Играя с ветром

Глава 38

Двигался как робот, выходя из офиса, машинально перестраивался из ряда в ряд, даже забыв заехать домой, просто как по проложенному маршруту перемещался в сторону квартиры, где меня ждала нелюбимая женщина, вынашивающая ещё не рождённого, но уже обреченного на мучения ребёнка.

А ребёнок был… Мы с Герой перетряхнули всю больницу, проверили архив анализов, проштудировали её медкарту, развеяв по ветру всякую надежду на враньё. А мне впервые так хотелось, чтобы мне соврали! Да я бы даже связываться с ней не стал, отпустил бы восвояси, простив, что она украла у меня семь дней счастья… Но Дина не врала. Все врачи, которых мы опрашивали, чётко указывали на её фотографию. Гера не успокоился и пошёл в сестринскую, где в крышку моего гроба вколотили последний гвоздь. Молодая медсестра была на осмотре и без всякого сомнения узнала Дину. Итак, факт беременности подтверждён, а значит, каторга продлена ещё на две недели.

Я как школьник, что весь декабрь вынужден ходить по струнке ровно, лишь бы не лишиться шуршащего подарка под ёлкой. Приходится терпеть ее истерики, дебильные СМС с провокационными фото и вновь и вновь возвращаться в пекло ада. Главное – не злить её до теста, а там уже проще будет. Она вынуждена будет пойти на мои условия, потому что добровольно отдаст мне инструмент для запуска бюрократической машины. Если ребёнок мой, то ни за что не оставлю его с этой чокнутой!

За тяжёлыми мыслями доехал до дома, пропустил ритуал с высаживанием трёх сигарет от нежелания подниматься. Молча вошёл в квартиру, не замечая мельтешения Дины. Она что-то говорила про ужин, размахивала руками и кричала… кричала… Умылся ледяной водой и рухнул на диван, приготовившись встретиться с бессонницей.

Мысли испуганными птицами бились в голове, пытаясь привести меня в чувства, заставить улыбнуться и поверить, что ещё есть шанс не просрать свою жизнь. Но перед глазами до сих пор стоял снимок. Крошечный силуэт детской ножки с маленькими пальчиками. Как странно… Бездушная чёрно-белая карточка, а от изображения теплом веет, мысли становятся медленными, заторможенными.

Неужели это правда?

Стану отцом?

Пялился в потолок, вызывая образ Сквознячка…. Обрывки счастливых дней полетели сверкающими бусами, насаживаясь на леску из боли и тоски. Кулаки сжимались, глаза пекло, а сердце так медленно и глухо стучало тух-тух-тух…

Боже, как хочется, чтобы она была сейчас рядом! Как хочется ощутить её нежное касание руки.

Вздрогнул от фантомного ощущения. Зажмурился, пытаясь продлить это мгновение. И не дышал. Носа коснулся знакомый аромат, шею ошпарило резким выдохом и протяжным еле слышным стоном.

Она рядом…

Моя нежная девочка. Боялся пошевелиться, лишь бы не потревожить это сладкое видение, лишь бы снова не уткнуться взглядом в белоснежный потолок, в который пялюсь уже много дней. Рука сама потянулась к ней, чтобы убедиться, что это не мираж. Пробежался пальцами по её спине, замер на лопатке, пытаясь найти знакомую родинку, но её не было… Запах малины вдруг стал отвратительным, горьким, приторным. Лёгкие сжались в спазме удушья. Сопротивлялся истеричным сигналам мозга, бьющим в набат об опасности.

И распахнул глаза. Воздух вылетел из лёгких. По мне дикой кошкой ползла Дина, соблазнительно прогибаясь в спине, чтобы продемонстрировать изгибы своего тела, а в глазах плясали черти.

– Не сопротивляйся, – шептала, скользя пальчиками по пуговицам моей рубашки. Она цепляла одну за другой, противно щёлкала ногтями, поспешно расстёгивая их. Я словно дышать перестал. Мне хотелось проснуться! Дина развела ноги, села сверху и, медленно покачивая бёдрами, стала двигаться, как змея. Впивалась ногтями в кожу, выписывала узоры, а когда так и не ощутила нужной ей эрекции, не позволила себе стушеваться. Её руки потянулись к ремню брюк.

Стало так противно! Я словно в чан с дерьмом окунулся. В голове истерично заморгала красная лампочка, и взвыла сирена ором «Измена!»

– Дина! – я сел, перехватив её руки в запястьях. – Какого хрена ты пришла?

– Милый, я так скучала, – её шёпот был трескучим, лживым и лишённым какой-либо нежности. Говорила то, что нужно было. То, что принято. Муть с тошнотой накатывали морским прибоем, расставляя всё по своим местам. Ну не мог я с ней спать! Не мог! Ни сейчас, ни тогда.

– Ты трахнуть меня решила, что ли?

– Лёв, это очень грубо. Мы скоро станем семьёй, и это называется немного иначе.

– Я вопрос задал. Ты трахнуть меня решила? – спокойствие трещало по швам, пальцы всё сильнее сжимали её запястья.

– Да.

– А где же инвентарь? Где резинки? Или как тогда? Ты специально, да? Просто признайся, – я щурился, рассматривая её лицо, освещённое скудным светом уличных фонарей из окна.

– Поздно вспоминать о защите, Лев Саныч… Всё, что нужно, ты уже сделал, – она облизала эти ужасные фальшивые губы, жирно обведенные воняющим старой библиотекой карандашом. Видел в ней всё: морщины, толстый слой штукатурки, ненависть в глазах. Всё в мозаику складывалось, правда, медленно.

– Запомни, Дина, если я узнаю, что ты врёшь, – я шептал, едва касаясь носом её щеки. – Если найду лишь малейший намёк на ложь, то сотру тебя. Тебе придётся вернуться в свой город, откуда ты так отчаянно пыталась вырваться. Поняла? Я верну тебя обратно. Это моё последнее слово. Я клянусь… Слышишь? Клянусь!

– Что ты несёшь?

– Раздевайся, – я отпустил её запястья и легко оттолкнул от себя. – Давай…

– Лёв, ты сбрендил?

– Ты ж хотела трахнуть? Давай, запускай мой моторчик, Дина, – я снова лёг, закинув руки за голову. Всё, что мне сейчас хотелось – увидеть её живот.

– А что, не стои́т? – Дина сморщила губы, с жалостью смотря на ширинку.

– А тогда стояло? Не тяни время, снимай халат. Сама снимай…

– А то что?

– А то я это сделаю.

– Доний, ты вообще головой тронулся? – Дина вскочила и готова была выбежать из комнаты, но я среагировал быстрее и успел поймать её за руку. Она с силой врезалась в мою грудь, вцепилась в шею ногтями и с нескрываемым удовольствием стала вонзать их в кожу. – Это всё из-за жопастой, да? Так ты смирись, жизнь порой странно жребий кидает: иногда любящей паре и вовсе не суждено иметь детей, а тебе вот судьба улыбнулась. Поэтому всем будет проще, если ты забудешь о ней! А не забудешь, то я костьми лягу, но она будет смотреть на тебя так же, как ты на меня. В её взгляде ты будешь видеть только презрение, ненависть и отвращение! Поэтому забудь! Сам забудь…

Забудь…Забудь… Это слово пульсировало в венах, разгоняя кровь до скорости света. Казалось, я взорвусь от ярости, казалось, что ещё чуть-чуть, и я сам сдёрну с неё этот халат! Мне просто нужно увидеть…

Но внезапный звонок в дверь отвлёк меня, и она успела прошмыгнуть в коридор.

– Это к тебе? – я бросил взгляд на часы… Странно. Половина первого ночи.

– С чего это? Может, это жопастая пришла пол омыть своими слезами? Хотя… Нет, Лев Саныч, на хер ты ей не сдался! – Дина застыла в дверях, испепеляя меня гневом во взгляде. – Она же тебе даже не звонит!

Я быстро пересёк прихожую, рванул дверь, забыв посмотреть в глазо́к.

– Чибисов? – я даже заикаться начал от полнейшего шока. – Какого хрена?

– Мне помощь твоя нужна, Лёва! – слишком эмоционально захрипел Кирилл. Слишком… Он стоял, вальяжно прислонившись к стене так, чтобы его из квартиры не было видно. – Попал я, Лёвка.

– Что случилось? – машинально застёгивал рубашку, пытаясь понять, что он тут вытворяет. А этот придурок явно что-то задумал…

– По пути расскажу. Погнали.

– Куда? – заорала Дина. – Ты обещал!

– Мы только до отдела прокатимся, – Чибисов вдруг надел хер знает откуда взявшуюся маску убитого горем человека и вынырнул с лестничной клетки в освещённую прихожую. – Скоро верну твоего царя зверей в целости и сохранности.

– Ты к жопастой своей собрался, да? – Дина словно маску сбросила, её щёки стали пунцовыми, глаза кровью налились, а пальцы стиснули моё запястье с такой силой, что зашипеть хотелось. – Трахнешь её, и не найдёшь меня больше! Думаешь, я не вижу, что ты меня ТЕРПИШЬ? Думаешь, не замечаю? Или, быть может, ты забыл, что я не секретарша, а юрист? Так вот помни, если я увижу тебя рядом с ней, то засужу… Я буду рыдать, исповедуясь в коварстве начальника, который регулярно подвергал меня насилию! А когда узнал о моей беременности, заточил в этой квартире, как суррогатную мать!

Видел перед собой абсолютно невменяемую женщину. И, возможно, понял бы, если б это была любовь неземная! Но нет же… Сука! Тут что-то другое! Помешательство?

– Дамочка, я бы поаккуратней был с такими заявлениями в присутствии сотрудника, – дураком прикинулся Кирилл, взмахнув красной корочкой перед её носом, за что получил убийственный взгляд.

– Закройся, Дина, – смахнул с комода ключи, выключенный телефон и документы, а после громко шваркнул дверью. Еле поспевал за Чибисовым, семенящим по ступенькам со скоростью света. Он практически порхал, только успевая перехватываться за перила.

– Кирилл? Какого чёрта?

– Доний, так мне отпрашивать друга погулять ещё не приходилось, – заржал он, когда мы выскочили в ночную прохладу вечера. Кирилл ударил меня по плечу и толкнул в сторону своей бэхи. – Давай, не щёлкай клювом! Погнали, у меня для тебя сюрприз!