input

29

***

Атмосфера в Академии изменилась.

Это было трудно не заметить, сидя в классе фамилиаров, в полной тишине, в одиночестве — потому что леди Серебро сказала, нам не стоит проявлять публично какие угодно дружеские чувства.

“Это то, чего они хотят — нашего одиночества, изоляции, невозможности говорить и тянуться друг к другу. Всё всегда сводится к этому списку, правда?”

Правда.

Я несколько раз косился на Бао-Ко, но лемур очень демонстративно ни на кого не смотрел. Он сидел, тихий и безучастный, уткнувшись взглядом в свой стол.

Урок теории магии вел Джеромо Найделл, красивый аристократичного вида мужчина с тонким смуглым лицом и умными, на удивление добрыми чёрными глазами. Фамилиаром господина Найделла был ярко-зелёный крупный ящер, лениво лежащий у него на плечах.

Я задумался, здесь ли Орди, но увидеть его не мог, и почуять тоже. Спросить его потом, что ли? Но нет, слишком опасно.

— ..Вы должны понять, что все меры, которые вводятся прямо сейчас, существуют для того, чтобы облегчить взаимодействие между людьми и духами, — говорил он мягким, умеренно печальным голосом. — У нас, к сожалению, есть причины для взаимного недоверия, они сложились исторически и вытекают из различий между нами. Но мы работаем над тем, чтобы это исправить, привести это хоть в сколько-нибудь упорядочненное состояние, привести всё к справедливому, безопасному миру, в котором есть место для всех.

Я мысленно хмыкнул и посмотрел в окно.

Мир, в котором есть место для всех… Звучит всегда очень красиво. Жаль, что на практике невыполнимо.

Жизнь жестока, таково её свойство. Большое и сияющее счастье для всех было и будет глупой ложью. Как ни живи, всегда останутся те, кто будет корчиться на задворках идеальной пасторальной картины, наспех прикрытый радостными гобеленами с изображением текущего благоденствия… Вопрос лишь в том, кто именно это будет — и как именно с ними обойдутся те, кому в этот раз повезло быть благоденствующими.

— Мы пытаемся создать то общество равновесия, в котором всё будет строиться на взаимной вежливости и безопасности. Факультет фамилиаров — великая инициатива, но он… Может быть недостаточно проработан изначально… Как вы знаете, было несколько неприятных инцидентов, последний — прямо на уроке моей уважаемой супруги. И это, конечно же, весьма печально. Фамилиар, полагающий, что хозяин должен умереть ради него… Вы ведь понимаете, что это противоречит всем основам магии. И мы с вами знаем, насколько… опасным может быть поощрение такого типа мышления. Если некто пытается распространять такого рода идеи, я буду рад, если вы предупредите меня. Вместе мы можем сделать этот мир безопаснее!

Ну да, ясен хуй.

— И я объясню вам на наших уроках, в том числе, как сложилась именно такая ситуация и почему фамилиары должны служить людям, но никак не наоборот. У этого есть исторические обоснования, на которых зиждется магическая наука.

Я мысленно вздохнул.

Конечно, у того, чтобы существа многих сотен лет от роду были игрушками в руках человеческих малолеток, есть исторические и научные обоснования. Тут вообще без сомнений.

— Духи и люди всегда были некоторым образом противодействующими видами, но способными при этом на симбиоз. Проблема только в том, что природа духов хищна и нестабильна, и встречаются разные особи, бывают разные случаи. Начиная от неповиновения и заканчивая самым настоящим убийством, духи оборачивались против людей при первой возможности. Такова история магии. Каково количество демонологов и заклинателей, что поддались на дружелюбные слова духов, а после были убиты, съедены или подчинены, когда духи вырвались из оков? Нам сложно даже вообразить подлинные цифры.

Угу.

То есть вы, несчастные бедняжки, вызывали себе рабов, подчиняли их волю и ужасно удивлялись: почему те злятся, притворяются дружелюбными и потом делают всё, чтобы освободиться? Почему они недостаточно счастливы быть рабами? Просто окотеть, невероятное рядом, духи — лицемерные твари…

И ведь мне почему-то кажется, он сам верит в ту ахинею, которую несёт. Знаю я этот одухотворённый тип.

— При взаимодействии людей и духов, исторически сложилось, было много конфликтов. Также мы знаем о сложностях между духами и драконами, что привели к трагедии. Обе стороны совершили ошибки, но были те, кто переступил все черты разумного. Разумеется, обычные духи вроде вас, которые хотят быть полезными людям и жить в мире, не имеют отношения к этому, но… Слишком уж много было прецедентов обратного. И об этом будет наш сегодняшний урок. Сегодня я хотел бы поговорить о монстре по имени Моррид, который некогда жил в этих лесах. Именно его нападения и жестокость стали причиной некогда случившейся трагедии. И, в свете всех последних событий, нам очень важно не повторять старых ошибок. Потому да, тема сегодняшнего урока — Моррид Кошмарный, его влияние на историю Драконьей Империи и заслуженная гибель.

Вау.

Моего приятеля тут, однако, любят.

Очень любят, учитывая, что я прослушал длинную и обстоятельную лекцию на тему того, скольких драконов прикончил Моррид Кошмарный, сколько людей сгинуло в его лесу, превратившемся в натуральный филиал бездны, и почему в итоге именно он спровоцировал драконов всех поубивать. Получилось очень складно, я даже подавил в себе желание сочувственно всплакнуть.

— ..Моррид Кошмарный — один из примеров того, как из-за одного духа может страдать множество других. После того, что устраивали монстры вроде него, как можно не проявлять осторожность? Мы должны защищать тех, кто хочет жить в мире. И ради этого можно на многое пойти.

Ну да, снова — ясен хуй.

Это, можно сказать, девиз нашего сегодняшнего предприятия, дамы и господа. Мы могли бы написать его на наших лбах, за неимением щитов.

— Для меня важно, чтобы, если вы что-то не понимаете, вы задавали вопросы. Хочет ли кто-то из вас что-либо спросить?

Учитывая, чем кончилась для Персик попытка задавать вопросы? Я прямо предвкушаю толпу желающих.

..И да, разумеется, все промолчали.

— Никаких вопросов?

— Вы очень хорошо объясняете, — робко проблеяла белая пушистая овечка.

— О, благодарю, — расплылся в мягкой улыбке мистер Найделл. — Я считаю, что для существ, которые только пришли в этот мир, важно задавать вопросы. Именно поэтому рассмотрение дела того взбесившегося духа — Персик, кажется? — мы хотим позволить прийти всем желающим. Это позволит делу пройти открыто для всех, чтобы ни у кого не осталось сомнений. Надеюсь, вы придёте.

Придём, куда ж мы денемся.

— Вот и отлично. А теперь давайте перейдём к практике. В течение года ожидается, что вы начнёте полноценно общаться со своими хозяевами. Сейчас я продемонстрирую вам несколько простых приёмов, которые позволят…

На этом месте я с чистой совестью задремал: эта часть была мне уже хорошо известна, а то, что не знаю, я почерпну потом из библиотеки: хорошо иметь хозяйку, которая притащит тебе любую книгу по запросу.

*

Посмотреть, как будет решаться дело Персик, прибыло много народу, считая духов и людей. С некоторым удивлённым удовлетворением я заметил, что Ван-Ван пристроилась в компании боевиков, неподалёку от соболедевы, совоюноши и печальной, взволнованной кабанодевы. Все они, кроме последней, были со своими фамилиарами, так что я тоже величественно понёс свой непревзойдённый хвост в том направлении. Я ж у нас скромный и послушный, верно?

И потом, они выбрали действительно удобное и безопасное место в одном из последних рядов зала собраний. Что радует, учитывая, что нам будет на что сегодня посмотреть.

Ван-Ван увидеть меня была явно рада: с радостным “Снежечка” она затащила меня на руки.

Я, конечно, порадовался, что уроди боевой магии идут ей на пользу, и она теперь свободнее поднимают тяжести, но тут же переполз на спинку стула. Неприлично! Даже учитывая учитель-ученица узы!

Когда всё это закончится, мне придётся преподать ей урок хороших манер!

Между тем, совоюноша сказал кабанодеве:

— Ты помнишь, что сказал господин Моррис? Главное — будь спокойна, отвечай на вопросы чётко и коротко, без двойного значения. Хорошо?

Анати кивнула. Она выглядела так, как будто её в любой момент могло стошнить от волнения.

— Всё будет хорошо, — сказал Маколм Донн. Совоюноша приобнял Анати, осторожно постучав ладонью по спине. Я осмотрелся и тут же увидел несколько косых взглядов, направленных на сцену. Несколько недовольных были девами, что ожидаемо: совоюноша — завидный жених, я бы и сам выбрал именно его для Ван-Ван, будь обстоятельства иными. Однако, я знал, куда смотреть, так что взгляд Гэвина тоже отметил.

Это вызвало мысленный вздох. Лично мне очевидно, что между Анати и Маколмом нет такого рода притяжения. Это ощущается в движениях. И, хотя в нашем мире такие объятия сочли бы неприличными, но здесь это просто дружеский жест…

Но у ревности, что характерно, очень развито воображение. Мне ли не знать, ха!

..Но вот ещё интересно: среди дев, которые ревнивым взглядом следили за совоюношей, оказалась и Белинда. Она смотрела буквально на всех девушек в окружении Маколма так, как будто была готова их покусать.

Хм. Ну, предположим. Кстати, а что это Белинда делает рядом со сценой, где должно проходить разбирательство?..

— Родители Белинды приехали, — шепнула Ван-Ван мне на ухо. — Мне лучше не попадаться им на глаза, Снеж. Они меня ненавидят.

Хм? И что там за родители, скажите на милость? Я прищурился и отметил, что да, Белинда стоит в компании двух магов. Представительные, явно могущественные люди, их ауры можно отсюда ощутить, у обоих есть фамилиары… Интересно.

В отрыве от всего, неприятными людьми они мне не показались. Более того (и самое поразительное), что они, кажется, формально представляли “нашу” сторону: по крайней мере, мне даже отсюда было видно, что матушка Белинды взирала на леди Найделл, как иная благородная дама будет смотреть на таракана в супе…

Интересная штука эти светские сборища. Можно многое узнать, если понимаешь, куда смотреть.

Сделав мысленную пометку о том, что надо расспросить побольше о семье Белинды, я переключился на вещи по-настоящему важные, то бишь, на поиск Шийни. Она должна быть уже здесь, потому… Ага, вижу её среди невовлечённых свидетелей-экспертов, сидит позади гаремного кошака. И пауков её не вижу, но чую. Этот уж мне хтонический шелест лап на грани сознания, ощущение давления тьмы и прочие прелести… Мило.

Но у меня есть возражение: наряды этого мира слишком откровенные. Я бы с удовольствием посмотрел на неё в таком виде, но почему она расхаживает так перед другими? Я не согласен! Это точно должно быть незаконно!

— Снеж, ты в порядке?

Да-да, просто слегка замечтался…

— Это Персик.

Я моргнул, выпадая из мыслей о ножках, и переключил внимание на Персик, материализовавшуюся в пентаграмме. Ну, что сказать? Выглядела она… плохо.

Конечно, она, как и мы все, не вполне обычное животное. Не знаю как тут, а у нас в магической теории это называют “срединной ступенью”: существо, способное влиять на материальные предметы, питаться энергией, получать раны, но заживлять их магическим образом… Люди проходят это на пути к духовному превращению, духи — на пути к материальности.

Так вот, я в курсе, что на духов не влияют голод и одиночество. Но, тем не менее, Персик выглядела истощённой. Она казалась очень маленькой, что вообще-то довольно сложный трюк для лесной кабанихи.

Но, с другой стороны, чете Найделлов нельзя отказывать в наличии этого таланта: они из тех людей, что умеют заставить почувствовать прочих очень маленькими.

— Она как будто стала меньше, — пробормотала Анати, — что они сделали с ней?

— Думаю, она просто расстроена, — сказала Ван-Ван мягко. — Они ничего с ней не делали, вот увидишь!

Моя хозяйка и её способность быть очень-очень глупой. Бывает ценно.

Соболедева и совоюноша покосились на мою подопечную, но поправлять не стали. Я мысленно согласился: иногда людям надо оставлять их иллюзии, и это как раз тот случай. Кабанодева слишком решительна и прямолинейна, и это хорошо в спарринге один на один, но плохо в зале суда. Если она сейчас потеряет контроль над собой, это не поможет никому.

Говоря же о Персик…

У меня были некоторые мысли на этот счёт, которые подтвердил взгляд правильным зрением: чары, сковавшие Персик, также понемногу выкачивали из неё силу. Что… если честно, всё же пытка, но неочевидная. Это всё равно что из человека постепенно выпускали бы, скажем, кровь. Или скорее всю воду из организма. Пытка иссушением, или так это называли наши добрые предки, заставляя жертву глотать семена специального растения… Эх, иногда обидно не иметь под рукой императорской библиотеки.

Но что-то мне подсказывало, что местная магическая наука это пыткой не считает: в конечном итоге, подобные штуки постоянно мелькают в демонологических гримуарах и считаются нормой. Потому что, конечно, никому в здравом уме не приходило в голову ввести законы, защищающие права демонов…

..Думая об этом, когда всё закончится, надо связаться с Тир-и на этот счёт. Нам тоже нужны законы, регулирующие подобные вещи. Нет, понятное дело, мы с ним составили “лисьи законы”, равно как и “права и ограничения яогуаев”. Неполные, понятное дело, но это всё равно был шаг вперёд! Помню, мы напились в хлам, когда всё же удалось их ввести, потому что на это ушло пятнадцать лет, и всё это время светские ордена и их сторонники пытались выжрать мне ложечкой мозг… Но это не так важно. Вопрос в другом: по какой-то непонятной причине нам не пришло в голову задуматься о правах и ограничениях для призываемых демонов. Хотя это должно было быть очевидным, иномирные демоны могут быть одновременно самой уязвимой и самой опасной группой..

— Снежечка, ты уснул? Что-то началось.

Ох блин, да. У нас же тут суд начинается, так что мысленный черновик тезисов для Тир-и надо будет составить позже. Хотя, собственно, что нового я пока что тут увижу? Вон, Лора Найделл как раз толкает речь: безопасность то, обезумевший фамилиар сё. Нет, ну конечно Персик обезумела! По ней же сразу видно, что она тут самая сумасшедшая! Какие могут быть варианты?

Мысленно страдальчески вздохнув, я собрался было проигнорировать вступление… Но тут понял, что Ван-Ван права: что-то началось.

Но не на явной стороне бытия, конечно.

А вот на изнанке, на одном из глубоких уровней духовной стороны реальности, где обитают существа вроде тех же паучков, что-то происходило.

Люди, разумеется, этого видеть не могли. Я тоже в полной мере не мог: в этом конкретном смысле материальное тело всё довольно сильно усложняет. В других обстоятельствах я бы попробовал медитацию с отделением от тела, но прямо сейчас явно не время и не место. Потому мне пришлось довольствоваться тем, что можно ощутить на явной стороне мира: сгущающееся напряжение, волны, сплетающиеся с речью Лоры Найделл и вторящие ей.

“Так вот как выглядит работа Орди в реальности,” — подумал я с любопытством, стараясь определить, на каких именно струнах играет безумный котик. И с удивлением понял, что в первую очередь он провоцирует ощущение внутренней нестабильности, незащищённости.

И ведь многие забывают, на какие жуткие вещи готовы люди, чтобы снова почувствовать иллюзию твёрдой земли под ногами… Они поверят во что угодно, лишь бы только мир вокруг снова обрёл “стабильность”. Которую он, впрочем, никогда не имел, но кого это волнует?

Хитро придумано. Умно придумано. Кот из мира безумия доподлинно знает, что мир вокруг нестабилен и не будет стабилен никогда, что безопасность и надёжность — мифы, когда доходит до глобальной картины вещей. Но в сознании множества людей это не миф. Они готовы на всё, чтобы защитить границы своего мира — и, умело используя эту человеческую черту, можно добиться практически всего.