Играя с ветром

Глава 16

– Как я могу быть расчленена, если разговариваю сейчас?

Тихий шепот доносился откуда-то и резал спросонья слух своим шипением. Нехотя открыл глаза, осматривая комнату, что уже окончательно погрузилась в темноту, лишь в щель под дверью в ванную бил тусклый свет.

Долго ещё на моем мужественном и брутальном лице будет сиять эта долбаная улыбка качественно оттраханного девственника?

Ну и пусть…

Выпутался из бесконечности простыни, закурил и пошел на звук.

– Люся, уймись, я скоро буду дома!

Ника лежала в моей огромной ванне в пушистом ворохе пены и бултыхала ногами, наслаждаясь её размерами. И вот теперь пазл сложился. Царёв долго огребал шуточки от друзей, что джакузи в его пентхаусах «царское». А теперь всё понятно стало. Да здравствует Саня!

Я никогда не подглядывал за девушками, потому что к моменту их визита в ванную уже успевал увидеть все, что требовалось. А сейчас стоял, как мальчишка, украдкой наслаждался её улыбкой, мягкими движениями и румяными щечками. Ника вновь заколола волосы простым карандашом, и лишь непослушные пружинки локонов щекотали её шею.

Не замечал… Не знал… Она всегда была для меня малышкой из соседней квартиры. Я даже в школу заявлялся адски рано, потому что выходил из квартиры ровно через минуту после нее, шел следом, чтобы просто убедиться, что мелкая добежала. А она такая рассеянная была, то встанет у обочины и в небо смотрит, то сменку выронит на перекрёстке, то упадёт… Мелкая. Она всегда для меня была мелкая.

И даже когда она волей случая стала помощницей Мирона и Геры, я продолжал видеть в ней Сквознячка, трогательную, смешную и немного трусливую. Она в школе смотрела на меня так, будто я на завтрак съел трех первоклашек. Страшным серым волком был для нее. А если мы встречались в подъезде, то ныряла в сторону лестницы и топала по ней аж на одиннадцатый этаж. Но, быть может, я чего-то не видел? Не знал?

– Ничего тебе не скажу! Отстань! А то я задам встречный вопрос, где ты ночевала, Людмилочка Аркадьевна!

Хм… Кажется, у нас ещё оставалась бутылка шампанского в холодильнике. И застонал от счастья, откупорил, приложился губами, чтобы попробовать остыть. Как дебил себя вёл! Какого чёрта я тут стою, если в моей ванной абсолютно шикарная женщина и до сих пор ещё не пьяна…

Ника вспыхнула красными пятнами, что рассыпались по длинной шее, когда я вошёл. Опускала глаза, смущаясь моей наготы, кусала губу, задерживая дыхание от предвкушения. Щёлкнул выключателем, меняя верхний яркий свет на тепло диодных лент по периметру, взял пепельницу, поставил на широкий бортик и, когда Ника сдвинулась к центру, перешагнул и опустился в горячую ароматную воду. Сжал сигарету губами и тихо зарычал, опуская ладони на упругую грудь. Откуда, мать твою, Ветерок, вот это всё? Жопа, как румяный пирожок, титьки, что в ладонь не умещаются, взгляд, наполненный стыдливой похотью. Не женщина, а бомба с отложенным стартом…

– Люсинда, она сегодня не появится дома, – прошептал в динамик, покрывая её плечи поцелуями. Даже мне был слышен визг Курочкиной, а Ника и вовсе чуть не выронила телефон. Сжал её за подбородок, большим пальцем заставил раскрыть ротик и влил ледяное шампанское. Вот так, Ника… Вот так…

– Доний, мать твою, это вы вдвоем, что ли, нас тогда выкрали? – Ника поняла, что дальнейший диалог, вернее ор, будет направлен на меня, поставила телефон на громкую связь. Но… Люська отключилась.

– Истеричка, —Ника облизала капли шампанского и, повернув голову, поцеловала меня. – Но зато заботливая, всего через сутки поняла, что меня нет дома. Подруга…

– Ты думаешь, она сама-то дома? – я прижал Нику к себе и застонал… Но звук телефона отвлек.

– Сучка любопытная! – шикнула Ника, отвечая на видеозвонок от Курочкиной. Я подгреб побольше пены, чтобы прикрыть Нику, не зная, одна ли она. Ой, вряд ли… Видел я взгляд Кирилла, утонувший в титьках четвертого размера моей бывшей одноклассницы.

– Доний! – визжала Люся, прижимаясь к телефону так, что во весь экран расплылся её нос. Она будто пыталась сквозь динамик просочиться к нам, чтобы рассмотреть все в мельчайших подробностях. – Считай, что ты труп!

– Договорились, занесу тебя в чёрный список, чтобы оттянуть дату своей трагической гибели, – заржал я, когда из-за неаккуратности мелькнула волосатая мужская рука на подушке за её спиной. – Я ещё не наигрался с титеньками.

– Курица! Ты сама не дома, – теперь была очередь Вероники тыкаться носом в экран. – А ну сдвинься, кто там у тебя?

– Никто! – Люся отбросила спутанную копну волос, больше похожую на воронье гнездо, опасливо оглядываясь за спину.

– С каких это пор майоры – никто? – захрипел знакомый голос. – Я с понедельника по пятницу охраняю ваши попки от мудил, чищу город, поэтому в выходные имею право на сон, желательно с тем, кто даст тити помять, – в темноте комнаты мелькнула мужская ладонь, телефон упал, демонстрируя чёрное полотно глянцевого потолка, а динамик взорвался визгом Курочкиной. – Доний, выруби телефон! А лучше номер сотри до понедельника…

– Есть, – вырвал Никин телефон, вырубил и убрал на полку, чтобы уже точно никто не мог отвлечь. – У серьезного майора не забалуешь, даже потолок чёрный.

– А ты знаешь, возможно, Милке именно это и нужно, – Ника улыбнулась, кусая ноготь большого пальца. – Такой вот наглый, сильный, чтобы усмирить, и бесшабашный настолько, чтобы не заскучать… Милка заслуживает этого.

– А тебе что нужно?

– Ты мне зубы тут не заговаривай, Доний, давай рассказывай, – Ника воспользовалась тем, что я убрал руку, и сдвинулась к противоположному борту. – Ты хоть понимаешь, что я чуть кукушкой не поехала? Проснулась в чужой квартире голая и совершенно без памяти!

– Сквознячок, если бы ты проснулась чуть позже, то всё было бы совсем иначе, – не смог сдержать смех, вспоминая тот нелепый день. – Я Царёву обещал в день свадьбы привезти родителей Катерины, поэтому и подорвался, как сумасшедший, забыв записку оставить. Кстати, – прищурился и наклонился, хватая её ногу. Стал бродить по мягкой стопе, играя с маленькими пальчиками. – Какого хрена я у тебя в чёрном списке? Между прочим, я тебе звонил.

– Звонил? – охнула она и закрыла рот рукой. Её округлившиеся глаза говорили сами за себя. Однозначно в ЧС…

– Может, случайно? Да и телефон барахлит уже, – усмехнулась Ника, отводя взгляд в сторону. – Но почему мы ничего не помним, и как оказались в ваших извращенских лапах?

– Как ты выразилась, в извращенских лапах вы обе оказались бы, если бы не два чокнутых, что отбили вас у придурков, щедро опоивших вас какой-то хренью.

– В смысле?

– Пока вы с упоением обольщали мужчин, они подсыпали вам кислоту в бокал. Это типичная уловка насильников, маньяков и просто ублюдков, которым ба… девушки не дают просто так. Женщина становится податливой, а наутро не помнит, как оказалась на остановке за городом, – стоило вспомнить, как кровь закипела.

Бросил взгляд на разодранные костяшки, которые снова сочились кровью из-за вчерашнего, и горько стало. А если бы нас не оказалось там? Если бы Керезь выбрал для встречи с Петровым другой бар? Если бы Чибисов не присоединился к нам? Черт… Как много «если»…

– Ника, а тебе не говорили, что в бар лучше ходить со знакомой компанией? А? А если уж идёте искать приключения на задницы, то пить нужно то, что открыто твоей собственной рукой. Запомни золотое правило: в новой компании никогда не пей коктейли, не выпускай бокал из рук и не расслабляйся. Кстати, забыл… Последнее правило – В БАР ОДНОЙ БОЛЬШЕ НИ НОГОЙ! – последнюю фразу мне хотелось проорать ей на ухо, чтобы она усвоила это на всю жизнь! Но смотря в бездонные глаза, переполненные страхом, еле сдержался.

– Так это вы устроили драку? Люська ездила в бар, пыталась видео получить.

– Мы спасали вашу честь и невинность.

– Собственно, ты её потом и забрал, да? – легко рассмеялась она, закидывая голову на бортик.

– Собственно, её ты подарила Юшкову.

– Собственно, я устала тебя ждать! – Ника сжала губы, вспомнив о вчерашнем вынужденном представлении. А я мысленно надавал себе тумаков за несдержанность.

– Прости, Сквознячок.

– Я сейчас снова расплачусь, – она выставила руки, пытаясь прикрыться, но это не могло остановить меня. Взял её за щиколотки и придвинул к себе. Обнял. – Мы с ним почти год встречались… Год! А если он и тогда спорил? Получается, надо мной вся школа дважды смеялась? Лёва, ну почему я такая дура тупая?

– Ты просто доверчивая, Ника. А это благоприятная среда для паразитов вроде Юшкова. Он и в команде ни черта делал, таскался по соревнованиям и на скамейке отсиживался, зато на награждение первым выбегал, – как же не хотелось вспоминать этого придурка, но её взгляд заставил меня погрузиться в воспоминания, покрывшиеся толстым слоем пыли.

Мне парни из команды сразу слили их абсолютно тупой спор. Первым делом рванул начистить ему хлебальник, но Королёв остановил. Поэтому-то мы с Мироном и ходили следом за девчонками весь вечер. Помню, как бесился, потому что вместо того, чтобы обхаживать Зорину, по которой убивался вторую неделю, вынужден был вместе с Мироном ходить следом за малявками. И отлучился-то я всего на пять минут… И уже все случилось.

Прошло почти двадцать лет, а огромные серые глаза Ники до сих пор в памяти отпечатаны. Она так смело схватила меня за руку и пригласила на танец. А когда за её спиной появился этот ублюдок, пазл сложился. Но дерьмо в том, что спорили Юшков с другом, а перед выбором оказался я.

Мне нужно было выбрать ту, кто станет предметом спора. Жестоко. Но я сделал выбор. Не мог отдать малявку ему на растерзание, хотя он все равно свое получил через пару лет… Зорину, кстати, я тоже предупреждал, пытался увести с дискотеки, но эта дура мало того что осталась, так ещё и пошла следом за Славкой. А я впервые получил горький опыт…

– Ника, ты слишком охренительная, чтобы расстраиваться из-за мудаков. Кстати, включая меня.

– А как быть, если ты меня сначала омрачаешь, а потом трахаешь так волшебно, что улететь хочется? – она коварно откинула голову, смахнула слёзы, и её руки опустились на мои ноги. Пальчики стали бегать, то и дело будто случайно касаясь уже болезненно налившейся плоти. – Как быть?

– Зря ты это сказала… Сразу так сильно захотелось омрачить тебя…

– Омрачи, Лёвушка. Омрачи… – Ника устроилась на моих ногах и медленно, дразня, заскользила по члену. Мягкие губки ласкали, она изгибалась и вздрагивала, когда головка ударяла по клитору, а мне хотелось просто кайфовать, наблюдая за этим действом. Выдвинул ящик, бросил на бортик пачку презервативов, мысленно жалея, что это последняя…

– Ты забрал меня из бара? – Ника проигнорировала мой намек, продолжая извиваться. – Что дальше?

– Ты вырубилась прямо там, хорошо, что не весь бокал выпила. Рухнула на пол, что мне было делать? Бар через дорогу, вот я и рванул в квартиру, вызвал частную бригаду, и мы тебя долго откачивали, ставили капельницы, поили и держали волосы, пока ты извергала проклятия, – когда она толкалась вперед, я щипал её за сосок, с удовольствием наблюдая за острой реакцией. Ника закрывала глаза, пальцы с силой сжимали бортик ванны.

– То есть ты мне сначала жизнь спас, а потом трахнул?

– Я бы поспорил, Ветер, кто ещё кого трахнул, – рассмеялся и опустил руку под воду. – Под утро ты пришла в себя и накинулась на меня. Поэтому ты мной воспользовалась, а наутро слиняла из квартиры, добавив мой номер в чёрный список. Как тебе моя картина мира? Уже не так обидненько, правда?

– А ты вечно портишь мои картинки, – Ника сделала глоток шампанского и улыбнулась. – НЕ спорил, не трахал… Может, и наутро не исчезнешь?

– Замолчи и не мешай мне тебя омрачать…

Пальцами развел складочки и стал играть с твердым комочком. Ника застонала, распахнула пьяные от желания глаза, но не остановилась. Пропускал клитор между пальцами, а потом легко входил в нее на одну фалангу, раздразнивая её огонь… Ощущал нежность стеночек, предвкушал удовольствие и её очередной оргазм. Она снова распахнула глаза, прикусила губу и попыталась сдвинуть бёдра… Но поздно было… Сжал её между колен, лишив возможности двигаться.

Я уже понял, что девочка моя краснеет, когда сталкивается с чем-то впервые. Сегодня во время ласки лицо было таким, будто чудо чудное увидела, и сейчас опять…

– Только не говори, что тебя никто не трогал там? – зашептал я, едва касаясь её губ. – Никто не ласкал тебя, Никусь?

– Лёва, вот вечно ты всё портишь. Мог же промолчать? – она шептала, облизнула пересохшие губы и замерла, не понимая, что же делать дальше. Глупая… Ещё не понимает, что уже всё сделала…

– Нет…Ветерок? Ты серьезно?

– Молчи, Доний… И продолжай лишать меня невинности…

– Бедная девочка, – мозг пульсировал, член ещё сильнее, нагнетая яркие сценарии выходных.

Ника уже подалась бедрами, привыкнув к заданному ритму, но я разжал ноги, роняя её на противоположный бортик. Обхватил губами сосок, прижал большой палец к клитору и стал все быстрее и быстрее входить в нее… Там было тесно, горячо и так сладко, что стонали мы оба…

– Я читала, что оральным сексом занимаются те, кто не может удовлетворить свою женщину, – внезапно выдала она, прерываясь на короткие скулящие стоны. – Врут, Доний… Врут…

– Так, конспектируй, заучка, – я ускорился, чуть сгибая пальцы внутри, впитывал её восторг в распахнутых глазах. – Урок номер два… Ничего не читай, а сразу ко мне, мы на практике этот предмет изучать будем.

Это была феерия. Для нее из ощущений, а для меня из эмоций… Смотря в её пьяные глаза, хотелось вновь и вновь упиваться этим взглядом, хотелось чувствовать, как она содрогается, и приручить её удовольствие, чтобы гулять с ней по тонкому лезвию, удерживая на пике ощущений.

– Вот так, моя девочка… Вот так…

Ника почти не дышала, кусала губы, извиваясь подо мной, а потом внезапно улыбнулась. И меня обожгло россыпью опаляющих искр, от которых сдохнуть хотелось. Нет, сначала кончить, а потом сдохнуть…

– Хулиганка, – зубами рванул фольгу, перевернул её на колени, уперев руками о стену, и вошёл… И это был очередной конец!

Это был не секс… Нет… Это война, в которой ты проигрываешь сам себе. Сдаешься, капитулируешь и ждёшь её удовольствия больше, чем своего.

И мы капитулировали… Снова и снова, пока Ника не вырубилась у меня на плече, замотавшись в простыни…