Зверь

Глава 19

Нааша не заставила его ждать.

Как только Эссейл появился в женской гостиной особняка ее хеллрена, плита в стене с шелковыми персиковыми обоями отошла в сторону, и Нааша вышла из потайной двери.

— Добрый вечер, — сказала она, вставая в позу. — Я надела красное, как ты просил.

Можно говорить что угодно об отсутствии богатой родословной и замужестве по расчету, но она была красивой женщиной, с длинными черными волосами и соотношением грудь/бедра/талия как у Мэрилин Монро. В своем платье с низким вырезом и Лабутенах шестого размера она была горячей мечтой тысяч мужчин.

Но даже при полном параде она не могла сравниться с его Марисоль… по аналогии тепличный цветок и вполовину не был так красив, как тот, что вырос в диких условиях, без ограничений.

И, тем не менее, ее запах достиг его ноздрей, оказывая влияние подобно употребленному ранее кокаину, его тело откликнулось, хотя чувства и душа оставались мертвыми. Ужасная реальность была такова, что его плоть нуждалась в крови женщины-вампира… и здесь и сейчас эта биологическая нужда возобладала над всем остальным.

Даже если при иных обстоятельствах он бы пальцем к ней не прикоснулся.

— Тебе нравится? — спросила Нааша, подняв руки и сделав медленный круг.

Как ему и полагалось, Эссейл улыбнулся, обнажая выступившие клыки.

— Будет еще прекрасней, если снять его с тебя. Подойди сюда, — приказал он.

Нааша проплыла к нему, но не вплотную, она остановилась у желтого антикварного французского дивана, на котором было больше подушек, чем места для сидения.

— Ты, подойди ко мне.

Эссейл покачал головой.

— Нет.

Нааша надулась, выпячивая пухлые, сияющие губы в цвет платья. — Ты пересек весь город ради меня. Конечно, ты можешь преодолеть еще шесть футов.

— Я не пересеку эту комнату.

Когда он принял скучающий вид, который был ни на йоту не выдуманным, в воздухе вспыхнул запах ее возбуждения.

— В тебе нет ни капли уважения. Мне следует вышвырнуть тебя за порог.

— Если ты считаешь это оскорблением, то ты еще ничего не видела. Я уйду с великим удовольствием.

— Знаешь, у меня есть любовник.

— Правда? — Он склонил голову. — Что ж, поздравляю.

— Меня хорошо обслуживают. Несмотря на хворь моего любимого мужа.

— В таком случае мне следует оставить тебя…

— Нет. — Она обошла диван, подходя к нему так близко, что он мог видеть поры на ее гладкой коже. — Не уходи.

Эссейл демонстративно рассматривал черты ее лица. Потом протянул руку, касаясь ее волос.

— На колени. — Прежде чем она успела ответить, он указал вниз, на свои ноги. — На колени. Быстро.

— Я и позабыла, насколько требовательным ты…

— Не трать мое время впустую.

Когда очередная вспышка возбуждения достигла его носа, Эссейл знал, что она опустится на обюссоновский ковер… и когда она потянулась к нему, чтобы опереться о его грудь, он отмахнулся от ее руки, чтобы она неустойчиво рухнула на пол.

— Хорошая девочка. — Он провел костяшками по ее щеке. Потом сгреб в руке ее волосы и отклонил ее голову назад. — Открой рот.

Когда она разомкнула губы, задыхаясь, запах ее возбуждения заполнил его ноздри, ее лицо раскраснелось, груди тяжело вздымались под корсажем платья. Свободной рукой он расстегнул ширинку своих твиловых брюк и высвободил член.

Прорычал, обхватив себя рукой:

— Не хочешь рассказать про своего любовника?

В ее полуприкрытых глазах вспыхнул эротичный огонь:

— Он такой сильный…

Эссейл затолкал член в ее рот, обрывая ее на полуслове. А потом, используя хватку на волосах в качестве рычага, он трахал ее рот, а она стонала, руки Нааши скользнули по ее грудям, сжимая, она еще шире раздвинула колени, ведь в ее мыслях он погружался в ее лоно. А, может, в дополнение ко всему.

Он обращался с ней грубо, но ненависти к ней не было. Не было даже неприязни… она должна была волновать его в той или иной степени, чтобы он составил о ней свое мнение.

Ему было ненавистно одно — что она была не той, кого он желал.

И чем больше он думал об этой реальности, вечной разлуке, потере?

Оторвавшись ото рта Нааши, он подвел ее на коленях к дивану, используя волосы в качестве поводка. И ей это нравилось. Она более чем по доброй воле шла за ним, со сбитым дыханием, раскрасневшаяся, готовая быть оттраханной. Вполне неудобно, не так ли?

Особенно когда он нагнул ее над французским диваном, задрал юбку и вошел в нее сзади.

Нааааша кончила сразу же, содрогнувшись под ним. И когда он еще раз дернул ее голову, она выкрикнула его имя.

— Ш-ш, — выдавил он. — Ты же не хочешь, чтобы твой любимый услышал. Или твой бойфренд.

Нааша простонала что-то бессмысленное, настолько потерявшись в сексе, что ее мозг, очевидно, отключился. И странно, он завидовал ее эротическому опыту. Для него это было выражение базовых потребностей организма, физическая зарядка, приносившая удовольствие и кровь в качестве награды.

Оно не приносило бритвенно-острого наслаждения, от которого Нааша была в таком восторге. Но, по крайней мере, он мог воспользоваться ее слабостью… на пользу Рофу.

Обнажив клыки, Эссейл укусил ее в горло, сильно, не переставая трахать ее, впивался в нее, утоляя голод. Ее вкус был… хорошим. Ощущения, как ее лоно обхватывало и выпускало его член… тоже. Сила, которую она давала ему, была жизненно-необходимой.

В антикварном зеркале напротив Эссейл уловил свое отражение, себя, трахавшего Наашу.

Воистину, он выглядел таким же мертвым, каким себя чувствовал. Но все равно потянулся в карман пальто за мобильным телефоном.

***

Вишес проходил мимо качалки и тренажерного, когда протрещал телефон, спасибо вай-фаю в учебном центре. Достав мобильник из заднего кармана штанов, он ввел пароль и улыбнулся, увидев сообщение.

Это была фотография от Эссейла… затылка темноволосой женщины, которую он трахал в коленно-локтевой позе на диване. Сообщение было лаконичным: Я в деле.

Хорошая работа, написал Ви в ответ. Наслаждайся.

— И принеси нам что-нибудь, — сказал он вслух, возвращая телефон на место.

Зависимость мужчины была потенциальной проблемой, но, казалось, Роф сделал правильный ход относительно сукина сына. Эссейл был привлекательным, с деньгами, и полным ублюдком с хорошей родословной. Он — идеальный кандидат для засланца в Глимеру.

Вопрос в том, что он найдет. И как долго будет вести себя как пай-мальчик и играть по правилам.

Любая независимая мысль с его стороны, и Ви вскроет ему глотку шире, чем гаражную дверь. Но до этого времени Эссейл прочно прописался среди Полезных, Кому Пока Разрешалось Дышать.

Подойдя ко входу в тир, он наклонился и подхватил черный вещевой мешок, который бросил у двери много часов назад. Вошел в помещение с низким потолком и заплесневелым запахом.

— Как дела? — спросил он, обойдя стойки для стрельбы и пересекая бетонное пространство тира.

Блэй встал с раскладного стула, вытягивая руки над головой и устремляя ладони к потолку.

— Без изменений.

— Но я побил этого парня в кункен[41] дважды, — встрял Лэсситер.

— Потому что жульничал.

Вишес перевел взгляд на ангела… и покачал головой.

— А ты что здесь делаешь? И почему на шезлонге?

— Снять напряжение с поясничной…

В это мгновение кусок мяса на столе Ви дернулся… и Ви отдал должное черно-белому ублюдку, который разлегся в позе для загара: Лэсситер в мгновение ока вскочил на ноги, направляя пистолет на грудь Кора так, будто был готов проделать дыру в его сердце.

— Ковбой, полегче, — сказал Ви. — Это всего лишь непроизвольный мышечный спазм.

Ангел, казалось, не слышал его… или, может, никому не давал принимать решение за его палец на курке, даже Ви с его медицинским образованием.

Сложно не одобрять методы парня. Сложно не заметить, что Лэсситер ни на минуту не оставлял Кора, словно не доверял никому, кроме себя.

Дерьмо, когда ангел держал рот на замке, и при условии, что Ви не думал об их стычках в прошлом, иногда удавалось забыть, насколько сильно хотелось врезать придурку.

Подойдя к их пленнику, Вишес визуально оценил состояние Кора. Когда они привели ублюдка сюда, Ви привязал его к деревянному столу лицом вверх и раздвинув руки-ноги, закрепив наручниками из нержавеющей стали конечности и толстую шею… и, вот неожиданность, парень был там, где Ви его оставил. Цвет кожи вполне сносный. Глаза закрыты. Кровь не сочилась из раны на голове, которая уже исцелилась.

— Нужна помощь? — спросил Блэй.

— Не, я справлюсь.

Открыв сумку, Ви с помощью содержимого измерил сердечный ритм, давление, температуру и уровень кислорода в крови. Что его беспокоило — это неизбежная гематома в том месте, куда Ви треснул ублюдка прикладом … и возможные осложнения, включавшие все, от неудобных до катастрофичных. Однако без передвижения, а также серьезного и дорогого оборудования невозможно выяснить это.

Но у него были подозрения. Вполне возможно, что сотрясение вызвало ишемический инсульт из-за тромба, заблокировавшего сосуд.

На их гребаную удачу. Они захватили в плен врага, а тот превратился в растение.

Убрав свои игрушки и сделав пометки в электронном файле на телефоне, он отступил назад и просто уставился на уродливую рожу мужчины. Не имея возможности провести комплексный анализ, ему придется положиться на собственные наблюдения… и порой, даже с новейшим оборудованием, ничто не превзойдет экстраполяцию медика.

Сузив глаза, Ви изучил каждый его вдох, каждый выдох… подрагивания бровей и недвижимость век… случайные движения пальцев… напряжение кожи в районе бедер.

Инсульт. Определенно инсульт. Левая сторона вообще не двигалась.

Очнись, черт возьми, подумал Ви. Чтобы я вдарил тебе снова и погрузил в сон.

— Черт возьми.

— Что не так? — спросил Блэй.

Если в ближайшее время не будет никаких изменений, ему придется решать, сохранить ли тело Кора… или выбросить с мусором.

— Ты в порядке?

Ви повернулся к Блэю.

— Что?

— У тебя глаза дергаются.

Вишес потер глаза, пока они не перестали выплясывать. И потом задумался, с учетом всего происходящего, не станет ли следующим в списке на микроинсульт.

— Сообщишь, если он придет в себя?

— Обязательно, — ответил Лэсситер. — И я также дам знать, когда мне понадобится следующий клубничный коктейль.

— Я тебе не дворецкий. — Ви закинул сумку на плечо и направился к выходу. — И если пошлешь еще один поцелуй, я засуну в тебя МРТ, а не наоборот.

— А если я ущипну тебя за попку? — крикнул ангел.

— Попробуй, и узнаешь, что бессмертие, как и время, понятие относительное.

— А ведь ты любишь меня!

Качая головой, Вишес вышел в коридор. Лэсситер был словно насморк, заразный, раздражающий, никто не подпишется на его компанию добровольно.

И все же Ви был рад, что ублюдок был там. Даже если Кор представлял из себя растение.