Король клетки

31. Джада

Брэн пробыл в больнице почти неделю. Я жила в его квартире над пабом и каждый вечер ходила есть в «Пристанище Шелки».

В первый день я пыталась остаться дома в одиночестве, но один за другим люди поднимались наверх, уговаривая меня спуститься. В конце концов, я поняла, что проще показаться самой, чем терпеть, пока половина Адской Кухни придет проверить меня.

Я жила у Брэна, потому что это было ближе к больнице, и я ходила туда каждый день. Во всяком случае, так я себе говорила.

Честно говоря, у меня не было объяснения.

Что-то произошло со мной. Я уже была не тем человеком, что неделю назад, и знала, что через неделю снова могу измениться. После целой жизни эмоционального застоя я наконец-то начала меняться.

От Анклава не было никаких вестей, кроме сообщений и цветов от Реджины, которые я просканировала на наличие подслушивающих устройств, а затем выбросила. Очевидно, они понимали, что если хлестать человека по спине, пока не порвется кожа, ему потребуется время на заживление, и не только физическое. У них, вероятно, было достаточно опыта в подобных вещах.

В день, когда Брэн вернулся домой, квартира была до отказа забита О'Коннорами. Их было много. К счастью, как итальянка, я привыкла к громким разговорам в семье, которые больше походили на споры.

Киран и Деклан отправились за Брэном в больницу, а я вместе с Куиин и Эйфой ждала его в квартире.

Он вошел, опираясь на костыль, и огляделся. Его глаза встретились с моими, напряжение с его плеч спало, и он ухмыльнулся.

— Я же говорил, что она все еще здесь, — пробормотал Док, явно устав от своего упрямого пациента.

Семья Брэна суетилась вокруг него и кормила, а квартира гудела от болтовни и смеха.

Я была среди них, но то же время остро осознавала, что мы с Брэном не оставались наедине с тех пор, как все произошло.

С тех пор, как я решила остаться.

После ужина Брэн широко зевнул, хлопнул ладонью по столу, чтобы привлечь внимание, и спокойно объявил:

— Спасибо всем, что пришли, но не могли бы вы все любезно свалить отсюда, чтобы я мог побыть наедине со своей женой.

Все взгляды обратились ко мне.

— Не смотрите на меня, я готова развлекаться часами, — запротестовала я, мое лицо пылало. Почему я покраснела, как школьница, при мысли о том, что останусь наедине с этим мужчиной? Так много всего произошло за столь короткое время, что пребывание Брэна в больнице затормозило американские горки последних нескольких недель. У меня появилось время осмыслить все, что случилось. И теперь я нервничала.

— Ты слышал это, чемпион? Твоя жена недовольна твоим заявлением, — начал Деклан.

По столу прокатился смех, пока Эйфа не встала.

— Брэндон прав. Пора уйти и оставить этих двоих наедине. Поднимайтесь, — сказала она таким тоном, что и Док, и Деклан вскочили на ноги.

Брэн остался сидеть и помахал остальным членам семьи, когда они выходили за дверь. Он еще не так легко двигался, и нагрузка его утомляла. Я даже не была уверена, что он сможет ходить без костыля. Было тяжело видеть такого сильного и энергичного человека настолько сломленным.

Я закрыла за всеми дверь и попыталась унять бешено колотящееся сердце.

Во рту пересохло, а ладони стали влажными. Когда я обернулась, Брэн не двигался. Он сидел за столом и смотрел на меня.

— Устал? — спросила я.

Брэн медленно покачал головой.

— У тебя что-то болит?

Еще одно покачивание головой.

Я хмыкнула на его несговорчивость.

— Только не говори мне, что ты все еще голоден?

Его глаза потемнели, и он кивнул.

— Чертовски голоден.

— Не думаю, что у нас есть что-то еще из еды, — пробормотала я, избегая его взгляда.

— Я могу что-нибудь придумать.

— Брэн… — выдохнула я, испытывая раздражение и, честно говоря, возбуждение. Я повернулась лицом к двери и задвинула засов. По сравнению с Каса Нера, в его доме практически отсутствовали меры безопасности, необходимые для наследника мафии, за исключением его продуманного потайного выхода за книжным шкафом. Возможно, ему никогда не требовалось большего. Он сам был оружием. Интересно, как бы он отнесся сейчас к дополнительным средствам защиты? Потрясли ли его последние события? Мой разум метался, цепляясь за случайные мысли.

Почему я так нервничала?

— Тебе нужно отдохнуть. Не стоит слишком напрягаться, — произнесла я, переводя разговор на более безопасную тему. Я отвернулась от двери и ахнула.

Брэн стоял прямо передо мной. Я даже не слышала, как он пошевелился. Он возвышался надо мной, его руки лежали по обе стороны от меня.

— Тогда, наверное, мне лучше прилечь…

Я откинула голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Да, лучше, и без фокусов.

Его губы дрогнули.

— Хорошо. Мне понадобится помощь.

Я подняла бровь.

— И все же ты прекрасно добрался сюда, чтобы загнать меня в угол.

— Я был мотивирован. Ты, моя малышка шелки, держалась на расстоянии от меня.

Я просунула плечо под его руку и направила его к огромной кровати, которая занимала почти всю комнату.

— Потому что я знаю, что ты собираешься игнорировать правила Дока.

— Забавно слышать это от той, кто сама постоянно нарушает правила, — пробормотал Брэн.

Мы добрались до кровати, и я осторожно опустила его. Он медленно повалился назад, увлекая меня за собой.

— Брэн! Это то, о чем я говорила, — проворчала я.

Он лежал на спине, а я сидела на нем верхом. Я запаниковала, подумав о давлении на его спину.

— Только не на спину!

Он уставился на меня, его руки лежали на моей талии.

— Да? — пробормотал он.

В порыве силы он изогнулся, используя свои бедра, чтобы сбросить меня, и развернул нас. Я приземлилась на кровать, и Брэн оказался надо мной, вдавливая меня в матрас. Он прижался ко мне бедрами, потираясь своим стояком прямо о мою киску. На мне были юбка и трусики, а на нем мягкие брюки — всего несколько слоев материала между нами, но внезапно показалось, что их слишком много.

Я приподняла бедра навстречу его толчкам, мгновенно возбудившись от давления на клитор. Черт, как же я скучала по этому мужчине и его прикосновениям. В больнице между нами что-то изменилось. Я была напугана. Боялась потерять его. Он был раздражительным, самоуверенным и, казалось, ничего не воспринимал всерьез, и все же он стал важен для меня. Давно уже никто не был таким важным для меня.

Давно уже никто не проливал за меня кровь.

На самом деле, это был первый раз.

— Черт, я куплю тебе вино, розы и все, что ты захочешь, если смогу войти в тебя прямо сейчас, — сказал Брэн.

Он склонился надо мной, глядя сверху вниз с таким голодом, что у меня перехватило дыхание. Нет, не дыхание.

Сердце.

Вместо ответа я протянула руку между нами и оттянула пояс его штанов достаточно низко, чтобы его твердый член выскочил наружу, покрасневший и истекающий предэякулятом. Я хотела, чтобы он был внутри меня. Я хотела быть придавленной этим мужчиной и насаженной на его член. Другой рукой я отодвинула трусики в сторону и направила его кончик к своему входу.

Брэн издал прерывистый вздох и погрузился внутрь.

— Черт, вот это настоящее возвращение домой, шелки, — пробормотал он, полностью проскальзывая внутрь, а затем слегка отстраняясь, чтобы снова войти в меня. — Может, твой дом — море, но этот, прямо здесь, внутри тебя, — мой.

Я всхлипывала, пока он трахал меня, обхватив ладонями его лицо, так как не хотела повредить ему спину. Я цеплялась ногами за его бедра, прижимая к себе так близко, как только могла. Это ощущалось как потребность — быть с ним, раствориться в нем, принять его.

Должно быть, я сошла с ума, потому что впервые с тех пор, как мне исполнилось семь лет, я не боялась отдать власть кому-то другому. Быть контролируемой и бессильной. Я не боялась.

Я чувствовала себя в безопасности.

На следующее утро, пока Брэн спал, я выскользнула из дома и взяла такси до своей квартиры. Мне нужно было собрать кое-что из одежды, забрать почту и воссоединиться со своим ноутбуком. Я не могла терпеть древний компьютер Брэна больше ни секунды — лучше умереть.

Я приготовила себе тройной эспрессо, поскольку Эйфа поставила себе цель лично следить за тем, чтобы я не употребляла кофеин в радиусе десяти миль от «Пристанища Шелки».

Насыпав в кофе невероятное количество сахара, я села за ноутбук. Пока я проверяла дела семьи Де Санктис, зазвонил телефон. Признаться честно, последнюю неделю я халтурила. Пребывание Брэна в больнице полностью выбило меня из колеи.

— Ладно, знаю, что я гораздо менее интересна, чем горячий ирландец, но я скучаю по тебе! Когда мы встретимся? — затараторила Сол.

За последнюю неделю я разговаривала с ней по телефону всего пару раз.

— Прости, я ужасна. Почему бы тебе не зайти в «Пристанище Шелки» попозже, чтобы мы могли пообщаться?

— Ни за что. Я не могу снова появиться там после того, как ирландский красавчик-доктор увидел меня в таком ужасном состоянии.

— Он врач, он не осуждает, — сказала я ей.

— Ага, как будто все врачи такие молодые, сексуальные и опасные на вид. Всем известно, что врачи должны быть добродушными стариками с пигментацией на руках и редкими волосами.

— Я передам это Кирану. Он обожает конструктивную критику по поводу своего подхода к пациентам.

— В любом случае, думаю, мне придется еще немного продержаться без тебя. Ты в порядке?

— Да, у меня все хорошо, — быстро ответила я, даже не задумываясь.

Сол надолго замолчала. Когда она заговорила, в ее голосе звучало удовлетворение.

— Все хорошо, говоришь? Это действительно так. Я слышу по твоему голосу. Ты звучишь… счастливо.

— Ты говоришь так, будто никогда раньше не слышала, чтобы я была счастлива, — мягко запротестовала я.

Сол фыркнула.

— Твои слова, не мои.

— Мне нужно бежать. Давай увидимся в ближайшее время, хорошо?

Я проверила свои системы мониторинга на предмет того, что мне нужно стереть. Босс наслаждался медовым месяцем со своей новоиспеченной женой, так что, если не считать нескольких сбоев, не было никаких серьезных проблем, которые требовали моего вмешательства.

Телефон завибрировал на столе от очередного входящего вызова. Предположив, что это снова Сол, я поднесла его к уху, не проверяя дисплей.

— Что еще? Я не могу играть с тобой прямо сейчас, — поддразнила я вместо приветствия.

— Прости, я не вовремя? — Голос Реджины Кэллоуэй прозвучал в моем ухе.

Я отвернулась от ноутбука и уставилась в окно, крепко сжимая телефон.

— Нет, все хорошо. Все в порядке. Чем я могу помочь?

Реджина вздохнула.

— Я хотела еще раз проверить Брэндона, теперь, когда он дома. Я так волновалась за него. Методы Арчибальда могут быть жестокими. Я знаю, он считает, будто делает это во благо, следуя по стопам своего отца и деда, но я не могу не задаться вопросом, почему мы не можем развиваться в ногу со временем.

— Да, публичные порки — это прошлый век. С Брэном все в порядке. Он довольно крепкий.

— Да, он такой. Брэндон — впечатляющий мужчина, но, полагаю, ты знаешь это, будучи его женой.

Я понятия не имела, что на это ответить, поэтому промолчала.

— В любом случае, я звоню еще и потому, что… я не могла уснуть, думая о том, как группа относилась к тебе с тех пор, как ты присоединилась. Ты, должно быть, думаешь о нас самое худшее. Я хотела сказать тебе, что ты можешь доверять мне, даже если никому больше не доверяешь. Я не всегда была частью Анклава. Честно говоря, даже сейчас я едва чувствую себя его частью. Раньше у меня была другая жизнь, карьера. Место в мире, которое не было в тени. Я тебе не враг, Джада.

Я тяжело сглотнула. Я сочувствовала Реджине. Я не могла вообразить, каково это — выйти замуж за такого мужчину, как Арчибальд, и только после свадьбы узнать, каким развратным дерьмом он увлекается.

— Ты можешь доверять мне, Джада. Позволь мне доказать тебе это. Спроси меня о чем угодно, и я отвечу так честно, как только смогу.

— Правда? Честность можно трактовать по-разному, — задумчиво ответила я. Я не знала, чем руководствовалась Реджина, но существовала малейшая вероятность того, что она была искренна. Я должна была это выяснить. — Несколько лет назад в Центральном парке была найдена неизвестная с клеймом на запястье. Это был логотип Анклава. Ты можешь мне что-нибудь рассказать об этом?

Реджина затихла на какое-то время, а затем сказала:

— Не знаю, о ком ты говоришь, но уверена, что это не может быть связано. Я знаю, что Анклав кажется старомодным, но, в конце концов, это всего лишь инвестиционная группа.

Я фыркнула.

— Инвестиционная группа, которая избивает людей и проверяет их на полиграфе для вступления?

Реджина замолчала, когда на заднем плане раздался низкий голос.

— Я… я должна идти, — быстро сказала она со страхом в голосе.

— Что случилось? Это Арчибальд?

— Мне очень жаль, — сказала Реджина и повесила трубку.

Какого черта? Разве стоит удивляться, что еще одна женщина, связанная с Анклавом, может пострадать? Нет, вовсе нет.

Я стояла у окна и смотрела вниз. Ситуация с Брэном потрясла меня — похоже, даже больше, чем его. Независимо от того, что он мне сказал, я все еще чувствовала вину за то, что с ним случилось. Я уже не так рьяно стремилась влезть в дела Анклава. Теперь у меня была своя причина быть осторожной. Я не хотела, чтобы Брэн снова пострадал.

Перед зданием, двадцатью этажами ниже, с шумом затормозил мотоцикл. Я не могла разглядеть ничего, кроме общих очертаний, но мой живот сжался, когда пришло сообщение.

Я здесь, чтобы отвезти тебя домой, шелки. Спускайся, пока я не потащил свою раненую задницу наверх.

С тревожным возгласом, я бросилась собирать сумку. Какого черта Брэн гонял на мотоцикле на следующий день после выписки из больницы, оставалось только гадать. Мужчина не слушал. Он считал себя неуязвимым.

Я спустилась вниз за рекордно короткое время. Брэн сидел на мотоцикле, сжимая в руках оба шлема.

— Ты же знаешь, что Док велел не напрягаться так скоро, — обвинила я, шагая к нему.

— А ты знаешь, что если тебе нужно куда-то поехать, я тебя отвезу. — Его тон не допускал возражений.

Я закатила глаза.

— Такси просто существуют.

Я затянула лямки рюкзака и сузила глаза на Брэна, когда он протянул руку, чтобы забрать его.

— Даже не думай об этом, — предупредила я и села на мотоцикл позади него. Я подтолкнула его коленями, чтобы заставить двигаться.

Брэн посидел еще немного, а затем медленно встал. Прислонившись бедром к мотоциклу, он провел рукой по моей челюсти и погрузил пальцы в волосы. Затем он сжал их в кулак, запрокинул мою голову назад и поцеловал меня. По-настоящему, страстно, как будто вот-вот наступит конец света. Я вцепилась в него, изо всех сил стараясь не отставать от его настойчивых губ, поглощающих меня. Кто-то присвистнул на заднем плане. Несколько машин посигналили, проезжая мимо.

— Не беспокойся о них, я убью их позже, — пробормотал Брэн мне в губы, наконец отстранившись, когда у меня ослабли колени.

Мое сердце билось так сильно, что казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди. В этот момент, рядом с этим мужчиной, я не контролировала свое тело, а ведь меня всегда пугало это чувство. В действительности все оказалось совсем не так, как я себе представляла.

Находясь в оцепенении, я почувствовала, как он снимает рюкзак с моих плеч.

— Позволь мне хоть раз позаботиться о тебе, жена, как ты заботилась обо мне. — Его глубокий голос вибрировал во мне. — Я знаю, что ты можешь справиться сама. Но помогать тебе — моя привилегия. Побалуй меня.

Он обхватил мое лицо ладонями и снова поцеловал.

И я растаяла.

Чувствуя себя виноватой за то, что была дрянной подругой, я поддалась на уговоры Марко и Сол собраться где-нибудь позже тем же вечером.

— И ты уверена, что я не могу пойти? — спросил Брэн, развалившись на кровати и наблюдая за моими приготовлениями голодными глазами.

— Это девичник, — заметила я.

— Я буду таким же, как твой маленький приятель, Марко. Могу стать одним из вас на этот вечер, — запротестовал он.

Я шагнула к нему, мои каблуки громко ударились об пол.

— Нет, не можешь. Во-первых, ты недостаточно здоров, во-вторых, просто нет. Отдохни здесь и хорошенько выспись.

— Как будто я смогу уснуть до твоего возвращения домой, — пробормотал Брэн и притянул меня себе для поцелуя, его рука легла мне на шею, удерживая в плену на долгое, жаркое мгновение.

— Не дуйся. Если будешь дуться, я не дам тебе печенье, когда вернусь домой. — Я многозначительно приподняла бровь.

Он зарычал.

— Но я хочу свое печенье сейчас.

Я вздохнула и поцеловала его в нос.

— Я опаздываю. Скоро увидимся. Я уверена, что один из твоих парней все равно будет следить за мной.

— Чертовски верно, и на этот раз не сбегай от него. Он будет рядом для твоей безопасности.

— Кто на дежурстве?

— Деклан. Я доверяю ему свою жизнь… так что он почти достаточно хорош, чтобы доверить твою, шелки.

Я кивнула, проверила помаду в зеркале и послала ему воздушный поцелуй.

— Увидимся… Не жди меня, — бросила я ему, прежде чем закрыть дверь.

Мне вслед последовала череда гэльских ругательств, и я улыбнулась.

Спускаясь вниз, я в изумлении потрогала свое лицо. В последнее время мои щеки буквально болели, поскольку редко используемые мышцы получали тренировку всей жизни. Всё из-за частых улыбок.

Деклан уже ждал внизу лестницы и открыл для меня дверь.

— Куда мы едем сегодня вечером?

— В семейный комплекс Морони, — сказала я ему. Я нарядилась перед выходом больше для того, чтобы поддразнить своего чертовски сексуального мужа, чем для того, чтобы хорошо выглядеть там, куда я направлялась.

— Хорошо, приятно и безопасно, — одобрительно сказал Деклан, провожая меня до машины.

Я села в салон, и мы влились в вечерний поток.

Пока мы ехали через город, на моем телефоне раздался сигнал. Я настроила систему для отслеживания связи с техникой О'Конноров. Я открыла уведомление — что-то внутри внедорожника транслировало наше местоположение.

В машине был маячок.

— Деклан! Кто-то следит за машиной, — начала я, как раз перед тем, как Деклан остановился на красный свет.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Что?

— Думаю, кто-то установил маячок на эту машину, — быстро сказала я. — Что нам делать?

— Ты можешь отключить его?

— Только если сначала найду, — это было все, что я успела сказать.

Дверь с водительской стороны затряслась.

— Не волнуйся, она заперта, — сказал Деклан.

Окно разбилось и осколки разлетелись внутрь.

Я закричала, вырываясь вперед, пытаясь дотянуться до рук нападающих.

Воздух наполнился запахом гари, раздалось знакомое электрическое жужжание, и Деклан обмяк. Электрошокер.

Руки в кожаных перчатках разблокировали машину изнутри, а затем открылась моя дверь. Я увидела двух мужчин в балаклавах. Затем разряд электрошокера пронзил мою кожу, и я отключилась.