Под кожей (СИ)

Глава 38

В последний раз я видела Лиду Галицкую воочию почти три месяца назад.

В этом самом ресторане, в баре которого она познакомила меня с Денисом Алиевым.

Я плохо помню тот день. Все те дни. Слишком мутная была голова! А сейчас… Спустя три месяца, войдя в этот ресторан, я чувствую себя так, будто в жаркий день окунулась в ледяную купель, — ощущаю окружающую реальность так ясно, будто она пытается пробраться мне под платье.

Даже воздух сегодня особенно навязчивый. Его прикосновения к моим голым плечам и затылку ощущаются так, словно у нервных окончаний кто-то оголил провода. Пока я отдаю свое пальто в гардероб, за спиной в очередной раз хлопает входная уличная дверь, и возникший сквозняк моя кожа воспринимает с электрическим потрескиванием.

— М-м-м… — тянет ко мне руки Лида. — Кого я вижу. Каринка…

— Привет… — забрав у гардеробщика номерок, я разворачиваюсь Лиде навстречу и приобнимаю ее в ответ.

Мы соприкасаемся щеками, целуя воздух. Отстранившись, Галицкая взмахивает рукой, адресуя этот жест только что вошедшим гостям.

Ресторан закрыт на частное мероприятие. Из того, что увидела, делаю вывод: мероприятие пышное. Гардероб забит больше чем на половину, и люди продолжают прибывать, несмотря на то что программа началась двадцать минут назад.

— Пойдем, — Лида берет меня под руку. — Я выпила шампанского, и мне так в голову ударило… — смеется она. — Старею, видимо.

— Я бы тоже выпила шампанского…

— Его здесь рекой. Ты зашла в ту дверь, — заверяет она.

Проходя мимо зеркала, я бросаю в него быстрый взгляд. Из своих волос я наскоро соорудила ракушку, в отражении вижу — она достаточно крепкая, чтобы не рассыпаться от прогулки под уличным ветром. Тем не менее у моей прически слегка небрежный вид, и, выходя из дома, я решила отвлечь от нее внимание красной помадой.

Мое черное бархатное платье на ладонь выше колена. Вырез сел как нужно, несмотря на то что я больше года это платье не надевала, и, хоть за это время скачков веса не было, у меня были опасения.

Что касается Лиды, ее обтягивающее платье подтверждает мои соображения — лишние три килограмма никак не портят ее фигуру, и я говорю ей об этом, пока мы заходим в зал ресторана.

Внутри не меньше ста человек, я машинально цепляюсь взглядом за первые попавшиеся лица и никого из них не узнаю.

В глазах начинает пестрить.

В зале организована сцена, на ней — ведущий и несколько гостей. Я так голодна, что первым делом прошу отвести меня к фуршетному столу. Наскоро затолкав в себя пару закусок, запиваю их шампанским. Лида знакомит меня с местным дизайнером, у которого в этом году приобрела несколько платьев.

— Моя золовка приехала, — театрально поджав губы, Лида смотрит на свой телефон. — Пойду засвидетельствую почтение…

Оставив нас одних, она уходит. Я вижу ее дизайнера впервые, но это приятная веселая девушка, так что мы просто болтаем…

В конечном итоге мы оказываемся в зоне презентации нового меню, где шеф Галицких на открытой кухне поджигает лежащее в сковороде мясо.

Процесс снимают и фотографируют, сопровождают аплодисментами.

Шипение пузырьков шампанского в крови наконец-то действует на меня расслабляюще. Окружающие лица примелькались, перестали пестрить и скакать. Я наконец-то освоилась в этой толпе, и теперь мой взгляд изучает людей без спешки и пляски.

Оборачиваюсь через плечо. Смотрю. Смотрю на людей. Их затылки, спины, лица…

Лида появляется передо мной как раз перед тем, как шеф принимается за обжарку следующего стейка.

— Скучаешь? — спрашивает она. — Пойдем… я умираю как есть хочу…

Она быстро ведет меня через зал, и все, что я успеваю, — это смотреть под ноги, чтобы не споткнуться на своих шпильках. Мы направляемся к большому столу, он в этом ресторане один из лучших — стоит прямо у видового окна, которое смотрит на центральный вход в городской парк.

Всполох искр обдает мой живот. Вся собранная за последний час расслабленность испаряется, ведь среди присутствующих за столом я вижу широкоплечего брюнета, одетого в синий пиджак и белую рубашку.

Я не удивлена увидеть его здесь, но в спектре моих ощущений он кажется чертовски ярким мужчиной, и я не думала, что успела об этом подзабыть, но вот выходит, что успела.

Я смотрю на его профиль, ослепленная контрастом белой рубашки с черноволосой шевелюрой и аккуратной бородой того же темно-каштанового оттенка.

Денис поворачивает голову. Я прохожу мимо, заставив себя вперить взгляд в лицо Бориса, который галантно встает и отодвигает для меня стул.

Я занимаю стул, который предложил мне Борис. Лида садится между нами. За столом, помимо нас, присутствует старшая дочь Галицких — шестнадцатилетняя Милана. Также их партнер со своей супругой и сестра Бориса, к которой Лида испытывает мало родственных чувств. И еще двое человек: прокурор Денис Алиев и его незнакомый мне спутник. Молодой кавказец, одетый в спортивную толстовку и джинсы.

Он сосредоточенно подчищает свою тарелку, стуча приборами, и бросает на меня лишь беглый взгляд. Расправив на коленях платье, я наконец-то перевожу глаза на его соседа.

Алиев смотрит на меня через стол. Скользит взглядом по лицу, плечам. Это скольжение медленное и плавное настолько, что почти осязаемо. Настолько, что Денис выглядит выпавшим из реальности и даже не пытается это скрывать, маскировать или хоть как-то корректировать.

Я попадаю в плен этого тягучего контакта, и он настолько вязкий, что в моих ушах отключается звук. Грохочущий на весь зал голос ведущего смолкает, превращается в отдаленный звон, пока в этот вакуум не врываются звуки моего имени…

Я смотрю на Лидию, которая добродушно объявляет:

— Карина только-только вернулась из Питера…

— Как там Северная Пальмира? — интересуется Борис.

— Там потрясающе, — отвечаю я.

— Чем занималась?

Переведя дух, я двигаю стоящие перед собой приборы и бокал, освобождая больше места.

— Гуляла… — отвечаю и на этот вопрос тоже.

— Честно, завидую, — говорит Галицкий. — Мы там сколько не были? Лет пять? — обращается он к жене.

— А то и больше, — кивает она.

— Кстати, у нас с Лидой медовый месяц в Питере был. Три дня. Гуляли, ели, детей делали…

— Борь, — пеняет Лида, но ее голос полон веселья. — Ты думай иногда, что несешь. Тут деть твой за столом, — кивает она на дочь. — Несовершеннолетний.

— Милеш, — обращается Борис к дочери. — Ты можешь идти. Папа разрешает.

— Ну слава богу, — девочка закатывает глаза и начинает собираться: кладет в сумку телефон, забирает со спинки стула кофточку.

— Может, пора повторить? — предлагаю я.

— У меня на повестке Дагестан, — делится Боря. — Денис Рашидович, когда к вам лучше всего ехать?

— Летом… — слышу ответ с противоположной стороны стола.

— Я бы к тебе присоединился, — отзывается Борин партнер. — Мы там не были. Скажите, Денис, там сервис какой-то есть?

— Я никогда не бывал там туристом, — слышу ответ на его вопрос. — Мне трудно судить, но главный сервис у нас — это люди. Они гостеприимные.

По ресторану стелется хорошо знакомая на слух мелодия. Это живой звук, из чего я заключаю, что прибыл тот самый обещанный приглашенный артист.

— Галицкий! — хлопает в ладоши Лида. — Потанцуй жену!

Они встают из-за стола, покидая его вслед за своей дочерью.