Под кожей (СИ)

Глава 54

Встреча с юристом Балашова — обязательство, на котором мой бывший муж настоял. Рано или поздно это должно случиться, поэтому я соглашаюсь, как только Сабина окончательно приходит в норму и у няни появляется окно, чтобы присмотреть за ней пару часов.

Я собираюсь в спешке, потому что ненавижу опаздывать, и, когда паркую машину перед рестораном Галицких, откидываю козырек, чтобы пробежаться по губам яркой бордовой помадой.

Собственный вид в маленьком зеркале не сильно меня устраивает, ведь я выгляжу больше небрежно, чем аккуратно, но в последнее время я чаще всего именно так и выгляжу — новой версией себя. Чуть более растрепанной, чем обычно, чуть более возбужденной, даже когда дело касается нарезки салата.

Балашов ждет меня внутри в компании молодой женщины, которую я вижу впервые. На ней серый костюм-тройка, волосы разделены идеальным пробором и собраны в пучок, на носу очки в роговой оправе. Кричаще деловой и профессиональный вид, единственное, что слегка это впечатление портит, — быстрый, но любопытный взгляд из-под очков, адресованный мне.

Балашов встает, когда я появляюсь в поле его зрения.

Обстановку в зале не назвать спокойной, зал жужжит, ведь сейчас время бизнес-ланча, но тащиться в офис Вадима у меня желания не появилось. Судя по всему, он расширил штат своих юристов, ведь, как я и сказала, вижу женщину за столом впервые.

— Извините, — говорю я, оказавшись у столика. — Наша няня попала в пробку…

— Нет проблем, — отзывается Балашов, выдвигая для меня стул.

Я приношу с собой откровенную суету, что обычно мне несвойственно.

Бросаю на Вадима взгляд, замечая, что выглядит он сегодня отлично. На нем джемпер и брюки, все идеально отглаженное и сидит так же. Голубые глаза привычно изучают меня в ответ, и это пристальное внимание я игнорирую.

— Добрый день, — обращаюсь к его юристу.

Встрепенувшись, она поправляет очки и представляется:

— Татьяна. Очень приятно.

— И мне…

Перед ними кофейные чашки, и, судя по всему, они ждут меня не пять минут.

На столе перед женщиной — папка с документами.

— Хочешь что-нибудь заказать? — обращается ко мне Балашов.

— Нет. Давай сразу к делу, не хочу вас задерживать.

— Как Саби?

В последний раз они разговаривали по телефону вчера вечером. Это стало новой традицией теперь… Вадим звонит ей каждый вечер перед сном. И он хочет забрать ее на выходные.

— Ждет субботы, — отвечаю я ему.

— У твоих друзей новое меню?

Он никогда не был особо близок с Галицкими, хотя не имел ничего против моего общения с ними. Просто у них с Борисом слишком разные взгляды на очень многие вещи, и они нашли для себя не так много точек соприкосновения.

— Да. Советую попробовать рулет из курицы, — говорю я Балашову.

— Обязательно, — кивает он.

Посмотрев на женщину, Вадим добавляет:

— Давай начнем…

Следующие полчаса я пытаюсь упорядочить в голове информацию, проанализировать ее и переварить. Мне приходится полностью погрузиться в документы, которые передо мной раскладывают, хоть с их анализом все проще некуда: Сабина получит некоторую принадлежащую ее отцу недвижимость после совершеннолетия, мне же Балашов передает наш общий дом. Он не претендует на мои кофейни, об этом в тексте также упоминается. Поскольку сама я тоже ни на что не претендую, все в этих документах кажется мне более чем справедливым…

— Если ты со всем согласна, Таня назначит встречу у нотариуса, — говорит Вадим.

— Да… — возвращаю юристу папку. — Я со всем согласна.

— Если у тебя остались вопросы…

— Нет… — взмахнув рукой, я зову к себе официанта. — Принесите воды, будьте добры, — прошу подоспевшего парня.

— Вам охлажденную бутылку?

— Да…

Встретив мой взгляд, Вадим обращается к юристу:

— У нас все.

— Тогда я вас оставлю, — она слегка суетится, собирая документы в небольшой кожаный портфель.

Попрощавшись, Татьяна нас покидает, и мы остаемся одни, не торопясь нарушить внезапно повисшую тишину.

У меня не было представлений о том, как будет выглядеть наше общение через месяц или через год. В настоящем оно давалось мне с трудом, ну а прямо сейчас меня на части рвут совсем другие переживания, и они к Балашову не имеют отношения…

Его прокурор не пытается со мной связаться, я тоже не выходила с ним на контакт.

Я и рада этому, и нет. Возможно, это лучшее, что мы можем сделать, — побыть подальше друг от друга и привести мысли в порядок. Те дни и ночи, которые мы провели вместе, были просто дикими! По крайней мере, для меня, а для него…

Я не спрашивала. Возможно, мне стоило спросить.

Алиев сказал, что будет отсутствовать неделю, значит, должен вернуться через пару-троку дней.

— Как насчет рулета из курицы? — сделав глубокий вдох, предлагает Балашов.

Я смотрю на стакан с водой, который поставил передо мной официант, прислушиваясь к себе. К своим желаниям, которые я теперь учусь слушать, к здравому смыслу, который скандирует о том, что мы можем сохранить нормальные отношения.

Мы должны, даже несмотря на то, что на секунду я задумалась: а не трахает ли мой бывший муж своего юриста? Вкус от его предательства настолько отравляющий, что я до сих пор чувствую последствия.

— Я не против, — отвечаю на его предложение.

Мы делаем заказ, после чего Вадим произносит:

— У вас выдалась не лучшая неделя?

— Если ты о Сабине…

— Я о Мухтарове. И о твоей семье.

— Да… — бормочу я. — У нас не лучшая неделя.

— Ты с ним общаешься? — интересуется он вдруг.

— Нет. Я с ним не общаюсь. По-моему, это очевидно. Общаться нам не о чем.

Вадим стучит по столу пальцами, глядя на меня с прищуром.

Я вижу отлично, что это не единственный вопрос, который он хочет мне задать. И даже знаю, что именно засело там, за этим прищуром, — я и мужчина, чье имя в нашем доме представляло собой табу…

Я не готова к этому разговору. Несколько дней назад с меня слетела вся моя броня, и я до сих пор словно оголенный провод. Я не готова ложиться на эту наковальню!

Я разглаживаю платье у себя на коленях и задаю встречный вопрос:

— Как дела на фирме?

Нам не сложно общаться нормально, этот вывод — достаточно ценное приобретение, которое окупает совместный обед.

Вадим рассказывает о том, что на выходных он планирует отвезти Сабину на встречу с ее крестным отцом. Миша — лучший друг Балашова, но почти сразу после нашей свадьбы он переехал в Штаты. Они видятся пару раз в год, и новость о том, что крестный моей дочери — в городе, радует.

Счет Балашов берет на себя.

Он помогает мне одеться у гардероба. Наши глаза встречаются в большом зеркале на стене, и Вадим тихо интересуется:

— Тебя подвезти?

— Нет, — отворачиваюсь я.

В фойе людно.

Дождавшись, пока дверь пропустит группу вошедших посетителей, Балашов придерживает ее для меня. Я выхожу на улицу слишком поспешно, не успев толком застегнуть куртку. Застегиваю ее на ходу, ныряя в дверь, и, ступив на крыльцо, врезаюсь в шагающего навстречу мужчину.

Готовлюсь к тому, чтобы бросить невнятные извинения, но, когда поднимаю глаза, окунаюсь взглядом в знакомую яркую зелень…