input

27

— Ты… — он запнулся. И — это было ценно. Даже бесценно! Потому что Лит-Тир никогда не запинается. И не теряется.

Видят все известные магической науке Бездны, я многое делал, чтобы добиться такой реакции! И вот смог, когда даже не пытался и думать об этом забыл.

Тётушка бы сказала, что это — типично.

В других обстоятельствах я наслаждался бы победой и зрелищем (я впервые за время нашего знакомства довёл Лит-Тира до полного ступора, воистину я — непревзойдёнен!!!), но прямо сейчас у меня была более серьёзная проблема: тварь из Бездны Безумия и прочие милые мелочи. Так что я, не убирая с лица улыбку, я быстро повернулся к Орди и весело заявил:

— Ну вот, одной проблемой меньше! Я не ожидал, что мой сон станет местом для светских приёмов, но, с вашего позволения, всё же не стану переходить на формальную речь: меня от неё мутит. Есть ли такая штука, как аллергия на формальности, как ты считаешь?

Орди прищурился и провернул голову по кругу. Три раза.

Я напомнил себе, что твари из Бездны Безумия буквально состоят из безумия… Ну, из нестабильной ментальной энергетики, снов и бессознательного, если конкретнее. Но всё же, их анатомия не привязана к каким-либо привычным нам законам, особенно во сне.

— Ты отдал мою добычу, — промурлыкал Орди огорчённо, — я так не играю. Я ловил, старался…

— И я оценил, — и потенциальную угрозу, и демонстрацию силы, и… а что это было? Попытка манипулировать мной или попытка проверить меня?

И то и другое. Можно без хлеба.

Ты в моей голове?

Ты сам меня пригласил.

Это я молодец конечно, признаю. Во что бы я превратился, если бы я оставил душу себе?

Секрет.

Ну вот и поговорили.

Слушай…

— Когда трое в комнате, невежливо исключать третьего из разговора.

Упс, я знаю этот безэмоциональный, идеально ровный тон.

И что обычно остаётся от тех, на кого он направлен.

Волна магии, тёмной и прохладной, пронеслась сквозь меня, заглушая голос Орди в моём сознании и отталкивая безумного кота подальше. Вокруг нас зашелестели тысячи крысиных лап, и тьма обвила меня со всех сторон, оберегая.

Орди склонил голову набок и явно вознамерился что-то выдать. Я уже понял, что во сне кошатик говорлив, как пиздец…

…по-хорошему, конечно, мне стоило подумать об этом раньше, вспомнив рассказы тётушки насчёт могущества высших тварей из Бездны Безумия, когда речь заходит о пространстве сновидений. И насчёт приглашений тоже стоило бы помнить. Но у меня был тот ещё денёк — а ещё я наивно полагал, что это просто будет что-то вроде розочки, которая с удовольствием посылала моим недругам сон, как она прорастает сквозь них. Мне она порой тоже как-нибудь эдак снилась, и это никогда не было суперсерьёзной проблемой.

Орди, с другой стороны, был чем-то совершенно иным.

— Так-так, ну хватит! — сказал я весело. — Никто ни с кем не дерётся, у нас тут собралась приятная и уютная компания, разве нет?

Ох, как Лит-Тир на меня посмотрел… Я аж широко улыбнулся, ощутив ностальгию.

— Тир-и! — воскликнул я в своей лучшей и самой типичной манере, — У меня тут ситуация…

— Ты думаешь?

Ха.

— Ничего серьёзного, не делай такое лицо! Вот, познакомься, вот это вот — Орди.

— Что?..

— Не что, а кто. Ученик мой! Ты давно говорил, что мне надо обзавестись учениками, для солидности. Вот я и нашёл себе двоих, этот — первый. Я его сегодня пригласил для первого урока, и тут вы пересеклись. Неловко вышло!

Лит-Тир склонил голову набок.

— Позволь уточнить, — сказал он медленно. — Ты взял в ученики Улыбающегося Кота из Бездны Безумия. И пригласил его, да не куда-нибудь, а в свой сон. Я что-то упускаю?

— Нет, мой советник, как всегда, весьма точен в своих оценках.

— Я… Я даже не знаю, что тут можно сказать.

— Редкая оказия.

— Это чересчур даже для тебя.

— Ну, ты должен был знать, на что подписываешься, отправляя меня в другой мир, правда? И вообще, если мы все тут так удачно собрались, я собираюсь попросить тебя об услуге.

— Услуге, — повторил Лит-Тир сухо.

— Ну да! Ты у нас Король Кошмаров, а значит, в любом случае шагал в Предвечную Тьму. Вот и расскажи нам с Орди, как оно делается!

Лит-Тир смотрел на меня с совершенно непередаваемым выражением на лице. Я был так же непередаваемо горд собой в этот момент: это было почти как держать его душу, но совсем иначе.

Лучше.

В конце концов, оглядываясь назад, рядом со мной мой друг всегда носил эту маску — из подобострастного вида, из пустого лица, из улыбки, наконец. Но это всё ещё всегда была стена, которую я пытался обойти. Это, если подумать, моя любимая игра — обходить стены. Их всегда было вокруг меня слишком много, потому…

— Я даже не знаю, с чего начать, — признал Крысиный Король.

— О, можешь начать с теории, — ответил я преувеличенно радостно. — Не то чтобы я не знал, но шаг во Тьму Предвечную никогда не был для меня опцией раньше, потому я не откажусь ещё раз послушать из первых рук. Так что, будь добр.

Лит-тир медленно моргнул. Орди тихо хмыкнул.

— И давно ты с ним имеешь дело?

Лит-Тир бросил на кошака пренебрежительный взгляд, но наткнулся на мой предупреждающий, потому сухо ответил:

— Триста лет.

— Весело должно быть было… — хихикнул Орди.

— Ты даже не представляешь.

— Ну почему же, — кот склонил голову набок, — я не видел этого раньше, когда он был в кошачьем обличье. Но здесь? Печать героя на ауре всё ещё очевидна.

Лит-Тир поморщился. Я заинтересовался.

— О чём это он? Тир-и?

— Понятия не имею.

— Мы вроде договорились, что обойдёмся без секретов. Я всегда могу спросить Орди, но…

— Печать героя.

— Что, прости?

Лит-Тир вздохнул и потёр лоб.

— Печать героя. Светлое благословение… в своём роде. Ты его унаследовал от матери, пусть и не в полной мере, но в достаточной, чтобы быть, ну знаешь… собой.

Я прищурился.

— И это вы с леди Шийни не подумали мне это упомянуть? Ну так, ради общего развития?

— Конечно, — ответил Лит-Тир, — потому что без этой информации ты не чувствовал себя достаточно важным и уникальным.

Туше.

— К тому же… Ты не в полной мере унаследовал особенности своей матери, но герою мира лучше не знать, что он герой. По крайней мере, до тех пор, пока он находится в указанном мире.

Я покосился на Лит-Тира:

— И поэтому меня не могли забрать из дворца?

— Поэтому тоже. Много причин, магических и политических.

— Ладно… Путь во Тьму. Я всё ещё жду инструкций. То есть, мы с Орди ждём, конечно.

Орди, умник такой, сообразил, что Лит-Тир может быть ему полезен, и перестал проявлять агрессию; более того, он устроился на воздухе гипнотичным и пушистым улыбающимся котиком и уставился на Лит-Тира ожидающими глазами.

— Для справки, я считаю всё происходящее диким фарсом, — ответил Лит-Тир, — но не вижу проблем с тем, чтобы объяснить теорию, хотя и сомневаюсь, насколько она сработает на практике. О том, что такое Предвечная Тьма, объяснять хотя бы никому не надо?

— О, я знаком с концептом, — промурлыкал Орди. — Он сложен и многогранен. Но всё, что мне нужно знать: Она — свобода.

Лит-Тир приподнял бровь.

— Свобода? Отсутствие времени и судьбы, жизни и смерти, материи и бытия. Конденсация пустоты, лёгкость тяжести, холод, в котором концепция тепла теряет смысл. Тьма, являющаяся единственной возможной колыбелью всего живого. Исток и исход. Так ты представляешь себе свободу?

— А что, бывает другая свобода? — показательно удивился Орди. — Не знал.

И он захохотал, превращая пространство вокруг в круговорот красок и мыслей.

Лит-Тир шагнул вперёд, стабилизируя сон и приводя пространство вокруг в относительный порядок.

— Смешно, — сказал он сухо.

— Конечно смешно! Мне всегда смешно, я — псих. Но ты, крыска, часть игры, которая состоит из иллюзии и ловушек. И уж ты знаешь: да, другой свободы не бывает. Только эта; призрачный шанс однажды стать свободным от самого себя. Ступить в Неё, будучи живым — полная индульгенция. Все старые долги уплачены, все мосты назад сожжены. С точки зрения твоего прошлого и твоего мира ты — мертвец, а мёртвым долги и судьбы не положены. Ты остаёшься, но все нити рвутся, магические привязки рассыпаются в пыль. А значит, Она — это момент между, возможность разобрать себя на части и собрать по новой. Так что я снова скажу: да, Она — единственная возможная свобода. Остальное, каким бы забавным оно ни было, меня интересует мало… И, если бы я был тобой, я бы поспешил поделиться с нами опытом.

— И почему же это?

Орди перевернулся в воздухе.

— Потому что ты не замечаешь очевидного, Маг-Который-Не-Хочет-Платить-По-Счетам. Ты тут пытаешься решить магическую загадку “Как убить своего друга, не убивая его”.

— Значит, ты уже некоторое время наблюдаешь за нами.

— Вы слишком интересные, чтоб не наблюдать. Поразительно весёлые ребята! И совсем не то, чем кажетесь. Как ты там выразился? Ах да. Так вот, для справки я считаю это всё диким фарсом. Но ты что, всерьёз верил, что путешествия в другой мир будет достаточно? Твоя клятва не отпустит тебя так просто. Ты сказал “я уничтожу его”. И ты считал, что формулировка в данном случае сыграет тебе на руку, но магия в некоторых случаях — очень буквальная штука… Так что да, будь я тобой, я бы поделился всеми возможными способами. Потому что это единственный шанс для вас обоих — выжить и сохранить души хоть в сколько-нибудь цельном состоянии.

Я с любопытством наблюдал за разговором.

Разумеется, сам я пришёл к тому же выводу ещё в момент, когда Лит-Тир свою клятву озвучил. Другого выхода из этого тупика действительно нет, сколько ты на месте ни топчись : если моё превращение в дурацкого бессильного кота ничем не помогло, то перегон в крысу тоже вряд ли поможет. Конечно, если я лишусь памяти и всех сил, тогда, возможно… Но, во-первых, такого исхода всё же не хотелось бы. Во-вторых, и тогда не факт, что клятва будет засчитана. Орди, увы, прав, и древняя магия склонна понимать слово “уничтожен” очень буквально… Да я, чтоб его, даже не уверен, что моя смерть с грядущим перерождением что-то исправит в этом смысле! Лит-Тир хотел развязать себе руки, но на самом деле накрепко их связал. Пообещай он, например, что прикончит меня, это бы легко можно было провернуть… Ну, относительно легко, но всё же. Так-то с моим уровнем регенерации меня имеет смысл реанимировать до часа после смерти, мозг восстановится, хотя и не сразу. Да и способов убить одно тело, чтобы тут же переселиться в другое, куча. Дядя такое несколько раз проворачивал, и, если я понимаю верно, нечто подобное имело место, когда я стал фамилиаром…

Но в данном случае это не сработало. А если клятва не засчитана, то та платиновая крыска, которую я держал в руках, будет уничтожена… Чего я, конечно же, не могу допустить.

Так что, на самом деле, из этого всего существует только один выход… Доступный мне, по крайней мере. Потому что сгореть в изначальном пламени, любом из них, я пока что не готов — уровень не тот, да и природа тоже. Так что Тьма Предвечная, на самом деле, мой единственный доступный ответ.

Только вот шагнуть я туда не могу… Не мог. Раньше.

Теперь — посмотрим.

Лит-Тир, полагаю, думал о том же самом. Он пару мгновений смотрел на меня, словно пытаясь понять мои мотивы насчёт Орди, но были те довольно прозрачны: котика стоит отпустить во Тьму Предвечную. Что с ним делать потом, большой вопрос, и он зависит от того, как поведёт себя сам Орди. Если вдруг окажется, что я выпустил из плена монстра… Ну, мой косяк, буду ловить. Но на данном этапе, учитывая психопатичных “родителей” кошака, мне его банально жаль; к тому же, его свобода, как ни странно, в моих интересах. Кстати, об этом…

— Орди, а во сне ты тоже не можешь рассказать о своих родителях?

Он фыркнул.

— Ты же не думаешь, что мне оставили бы такую очевидную лазейку, правда? Они могут быть безумны, но они хороши в том, чем занимаются.

— Ну, попытаться стоило, — вздохнул я. — Ладно, у нас нет всей ночи. Тир-и, будь так добр, покажи нам, твоим скромным студентам, как шагать во Тьму Предвечную.

— Я покажу, — Лит-Тир не отводил от меня взгляда. — Даже несколько методов из разных традиций, чтобы вам было, из чего выбрать. Но, видите ли, ритуалы и методы сами по себе — не такой уж секрет. Твой ученик говорит — свобода… Но в утверждении кроется противоречие, потому что, чтобы шагнуть в Предвечную, ты уже должен быть свободен. И, уж простите, но ни один из вас этого не может сказать о себе.

— Я знаю, — ещё бы мне не знать, — но, если у меня хоть когда-то были все карты на руках для того, чтобы попытаться, то они — сейчас. Когда я больше не герой. Я прав?

Лит -Тир удержал мой взгляд.

— Ты прав. Но, если у тебя когда-то были шансы по-настоящему проиграть, то они тоже — сейчас.

Вот вроде умный, но такой дурак.

— Настоящие шансы проиграть у меня были, когда я был тупой и жестокой игрушкой в руках не менее тупых и жестоких тварей.

— ..Ты необъективен. Они не были тупыми.

— О нет, были.

— Были.

Я удивлённо покосился на Орди. Вот уж от кого я не ожидал поддержки, особенно в этом вопросе.

Лит-Тир приподнял бровь:

— При всём уважении, ты вообще не представляешь, о чём говоришь.

— Но я представляю, — промурлыкал Орди. — Я только что наблюдал ваши воспоминания и эмоции из первого ряда, забыл? И да, догадываюсь, что ты их считаешь чуть ли не учителями, каким-нибудь драконом, которого ты победил, чтобы им стать, и прочая чушь в том же духе. И серьёзно, не глупи, колдун. Я много о таком читал в контексте людей. Но мы, твари из мира Безумия, таким образом с ума не сходим, нам в этом больше повезло, чем людям. Так что, крыска, карты на стол: ваши родичи были тупыми. Хитрыми? Возможно. Амбициозными, жестокими и манипулятивными? Да. Хорошо изучившими правила игры и решившими по старой доброй традиции стать самыми драчливыми в песочнице, чтобы их никто не бил? Несомненно. Профессионалами в своей сфере? Бывает. Но умными в общем смысле? Никто по-настоящему умный не построит свой мир из жестокости и иллюзий, не потратит так бездарно возможности. Они могли получить вашу любовь! Любовь могущественного мага нитей и героя целого мира. Будь они умнее — как та, другая сторона, на которую вы теперь оба работаете, так или иначе, — будь они умными по-настоящему, не вышвырнули бы в окно шансы на нечто большее… Но тут ничего нового. Твари вроде них всегда считают себя самыми умными, но на деле имеют глубину и содержание ближайшей грязной лужи… Забавно, что именно такие так часто хотят власти — и готовы на всё, чтобы её получить.

— Если ты так считаешь, — ответил Лит-Тир сухо. — В любом случае, Кан-и, ты не прав, и не прав серьёзно. Тебе тогда ничего не грозило по-настоящему, если бы Фаэн Шо победила, ты всё так же стал бы великим императором, просто с немного другим… уклоном.

— Под “уклоном” ты подразумеваешь на всю голову ёбнутого психопата, следующего замечательно правильным жизненным принципам Фаэн-Шо?

— Это можно и так охарактеризовать. Ты бы всё ещё был великим правителем, впрочем, это была твоя судьба. Только это было бы… несколько иное величие.

— Ну-ну. Как местный приснопамятный Ими, я так понимаю.

— Я не слишком глубоко погружён в местный контекст…

— Очень известный местный персонаж, под корень выпиливший центральную магическую традицию этого мира и несколько магических рас, потому что, с его точки зрения, уничтожение несогласных было лучшей демонстрацией силы, и все, кто не в тон пердят — несогласные. Из того, что я успел узнать, не похоже, что парень углублялся или старался бить точечно.

— О… Что же, тогда — да. Примерно такое величие. Добавь туда опустошение нескольких соседних стран, процветание рабства, огромный гарем со множеством вечно интригующих отпрысков и жён, сожжение Великого Леса, уничтожение парочки магических рас, истребление всех Орденов, кроме Рассвета, превращение магии в явление исключительно государственное, провозглашение себя живым богом, создание религии с тобой в качестве объекта поклонения и провозглашение себя любимого Небесным Императором, примирение с Золотыми Дворцами с последующим объединением… Ну там много разного.

…

Твою мать, ну какой же пиздец.

…

И ведь я вижу, как это могло скатиться в ту сторону, вот что самое обидное. Фаэн Шо действительно строила политику вокруг моего божественного происхождения, действительно старалась найти способ централизировать ордена, чтобы все они были подчинены её родному Рассвету. Так что да, это всё логично. Но…

Плакать, биться башкой о стену и благословлять всех, кто трудился, выжил и умер, чтобы я не стал описанным Лит-Тиром полоумным куском мегаломаньячного говна, хотелось, но было нельзя, потому я широко улыбнулся:

— И ты говоришь… Было время, когда я чуть не превратился в такое. И чего мне бояться теперь? Смерти что ли? Ха! Я превращения в чудовище избежал!..

Избежал же, правда? Говоря об этом..

— Кстати, Тир-и. Ты ведь убил бы меня, если бы я превратился в это, правда? Пришёл бы за мной?

— Разумеется. Я бы возглавил подполье и пришёл за тобой, рано или поздно. И убил бы с особенной выдумкой. Что за глупые вопросы?

Фух.

Как приятно иметь друзей, на которых можно точно положиться в самых важных вопросах. И, учитывая грядущие волнения…

— И это до сих пор актуально? Ты убьёшь меня, если я преображусь в безумную тварь, считающую себя богом, превращающую магию в клетку и без повода ломающую чужие судьбы? Так ведь? Ты можешь мне это гарантировать?

Вот теперь внимание Крысиного Короля полностью переключилось на меня.

— Дар-Кан, — его голос звучал почти мягко, — ты не превратишься в нечто подобное. Без шансов.

— Тогда у тебя не должно быть проблем с тем, чтобы пообещать.

И тогда он мне улыбнулся. Снова — по-настоящему.

— Я обещаю, — сказал он, — если такое когда-то случится и мозгопрочищающие пиздюли от Минночки, книги Королевы Пауков и контрастная терапия в моём исполнении не сработают… Тогда я остановлю тебя любым другим способом, который потребуется. Обещаю.

И тогда я тоже улыбнулся полностью искренне, без волевых усилий — кажется, впервые за все предыдущие сутки.

— Всё это очень трогательно, — зевнул Орди, — Но давайте мы всё же вернёмся к способам путешествия в Предвечную Тьму. Если мы не против.

Мы были не против.