Мёртвые девочки никогда не проболтаются

Глава 39

Джорни

Моё выражение лица сразу изменилось, и я мгновенно протрезвела, когда Бэйн вошёл в гостиную дома директора. Я напряглась на коленях у Кейда, и он, должно быть, почувствовал это, потому что обнял меня крепче. Я не позволила себе поддаться страху и желанию убежать, скрыться, и понимала, что объятия Кейда помогают мне держаться стойко перед моим… сводным братом?

Мне нужны ответы. Много ответов.

В голове прокручивались разговоры, а руки дрожали, будто до сих пор сжимали металл. Я стреляла в человека. Дрожь пробежала от макушки до кончиков пальцев ног, но ладони Кейда скользнули по моим рукам, согревая. А сестра Мария? Где она?

— Я бы очень, блять, хотел объяснений, — прорычал директор, скрестив руки на груди и сверля взглядом Бэйна через всю комнату. Пламя в камине за его спиной взметнулось выше, когда он отошёл подальше, но Бэйн, похоже, ни капли не смутился от его гнева.

— Я тоже, — поддержал Кейд сзади.

Так и вышло: Бэйн — у одной стены, мы с Бунтарями и Джеммой — на диване, а директор — на безопасном расстоянии ото всех.

— Это ты, блять, запер меня в комнате? — Шайнер наклонился вперёд, диван прогнулся под его локтями, будто он вот — вот кинется переламывать Бэйну шею. Я всегда знала его как самого заводного и смешного среди Бунтарей, того, кто заставлял всех смеяться, когда мы должны были быть серьёзными, но сейчас он был зол.

— Ты, кажется, не возражал, когда твоё лицо было уткнуто в киску. Заметил только после.

Я почувствовала, как Шайнер закипает, и дрожащей рукой дотронулась до его колена. Он тут же откинулся на спинку дивана. Сегодня и так было слишком много насилия. Слишком много всего.

— Это был ты? — спросила я тихим, почти мышиным голосом. Мой взгляд, затуманенный, опустился на пол, пока я переваривала всё, что узнала за последние часы. Руки всё ещё дрожали, а в ушах, казалось, звенело от выстрела.

— В смысле был я? — переспросил Бэйн, и его выражение смягчилось, когда он уставился на меня через всю комнату.

Я наклонилась вперёд, высвободилась из объятий Кейда и закатала рукава до локтей, обнажив длинные шрамы. — Это ты сделал со мной?

Его глаза мгновенно потемнели, мышцы плеч напряглись, будто под футболкой скрывалась броня.

— Да.

Не успела я осознать его реакцию, как меня уже поставили на ноги, а Кейд ринулся к Бэйну. Исайя и Брентли были рядом с ним, пока Бэйн стоял неподвижно, абсолютно безучастный.

— Я оторву тебе, ублюдок, руки, а потом прикончу. — Угроза прозвучала чётко, будто раздалась из динамиков Святой Марии.

Директор вскинул руки в неверии, но Бэйн уставился прямо на Кейда и произнёс:

— Руки оторвёшь, но не убьёшь.

— Если ты так думаешь, значит, плохо меня знаешь.

— Я её единственная семья. Ты не посмеешь меня убить, Кейд.

Скулы Кейда резко выделились, он отвел взгляд. От него исходило раздражение, тяжёлое, как громовые волны.

— Кейд… — прошептала я так тихо, что вряд ли кто — то услышал.

Взгляд Бэйна тут же переключился на меня, а Кейд обернулся.

— Вернёшься ко мне?

Он был мне нужен. Без него я не справлюсь.

Прядь светлых волос упала на его напряжённое лицо. Карие глаза, подсвеченные пламенем камина, горели чем — то диким. Когда он подошёл ближе, я снова смогла дышать.

Он сел, усадил меня к себе на колени и уткнулся лицом в мои спутанные волосы. Мы вдохнули одновременно.

— Прости.

Бэйн хмыкнул, скрестил руки на груди и откинулся на стену, закинув ногу на ногу. Он поймал мой взгляд — и я не отвела глаз.

— Да, это я порезал твои запястья.

Паника обожгла меня.

— Зачем? — вырвалось в неверии.

Сердце колотилось всё сильнее, пока я ждала ответа. Стук заглушал всё, комната медленно сжималась. Он порезал меня. Это он напал.

Тёмный смешок Бэйна прокатился по гостиной, прежде чем он сказал:

— Потому что мёртвые девочки никогда не проболтаются. А если бы тебя сочли погибшей — как в младенчестве — никто так и не узнал бы, кто ты.

Это была особая пытка — смотреть на человека, который нанёс тебе вред, понимать, что должна ненавидеть его, но вместо этого… принимать причинённую боль.

Что со мной не так?

Слишком много всего за один день? Или я уже просто оцепенела от того, что произошло?

Я молча сидела на коленях у Кейда, лишь изредка моргая.

— Значит, ты не пытался её убить? — Исайя первым отреагировал на его признание. — А просто хотел показать кому — то, что она мертва?

Бэйн кивнул.

— В тот вечер в городе был мой отец. Он обсуждал дела с Ричардом в Ковене.

Джемма вздрогнула, услышав имя Ричарда, но Бэйн продолжил:

— Он понял, что я отвлёкся, и приехал в школу. Там он застал меня, когда я наблюдал за ней. Я ждал, появится ли Кейд. Отец тогда ещё не знал, кто она, но, решив, что она меня отвлекает, хотел причинить ей боль — для «наглядности».

Его голос стал жёстче. — Вместо этого я сделал вид, что отчаянно жажду его одобрения. Сказал, что убью её сам, чтобы доказать: он для меня важнее, а я не так слаб, как он думает. Разрезал ей запястья, намеренно избежав артерии. Но он был слишком опьянён видом крови, чтобы заметить.

Горло сжалось, дыхание участилось. Я представила, как вскакиваю и бью Бэйна кулаком в лицо — или хотя бы кричу на него, обвиняя в том, через что он меня заставил пройти. Но вместо этого осталась сидеть на коленях у Кейда, смущённая тем, что понимание перевешивает ярость.

Кейд коснулся губами моей шеи и спросил:

— Значит, угрозы мне тоже отправлял ты?

— Мне нужно было держать её подальше от отца. А учитывая, что вы все вляпались в торговлю оружием, я знал: рано или поздно он наткнётся на неё. Рисковать я не мог.

Бэйн взглянул на меня. — Ты вылитая мама.

Мир сжался до размеров петли на горле. С каждым его словом дышать становилось труднее. Чем больше он объяснял, тем сильнее я жалела, что вообще узнала своё прошлое. Я всё ещё была сиротой — только теперь знала историю, которая оказалась хуже любых моих предположений.

В голове всплыло лицо сестры Марии. Страх сковал язык — я боялась спросить, знает ли Бэйн, где она. Сердце могло не выдержать ещё одного удара.

— Так… — Джемма встала и начала метаться между нами и Бэйном, точь — в–точь как её отец минуту назад. — Давай разберёмся. Ты и Джорни… — она ткнула пальцем то в него, то в меня, — …сводные брат и сестра. У вас одна мать, но разные отцы. Судя по тому, что Кейд нам рассказал, твоя мать изменила отцу, и в ярости он продал Джорни Слэйву ещё в младенчестве, чтобы отомстить.

Бэйн кивнул.

— Но мать сказала ему, что Джорни умерла при родах. Это, конечно, была ложь, и отца это взбесило ещё сильнее. — Он замолчал, отвернувшись. — Вскоре после твоего рождения он изнасиловал её — она же после всего отказалась к нему прикасаться. Так появился я.

Наконец он посмотрел на меня.

— У нас с тобой разница всего в десять месяцев. Она инсценировала твою смерть и подбросила тебя на крыльцо к сестре Марии на следующий день после родов.

Я выпрямилась, понимая: лучше сразу узнать самое страшное. Голос дрожал, в животе скрутило от боли.

— Сестра Мария… — Я сглотнула, уже зная ответ. — Она… Чёрт. — Она мертва?

Его затянувшаяся пауза сказала мне всё, что нужно было знать. Сердце рухнуло куда — то вниз, вырвав из груди короткий, обрывистый вздох.

— Да.

Тишина заполнила комнату — она была такой оглушительной, что мне захотелось заткнуть уши. Слёзы накатили волной, и я начала тонуть. Губы сжались, грудь сдавило, будто я отказалась дышать.

— Я понял, что она мертва, как только полиция сообщила о найденной крови. — Голос Бэйна прозвучал ровно, но в нём что — то дрогнуло. — Тогда я и узнал, что отец раскрыл правду о тебе.

Я сцепила пальцы, прижала ладони ко лбу и наконец впустила в лёгкие воздух, позволив себе закричать внутри.

Она умерла из — за меня.

— Нет.

Резкий тон заставил волосы на руках встать дыбом. Бэйн подошёл ближе, но я не поднимала глаз. Кейд крепче обнял меня, чувствуя, как я дрожу.

— Сестра Мария знала, на что идёт. Она понимала последствия, Джорни.

— Но это всё равно моя вина! — вырвалось у меня, и я вырвалась из объятий Кейда. Заняла место Джеммы посреди гостиной, бесцельно мечась из стороны в сторону. Кровь буквально кипела — слишком много эмоций, слишком много боли.

— Она умерла из — за меня! Да, твой отец был психом, но и он погиб по моей вине! Это я в него стреляла! А что случилось с нашей матерью? Я и её тоже убила?!

Я закрыла лицо руками, судорожно глотая воздух. Стыд, ярость, отчаяние — всё смешалось в один ком.

И тут я ощутила Кейда раньше, чем его руки снова обняли меня. И тогда из груди вырвался надломленный, горловой всхлип.

Почему это происходит?

— Ты не виновата. Прекрати. Прошу, прекрати.

Но боль не уходила. Сестры Марии больше нет. Она умерла в муках?

Слова вылетали хрипло, будто сквозь песок:

— Я хочу, чтобы они забрали всё назад. Я не хочу больше ничего знать. Мне всё равно. Я просто…

Вдох. Густой воздух гостиной обжёг лёгкие.

— Я просто хочу, чтобы это закончилось. Хочу забраться с тобой на крышу школы и лежать под звёздами, как в прошлом году… до того, как всё пошло под откос.

Кейд развернул меня к себе, крепко прижал ладони к моим щекам, яростно стирая слёзы. И только тогда я заметила — комната опустела. Кроме нас, здесь остался только Бэйн.

— Мы будем лежать под звёздами каждую ночь, чёрт возьми, если это остановит твою боль.

В глазах Кейда отражалось точно такое же мучение, как и в моих. В его голосе звучала осязаемая отчаянная жажда — заставить эту агонию прекратиться. Я судорожно кивнула, прижав лоб к его губам.

— Тебе просто нужно время, — тихо сказал Бэйн. — И нет, ты не убила нашу мать. Это сделал тот псих, в которого ты стреляла. Каждый день с момента, как он продал тебя, он медленно убивал её. Ты была просто заложницей между бессердечным монстром и отчаявшейся женщиной.

Я заглянула за плечо Кейда и встретилась с глазами сводного брата — в них читалась глубокая, изнурительная скорбь. И внезапно между нами вспыхнула связь, которой раньше не было. Теперь нас объединяла одинаковая боль, она витала в воздухе, как удар хлыста.

— Прости, что всё так вышло, — прошептал он. — Ты никогда не должна была стать частью этого мира.

Я закрыла глаза, снова прижалась лбом к губам Кейда и погрузилась в ощущение безопасности, которое давал только он. Что бы ни случилось дальше — я была не одна.

Кейд слегка отстранился. Я не была уверена, остался ли Бэйн в комнате, но спокойный, твёрдый голос Кейда собрал мои эмоции воедино:

— Не бойся, Джорн. У тебя есть я, поняла? Я был с тобой, даже когда ты об этом не знала.

Я кивнула и вцепилась в него ещё сильнее.