Романолуние

8. Седьмое января. День Рождества. Седьмой день без Романа. Второй день покаяния

На холодильнике лежала свечка. Папа передал. Сказал, тетя Саша, соседка, из церкви принесла. Она ему постоянно что-то носила. Зажгла. Перекрестилась. Помолилась, как могла.

Господи, Вседержитель, прости рабу твою Дарью за грехи ее. Грешна она. Главный грех – гордыня. От него всё растет. Самомнение, на себе зацикленность, излишняя уверенность в собственной правоте. Повсеместная. Ежечасная. Это константа. Вот даже сейчас, молюсь, а где-то там в глубине точит уверенность. Что я – хорошая, что всё это не заслужила. Что мне бы жить долго и счастливо, ведь кому же, если не мне. Даже, когда раздавлена, всё равно уверенность прёт. Прости рабу твою. За грех гордыни. Одним себя утешаю. Тем, что всё о себе понимаю. И хотя бы место в душе нахожу для покаяния.

Прости за другой грех. Прелюбодеяния. Прости, что и, познав за него кару, тогда, еще в юности, так ничего в себе и не изменила. Второй раз разрушилась, врезавшись на всей скорости в тот же самый утес. Прости, Господи, что такая непутевая. Как мне мать вчера сказала? Непутевая она. И я тоже. Ведь ее же всё-таки дочь! Так в кого же мне быть?

Опять слёзы. Нет, уже без истерик. Просто слезы. И голос дрожащий. Как мне всё пережить? Да просто! Просто жить. Как тогда. И всё будет, как папа сказал. Самый мудрый человек на свете. Перемелется – мука будет. Но процесс всё же мучительный. Пока я в мельнице. С Рождеством Христовым, Даша! Надо папу поздравить.

Позвонила. Поздравила. Сказала, что на неделе заеду, если в новую командировку не отправят. В общем, почву подготовила. Пока непонятно что делать. С Подколзиным после кладбища даже случайно встречаться нельзя. Он теперь точно церемониться не станет. А мне только ещё одного греха на душу не хватало. Не убий…