В погоне за убежищем

23

Трейс

Я долго стоял, глядя на здание участка. И не в первый раз не хотел туда заходить. Уже бывало, что приходилось браться за дела, от которых внутри все переворачивалось. Важные, но до чертиков болезненные.

Сегодня было иначе. Дело не в расследовании. Дело в том, что внутри меня ждал целый котел гнилых воспоминаний. Даже не воспоминаний — демонов.

Перед глазами вспыхнуло лицо Элли. В ушах зазвучал ее голос. Простое, почти по-детски прямое предложение пойти со мной, чтобы я не был один.

Но я привык быть один. Я и был один почти до двенадцати лет. Когда попал к Колсонам, вокруг меня всегда были люди, но я все равно держался особняком. Со своими страхами и травмами я разбирался сам. Даже когда женился на Лии, мы по-настоящему так и не впустили друг друга в свои жизни. Поэтому, когда все рухнуло, я почти испытал облегчение, снова остался один, воспитывал дочь сам.

Но в Элли было что-то другое. Она заставляла задуматься, каково это — иметь рядом человека. Не того, кто «дополняет» тебя, а того, на кого можно опереться. Кто будет рядом, когда трудно. Не чинить, не спасать, а просто быть в этом вместе со мной.

Я заглушил двигатель и еще пару секунд смотрел на здание. Открыл дверь, вдохнул глубже, удерживая в памяти ее образ и запах бергамота с розой, и выбрался из внедорожника. Сегодня мне не нужна была форма, ни жетон, ни пистолет — для того, что предстояло, они бесполезны.

Войдя внутрь, я встретился взглядом с молодым помощником, который был у нас всего несколько месяцев. Он нервно улыбнулся:

— Шериф.

Он знал. Знал, что в одной из камер сидит мой отец. Нет… не отец. Донор ДНК.

— Мартин, — кивнул я, не показывая ни малейшего признака, что ситуация задела меня. Я в этом хорош.

Не задерживаясь, я прошел к камерам. Сегодня здесь было тише, чем обычно по будням. Воскресные вечера редко бывали шумными — туристы уезжали, вечеринок почти не было. Разве что авария или задержание за пьяную езду.

Разговоры стихли, стоило мне появиться. Будто удар в солнечное сплетение. Но я не выдал ни тени реакции и направился прямо к кабинету Габриэля. Он увидел меня через открытую дверь, жестом пригласил войти, хотя сам еще говорил по телефону.

Я закрыл за собой дверь и опустился в кресло напротив, повернувшись спиной к залу. Так проще — не нужно следить за каждым движением лица.

— Спасибо, Джим. Да, прослежу, чтобы он завтра явился, — сказал Габриэль и положил трубку. Бросил на меня быстрый оценивающий взгляд. — Это был офицер по условно-досрочному освобождению Джаспера. По какой-то причине ему разрешили алкоголь. Явная недоработка, учитывая его прошлые обвинения в хранении.

— А как насчет обвинения в нетрезвом виде в общественном месте? — спросил я. Любое обвинение могло вернуть его обратно для отбывания срока.

— Технически он был на своей территории. Снимает домик в Pines. Сидел в кресле перед ним, — Габриэль потер рукой загорелое лицо. — Как раз рядом с вечеринкой, которую мы накрыли.

— Удобно, — бросил я.

— Есть еще кое-что, — продолжил он.

Я напрягся. С Джаспером могло быть что угодно.

— Трейлер по соседству арендует Рейнер Крус.

Я попытался сдержать реакцию, но это было нелегко. Я знал Рейнера всю жизнь. Он был злым от природы. Не потому, что научили — просто таким уродился. Его злоба всегда тащила Джаспера в дерьмо. Когда-то они были в одной наркогруппировке.

— Знаешь его, — констатировал Габриэль.

— Да. Один из «лучших друзей» Джаспера.

— Проверил. Он жил в Роксбери еще месяц назад. Пару раз арестовывали, но ничего не прилипло, — сказал он.

— Что нашли на вечеринке?

— Мет, крэк и немного кислоты. Но у Рейнера и у… твоего отца ничего при себе не оказалось.

— Джаспера, — отрезал я.

— Ладно. У Джаспера, — поправился он. — Но собака нашла тайник в лесу за трейлерами.

— Скажите, что проверяете на отпечатки, — прорычал я.

— Уже отправил в лабораторию. Пообещал ребятам стейк, если поднимут это на верх стопки.

Я откинулся в кресле.

— Ты хороший друг.

Габриэль усмехнулся.

— Тебе повезло, что я у тебя есть.

— Иногда, — буркнул я.

Он рассмеялся.

— Ладно. Хочешь его видеть?

Вот она, главная дилемма. Я мысленно перебрал все варианты. И в конце концов поднялся.

— Хочу.

Джаспер не получит удовольствия думать, что заставил меня отступить. Он давно потерял власть надо мной.

— Я с тобой, — сказал Габриэль, вставая.

Возражать было бессмысленно — я знал, почему. Он был прикрытием, если что пойдет не так. Он обеспечивал соблюдение процедуры. И… он просто заботился обо мне.

Мы вышли к камерам — прямо в момент, когда Уилл разевал рот:

— Да ладно! Его батя получил двадцать восемь лет за убийство, а он каким-то чудом стал шерифом? Да пора уже кому-то выдвинуться против этого деревенского быдла.

Я слышал это не впервые. И, наверное, не в последний раз. Но каждый раз било ближе к сердцу, чем хотелось признавать.

В зале воцарилась тишина, когда он заметил меня. Правильным ходом для него было бы потупить взгляд. Но он уставился на меня, как будто ждал, что я врежу.

— Есть претензии к моему руководству — иди к мэру. А пока не трогай мой участок. Похоже, сидеть за столом для тебя слишком большое искушение, чтобы молчать. Так что лишаешься стола. Патруль до конца месяца. Увижу твою задницу возле этого кресла — пойдешь в отпуск за свой счет.

Пара человек прыснула. Двое даже хлопнули друг другу в ладонь.

Уилл побагровел.

— Ты не можешь так сделать.

— Можем, — невинно добавил Габриэль. — Я поддерживаю.

— А я бы еще и на уборку обочин его отправила, — заявила сержант Лэйни Ирвуд, выходя из копировальной. — Старые кости устали от твоей болтовни.

Я ухмыльнулся.

— Прекрасная мысль, сержант Ирвуд.

Она показала мне средний палец.

— Еще раз назовешь меня «сержантом Ирвуд» — будут проблемы.

— Принято, — усмехнулся я. А затем, вернувшись к Уиллу, резко оборвал: — Почему ты все еще сидишь? Могу я рассчитывать, что ты справишься с обычным патрулем, или мне снять тебя с дежурства прямо сейчас?

Зубы Уилла со скрежетом сомкнулись, и он, не говоря ни слова, рванул к выходу. Дверь хлопнула, а в бульпене раздались аплодисменты. Черт, как же я любил свою команду. Ну, хотя бы девяносто пять процентов из них.

В бульпен из приемной зашла Бет.

— Что я пропустила? Уилл выглядит так, будто готов кого-то убить, значит, было что-то хорошее.

Я покачал головой и направился вглубь, к коридору, где у нас располагались камеры предварительного задержания. Остальные и так расскажут ей, что произошло. Габриэль шел следом, не отставая, пока мы не свернули в помещение с двумя камерами.

Использовались они нечасто, в основном для пьяных дебоширов или задержанных, которых нужно было передать в округ по более серьезным делам. Дольше, чем на ночь, мы их здесь не держали.

Стоило войти, как помещение показалось меньше обычного. Воздух густой, тяжелый, с запахом пота и перегара. Красные, налитые кровью глаза поднялись и метнули в меня ненавидящий взгляд.

— Не имеешь права держать меня тут, — выплюнул Джаспер.

— Я вообще к этому не имею отношения. Конфликт интересов, сам понимаешь.

Джаспер поднялся, пошатнулся и, еле удержавшись на ногах, подошел к решетке.

— Ты натравил на меня своих свиней, — пробурчал он, слова тянулись, пьяные. — Все липа, подтасовка.

— Сэр, — начал Габриэль, в голосе показная вежливость, — вы показались нетрезвым сразу нескольким офицерам на месте. Когда мы проверили ваше удостоверение, выяснилось, что вы на условно-досрочном. Мы имеем полное право потребовать тест на наркотики. Сейчас просто ждем результатов. Уверен, вы понимаете.

Джаспер сплюнул сквозь решетку, едва не попав на ботинок Габриэля.

— Понимаю, что мой ублюдок-сын тебя на это подбил. Засужу вас всех к чертовой матери.

— Удачи, — пробормотал я.

— Ты, — Джаспер оскалился. — Думаешь, ты лучше меня? А я в твоей крови. В твоих венах. Никогда от меня не избавишься.

По мне прошла холодная волна. Настолько ледяная, что будто резанула изнутри. Потому что, как бы он ни пыжился, он сказал правду.

Его губы скривила мерзкая ухмылка.

— Ты даже не представляешь, что тебя ждет. Но мне будет чертовски весело смотреть, как ты теряешь все.