уведомление из их деканата, — кивнул профессор Лэнгли — могучий, высокий седовласый. — Ладно, ждём леди Горэй, где она там есть?

Профессор Горэй как слушала где-то, стоило профессору Лэнгли сказать — она и появилась. Прямо из некромантских теней, посреди кабинета. Айлинн она всегда казалась воплощением могучей, страшной и при том очень красивой волшебницы из сказок. Очень бледная кожа, сине-серые глаза, абсолютно прямые чёрные волосы, и фигура — тонкая талия, большая тяжёлая грудь, широкие бёдра. Тёмно-синий костюм ту фигуру только подчёркивал.

— Добрый день всем. Что произошло?

— Располагайтесь, Элисон, — кивнул профессор Лэнгли, и показал на столы и стулья, коих хватало, показал той рукой, которая, как знала из разговоров Айлинн, на самом деле протез. — И остальные. Тоже располагайтесь. И докладывайте. То есть рассказывайте.

Айлинн оглядела всех, кто собрался — кроме них с Бакстоном и двух деканов, тут собрались профессор Довс, профессор Томпсон, двое его студентов, профессор Сазерленд и его студентка вместе со своим скелетом, заместитель профессора Лэнгли профессор Ворм, и Мэри Толли, секретарь декана. И даже коменданта госпожу Молл доставили, пока они с Бакстоном кружными путями ходили. Не было целителей, а вдруг нужно?

— Господин профессор, — спросила она у Довса, — не нужно ли нам заключение целителей?

— Было бы неплохо, молодец, детка, что вспомнила, — закивал он.

— Сейчас свяжусь, — кивнула Айлинн и вышла в коридор.

Связалась с целителями, и ей тут же пообещали, что непременно прибудут. И впрямь, портал открыли мгновенно, и из него вышел тот самый парень, который забирал пострадавшего Джека. Пострадавший Джек шёл следом, и его рука была забинтована. Айлинн пригласила обоих проходить.

Внутри, оказалось, только её и ждали, и профессор Лэнгли кивнул — рассказывайте уже, госпожа Донован. Она и рассказала — с начала, то есть со звонка госпожи Молл. Та вклинилась и объяснила, что не смогла дозвониться в деканат — никого не было, поэтому начала звонить по всем кафедрам факультета. А дальше снова стала говорить Айлинн — как они с Баксоном пришли, что и кого увидели, и что сделали.

— Бакстон? — спросил профессор Лэнгли.

— Госпожа Донован исчерпывающе описала все случившееся, мне добавить нечего, — произнёс он совершенно ровно и безэмоционально.

Надо же, какие слова-то знает! Исчерпывающе!

Дальше говорил парень-целитель — магический укус, без целительского вмешательства не зажило бы.

— Леди Горэй? — глянул на некромантку профессор Лэнгли.

Профессор Горэй взглянула на своих — преподавателя и студентку, и такой там был взгляд, что Айлинн захотелось убежать и спрятаться.

— Профессор Сазерленд, вы куратор госпожи Форс. Вы должны были разъяснить ей опасность подобных действий. Ваше решение?

— Госпожа Форс развоплотит своё создание, — произнёс тот бесстрастно. — И принесёт извинения пострадавшим. И примет участие в ремонте, или уборке, или что там ещё нужно сделать.

Девочка Уна, так и не выпустившая из рук своё маленькое чудовище, сжала губы, а по лицу её снова потекли слёзы.

И тут Бакстон, до того момента подпиравший стену, скрестив руки на груди, зашевелился и встряхнулся.

— И как же в таком случае профессор Сазерленд компенсирует госпоже Форс отсутствие этого, гм, создания? Ведь госпожа Форс очевидно привязана к нему, и отчего-то за первые недели в академии не завела себе никакой другой привязанности?

Ирвин уже понял, что свалял дурака, но легче ему от того не становилось.

Была у него такая особенность — торопиться, и в делах служебных он долго получал по башке, пока отучился спешить, и развил в себе то необходимое чутьё, без которого на службе делать нечего. А в делах любовных вроде и нужды не было — потому что подмигнул, улыбнулся, получил ответную улыбку, вызвал на разговор, а дальше уже всё само собой пойдёт.

Так вот, не пойдёт. Или пойдёт но не туда, куда нужно, а крысе подвальной в задницу. Как и вышло.

И вот сейчас стоит он в родном деканате боевого факультета, подпирает стену и слушает разбирательство, но украдкой поглядывает на Айлинн Донован. А та выглядит, будто её сначала по трассе размазало, а потом на колёса намотало, не меньше.

Вообще, конечно, от девушки, которая так выглядит от одного простенького поцелуя, лучше держаться подальше. Только вот… почему-то взгляд то и дело упирался в блондинистый затылок.

А тем временем Айлинн доложила — как они встряпались в это дело и что сделали. Докладывает она отлично, всё чётко и по делу, ничего лишнего. Он так и сказал, когда его спросили.

Дальше ожидаемо слушали целителей, потом Элисон Горэй куснула своих — мол, и что теперь? Ну и хорошо, сейчас приговорим дать по башке этому хвостатому, потому что недосмотрел, и пойдём уже наконец-то, да?

А потом Ирвин увидел слёзы на лице девчонки. Тьфу. Это что за жизнь-то у неё вообще, что она сначала подняла эту свою скелетину, а потом ещё и в академию с собой притащила? Он на миг представил в такой ситуации Дафну, но нет, с Дафной такого никогда не случится, потому что за неё и он хоть кому глотку порвёт, и отец тоже присоединится, и у них там ещё Джонатан есть. А у этой белобрысой, выходит, ни отца, ни брата нет? И друзей тоже нет? Как-то же эта скелетина жила всё время с начала занятий, и вылезла почему-то только сегодня? И однокурсники знали, судя по разговорам в коридоре. А этот вот, преисполненный пафоса, почему не знал?

Вот Ирвин и влез. Наверное, мог не влезать. То есть, нет, не мог. Потому что.

— И какое же вам дело до госпожи Форс и этого создания? — тут же повёлся некромант.

О нет, конечно же, в целом некромант — это не приговор. Но в некоторых случаях — именно так.

— Да я уже по самую маковку в этом деле, и вы знаете, как так вышло, — Ирвин издевательски поклонился. — И мне, например, любопытно — как же это нечто жило раньше и чем питалось? Ведь госпожа Форс завела его очевидно не вчера. И что случилось сегодня, раз оно выбралось наружу? Госпожа Форс, чем вы кормите свою нежить?

— Отвечайте, госпожа Форс, — генерал Лэнгли чуть улыбнулся.

— Силой, — прошептала девчонка. — Я сделала хорошую защиту на комнату, Линда никогда не выходила, пока я на занятиях. Наверное, я сегодня забыла подпитать защитный контур, — проговорила она, глядя в пол.

— Отчего же вы забыли? — поинтересовался Сазерленд.

— Проспала, — прошептала девчонка.

— И что же, когда ваш контур стоит, то… Линда никуда не выходит? — продолжал спрашивать Ирвин.

— Нет.

— А что соседки? Привыкли? — Ирвин не очень представлял, как можно к такому привыкнуть, но некроманты же не как все люди?

— У меня нет соседки, — девчонка говорит тихо-тихо, еле слышно.

— Почему нет соседки? — интересуется профессор Довс.

— Госпожа Форс — единственная девушка на первом курсе факультета некромантии, — пояснила Элисон Горэй. — На старших курсах есть ещё две девушки, они живут в одной комнате. Но вообще некроманты и представители других видов по традиции имеют право жить в одиночестве.

Ирвин бы со скуки рехнулся, если бы ему пришлось жить в незнакомом городе в одиночестве. Но он и не некромант, так ведь? Может, им нормально?

— Ну так поставьте туда такой контур, который не нужно питать ежедневно, и проверяйте сами, что ли, — проворчал генерал Лэнгли. — Или старшекурсников каких натаскайте, чтоб проверяли. И чтобы будили госпожу Форс утром. А если нежить снова выберется наружу — то уже никакого снисхождения, мне так кажется. Элисон, а вам как?

Элисон смерила недобрым взглядом и сотрудника своего, и студентку, и промолвила:

— Согласна.

— И конечно же, госпожа Форс должна принять участие в приведении третьего этажа общежития в порядок, — продолжил генерал.

Девчонка молча закивала.

— Мне кажется, мы можем отпустить студентов, — генерал оглядел всех участников совещания.

Возражений не поступило, поэтому студентов отпустили. Студенты-боевики пошли пешком, студентка-некромантка дошла ногами до дверей, и уже там провалилась в тени.

— Бакстон прав, какого чёрта девчонка делит комнату с нежитью? Откуда она, у неё кто там есть-то вообще? — нахмурился Лэнгли.

— С западного побережья, из семьи простецов, — сказала Элисон. — Сложные семейные обстоятельства. Сирота, отца нет, мать умерла при родах, воспитывали сёстры матери. Её родные выдохнули и перекрестились, когда она уехала в академию.

— И что же, с кем она общается-то кроме нежити своей? — подключился профессор Довс. — Простите меня все, но это ненормально.

— Я сейчас пойду проверю своих, и что там у них с душем и прочим, и к ней тоже постучусь. Заодно посмотрю на контур глазами мага другой специфики силы, — сказал Томпсон.

Ну да, он куратор пострадавших, ему придётся отслеживать — как идет ремонт и всё такое.

— Правильно, Майк, молодец, — закивал генерал Лэнгли, то есть профессор.

Но одно другому не мешает.

А Элисон уставилась на своего подчинённого.

— Профессор, извольте тоже навестить наших студентов и убедиться, что все они в порядке.

Тот молча кивнул, и правильно — раз куратор, то и возись.

А профессор Лэнгли поблагодарил всех за конструктивную работу и за правильные действия в потенциально опасной ситуации, и закрыл совещание.

Айлинн Донован убежала первой, только каблучки и простучали. Ирвин вышел, подумал — пусть её, а он ещё сообразит, как к ней подобраться, чтобы ей тоже было хорошо. Он бы и ещё что-нибудь подумал, но тут рядом возник Сазерленд.

— И зачем же вы вмешались в то дело, которое вас никак не касается?

— Вот если бы я о нём ничего не знал, тогда — не касалось бы, — пожал плечами Ирвин. — А раз вышло, как вышло — то обратно уже не затолкать.

И еще можно посмотреть на него с усмешечкой — пускай утрётся, так ему и надо. И если будет возникать, то Ирвин хоть пар спустит на ком-нибудь.

Но некромант только поджал губы и пошёл себе куда-то там.

Ну и хрен с ним. Ирвин заглянул на кафедру, забрал брошенный там рюкзак и тоже пошёл восвояси.