В погоне за убежищем

53

Трейс

Сколько бы часов ни прошло, оторвать взгляд от Элли было почти невозможно. Да, врачи в приемном покое уже ее осмотрели и, к счастью, нашли лишь легкое сотрясение после нападения Джаспера и ушибленные ребра от падения. Но мне все равно казалось: стоит отвести глаза хотя бы на несколько секунд и она снова исчезнет у меня на глазах.

А вот она — моя девочка. Сидит на моем диване, утопая в подушках и ярких пледах. С одной стороны к ней прижалась Кили, между ними устроился Грем. Линк и Арден, свернувшись, сидели в кресле неподалеку. Роудс и Фэллон развалились по-турецки на полу у журнального столика, а Саттон и Коуп помогали Норе на кухне. Тея и Шеп складывали пазл с Лукой за обеденным столом, Энсон говорил по телефону на улице, а Лолли уехала за продуктами.

Все держались рядом — хотели убедиться, что с Элли все в порядке. Просто быть рядом с ней. Единственный, кого не хватало, — Кай. Для него это было не похоже, но, наверное, слишком уж много старых демонов поднялось на поверхность в этот раз.

И, глядя на французские двери, ведущие на заднюю террасу, я понимал: он не единственный. Декс стоял у стекла и смотрел во двор, но я знал — ничего он там не видел.

— Он все еще там? — спросил Энсон, подходя ко мне и убирая телефон в карман.

— Ага. До сих пор не верится, что он сделал тот выстрел.

Когда Энсон говорил, что Декс отличный стрелок, он не шутил. Четким выстрелом в шею он снял Хелен Ньюбери. Энсон пытался удержать ее в живых до приезда медиков, но спасти ее было невозможно.

Я понимал, что по идее должен испытывать угрызения совести — ведь любая жизнь имеет вес. И видел, что для Декса этот груз был тяжелее, чем для большинства. Но я не чувствовал ничего, кроме облегчения.

Энсон, глядя на друга, сказал:

— У него детство было непростое. Теперь все это снова всплывет.

Как и у Кая. Я невольно задумался, что же у них с Дексом общего из прошлого. Но спросить не успел — Декс уже заходил в дом.

Все взгляды устремились на него. Благодарностей за то, что он сделал, было много и они его смущали. Но я ничего не мог с этим поделать. В моей семье всегда говорили людям, когда их ценят.

— Звонил друг из бюро, — сказал Декс, вертя телефон в пальцах. — Оказывается, Брэдли и его дружки были замешаны в маленькой операции по торговле людьми. Обслуживали богатых в определенных экзотических местах. Теперь он сядет намного дольше, чем на пару недель.

— Вот он — спусковой крючок для Хелен Ньюбери, — пробормотал Энсон.

Элли посмотрела на меня, но я уже шел к ней. Протиснулся между родными и опустился на подлокотник дивана, склонился и коснулся ее губ.

Она задержала взгляд на моих губах.

— Я свободна.

— Ты свободна, — прошептал я. — Чтобы быть там, где сама захочешь.

Элли чуть отстранилась, коснулась ладонью моего лица.

— С тобой. Я всегда хочу быть с тобой.

Облегчение накрыло меня с головой. Я даже не осознавал, насколько боялся, что Элли захочет уехать из Спэрроу-Фоллс, когда все уляжется, сочтя, что здесь слишком много боли.

— Вспышка… — я поцеловал ее снова, на этот раз глубже.

— Фу, — заявила Кили, вскакивая с дивана. — Микробы.

— Осторожнее, — крикнул из-за стола Лука. — Теперь они будут делать это постоянно.

Все засмеялись.

Линк наклонился, чтобы видеть Элли.

— Ты правда останешься?

Она улыбнулась брату:

— Здесь моя семья. И я не могу пропустить момент, когда ты будешь весь в детской блевотине. Плюс, я собираюсь всерьез побороться за титул любимой тети.

— Эй! — одновременно возмутились Роудс и Тея.

В этот момент открылась входная дверь, и влетела Лолли, вся увешанная пакетами и бренча своим бесчисленным украшениями. Декс уставился на нее:

— Это что… сережки в виде светящихся конопляных листьев?

Энсон хлопнул его по спине:

— Добро пожаловать в семью Колсонов.

Лолли, пройдя в гостиную, сложила пакеты и смерила Декса взглядом.

— Знаешь, я не в восторге от ребят в погонах, но тебя бы я залезла, как на дерево.

Глаза Декса округлились, в них мелькнул испуг:

— Э-э-э…

Лолли достала из пакета блестящую коробочку с грибами и радугами.

— Это тебе, за то, что спас мою Элли. Она самая веселая из всей этой шайки, и без нее я бы пропала.

Кто-то из моих братьев и сестер возмутился, но Элли только крепче прижалась ко мне.

— Лолли… — прошептала она.

— Это правда, — заявила та. — И я жду, что ты быстро поправишься, чтобы мы могли пойти в ковбойский бар.

Элли рассмеялась:

— Как только ребра перестанут болеть — я там.

Лолли протянула Дексу коробочку:

— Для тебя. Мой фирменный бленд брауни.

Декс взял ее, и тут вся комната хором крикнула:

— НЕТ!

Нора протянула мне одну из кастрюль, в которой готовила овощное чили специально для Элли, и я методично начал ее вытирать. Остальные уже разошлись, пока Элли дремала на диване. Лия заехала, чтобы забрать Кили и дать Элли возможность поспать подольше, зная, что ей нужен отдых для полного восстановления. К тому же она принесла букет цветов и особый чай, который, по ее словам, хорошо помогает при мышечных болях.

Наша семья становилась все более единой, переплетенной, и от этого в груди поселилось чувство умиротворения, которого я раньше не знал. Была и благодарность — за то, что мои братья и сестры всегда готовы подставить плечо. За Лолли с ее проказами, которые неизменно вызывали улыбку у Элли. И за Нору, мою маму.

Такие тихие минуты всегда были нашими. Она никогда не лезла с расспросами, просто давала понять, что рядом.

Я присел и поставил кастрюлю на место, затем поднял глаза на нее:

— Люблю тебя, мам.

Нора посмотрела на меня, ее лицо потеплело:

— И я тебя люблю. И люблю, что ты наконец нашел то счастье, которого всегда заслуживал.

Я выпрямился, развернувшись к ней, готовый выложить все:

— Элли помогла мне по-настоящему увидеть то, что всегда было рядом. Заставила поверить, что я могу это принять. Что я могу быть частью семьи Колсон. Могу быть тем, кем ты меня воспитывала.

— Мальчик мой, — сказала Нора, поднимая руку и ласково похлопывая меня по щеке. — Ты всегда был Колсоном. Ты — лучшее, что есть в нашей семье. Верный и заботливый. Щедрый и защитник. Ты делаешь нас лучше одним своим присутствием.

В горле сжалось, глаза защипало. Я притянул ее в объятия:

— Спасибо, что дала мне место, где я могу быть собой.

— Спасибо, что позволил. — Через минуту она отстранилась, вытирая глаза. — Ну вот, весь день держалась, а ты заставил меня расплакаться.

Я тихо усмехнулся:

— Прости.

— Должен извиняться. А теперь убери эти последние кружки и отправь свою девушку в постель. Ей надо отдыхать на мягком матрасе. А я поеду домой.

Я поцеловал Нору в щеку:

— Напиши, когда доедешь.

— Всегда заботишься о своих, — с улыбкой сказала она и направилась к двери.

Я вытер две кружки, из которых мы пили кофе, но, открыв шкаф, замер. И нахмурился. Там больше не было аккуратно выстроенного ряда кружек — вместо них вперемешку стояли миски и тарелки. А между ними — записка:

Шеф,

Три попытки, чтобы догадаться, куда я делa кружки. Не благодари за то, что держу тебя в тонусе.

xx Элли

Я невольно рассмеялся. Решив оставить кружки прямо на столешнице, я пошел в гостиную. Элли открыла глаза, едва я вошел:

— Привет…

Она была чуть сонная, но до чертиков милая. Я сел на край дивана и мягко убрал волосы с ее лица:

— Хочешь рассказать, куда делa кружки?

Губы Элли изогнулись в лукавой улыбке:

— Попробуй выпытать.

Я сдержал улыбку:

— Вспышка?

— Да? — сонно спросила она.

— Я хочу, чтобы ты путала мои шкафы каждый день.

Элли нахмурилась, не понимая:

— Ладно?..

— Переезжай. Переезжай ко мне с Кили прямо сейчас. А потом, когда достроим фермерский дом, туда. Можешь помочь мне с Шепом доработать планы. Мы сделаем его по-настоящему нашим.

Элли моргнула, в ее глазах заблестели слезы:

— Это серьезный шаг. Кили…

— Обожает тебя, — перебил я. — Ничто не обрадует ее больше, чем видеть тебя с нами всегда. Но если это слишком рано…

Теперь перебила меня она. Поднялась и поцеловала, лишив возможности сказать хоть слово. Отстранившись, с озорством в глазах спросила:

— Можно мне завести козу в компанию Бампер?

Я рассмеялся:

— Можешь хоть целый приют для коз открыть, если захочешь.

Губы Элли зависли над моими:

— Напомню тебе об этих словах, когда приведу домой целое стадо.