Тени столь жестокие

Глава 22



Галантия

Наши дни, роща

Я позволила теням палатки захлопнуться за мной, пульс всё ещё гнал кровь по венам. Малир хотел, чтобы я вобрала те загадочные тени, о которых не знала почти ничего. Целое королевство.

Насколько же огромной была Вайрия?

Я развязала шнуровку платья, позволила ему осесть у ног и шагнула из него, оставаясь в одном подкладке. А что если Малир ошибался и моя пустота вовсе не настолько глубока для этого?

Но что если глубока?

Может, это вернёт Воронов — нас — домой. Разве не об этом говорила Марла, что моя биологическая мать, возможно, хотела этого? Чтобы я исправила это? Чтобы вернулась домой? Вальтариc — это ведь дом, не так ли?

Себиан вошёл в палатку, тьма которой прерывалась лишь оранжевым светом от костров, потрескивающих по всему лагерю, держа в ладони банку с мазью, о которой говорила Марла.

— Без сомнения, всё равно проснёшься с болью, но это должно немного помочь.

— Руки и спина убивают меня, — я вздохнула, потянувшись к чёрным завязкам на передней части поддоспеха. — И всё же я бы не хотела иначе. Быть там, в небе, скользить над милями и милями земли… Это… волшебно.

— Давай. Я помогу. — Себиан встал передо мной, ловко распутывая завязки, глаза его были прикованы к моим. — Садись на одеяла. Будет удобнее.

Я сняла туфли и позволила пальцам найти мягкий край подушки, прежде чем опустилась в океан плотной теневой ткани.

— Почему большинство из вас спит в этих… гнёздах?

Сняв ботинки, Себиан опустился на колени за мной, сдвигая поддоспех с одного плеча.

— Из-за птенцов, милая.

Я почти застонала от того, как он собрал мои волосы, закрутив их вокруг руки, прежде чем уложить на другое плечо.

— Птенцов?

— Нельзя предугадать, когда дитя впервые обернётся, — его большой палец размазал мазь по шее, глубже вдавился в кожу у плеча и принялся прорабатывать тугую, напряжённую мышцу. — Даже падение с высоты кровати могло бы серьёзно покалечить птенца, если вдруг ему вздумается подпрыгнуть.

— Понятно.

— Сегодня ты справилась отлично, — похвалил Себиан, тепло его тела укутывало спину. — Никогда не забывай следить за глазами и всегда наблюдать за небом, даже за ветрами сверху. Слишком много хищников там.

Я позволила голове склониться вбок, разум глухо отдавался наслаждением и болью от его прикосновений.

— Соколы.

— Мм-хм. — Он опустил поддоспех ниже, ладонь обхватила грудь, большой палец нежно гладил напряжённые мышцы сверху. — Ещё хуже — совы. Они охотятся ночью и видят лучше нас, поэтому мы обычно встаём, когда луна на небе.

Я закрыла глаза, предаваясь блаженству, когда он поцеловал меня за мочку уха, тело становилось тяжёлым от тёплой, уютной вялости.

— Снаружи есть люди, а стены из ткани…

— В библиотеке тоже были люди, но это не помешало тебе сжаться на моём пальце в тот день. — Он обхватил грудь, разминая плоть, пока кровь не закипела. — Во дворе ткани не было, а ты так мило терлась о мой член. Почему вдруг такая стеснительная, а?

Зубы провели по шее. Ногти зацепились за поддоспех, стянув ткань на колени, прежде чем рука Себиана скользнула между моими ногами. Пальцы проводили вдоль влагалища. Вверх, вниз. Вверх, вниз. Сжали клитор. Боги, этот Ворон знал, что такое удовольствие, и давал его с таким рвением, что дыхание замирало.

— Ложись. — Он прижался эрекцией к моей спине, опираясь весом, пока я не погрузилась в теневую ткань.

— Мы не можем…

— Тсс. — Он медленно провёл костяшками вдоль мышцы слева от позвоночника. — Тебе кто-нибудь говорил, что произойдет весной?

Я задыхалась, когда он терся твёрдым членом о зад с той же силой, с какой вдавливал большой палец в основание черепа, разминая узел напряжения там.

— Что?

— То, что бухта Аммаретт замёрзнет, — не единственная причина, по которой Малир ждёт с атакой до весны. Сезон гнездования заставляет нас, Воронов, чувствовать себя определённым образом, — прошептал он мне на ухо, двигая бёдрами за моей спиной с умелым ритмом. — Как только снег растает и на деревьях появятся первые почки, в Тайдстоуне будут слышны только Вороны, ебущиеся, строящие гнёзда, производящие потомство. Наши головы так затуманены желанием спариваться, что стеснительность и забота о приватности исчезают вовсе.

Я не смогла сдержать хриплое дыхание, обожая то, как он так твёрд для меня, как его дыхание меняется вместе с моим.

— А что если они услышат?

— Услышат что, милая? — протянул он своим невинным тоном. — Я всего лишь растираю твою скованность.

Вкусная боль продолжалась в ритмичных кругах, пока его рука опускалась ниже. Он массировал талию, разминал бёдра, гладил ягодицы, прежде чем зацепиться за пояс моего поддоспеха. Себиан медленно стянул его вниз — и ткань вместе с ним — неторопливо, но держа нервные окончания на пике возбуждения.

— Себиан, — снова умоляла я. — Все услышат…

— Конечно услышат, если продолжишь болтать. — Его вес сместился с одного бока на другой. Пальцы метались возле моих бёдер. Кожаные завязки шлёпали. — Можешь ли ты снова быть тихой для меня, а?

Его член протиснулся между моими бёдрами, растягивая тёплую влажность по коже. Боги, он был невероятно твёрд, пульсируя от возбуждения. Дыхание Себиана было горячим и тяжёлым у моей шеи.

— Себиан, — я застонала, мозг лихорадочно искал возражения, пока бедра поднимались, обожая, как он проникает глубже.

— Тсс… Я просто разминаю твои узлы, дорогая. Это всё, что мы здесь делаем, насколько я понимаю. — Бёдра его двинулись в меня, каждый толчок позволял головке члена касаться влажного, нуждающегося входа. Его рука обосновалась на шее, разминая, большой палец снова вдавливался в больные узлы, язык ласкал мочку уха. — Мне нужно быть внутри тебя, милая. Нужно кончить, или клянусь, я сойду с ума.

Моё хриплое дыхание обрушилось на одеяло, всё тело тонуло в похоти и желании.

— Се…

Он крепко зажал мне рот своей покрытой шрамами рукой, заглушая невнятные мольбы. Прижался бедрами к моей заднице, не торопясь скользнуть глубоко внутрь меня, на мгновение задержавшись, заставляя мое тело содрогаться от его толщины. Затем он отстранился и снова скользнул в меня, задавая неторопливый, но не менее напряженный ритм.

— Мне нужно, чтобы ты кончила, быстро и сильно, для меня, милая. — Другая его рука скользнула вниз по моему телу, между ног, где его пальцы начали играть с моим клитором. — Я хочу, чтобы ты забрызгала мой член. Сделала меня влажным, пока я, черт возьми, не пропитаюсь тобой насквозь. Ну давай же. Ты можешь это сделать.

Его пальцы кружили и барабанили, толкались и отступали, умело доводя мое тело до пика наслаждения. Мурашки пробежали от клитора, распространяясь по всему телу, и…

Ммм, это было так приятно!

— Ты будешь упрямиться или все-таки кончишь? — Слова Себиана были хриплым шепотом, касавшимся моей разгоряченной кожи, его дыхание становилось все более прерывистым, хотя он и продолжал свой дьявольский ритм. — Помни, не издавай ни звука…

Его пальцы жестче стали ласкать клитор, посылая волны удовольствия по всему моему телу, заставляя меня стонать в его ладонь. Я содрогалась на грани оргазма. Он продолжал двигаться, бедрами прижимая к себе под действием пальцев.

Оргазм пронесся сквозь меня подобно лесному пожару, охватив все тело. Я кричала в его ладонь, извиваясь под пальцами, пока волна за волной удовольствие захлестывали меня.

— Ох, я не сомневаюсь, что они это слышали, но вряд ли это моя вина. — Он усмехнулся у моего уха, его бедра замерли. — Ты была хорошей девочкой и кончила на мой член, а? Если я прямо сейчас прижмусь ртом к твоей пизде, ты кончишь мне в глотку?

Он переместился, выходя из меня, прежде чем перевернуть меня на спину, и прижался ко мне между ног. Его голова жадно опустилась, и он погрузился ртом в глубину моих складок, лаская сердцевину невероятными движениями.

Его рот безжалостно впитывал каждую каплю влаги с моей пылающей плоти, исследуя каждый дюйм меня и обводя языком самые интимные места в неустанном стремлении поглотить их целиком. Мое тело дрожало и извивалось, мои руки вытаскивали пряди из его узла на макушке, пока я преодолевала последствия оргазма. Я стонала и задыхалась, пока он послушно продолжал впитывать в себя каждую каплю страсти. Насытившись, он прижался лицом к моему животу, прежде чем проложить дорожку из поцелуев вверх по телу, втискиваясь между моих бедер.

— Попробуй.

Его шепот сорвался на мои губы, прежде чем наши рты соединились в поцелуи, его язык вторгся внутрь, принося с собой сладковато-солоноватый привкус.

— Вот какая ты на вкус, когда кончаешь на мой член. Вкусная. Но не способна к зачатию, так что нам даже не нужно быть осторожными. — Он застонал мне в рот во время очередного поцелуя, руки запутались в моих волосах, когда он снова вошел в меня. Кожа бриджей, все еще обтягивавшая его бедра, хлопнула по моим. Я обняла его, проведя ладонями по подвижным мышцам ягодиц, напрягшихся от этого прикосновения.

— Твоя рубашка. Сними ее. Я хочу прикоснуться к тебе.

— Я сделаю все, чего ты хочешь, Галантия, — он потянулся за спину, схватил белую хлопковую ткань и поспешно стянул ее через голову. — Прикоснись ко мне. Я весь твой.

Весь мой.

Пока его рот пожирал мой, я провела руками по мускулам, обвивавшим его грудную клетку, вдыхая мужской запах кожи и пота. Мощные плечи, сильные руки, что не раз вырывали меня из опасности. Он был идеально сложен, сплошные мускулы и плотная мощь, одна сторона тела красива, другая — изуродована.

Именно изуродованная сторона мне нравилась больше всего.

Сломленная, как и я.

Я сосредоточила прикосновения там, отмечая каждую неровность, целуя каждую впадинку, до которой дотягивались губы. Именно там мы пересекались, между нашими шрамами — голые, уязвимые, без всякой лжи. Это делало нас настоящими, чувства между нами осязаемыми, так, как ни одна маска, ни одно притворство не могли бы.

Себиан проникал в меня сильнее с каждым поцелуем. Его потеря контроля была афродизиаком, заставляя меня поднимать бёдра навстречу удар за ударом, тереться клитором о натренированные мышцы его тела. Я снова была на грани оргазма, тело начинало сжиматься и напрягаться вокруг него.

Себиан, должно быть, почувствовал перемену, потому что внезапно замедлил толчки и нежно поцеловал меня в лоб.

— Отпусти себя, милая, — прошептал он на кожу. Бёдра двигались в ленивых, неторопливых волнах. — Я тебя поймаю.

Напряжение, копившееся во мне, начало таять под мягким темпом Себиана. Я расслабилась, покачиваясь в такт его движениям. Удовольствие омывало меня волнами, проходя через конечности и пробегая по коже дрожью. Когда наступил оргазм, он накрыл меня мягко, но полностью.

— Я кончаю, — прошептал Себиан, член его дергался внутри меня, он целовал меня медленно, изливая своё семя. — Ммм, почувствуй меня, милая. Черт, то, как твоя пизда сжимает мой член прямо сейчас…

Когда напряжение ослабло, я глубоко и медленно вдохнула.

— Это было прекрасно.

— Было, — пробормотал он, перекатываясь на спину и увлекая меня с собой, сильно прижимая, пока я не устроилась головой на его груди. Он схватил ближайшее одеяло и накрыл нас. Под ним он продолжал массировать мои мышцы, иногда целуя волосы.

— Но чего-то не хватает, — добавил он.

Я посмотрела на него.

— Чего?

На губах сыграла усмешка.

— Положи свои холодные маленькие пальчики под мою икру.

Это вызвало у меня тихий смешок, и я сдвинулась, чтобы сделать именно так.

— Лучше?

— Угу. — Он ещё раз поцеловал меня в голову, затем сложил одну руку под голову, а другой крепко обнял меня под тёплым плотным одеялом. — Я люблю тебя.

— Ммм, — я промурлыкала, прижимаясь к его груди, — я тоже тебя люблю.