Незаконченная жизнь. Горянка

33

Алия лежала на огромной кровати, в большой, светлой спальне, обставленной с удивительным вкусом, свернувшись клубочком. Ушла туда как только уехала Айшат.

Приходила Лейла, хотела поболтать — Лия закрылась на глухо. Приходила Халима — узнать, как она себя чувствует — Лия отвечала ровно и односложно. За маской заботы и доброжелательности не было людей. Халима, спланировавшая этот визит, хотела вызвать у девушки ревность, а вызвала только гадливость и жалость к Айшат. Лейла — гордо вещавшая, что не пойдет второй женой, даже не подозревала, что ее, в случае чего, и спрашивать никто не станет.

Рано или поздно она и сама станет такой Айшат. Сейчас Ахмат выделяет ее, пройдут годы, он приведет новую девочку, новую жертву, и тогда ненавидеть ту будет уже не одна, а две женщины. Это цикл, остановить который у нее нет никаких возможностей. Она видела это в отражении своих глаз, когда душила Айшат.

Тихо скрипнула дверь. Лия вздрогнула, заставив себя лежать тихо, только закусила костяшки пальцев, чтоб хоть как-то сдержать панику.

Вошедший света не зажигал, только скрипнула кровать под тяжестью тела. Лию начал колотить озноб, мысли стали путаться в голове.

Тяжелая рука легла на плечо.

— Знаю, не спишь, — услышала тихий голос мужа. — Дрожишь вся. Лия, я не трону. Тебе врач запретила, я знаю это.

Девушка задышала чуть ровнее.

— Пришел сказать, что мне жаль. Жаль, что вышла стычка с Айшат, — говорил тихо, просто поглаживая Лию по плечу. Лежал поверх одеяла, не прижимаясь, не ложась нормально.

— Лия…. Свадьба с Айшат была и есть политическим шагом, — продолжил после недолгой паузы. — У тебя нет причин для ревности. Я уважаю Айшат, ценю ее, но не люблю. И надежд ей никаких не давал сразу. — говорил быстро, в темноте, точно стыдясь своих слов. — Я никогда не брошу Айшат, Лия, она останется моей женой, как и ты. Но… — он замолчал. — Но ты — другая. Ты — больше, чем жена. Ты — моя женщина.

Чуть привстал на локте, наклонился к ней и коснулся губами шеи. Лия машинально поджала плечи, но Ахмат больше ничего не сделал.

— Ты — моя, Алият. Моя, — перевернул ее на спину и заглянул в глаза. — Даже если мне придется привязать тебя, я больше тебя не потеряю.

Погладил по волосам, а потом просто встал и вышел из спальни.

Утром они уезжали. Ее разбудила Халима на рассвете, ласково улыбаясь накормила завтраком — Ахмат завтракал отдельно. Помогла собрать те мелочи, которые еще не были отправлены в дом в горах и нежно обняла на прощание.

— Лия, — отстранилась и посмотрела на невестку с улыбкой, — просто отдохни. Я уверена, что вы с Ахматом, наконец-то, найдете общий язык, решите все недоразумения. И жду вас обоих счастливыми.

— Сынок, — обняла Ахмата, стоявшего у машины.

Лия, прежде чем сесть в машину, внезапно обернулась и глянула на дом. Красивый, большой, богатый. И вдруг отчетливо поняла, что больше в эту клетку не вернется. Никогда. Дала самой себе обещание, которое даже не знала, как выполнить. Просто вдруг сама себе это проговорила.

Когда в машине Ахмат снова, традиционно, прижал ее к себе, закрыла глаза. Она устала, смертельно устала. Внезапно, представила себе, что сидит не в этой машине, и не с этим человеком, а опирается на грудь совершенно другого мужчины: с теплыми, карими глазами, с ранней сединой на висках. Слышит его сердцебиение, прислушивается к его дыханию.

Это были всего лишь мечты юной девушки, у которой не осталось настоящего и будущего, у которой остались только ее иллюзии. И которая впервые в жизни позволила себе влюбиться, пусть всего лишь в образ.