Разрушенные

ГЛАВА 39

Он любит меня.

Эта мысль снова и снова проносится у меня в голове, во мне бурлит адреналин.

Он только что сказал, что любит меня.

Слова ускользают от меня, волна любви и гордости за этого мужчину накрывает меня, окутывая коконом возможностей и успокаивая любые сомнения, которые могли у меня остаться.

— Колтон… — я так переполнена эмоциями, что не могу подыскать слов, чтобы сказать ему то, чего так долго ждала.

— Ш-ш-ш, — говорит он, поднося палец к моим губам и застенчиво улыбаясь. — Дай мне закончить. Я люблю тебя, Райли. — Теперь, когда он обрел опору в этом новом мире, его голос звучит увереннее. Его улыбка становится шире, как и моя, палец все еще прижат к моим губам. — Думаю, что всегда любил… с той проклятой первой ночи. Ты была тем ярким пятном — той гребаной искрой — от которой я не мог спрятаться, даже когда меня поглотила тьма. Бог мой, детка, мы столько всего пережили, что я… — его голос стихает, влага, скопившаяся в его глазах, стекает по щеке.

Всхлипываю, сдерживая рыдания, потому что сейчас невозможно не плакать. Протягиваю руку и обхватываю его щеки, щетину, грубую и успокаивающую под моими ладонями, и прижимаюсь губами к его губам, он обнимает меня и крепко прижимает к своему телу. Касаюсь лбом его лба и запускаю пальцы ему в волосы и, стиснув их в кулак, оттягиваю его голову назад, чтобы посмотреть в глаза.

— Я люблю тебя, Колтон. Я так давно хотела сказать тебе эти слова. — Смеюсь, не в силах сдержать бурлящее во мне счастье. — Я люблю тебя, храброго, удивительного, сложного, упрямого, великолепного мужчину, которого, кажется, мне никогда не будет достаточно…

Его губы захватывают мои, мы сливаемся в поцелуе, наполненном таким количеством эмоций, что я не могу сдержать льющихся слез, или повторяющегося шепота слов, которые я так долго сдерживала, и которые наконец вырвались на свободу.

Мозоли на его пальцах царапают мою спину, когда он прижимает меня к себе, его стальная грудь против мягкости моих грудей разжигает пламя желания глубоко внутри меня. Наши языки проникают глубже, вздохи слетают с наших губ, желание усиливается, мы погружаемся в медленный, но ошеломляющий поцелуй, от которого покалывает все тело. Каждый нерв жаждет быть задетым и отмеченным его пальцами, как угодно и где угодно.

Покачиваю изнывающей от боли вершиной над кончиком его эрегированного члена, в то время как его язык делает меня слабой и беззащитной одним лишь поцелуем, оставляя на мне неизгладимый след. Мои пальцы рассеянно поглаживают твердые мускулы его плеч, прежде чем я вплетаю их в его волосы, удерживая его голову в плену, как он уже сделал с каждой частичкой меня.

Он отстраняется, прерывая наш поцелуй, и я протестующе вскрикиваю, чувствуя, что никогда не смогу полностью удовлетворить свою жажду к нему. Смотрю на его спутанные волосы и сверкающие глаза, прежде чем потянуться к его губам, изогнутым в улыбке, которая полностью вышибает мой мир из равновесия. Его пальцы нежно прочерчивают линии вдоль моего позвоночника, пока я пытаюсь понять, о чем говорят его глаза.

— Позволь мне заняться с тобой любовью, Рай, — говорит он хриплым голосом, в котором слышится нежность.

Сколько еще раз сегодня он заставит замереть мое дыхание? Сколько еще раз он отдаст мне свои сломленные частицы, чтобы я смогла взять их и соединить вместе, чтобы он снова стал целым?

Смотрю на него, мои губы складываются в улыбку, когда я говорю:

— Я всегда позволяла, — качаю головой, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Глупо, конечно, смущаться своей исповеди, когда мы стольким уже поделились, но мне нравится искорка, вспыхнувшая в его глазах, и приоткрытые губы, когда он слышит мои слова. Провожу ладонью по его руке и кладу ее ему на сердце. — Я всегда занималась с тобой любовью, ты просто не знал.

Он выдыхает смешок, его улыбка становится еще шире, он поворачивается и укладывает нас на подушки позади меня. Его лицо в нескольких дюймах от моего, тело опирается на локти, а колени между моих бедер.

— Что же, на этот раз мы будем знать оба, — говорит он, прерывисто дыша, когда его стальной член прижимается к моему входу.

Закрываю глаза, мое тело дрожит под ним, нуждаясь и жаждая удара всепоглощающего ощущения, которое, я знаю, приближается.

— Посмотри на меня, Рай. — Открываю глаза и смотрю вверх, растворяясь в красоте его лица. — Хочу наблюдать за тобой, когда буду овладевать. Хочу видеть, как ты позволишь мне любить тебя. — Он наклоняет голову и дразнит мои губы легким поцелуем, прежде чем снова найти мои глаза. — Я люблю тебя.

Произнося эти три слова, он проникает в меня, и, клянусь, от нашего единения вспыхивают искры, потому что на этот раз это нечто большее, чем просто физическая связь. Это единение наших сердец, душ и всего, что есть между нами. Вижу, как его глаза затуманиваются желанием и темнеют от страсти, когда он полностью погружается в меня.

— Господи Иисусе! — стонет он, начиная двигаться, затрагивая каждый возможный нерв. Мое тело реагирует инстинктивно, бедра приподнимаются, спина выгибается, так что я могу впитать каждую каплю удовольствия от этого невероятного мужчины.

Чувствую, как меня атакуют ощущения. Скольжение его кожи по моей. Беспрепятственная страсть и безграничная любовь в его глазах. Тихий стон удовольствия доносится из глубины его горла. Волна жара окутывает меня, когда он пронзает меня, вращая бедрами, прежде чем медленно отстраниться, начав все сначала.

Мое тело вибрирует от этого наивысшего чувственного наслаждения, которого я не смогла бы избежать, даже если бы захотела — все случившееся так идеально совпало по времени.

Напряжение нарастает, удовольствие возносит меня до головокружительного максимума, Колтон находит медленный, но ровный ритм, позволяющий ему проникнуть к каждому нервному окончанию и вытянуть из него по максимуму. Его глаза по-прежнему смотрят на меня, но я вижу, как удовольствие начинает вытеснять необходимость наблюдать за мной, его глаза на мгновение закрываются, челюсти сосредоточенно сжаты, веки отяжелели, ноздри раздуваются.

— Колтон… — стону я, когда желанное опустошение начинает сотрясать меня, мои мышцы напрягаются, готовясь к натиску ощущений, оказывающихся в пределах досягаемости. Услышав свое имя, он смещается, проводит руками по моему телу и садится на колени. Его руки скользят по моему лону, большой палец находит клитор, заставляя меня выгнуть бедра, прося большего.

Морщины сосредоточенности на его лице разглаживаются, губы изгибаются в сладострастной ухмылке.

— Хочешь еще?

Все, что я могу сделать, это кивнуть, мои слова теряются под натиском чувств. Его пальцы, осторожно обращаясь с моей новообретенной тату, сжимают плоть по бокам моих бедер, крепко удерживая, в то время как на его лице все еще играет улыбка, но бедра продолжают свои до боли восхитительные проникновения и последующие отступления. Я ни на что не способна, кроме как сфокусироваться на попытке справиться со всепоглощающей атакой на свои чувства, когда он, удерживая мой взгляд, поднимает меня все выше и выше. Мои бедра напрягаются, голова откидывается назад, сила приближающегося оргазма возрастает.

А потом ничего.

Колтон прекращает все движения, похищая мой оргазм своей внезапной остановкой. Разочарованная, вскидываю голову, чтобы посмотреть на него и встречаюсь с зелеными глазами, в которых пляшет веселье и абсолютная сдержанность.

Он наклоняется вперед, его разгоряченная плоть проникает внутрь меня до невообразимых глубин, вытягивая невообразимый стон удовольствия, который я даже не пытаюсь остановить. Его руки толкают мои бедра вперед, а его лицо полностью заполняет поле моего зрения. Чувствую жар его тяжелого дыхания на своем лице и вижу, как напрягаются его мышцы, когда он контролирует свое желание врезаться в меня с безрассудной самоотдачей и подтолкнуть нас к краю быстро и жестко, как, я знаю, ему нравится.

— Черт, детка, с тобой я чувствую себя будто в Раю, — говорит он, наклоняясь вперед и касаясь губами моих губ. Он удивляет меня, проникая языком между моих губ и властвуя в поцелуе почти так же, как он властвует и в моем сердце. Чувствую, как его сдержанность ускользает, чувствую, как каждый его сладкий сантиметр увеличивается внутри меня, ощущаю, как растет желание, как потребность вытесняет разум.

Его рот клеймит и заявляет на меня свои права, в то время как его тело медленно начинает двигаться снова — обладая, дразня, подталкивая меня принять его вызов. Жидкий огонь снова вспыхивает, расплавленная лава опаляет и подпитывает адское пламя, из которого он только что меня вытащил. Вбираю его стон, когда он все глубже погружается в меня, пульсирующие искры удовольствия разжигают мои нервные окончания.

Он покусывает мою нижнюю губу и прерывает поцелуй, начиная набирать темп, врываясь в меня со страстным отчаянием, прислонившись лбом к моему плечу. Мое тело начинает дрожать от интенсивного напряжения в моем естестве, в то время как он продолжает свой мучительный ритм. Комната наполнена моими тихими стонами, его неразборчивым бормотанием и шлепающими звуками кожи о кожу, он подталкивает меня все выше и выше.

Ощущение его зубов на моей ключице — моя погибель. Лишающее сознания удовольствие охватывает меня, когда мое тело сжимается вокруг него и летит в свободном падении в восторженное забытье, отдаваясь ему.

Я забываю все — он заставил меня забыть все — кроме его запаха, его звуков, его вкуса, его прикосновений. Мое тело врезается в волну ощущений, его имя на моих губах, наши тела сливаются в одно.

— Как же чертовски сексуально смотреть, как ты кончаешь, — шепчет он, щетиной царапая мою шею, его тело замирает, а затем он медленно входит и выходит из меня, вытягивая последние остатки моего оргазма, все еще обжигающего меня. Я пульсирую и сжимаюсь вокруг его члена, ногтями царапая его плечи, крепко цепляясь за него с каждой волной удовольствия.

— Черт, Рай, это так чертовски приятно! — стонет он, когда его бедра начинают дергаться, мой собственный оргазм начинает подводить его к грани. И через мгновение Колтон снова стоит на коленях, руки толкают мои бедра вверх, и его бедра бьются в меня, когда он следует за своим собственным оргазмом.

— Давай, милый, — выдыхаю я, пытаясь отвечать на его толчки, полностью отдаваясь его потребностям.

Его гортанный стон заполняет комнату, когда он достигает своего пика, его напряженное тело содрогается, выезжая на свой собственный максимум. Через мгновение он переворачивает нас, наши бедра остаются соединенными самым первозданным образом, я лежу на нем, щекой прислоняясь к его груди, где могу слышать грохот его сердцебиения.

И мы лежим так некоторое время, лениво проводя пальцами по обнаженной плоти друг друга, восстанавливая дыхание и успокаивая колотящиеся сердца. Тишина вокруг нас так спокойна без теней преследующих его демонов. Да, какая-то часть его всегда будет сломлена и преследуема, но впервые у него есть кто-то, с кем он может этим поделиться. Кто-то, кто поможет облегчить бремя, поможет исцелить.

Полностью удовлетворенная вздыхаю от этой мысли, он целует меня в макушку.

— Я люблю тебя, — шепчу я, все еще ошеломленная всем, что произошло этим вечером. Его пальцы продолжают бесцельно скользить по моей спине. Закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением наших тел, прижимающихся друг к другу, и легкостью его прикосновений. И тут срабатывает мой синдром навязчивого состояния, когда я мысленно провожу по линиям, которые выводят его пальцы на моем теле, поворачиваю голову так, что мой подбородок оказывается на руках, лежащих на его груди.

— Что? — невинно спрашивает он, несмотря на улыбку в уголках губ и озорства, отражающегося в глазах, которое я полюбила и ждала. Все, что я делаю, это приподнимаю брови, чувствуя грудью рокот его смеха.

— Алфавит, Ас? — я пытаюсь сдержать улыбку, но это бесполезно.

— Ага. В эти дни я вижу алфавит в совершенно новом свете, — говорит он, прекращая выводить буквы и проводя пальцем вниз по моей спине.

Мой смех сменяется вздохом, когда его рука сжимает мой зад. Чувствую, что желание, которое он всегда во мне вызывает, вновь начинает закипать. Он снова начинает твердеть внутри меня, а я наполняюсь влагой, контакт наших тел усиливает жажду.

— И какая же твоя любимая буква?

Он от души смеется, его сотрясающееся тело вибрирует до самого члена, приведенного в полную боевую готовность и до основания, погребенного во мне.

— О, детка, я вроде как неравнодушен к твоей «В». Это единственное место, где я хочу быть.

Даже не могу смеяться над его банальной репликой, потому что он выбирает именно этот момент, чтобы толкнуть свои бедра вверх, мое тело движется вместе с ним, его кожа трется о мои соски и вытягивает стон удовольствия из моего горла. Мои глаза закрываются, тело млеет, когда его движения вызывают повышенную ответную реакцию уже набухшей, благодаря его усилиям, плоти.

— Боже правый! — вздыхаю я, когда он вытягивает меня из пост-кататонического оргазмического состояния и снова околдовывает своими чарами.