Как привязать дракона, или Ниточная лавка попаданки (СИ)

ГЛАВА 24. Нинель

Лавку я нашла случайно. Шла по центру города, с удовольствием изучая новые для меня места. Зальден мне нравился. Особенно в солнечную погоду. Весна вступала в свои права. За пару дней тепла все растения словно сошли с ума и пустились в рост. Вот еще вчера город был подернут невесомым охряным туманом, а уже через пару дней его затопило изумрудное море листвы.

Теперь я порой вывешивала табличку «закрыто» на дверь и гуляла по два часа по городу, жадно его изучая. Подмечала милые необычные детали, которые были присущи только Зальдену, разговаривала с жителями.

Зальденцы были открыты к общению, охотно рассказывали о себе и так же охотно начинали допрашивать меня. О многом я умалчивала, но, стоило людям услышать, что я ведьма, как отношение ко мне менялось, становясь более настороженным, но и уважительным.

— На нашей улице тоже есть лавка ведьмы, — с гордостью сказал уличный продавец леденцов, с которым я стала обсуждать, чем отличаются конфеты в Зальдене и на моей родине. Тут леденцы делали в форме змей и лягушек. — Во-о-он там! — он махнул рукой в сторону большого двухэтажного дома, перед которым был палисадник. — Госпожа Маврина там лавку держала.

Хм. Маврина. Где-то я это уже слышала. Но где?

— И что за лавка?

— Да как вам сказать… — испуганно покосился на ведьмину лавку продавец. — Разным промышляют. Посетители все больше в ночное время приходят.

— Почему?

— Чтобы лиц не было видно. Порой в окнах так всю ночь огонь и горит — работает лавка!

Больше никаких объяснений он давать не стал. А я не стала спрашивать. Но, подходя к лавке Маврины, с любопытством бросила взгляд в окно. Заколебалась, не зайти ли мне внутрь. Окно на втором этаже зазвенело, раскрываясь, и оттуда меня окликнули:

— Тина!

Я задрала голову и увидела радостно машущую мне рукой Нинель. Ах вот что! Ну точно! Она говорила, что работает в лавке Маврины. Просто я забыла это имя.

— Тина! Заходи! — велела мне девушка и тут же скрылась в окне.

Я поднялась по ступенькам и потянула на себя дверь. Она почти бесшумно открылась.

Войдя, я попала в полутемный зальчик, где стояли закрытые шкафы и кресла около небольшого столика. Колыхнулись занавеси, и в лавку вплыла Нинель. Сегодня она была без чепца, простоволосая. Ее распущенные черные волосы были заплетены в многочисленные косички, украшены разноцветными лентами, а на конце каждой косички висел маленький колокольчик, который приятно звенел при движении или когда Нинель встряхивала головой. Платье ее было ярким — голубым с зеленой и красной вышивкой. Не хватало только желтого цвета до полного светофора, снова невольно подумала я.

— Ох как я рада, что ты зашла, Тиночка! — пропела Нинель, суживая глаза. Улыбка ее была и лукавой, и насмешливой, но мне показалось, что радость все же была не совсем фальшивой.

— Я мимо проходила, — сказала я, ставя корзинку на стол.

— Давай чай попьем! — предложила Нинель. — Клиентов у меня до вечера, наверное, не будет. Да я только недавно проснулась, — добавила она и зевнула, прикрыв рот.

— Ты работаешь по ночам? — оглядывая лавку, спросила я.

Совершенно непонятно, что Нинель продает. И чем вообще занимается.

— По ночам, — подтвердила девушка. — Ну так что, выпьем чая?

Я заколебалась: помнила слова тетушки Аниль, чтобы я держалась подальше от Нинель.

— Давай в следующий раз, — уклончиво сказала я.

— Брезгуешь? — снова сузила глаза девушка.

— Нет, нисколько! Просто у меня не так много времени. Уже пора на работу возвращаться. В другой раз с удовольствием.

— И как тебе работается в нищей лавчонке?

— Почему нищей?

— Ой Тина! — покачала головой Нинель. — Неужели ты не понимаешь, сколько ведьма может заработать в Нуре? Я вот тоже сначала не понимала. Работала пару месяцев в ниточной лавке. А потом Маврину встретила, и она мне глаза раскрыла.

— На что?

Разговор становился все любопытней.

— На все!

— А чем ты занимаешься?

— Разным, — уклончиво сказала Нинель. — И нитки тоже могу зачаровать. Но это так, побочный заработок. А так платят мне в разы больше, чем в лавке. Хочешь, переходи ко мне работать?

— Как я могу согласиться, если даже не знаю, чем ты занимаешься, — резонно сказала я.

Нинель разглядывала меня, явно раздумывая. Вздохнув, открыла шкаф. Я увидела там стоящие на полке крохотные пузырьки с темно-фиолетовой жидкостью. Ведьма достала один и показала мне.

— Знаешь, сколько такой стоит? — спросила она, постукивая ноготком по пробке.

— Сколько?

— Сто серебряных монет.

— Ничего себе! — я взяла пузырек и с любопытством побултыхала жидкостью во флаконе. — А что это?

— Приворотное зелье, — тихо сказала Нинель, забирая у меня пузырек. — И хватает его только на неделю. Подольешь в еду объекту своей любви, и он, как на привязи, за тобой ходить будет. А потом все, перестает действовать. Но, раз испробовав такое на любимом человеке, уже нет сил отказаться. Захочешь продолжить. И будешь покупать и покупать. Ты представляешь себе, сколько денег можно заработать?

— Представляю, — сказала я. — Это же как наркотик. Трудно избавиться. Человек тебя любил, на руках носил, а потом вдруг — оп! И прозрел. И гонит прочь. Смотрит с отвращением.

— Именно! — засмеялась Нинель. — Да я за месяц работы в лавке Маврины зарабатываю в разы больше, чем ты за год в ниточной лавке.

— Даже не сомневаюсь.

Я постаралась не показать свое отношение к занятию моей новой знакомой. Но нехорошие подозрения уже начали закрадываться мне в голову. Кто подбросил злыдней в дом к Аде? Кто отрезал память Берте? Это явно сделала ведьма. Нет, возможно, в Зальдене есть и другие, но…

— Ну так что? Давай объединим усилия? — продолжала меня спрашивать Нинель, и ее карие глаза пытливо шарили по моему лицу. — Вдвоем мы столько сможем заработать! Они у нас все вот здесь будут! — и она сжала пальцы в кулак, показывая, какой властью мы будем обладать в Зальдене.

— А твоя работодательница не будет против? — уклончиво спросила я, не желая сразу отказывать.

— Маврина? Так нет ее! — развела руками Нинель.

— А где же она?

— Понятия не имею! Как ушла в герцогский замок, так от нее ни слуху ни духу.

Я похолодела. Я вспомнила вдруг, где еще слышала имя ведьмы. Про нее говорил Северин. Новая мысль пришла мне в голову.

— Нинель! Скажи, а тебя герцог не звал в замок?

— Звал! — фыркнула Нинель. — Хотел о чем-то поговорить. Денег сулил. Только я сразу ему пригрозила: давить будете, так я на город и его окрестности град нашлю. Или крыс… — и она расплылась в злорадной улыбке.

— И он…

— Отстал! Не сразу, конечно, но отстал. А что ему еще оставалось делать? Это Маврина, дура, на золото польстилась. А я сразу поняла, что дело нечисто. Не так просто моя прежняя хозяйка пропала. Еще Мадлен такая в городе появилась. Я с ней только хотела знакомство свести, а она и пропала. Тоже как в воду канула. После того как к герцогу сходила. Ну нет, Тиночка, мне моя жизнь дороже любого золота.

И Нинель снова расплылась в улыбке.

— Скажи, — спросила я девушку, — а почему ты не вернулась на Землю? Это вообще можно?

— Можно.

— Так почему ты не вернулась?

— А смысл мне туда возвращаться с голым задом? Я на все заработанные деньги покупаю драгоценности. И золото. С ним потом и вернусь.

— А как вернуться?

— А тетушка Аниль тебе не рассказала? — снова хитро улыбнулась Нинель.

— Нет.

— Вот согласишься со мной работать, я тебе и расскажу.

— Понятно, — разочарованно проговорила я.

Значит, все же путь домой есть. Не могут же обе врать — и тетушка, и Нинель.

— Ну, ты заходи, если поговорить захочешь, — увидев, что я взяла в руки корзинку, повторила Нинель. — Рада была увидеть землячку.

— Я зайду, — пообещала я.

Нет, ссориться с Нинель я не буду. Судя по тому, как складывается ситуация, возможно, мне надо будет бежать из Нура. Но смогу ли я, пока меня держит здесь подписанный магический контракт? Как много вопросов, как мало ответов.

Выходила я от своей новой знакомой задумчивая. С одной стороны, меня обнадежило то, что Нинель смогла отбиться от Северина. Значит, и меня он за косы не потащит на плаху. Это большой плюс. Но с другой стороны…

Мир, куда я попала, находился в большой опасности. Его разъедала болезнь, причину которой никто не знал. И, если верить Северину, ситуация день ото дня становилась хуже. И бежать бы, роняя тапки, из мира, который вот-вот готов был рухнуть в пропасть. Малодушно? Еще как! Но и жить хотелось отчаянно.

А как узнать путь назад? Тетушку мне Северин не отдал. Вот бессовестный дракон! Шантажирует меня! И ведь даже не догадывается, как мне нужен мой призрак! Но вдруг раньше, чем через год, проход на Землю не откроется? А если есть обходной путь, то расскажет ли мне про него тетушка? Она считает, что лавка жизненно нужна людям. И отчасти она права. Пока лавка не работала, вон сколько Нинель натворила. И явно будет действовать дальше в том же духе. Паршивка! Работать я с ней не буду ни за что! А без этого она мне тоже не расскажет путь назад. Я в западне!

И еще! Я не хотела признаваться в этом пока даже себе, но разве я не успела привязаться к Зальдену? К Нуру? К соседям своим, в конце концов? Как они грудью встали за меня, когда герцог хотел меня забрать в замок! Только ли потому, что я ведьма? Не факт! Я уже обратила внимание на то, как дружно жили жители Кривого переулка.

Вот, скажем, булочница госпожа Леола. Она остатки нераспроданного хлеба отдавала трем бедным семьям. Это мне тетушка по секрету сказала. А столяр, что живет за три дома от нас? Он тетушке бесплатно поправил крыльцо осенью. Хотя сам ни разу не пользовался услугами ниточной лавки. А госпожа Полета? Она постоянно помогала продуктами своей многодетной соседке. То одно давала, то другое. А взамен просила у них то соль, то еще какую-нибудь необременительную мелочь. Для того, чтобы они не чувствовали себя нахлебниками, думали, что тоже помогают, и им было легче обратиться к ней за помощью в следующий раз. Вот какие люди живут в Кривом переулке!

Я могла бы вспомнить еще много добрых дел, которые соседи делали друг другу. Как это не похоже на мою жизнь на Земле. Нет, наверное, такое до сих пор осталось в маленьких поселках, где люди хорошо знали друг друга. Но не уверена. Кажется, в последние годы человечество на Земле охватила пандемия равнодушия и безразличия друг к другу. Найдут ли в моем родном мире лекарство от этого? Этого я не могла знать. Но в Нуре все было не так…

— Простите!

Я очнулась от своих невеселых раздумий, когда меня задела плечом пробегающая девушка.

— Линда! — с улыбкой поздоровалась я с недавней знакомой.

Круглое лицо девушки с румяными яблоками-щеками озарилось удивлением.

— Мы знакомы? — спросила она, поправляя сбившийся чепец, из-под которого снова торчала светлая прядка.

— Ну как же! Ты же приходила ко мне в ниточную лавку!

— Ниточная лавка? — нахмурилась Линда. Потом ахнула: — Так вы та самая ведьма Тина из ниточной лавки?

— Ну да, — с недоумением спросила я. — Ты же ко мне приходила. Не помнишь разве? А как Берта? Все у нее хорошо?

— Какая Берта?

— Твоя старшая сестра. Которая горничной работает.

— Вы что-то путаете! — глаза Линды округлились. — У меня и сестры-то нет. Она умерла еще до моего рождения.

— Но как же?..

И тут я осеклась. Девушка еще раз окинула меня недоуменным взглядом, смущенно распрощалась и побежала дальше. Ее серое пальто скоро затерялось среди прохожих.

А я осталась стоять пораженной в самое сердце прямо посередине улицы. Прохожие обтекали меня, стараясь не задеть. Наконец я смогла сдвинуться с места.

Господи! Вот оно и коснулось меня! То, о чем говорил Северин. Не слишком близко, нет. Но как же обидно. Нет, неправильное слово. Больно и стыдно! Линда ведь потеряла сестру, которую она точно сильно любила. Пусть даже не подозревала о том, чего лишилась. Иначе, возможно, сошла бы с ума от горя.

Это происходило по всей стране. И дело не в пропавших домах или даже городах. Везде, повсюду люди теряли детей, родителей, братьев и сестер, возлюбленных… Конечно, они этого не осознавали, продолжали жить как ни в чем не бывало. Возможно, подспудно ощущая пустоту и грусть утраты, но не отдавая себе в этом отчета. Не понимали, почему жизнь потеряла радость, краски и вкус. Или все же ничего не чувствовали? Но так или иначе, они теряли .

И да, хорошо, что люди не знали, чего лишились, иначе бы они просто сошли с ума. Заснуть, обнимая любимого мужа, а проснуться одной. Поцеловать перед сном на прощанье малыша, а утром даже не вспомнить, что рядом стояла колыбель, где лежало самое дорогое для тебя на свете существо. Ужасно! Просто чудовищно! Я отерла слезы, невольно побежавшие из глаз.

— С тобой все в порядке, дочка? — с беспокойством спросил старичок-прохожий, заметивший мои слезы.

— Спасибо! Все нормально, — гундосо сказала я, со стыдом отворачиваясь от него.

Да, мне стало стыдно перед этим добрым старичком. Пусть люди не знали, но груз вины, груз боли за всех этих людей лег на тех, кто знал — на ведьм, магов и драконов, тех, кто не утратил памяти. Теперь и я испытала подобное чувство. Теперь я понимала, ох как понимала Северина и то мрачное отчаянье, которое двигало им. Это и вправду надо остановить! Но как?

Я двинулась к дому, пряча лицо от прохожих. Стыдно, ох как стыдно! Нет-нет, только не говорите мне, что я должна всех спасать! Я же не могу! И почему должна я? Мало ли других ведьм в Нуре? Я вообще не отсюда! И мир это не мой! Я не обязана за него рисковать жизнью!

А может, вдруг пришло мне в голову, поэтому меня и призвали в этот мир? Пустяки! А Нинель? Ее тоже послали. И что-то она не спешит сунуть голову в пасть к тигру! Да такую вряд ли заставишь!

Но как же тяжело на сердце! Я снова вспомнила Берту. Она ведь не была для меня пустым местом. Я прикоснулась к ее памяти, я ощущала ее душу. Она была живым человеком, со своими мечтами, чаяньями. Она была любимой сестрой…

Слезы текли и текли у меня по щекам. Я шла, низко опустив голову, стараясь не показать никому заплаканное лицо. Поднялась по ступенькам ко входу в лавку. Замок щелкнул, открываясь. Я шагнула внутрь, не глядя. Громко всхлипнула, потому что теперь мне уже не от кого было скрывать свое горе. Споткнулась о порог и, наверное, тут же бы упала, если бы меня вдруг не схватила сзади за локоть крепкая рука, не давая упасть.