Зверь

Глава 71

Стрессоустойчивость детей достойна восхищения, думала Мэри, когда они с Битти и Рейджем подъехали ко входу в особняк Братства.

Несмотря на пережитое, девочка с широко распахнутыми глазами и открытым сердцем шла навстречу новой жизни, готовая ко всему, взволнованная, счастливая. С другой стороны, она была с людьми, которые любили ее, даже если было рано об этом говорить.

Но здесь не обошлось и без грусти. Особенно когда она и Битти поднялись на чердак в Убежище и достали два чемодана. Когда девочка спросила, может ли взять с собой вещи мамы, Мэри разревелась. А еще была урна с прахом.

Но, так или иначе, был повод для радости, и Мэри сосредоточилась на этом.

Она остановила «ГТО» прямо перед каменными ступенями — возможно, она перестаралась, ведь у девочки с собой было всего два небольших чемодана и урна.

Но почему-то она хотела, чтобы Битти побыстрее зашла в дом… и любое расстояние казалось непреодолимо далеким. После того, как Рейдж позвонил Рофу, а Мэри — Мариссе, и было решено, что не было причин отказать Битти в переезде на условиях оформления их с Рейджем как ее опекунов. К тому же, это значило, что Док Джейн и Мэнни могли осмотреть ее, к тому же, ее ничто не удерживало в Убежище.

Мэри чувствовала беспокойство из-за того, что они еще не оформили бумаги, но Райм собиралась заняться этим вопросом. Что еще тревожило? Шестимесячный период, начинавшийся этой ночью, и пока не истечет согласованный срок, вопрос останется открытым.

И да, Мэри продолжит искать гипотетического дядю, даже если у нее случался сердечный приступ при мысли, что ее дядя возникнет из ниоткуда.

Но она обязана поступить правильно по отношению к Битти.

— Мы приехали? — спросил Рейдж. — Да, кажется, приехали. Битти, что ты видишь?

— Здесь живут Мюнстеры[119]? — спросила девочка. — Напоминает дом Мюнстеров, только… насколько он большой?

— Около ста комнат. Здесь тесновато, но мы справляемся.

Рейдж нащупал ручку на двери и распахнул ее. Выпрямляясь, он затянул покрывало крепче вокруг талии и едва не споткнулся о бордюр.

Мэри заглушила двигатель и подняла ручник. Когда она перевела взгляд на Битти, девочка смотрела на огромный каменный особняк, бережно прижимая к груди урну с прахом своей матери.

Это — не повторное начало, подумала Мэри.

Это — не перезагрузка, не обнуление… не замена пережитой боли, жестокого обращения и бедности на что-то новое, яркое и сверкающее. Это — не Рождество. Не день рождения, с его «сюрприз, вот твой щенок», конфетти, воздушными шариками и глазурью на торте.

Это — новая глава. Более стабильная, в ней будет больше эмоциональной поддержки, со своими взлетами и падениями, проблемами и триумфами, расстройствами и радостями.

— Битти? — позвала она. — Ты не обязана делать это.

Повернувшись к ней, девочка улыбнулась.

— Где моя комната?

Мэри рассмеялась и вышла из машины.

— Рейдж, я возьму чемоданы.

— Черта с два. — Его слепые глаза заметались по сторонам. — Где они?

— Хорошо, давай я тогда достану их и подтащу к тебе. И поправь покрывало, ладно? Не хочу, чтобы ты светил причиндалами, пока мы поднимаемся по лестнице.

Битти встала рядом с Рейджем, прижимая к себе урну.

— Вау. Он еще больше, чем казалось.

— Подожди. Сейчас зайдешь внутрь.

Открыв багажник, Мэри достала сначала чемодан Анналай, и не смогла сдержаться: она посмотрела на небо, пытаясь представить, как женщина смотрит на них сверху, наблюдая, будем надеяться, с одобрением.

Я позабочусь о ней, поклялась Мэри. Обещаю.

— Пошли, — сказала она, когда Рейдж закрыл дверь рядом с ней.

— Чемоданы?

— Вот здесь, здоровяк. — Когда она передала чемоданы в его весьма способные руки, они поцеловались. — Давай я возьму тебя за руку и буду направлять?

— Я тоже могу помочь, — сказала Битти, подхватив Рейджа под второй локоть.

Мэри пришлось сморгнуть слезы, когда грудь Рейджа от гордости раздулась до невероятных размеров, гордость от того, что его женщины были рядом с ним, пока он шел к резиденции Короля: даже слепой и, без сомнений, испытывая боль, было видно, что он был на седьмом небе от счастья.

А потом они вошли в вестибюль, и Мэри подставила лицо под камеру безопасности.

— Приготовься, — пробормотала Мэри, обращаясь к Битти. — Пространство большое…

Дверь широко открылась, и дворецкий уже собрался улыбнуться, но потом застыл, увидев Битти.

— Это Фритц! — воскликнула девочка. — Это Фритц! Привет! Я — Битти!

Так, он растаял. Будь старый дворецкий очарован девочкой чуть сильнее, то его лицо стекло бы лужицей с черепа на мраморный пол.

«Искатели утраченного ковчега», воистину.

Доджен низко поклонился.

— Госпожа. Господин. И… госпожа.

Битти выглянула из-за Рейджа.

— Я теперь госпожа?

Кивнув, Мэри прошептала:

— Ты привыкнешь. Я же привыкла.

Они втроем вошли в фойе, и первое, что они увидели — это Лэсситер на диване в бильярдной комнате. Он щелкал по пульту, не переставая ругаться.

— Нахрен футбол! В задницу «И-Эс-Пи-Эн»[120]! Плевать… где «Кто здесь босс?»[121]?!

— Лэсситер!

Услышав свое имя, ангел посмотрел поверх столов для пула. И да, он улыбнулся такой доброй, милой улыбкой, которая ассоциировалась с ангелами, а не его привычными выкрутасами. Поднимаясь на ноги, он подошел к ним, и да, Мэри на самом деле обрадовалась, видя на нем нормальную одежду вроде джинсов и черной футболки из «Хэйнс», его светлые и темные волосы были перекинуты через плечо.

От него можно ожидать что угодно.

Опустившись на корточки, он протянул руку.

— Битти, откуда ты узнала, кто я?

Девочка пожала протянутую руку и указала на Рейджа.

— Он все рассказал о тебе. Обо всех… стой, а откуда ты узнал мое имя? Он рассказывал тебе про меня?

Лэсситер посмотрел на них троих и коснулся щеки малышки.

— Моя милая, я знал о тебе с тех самых пор, как познакомился с твоими мамэн и отцом…

— Нет, — перебила его Мэри. — Не зови меня «мамэн». Анналай была ее мамэн. Я не мамэн, просто Мэри. Я не хочу занять чужое место.

— У тебя самые странные глаза в мире, — прошептала Битти. — Они прекрасны.

— Спасибо. — Ангел наклонил голову. — Битти, я всегда здесь. Если что-то понадобится, найди меня, и ты это получишь. Думаю, так будет со всеми домочадцами.

Девочка кивнула, когда Лэсситер выпрямился. И потом Рейдж поставил на пол один из чемоданов, и мужчины хлопнули друг друга по плечу, удар Лэсситера вышел точнее, потому что он мог видеть.

— Слушай, Битти, — начала Мэри, когда ангел вернулся к своему пульту. — У меня есть идея относительно наших комнат, но мы не знали, что ты приедешь сегодня ночью, поэтому ты не против переночевать в гостевой комнате рядом с нашей? Если мы понадобимся, то будем…

И тут настало водных процедур.

На втором этаже, прямо за балконом, Джон Мэтью и куин выскочили из коридора со статуями, Куин бежал впереди, а Джон Мэтью поливал его «Поланд Спринг» со спины. Без предупреждения Куин перепрыгнул через балкон, посылая себя в свободный полет на двадцать или тридцать футов, и дематериализовался в нужный момент, чтобы не разбиться в лепешку о мозаичный пол.

Джон не отставал от него: парень на одном бедре скатился по перилам, беззвучно смеясь.

Они остановились, заметив Битти.

— Куин! — воскликнула девочка. — С одним голубым и с одним зеленым глазом!

Подойдя к Битти и нависнув над ней, Брат ошарашенно посмотрел на девочку.

— Да, так меня зовут. А ты… о, Боже! Рейдж и Мэри! Ваша малышка! У вас все получилось!

Мэри сжали в медвежьем объятии. Крепком медвежьем объятии. Огроменном, сминающим кости объятии от новоиспеченного папаши. А потом Джон Мэтью заговорил на языке жестов.

— Ты — Джон Мэтью! — Битти уставилась на его пальцы. — Что он говорит… подожди, что? — потом она посмотрела на воина-гиганта и сказала: — Ты должен научить меня этому. Если я буду жить здесь, ты должен научить меня этому.

Джон Мэтью размяк от ее слов. Настолько, что пальцы перестали его слушаться… показывая заикание на языке жестов.

И, блин, Битти была неподражаема, такая общительная и дружелюбная… и смелая, учитывая все, через что она прошла.

Мэри потерла центр груди. Да, подумала она, сейчас она испытывала невероятный прилив материнской гордости… и по ощущениям лучше тысячи бокалов вина. И никакого похмелья.

— Ты опять ослеп? — спросил Куин у своего Брата.

— Да, пытался полакомиться человечиной.

— Пытался? Твой зверь сел на диету?

Они все смеялись, когда кто-то вышел из-под лестницы. Смех мгновенно стих, словно народ забеспокоился из-за того, кто это был.

Зэйдист был одет для боя, черная кожа укрывала его тело как влитая, грудь и бедра обвешаны оружием, которое так же торчало из подмышек…

Несмотря на его грозный вид, Битти вышла вперед и прошла прямо мужчине со шрамом, ее застиранное, сшитое вручную платье топорщилось под ужасной черной курткой.

Зи застыл на месте, как все остальные… словно увидел призрака. А потом в смятении посмотрел по сторонам.

— Ты — Зэйдист, — заявила Битти. — У тебя есть дочка… я могу познакомиться с ней? Пожалуйста, я очень хочу познакомиться с ней.

В ответ Зэйдист крайне медленно и осторожно опустился на пол, поравнявшись с девочкой. А потом просто смотрел на нее какое-то время, словно она была диким зверьком, которого невероятным образом удалось приручить.

— Ее зовут Налла, — сказал он хрипло. — Моя дочь намного младше тебя. Она бы хотела иметь старшую сестру, если ты захочешь научить ее чему-нибудь.

— О, с радостью.

— Малышка, а что у тебя в руках?

Битти опустила взгляд, и Мэри задержала дыхание.

— Это моя мамэн. Она умерла. Поэтому Мэри и Рэйдж станут моими опекунами. Надеюсь, что смогу остаться здесь. Они мне очень нравятся.

Вот и все. Очень простое, но разбивающее сердце объяснение… от которого все взрослые заморгали от набежавших слез.

Зэйдист наклонил голову, его желтые глаза блестели.

— Прими мои соболезнования. И добро пожаловать в наш дом… который ты должна звать своим.

Битти склонила голову в бок, окинув Брата оценивающим взглядом.

— Ты мне нравишься. Ты прикольный.

***

Несколько часов спустя, когда они устроили Битти в соседней комнате, Рейдж и Мэри направились в свою спальню.

Рейдж все еще ни черта не видел, но ему было все равно, сколько еще раз придется удариться пальцами ног о тумбочку или влететь в дверной косяк, Битти была под той же крышей, что и он с Мэри, поэтому все в этом мире было прекрасно. И, блин, она сразила всех наповал.

Хотя она была малышкой в огромном особняке с кучей народу, который видела впервые в жизни? Она смело шла вперед и называла всех по имени, знакомилась со всеми, смеялась и улыбалась. Она не расставалась с прахом своей мамэн, и это не казалось чем-то жутким или ненормальным.

Мамэн Битти была важной частью ее жизни и останется таковой… и да, его Мэри относилась к этому с большим уважением.

Разве он может любить ее сильнее? Воистину.

— Не могу поверить, что у нас ребенок, — сказал он, когда его шеллан присоединилась к нему в ванной и выдавила зубную пасту на щетку. — Мы — родители. У нас есть… ребенок.

— И прости меня за предвзятость, но она бесподобна. Ты видел лицо Рофа? Он без ума от нее. Думаю, он хочет, чтобы Роф-младший женился на ней.

— Ну, она сильная. Она умная. Кто не захочет…

Возникнув из ниоткуда, по его горлу из груди поднялся рык, верхняя губа дернулась… а зверь, в это время, заерзал на спине, стремясь выбраться наружу.

И все стало только хуже, когда он представил какого-то мужика рядом с его Битти и с кучей «чудесных» идей в голове…

— Рейдж. Уймись. Однажды она захочет встречаться с кем-нибудь…

— Только через его труп. Никто не прикоснется к моей дочери…

— Так, Рейдж, вспомни дыхание на счет три из йоги. — Она погладила его по плечу, словно пыталась успокоить льва. — Это нормально для маленьких девочек — вырастать и хотеть замуж за…

— Нет. Она никогда не будет встречаться. Ни с кем.

Мэри рассмеялась.

— Знаешь, это было бы смешно, но я знаю, что в твоих словах есть доля правды.

— Я охренеть как серьезен.

— Ну вот, приехали. — Мэри вздохнула. — Клянусь, мне с Бэллой придется вести тебя и Зэйдиста на сеанс групповой терапии.

— Да! — заявил он. — Мой брат прекрасно меня понимает. Солидарность отцов…

Мэри оборвала тираду, затолкав щетку с хорошей порцией пасты «Крест» в его рот.

— Милый, заткнись и почисти, наконец, зубы. Вернемся к этому разговору после ее превращения. Лет через двенадцать-пятнадцать.

— Вэргонагырвыр.

— Что-что?

— Это ничего не изменит.

Но он был хорошим мальчиком и почистил зубы. А потом они с Мэри приняли душ… и не простой душ…

И все, что там происходило, НАПОМНИЛО ЕМУ, ПОЧЕМУ ИМЕННО БИТТИ НИКОГДА И НИ С КЕМ НЕ БУДЕТ ВСТРЕЧАТЬСЯ.

И когда они, наконец, оказались в большой кровати, он устроил свою любимую рядом с собой и смог сделать долгий и протяжный выдох.

— Свет выключен? — спросил он спустя мгновение.

— Ммм-хмм.

Рейдж поцеловал ее в макушку.

— Почему все самое лучшее происходит, когда я слеп? Я встретил тебя, когда был слепым. Сейчас… Битти здесь, и я слепой.

— Может, это твой вариант счастливой подковы?

Рейдж уставился в пустоту над их головами, а Мэри зевнула так, что хрустнула челюсть.

Он уже проваливался в сон, когда его веки судорожно распахнулись.

— Мэри?

— Ммм-хмм.

— Спасибо, — прошептал он.

— За что?

— За то, что сделала меня отцом.

Мэри подняла голову, лежавшую на его руке.

— О чем ты… я тут не при чем.

— Серьезно, ты дала нам семью. — Черт, жаль, что он не может видеть ее. Вместо этого он воскресил в памяти ее красивое лицо… хорошо, что он провел много времени, просто смотря на лицо своей шеллан.

— Ты на самом деле сделала меня отцом… Я умирал на поле боя, и ты спасла меня. Если бы ты не сделала этого, Битти никогда не стала бы нашей, потому что мы бы отправились в Забвение, а она осталась бы здесь, одна. Ты это сделала. И дело не только в том, что я едва не умер. Ты была с Битти с тех пор, как она потеряла отца, была рядом, когда умер ее брат, а потом и ее мамэн. Ты работала с ней после, помогая ей выбраться из скорлупы. И потом, когда мы решились на удочерение, ты запустила колесо и убедилась, чтобы все было сделано правильно. Ты помогла мне с собеседованием. Ты была сосредоточена на Битти. Моя Мэри, это ты… все это сделала ты. Ты родила мне дочь, и если не в физическом плане… ты сделала меня отцом. И это самый великий дар, который женщина может сделать мужчине. Поэтому… спасибо. За нашу семью.

Ощутив сладкий аромат слез своей шеллан, он нашел ее лицо в темноте, притягивая губы к своим губам. Он целомудренно и трепетно поцеловал ее, вкладывая в поцелуй всю свою благодарность.

— Ты умеешь выражать свои чувства, — сказала она хрипло.

— Я просто стараюсь быть честным. Вот и все.

Когда Мэри снова устроилась у него на груди, Рейдж закрыл глаза.

— Я люблю тебя, моя Мэри Мадонна.

— А ты всегда будешь моим принцем с сияющими клыками.

— Правда?

— Ммм-хмм. Ты — лучшее, что случилось в моей жизни. Ты и Битти.

— Это так мило. — Он снова вздохнул. — Блин, но мне жалко Битти.

Мэри снова подняла голову.

— Почему?

— ПОТОМУ ЧТО ОНА НИКОГДА НЕ БУДЕТ ВСТРЕЧАТЬСЯ…

— Рейдж, серьезно. Ты должен завязать с этим…