В погоне за убежищем

34

Трейс

Официально. Я подсел на Элли Пирс. На ее смех, ее запах, ее стоны. На то, как она идеально вписалась в нашу жизнь. Это нельзя было назвать совсем уж без усилий — приходилось изрядно постараться, чтобы выкроить время только для нас двоих. Но каждый раз, когда мы оказывались вместе, или когда она была рядом и со мной, и с Кили, все это ощущалось… правильно.

Даже больше, чем правильно — по-другому. Но по-хорошему по-другому. Будто мы втроем находили в себе те части, о которых раньше и не подозревали, и все это — благодаря Элли.

Я заставил себя отвести взгляд от того хаоса, что сейчас творился на кухонном островке. Следы утреннего завтрака исчезли, уступив место приборам для волос, аксессуарам и каким-то штукам, назначение которых я даже не мог угадать. Я боялся, что моя кухня уже никогда не будет прежней. Элли заявилась к нам в половине седьмого утра с целым чемоданом на колесах. Даже прихватила одну из тех накидок, которыми в парикмахерских накрывают клиентов, — в единорогах.

Я глянул на часы и поморщился:

— Десять минут.

— Я только последние штрихи, — пообещала Элли и потянулась к пульверизатору. — Каждый единорог заслуживает немного блесток.

Я вперился в нее взглядом:

— Это… оно же потом все по кухне разлетится?

Уголки ее губ лукаво дрогнули:

— Осторожней. А то проберусь сюда и покрою блестками все твои стены.

— О-о-о, — восхищенно протянула Кили. — Это было бы тааак красиво.

— Даже не думай, Вспышка.

Элли только рассмеялась и прыснула блестками в волосы Кили. Она сделала ей забавные хвостики в тех самых вывернутых косичках, о которых я недавно узнал, собрала их в кудрявые хвосты, побрызгала временной краской, клятвенно заверив меня, что это смоется, и закрепила разноцветными заколками-единорогами и радугами. Завершила картину ободком с рогом единорога и ленточками, спускавшимися каскадом.

С театральным взмахом Элли сняла с Кили накидку:

— Готово.

Кили взвизгнула и спрыгнула со стула:

— Хочу посмотреть! — и умчалась по коридору, прежде чем я успел ее остановить.

Я повернулся к Элли:

— Спасибо. Для нее это будет событие года.

Ее взгляд потеплел:

— Я обожаю это делать. Да и сама слишком увлеклась, выбирая все эти штучки.

— Все равно спасибо, — повторил я.

— Тебе не нужно меня благодарить.

— Но я хочу.

На лице Элли мелькнула озорная улыбка, и она подошла ближе:

— Мне кажется, ты поблагодарил меня заранее еще вчера вечером.

В памяти вспыхнули ее стоны и прерывистые вдохи.

— Только не заводи меня, пока я не отвез дочь в школу.

Элли рассмеялась, и этот смех накрыл меня теплом.

— Ладно. Но для того, чтобы отвести ее в школу тебе все же кое-чего не хватает.

Я нахмурился:

— Чего именно?

Она двинулась так быстро, что я и моргнуть не успел. Рука взметнулась с пульверизатором, и в воздух полетело облако блесток.

— Вот. Теперь ты в одном стиле с Кили.

Я застыл с открытым ртом:

— Ты же не…

Она пожала плечами:

— Тебе просто нужно было немного сияния.

Я рванул к Элли и стал щекотать ее по бокам. Она визжала и извивалась в моих руках.

— Выглядишь отлично, — выдавила она сквозь смех.

— У меня сегодня встреча со всем отделом.

Элли только еще сильнее расхохоталась:

— Зато будешь настоящим украшением дня.

Я припарковался на своем месте у участка, заглушил двигатель и взял телефон из подстаканника. На экране мигало уведомление.

Коуп изменил название группы на «Не говорите маме».

Коуп: Собираюсь привезти Саттон и Луку в Спэрроу-Фоллс на выходные. Пара дней отпуска от тренировок. Будем примерно к полудню. Где вы, бездельники, прячетесь?

Он снова с головой ушел в хоккей, восстановившись после истории с бывшим Саттон и тем одноклубником. Мы почти не виделись последние пару месяцев.

Я: Приходи на парад Кили в честь Дня сумасшедших причесок. В 14:30. Это будет лучший сюрприз.

Коуп: Мы будем.

Кай: Можешь признаться, Коупи-пух. Ты скучал по нам. Понимаю. Мы чертовски офигенные.

Коуп: Скучал по всем, кроме твоей занудной задницы. И чтоб ты не оставил ничего у меня дома.

Фэллон: А с чего бы ему что-то оставлять у тебя дома?

Кай прислал серию эмодзи «ти-ссс» и потом змею. Логики в этом не было никакой.

Коуп: Ты же знаешь, у меня фобия змей. С тех пор как в «Индиане Джонсе» герой падает в яму, полную этих тварей. Этот придурок в прошлый раз подбросил мне в постель десяток резиновых змей.

Фэллон: Кайлер Блэквуд, не смей говорить, что ты это сделал.

Арден: Беги, Кай-Кай. Она идет за тобой.

Кай: Он нас бросил ради Сиэтла — пусть теперь терпит ответку.

Шеп: Честно, зная Кая, могло быть и хуже.

Арден: Правда. Знаете, что он в старших классах подмешал в мой душ розовую краску?

Кай: Ты тогда надрала мне зад прямо перед моими друзьями.

Фэллон: Ты имеешь в виду своих уголовников?

В шестнадцать Кай влип в нехорошую компанию. Лез в опасные истории, включая подпольные бои, за которыми стояли портлендские мафиози. Вытаскивать его оттуда было непросто, и обошлось без серьезных рецидивов только чудом.

Кай: Знаешь, парочка тех ребят, что остались в городе, до сих пор тебя боятся.

Роудс: И правильно делают. У Фэлл потрясающее чувство мести — все должны дрожать.

Фэллон: Да ладно, я не такая уж страшная.

Роудс: Ты обмотала машину одного парня пищевой пленкой и измазала ее вазелином, когда он попытался напасть на Кая в выпускном классе.

Фэллон: Брюс Карразерс — слизняк редкостный, и он получил по заслугам.

Шеп: Все, отходим медленно и без резких движений — она снова на тропе войны.

Фэллон: Трусы вы все. Трейс, есть фото Кили? Хочу видеть прическу.

Я знал, что она специально переводит разговор, но подыграл и отправил селфи нас двоих в машине. Элли сделала пару снимков сзади, но их у меня не было.

Роудс: Трейс, это что, блестки у тебя в волосах? Фэлл тебя что, взорвала глиттером?

Кай: Шериф будто собирается на рейв. Кто-нибудь, напишите Лолли.

Шеп: Я уже отправляю ей фото. К вечеру у тебя будет очередная неприличная алмазная поделка.

Я застонал. Последнее, что мне нужно, — это очередной шедевр моей бабушки. Я сказал ей, что ковбойская композиция с задницами в чапсах «повредилась при переезде». На деле я засунул ее подальше в гараж.

Фэллон: Ты сделал Кили прическу? Выглядит шикарно!

Я: Элли. У нее был целый план и чемодан инструментов.

В чате на секунду стало тихо, а потом все заговорили одновременно.

Роудс: Чемодан, значит? Там и вещи для ночевки есть?

Коуп: Хочу билет на бой Линка с Трейсом. Мне так и не удалось врезать ему, когда он начал встречаться с Арден.

Арден: Сейчас я тебе врежу, Пак-бой.

Кай: Ты платишь за укладку натурой, шериф?

Фэллон: Я ТАК И ЗНАЛА! Вы созданы друг для друга.

Кай: Беги, Трейс. Фэлл уже планирует твою свадьбу.

Я сделал в чисто арденовском стиле — сфоткал средний палец и отправил в чат.

Кай: Брат, ты изменился.

Шеп: Я слышал, он недавно выругался.

Помотав головой, я перевел чат в «Не беспокоить» и пошел в участок.

— Утро, шериф, — Флетчер поднял на меня взгляд из-за стола.

— Утро, — кивнул я.

— Слушай, — начал он, пока я не успел пройти в сторону отдела, — у тебя есть минутка, кое-что обсудить?

Я повернулся, насторожившись. Иногда младшие офицеры спрашивали совета по делу. Чаще всего оказывалось, что зацепки нет — вроде как они «раскрыли» дело двадцатилетней давности. Но Флетчер был не таким. Парень с холодной головой, ответственный, дотошный, не лезет на рожон.

— Валяй.

Он обошел стойку и заговорил только тогда, когда подошел ближе:

— Я беспокоюсь за Элли.

Все во мне напряглось, мышцы будто залило бетоном.

— Что ты имеешь в виду?

Мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы сохранить на лице спокойное выражение. Пальцы чесались достать телефон и написать Элли, убедиться, что у нее все в порядке. Это острое желание связаться с ней било по мне почти невыносимо.

— Я видел рапорт по поводу фотографий, — продолжил Флетчер.

Бетон в мышцах стал еще плотнее, а челюсти сжались так, что заскрипели коренные зубы. У помощников был доступ к нашим материалам по делам, так что Флетчер не нарушил правил, но ощущение, что он лезет на мою территорию, все равно било по нервам. Я понял, что это ревность.

— Я был на днях в строительном магазине, — сказал он, — и Джимми Бэнкс к ней цеплялся. Не похоже, что он тот тип, который взял бы длиннофокусную камеру, чтобы сделать такие снимки, или использовал бы какую-то хитрую программу, чтобы отправлять угрозы. Но я подумал, что тебе стоит знать.

Часть напряжения спала. Флетчер поступал как хороший помощник, просто делал свою работу.

— Ценю предупреждение. Поручу Габриэлю к нему заглянуть.

На лице Флетчера что-то едва заметно изменилось. Большинство бы и не заметило, но я привык вылавливать малейшие перемены в выражении лица — это был лучший способ защиты. Я понял, что это любопытство. Он догадывался, почему я сам не веду это дело.

В маленьком городе вроде Спэрроу-Фоллс неминуемо знаешь людей, чьи дела расследуешь, но с Элли все было куда глубже. Поэтому я должен был позволить Габриэлю вести расследование. Но это не значило, что я останусь в стороне.

— Если нужна будет помощь, скажи, — предложил Флетчер. — Могу взять лишнюю смену у дома Элли.

От этих слов напряжение немного вернулось.

— Я дам знать.

Завтра сюда должен был приехать Холт Хартли со своей командой, чтобы установить у Элли систему безопасности. Тогда не придется держать дежурного у ее дома.

Флетчер кивнул и вернулся к своему месту. Парень он хороший, старательный, готовый помочь. Пора перестать быть мрачным ублюдком только потому, что он посмотрел в сторону Элли.

Переходя через общий зал, я отметил, что место Уилла пустует. Отлично. Надеюсь, он сделал выводы после своего временного понижения.

Бет оглянулась от своего стола, уголки губ чуть приподнялись.

— Доброе… утро? — в ее голосе прозвучал вопрос, и я не понял, почему.

— Что? — нахмурился я.

Фрэнк громко расхохотался:

— Да она просто любуется твоими диско-волосами.

Габриэль вышел из комнаты отдыха с кружкой кофе в руке:

— Это что-то с чем-то. Похоже на игрушечных «My Little Pony», которых моя племянница обожает.

— Новый тренд в моде, — подала голос Лейни из угла, копаясь в картотеке.

— Ненавижу вас всех, — пробормотал я.

Парковка у начальной школы была забита до отказа, и место нашлось только через улицу и еще на квартал ниже. Но злиться на это я не мог. Сам факт, что столько людей пришло на парад в честь Дня сумасшедшей прически посреди рабочего дня, говорил о чем-то важном — о нашей общине, о местных бизнесах, которые ее поддерживали, и о людях, что здесь жили.

Я заметил нелепо огромный внедорожник Коупа, в котором я когда-то постоянно ловил его на превышении скорости, как только он приезжал домой. Теперь сзади стояло детское кресло и красовалась наклейка с логотипом детской хоккейной команды Луки. Я невольно улыбнулся. Саттон и ее сын изменили Коупа в лучшую сторону. Никто из нас и не подозревал, какой груз вины и каких демонов он носил в себе, пока она не появилась и не помогла ему исцелиться.

В груди неприятно сжалось, когда в памяти всплыл образ Элли у моей кухонной стойки. Я припарковался на самом дальнем из возможных мест, выскочил из машины, весь на взводе от желания увидеть ее, прижать к себе, почувствовать то особенное тепло, что было только у нее.

Заперев машину с брелка, я перебежал улицу и направился к школе. Но едва достиг школьной парковки, сердце болезненно дернулось. На тротуаре стояла знакомая фигура с сигаретой в зубах, отчего шрам на лице казался еще глубже и уродливее. Сгорбленные плечи Джаспера выдавали в нем усталость, но в линии челюсти читалась злоба.

Мне стоило огромных усилий удержать свой гнев — тот самый, что, я знал, унаследовал от него. Я стремительно зашагал к мужчине. Он обернулся на звук моих шагов и вынул сигарету изо рта.

— Вот и мой сын.

Его зубы пожелтели от возраста и отсутствия ухода, а все его облик казался пустым, выжженным. Но я видел только сходство. Глаза. Челюсть. И то, что было глубже.

— Я тебе не сын, — выдавил я, так отчаянно пытаясь в это поверить. — Что ты здесь делаешь?

Улыбка Джаспера растянулась шире, углубив шрам.

— Слышал, тут сегодня детское мероприятие. Никогда не встречал свою внучку. Думаю, сегодня идеальное время, не находишь?

Я двинулся так быстро, что в его глазах мелькнуло удивление. Ладони уперлись в его грудь, резко оттолкнув назад.

— Держись подальше от моей дочери. Она никогда не узнает, какое чудовище ты есть.

Чья-то рука крепко схватила меня за бицепс, оттягивая назад и создавая дистанцию.

— Не надо, — резко сказал Кай, голос холодный, как сталь. — Я знаю, как чертовски хочется, но он того не стоит.

— Это было нападение, — выкрикнул Джаспер, стряхивая с фланели несуществующую пыль.

— Скорее, ты сам споткнулся о собственные ноги, — отрезал Кай, повернувшись к нему и расправив плечи под потертой кожаной курткой. Он смотрел на Джаспера так, что тому стоило бы побледнеть. — Слушай, Джас. Можно я так буду тебя звать? Мой брат любит играть по правилам. Для него важно держаться в рамках закона. А я? Мне плевать на это. Если сделаешь хоть шаг в сторону моей племянницы — я тебя сотру с лица земли. И никто, слышишь, никто не будет по тебе скучать.

Между мной и Каем всегда была особая связь — иная, чем с остальными братьями и сестрами. Мы оба выросли в самых тяжелых условиях. Мы оба знали своих демонов в лицо. Но Каю досталось еще хуже. И именно это сделало его особенно нетерпимым к любому насилию над слабыми.

Джаспер сплюнул на тротуар, едва не попав на любимые мотоциклетные ботинки Кая.

— Брат… Да вы и близко не родственники.

— Вот тут ты ошибаешься, Джас, — зарычал Кай. — Ради него я сделаю все. Потому что то, что нас связывает, куда сильнее, чем ты когда-нибудь сможешь понять. Но вперед, проверь меня.

Любой разумный человек уже дрожал бы от страха. Но Джаспер никогда не был умным. Его эго и ярость всегда мешали ему. Он уставился на меня, глаза сузились.

— Всегда прячешься за чужими спинами. Копами. Учителями. Вот и за этим мусором. Но они не всегда будут рядом. Запомни это. Ты у меня кое-что забрал, и будь уверен — я верну должок.

Не дав мне ответить, он развернулся и зашагал прочь.

Кай не рванул за ним, но в каждом его движении чувствовалась угроза. В глазах мелькнул ярко-золотой отблеск.

— Почему, блядь, ты не сказал, что он вышел?

Челюсть у меня ходила из стороны в сторону, суставы хрустели.

— Я разбирался.

— Ну да, видно, как разбирался, — с сарказмом бросил он.

Я провел рукой по волосам, дернув прядь.

— Габриэль следил за ним, насколько мог.

— Недостаточно.

— Знаю. Нужно будет подать на ограничительный ордер.

Кай провел рукой по щетине на щеке.

— Ты же понимаешь, что для такого, как он, бумажка ничего не значит?

Вот здесь наши с ним пути и расходились. Я верил в систему. Да, она далека от идеала, но однажды помогла мне, и я хотел, чтобы помогла и теперь. Кай же держался от правил подальше и системе не доверял.

— Нарушит ордер — вернется за решетку, — сказал я.

Он долго смотрел на меня.

— Надеюсь, блядь, что не будет слишком поздно.

Я надеялся на то же.