Пес Ее Высочества

Эпизод 17, в котором смотрят красивое и обсуждают тайное

После приключений с мэром Эрик умудрился если не выспаться, то отдохнуть настолько, что оценил сдобные округлости нескольких горожанок и взгляды, которые они на него исподволь бросали. К сожалению, горячие взгляды сменились обидным хихиканьем, когда он на Хухе покидал городок.

Третьи же сутки спокойного пути он и вовсе счёл благословением богов.

Эрик продолжал ловить смешки по поводу козла и в отряде, но тихие и беззлобные, постепенно сходящие на нет. Пусть себе скалятся, думал он, хоть до самого замка или пока зубы не застудят — морозец вдарил будь здоров. И вот тут-то пришла пора ухмыляться ему. Козёл Хух оказался тёплым: ноги Эрика не мёрзли, а если руки окоченели держать поводья — зарылся ненадолго пальцами в рыжую шерсть и отлично.

Хелен научила коротким командам на тролльем языке и громадный козёл удивительно слушался, но Эрик на всякий случай не расслаблялся, уж больно весело поглядывал на него «конь», не к добру это.

На привале подошла Хелен:

— Вести герцогу должны были уже дойти.

Эрик старательно избегал общества ведьмы после приватных разговоров, и мороз способствовал плану — все женщины сидели в карете и возке и не мельтешили под ногами. Он злился и не понимал, как ему лучше поступить с вампиром. И на Хелен негодовал, ну чего она, в самом деле? Такая подстава! Но вроде бы полезный кровосос… Эрик прикусил язык удивляясь собственным мыслям. Такой бред не приходил ему в голову даже в моменты беспробудного пьянства в молодости. Даже, если он засыпал на посыпанном соломой полу под столом.

— Почтовые драконы быстрые, — ответил Эрик. — Подмога должна быть скоро, думаю, уже скачут на встречу.

Внезапные братья Бьорна, свалившиеся, как снег на голову, и вызвавшиеся тайно сопровождать отряд, конечно, не лишние, но одними оборотнями они могут не обойтись, даже если те размером с небольшую лошадь. На континенте, да и в стране, водились самые разные существа, и, похоже, многим из них внезапно стала позарез нужна взбалмошная принцесса в жёны. Странный способ испортить себе жизнь они выбрали, но верный, тут уж не поспоришь. Оставалось надеяться, что не явится никто размером схожий с великаном, хватит с них мэра. Горожане хоть и просили не рассказывать герцогу лишку, а на все рты платки не накинешь. Особенно на принцессин. Кто-то да сболтнёт все подробности, а там уж только на холодную голову сюзерена надежда.

Эрик будет на стороне Яджи в любом случае. Хороший мужик, а с пьяну многие глупости творят.

— У меня кости ноют по особенному, так бывает только на Благодать Светозарных, а это хорошее предзнаменование, — Хелен поплотнее завернулась в толстый плащ и стала похожа на гигантскую чёрную птицу.

— Как скажешь, — равнодушно согласился Эрик.

Благодатью звалось особое небесное явление — цветное сияние в небе. Оно появлялось только зимой, в хороший мороз, и действительно считалось добрым знаком — вроде как сами боги смотрят в этот момент с небес именно на тебя. Ведьмы, колдуны и всякие магические твари могли при встрече с Благодатью даже подпитаться силой. Обычным людям ни вреда, ни особого толку не было, а конкретно Эрика мысль о подсматривающих богах нервировала. Нет бы помогли, а то любуются только — а ты хоть сдохни.

— К нам гости! — прервал его размышления прискакавший дозорный. — Группа верховых. Не смог рассмотреть стяг — солнце в глаза.

День действительно выдался на редкость ясный, снег ослеплял, принуждая смотреть большей частью под ноги, что в их ситуации было плохо.

— Отряд! В боевую позицию! — заорал Эрик.

Рыцари выстроились. Молчаливый Бьорн занял место возле кареты вместе с Хелен.

Скорее всего люди, думал Эрик, не вампиры, не тролли, и не великаны — оборотни бы предупредили. Но люди не означают безопасность, порой и не знаешь, кто страшнее: человек или нечисть.

Отряд скакал навстречу не таясь, латы блестели на солнце, кони весело фыркали. Эрик присмотрелся к знамени и едва не застонал: граф Генри Мансфилд, племянник герцога, чтоб ему захлебнуться в сугробе. Серая тряпка с двумя горами заключёнными в круг из жёлтых звёзд — фамильный герб.

Эрик недолюбливал графа, считал его изнеженным маменькиным сынком и слабаком, и внешность племянничка тому способствовала: тонкий, изящный, с аккуратно уложенными светлыми локонами и идеальными усиками, которые граф считал своей изюминкой, а Эрик находил похожими на два огрызка крысиных хвостов. Слизняк манерный, с таким по-человечески и не поговорить, не то что пива выпить.

И мать его, Гвиневра — та ещё ведьма, не в обиду приличным колдуньям. Набивалась в жёны герцогу, но тот ей отказал в совершенно не лестных выражениях, и она ему наговорила разного в ответ. Эрик знал, потому что стоял на страже возле кабинета Монтгомери. Мало того, герцог подозревал её в смертях предыдущих своих невест, но доказательств не было.

— Йоханссон, я даже не знаю, какую шутку выбрать при виде твоего нового коня, — граф снял шлем, подшлемник и тряхнул волосами, но они некстати прилипли к черепу и выглядело жалко. — Такой богатый выбор!

— Выбирайте те, граф, где есть слово «лопата», — проворчал Эрик. — Чтоб ваши прихлебатели точно знали, в какой момент смеяться.

Хух заблеял с такими переходами, как будто держался за живот от смеха, будь у него руки.

— Сэр Мансфилд, — елейным голосом произнесла Хелен. — Давненько я вас не видела. Такой, помню, чудный был малыш — локоны, кружева, банты, ну чисто девочка!

Эрик криво ухмыльнулся. Лицо старой ведьмы так искренне лучилось радостью и умилением, что возражений Генри не нашёл, только покраснел ушами и злым шёпотом одёрнул кого-то в своей свите, позволившего себе смешок.

Увы, моральное превосходство над графом длилось недолго.

— Сэр Генри! — раздался звонкий голосок Беттины. — Какими невероятными судьбами?

Эрик скрипнул зубами — вот ведь не сидится ей молча! От одного звука её голоса у него по спине начинали ползать мурашки, а тут она ещё и из кареты выпрыгнула, едва не ударив Бьорна дверью. Тот невозмутимо отвёл коня в сторону, едва удостоив принцессу взглядом. Эрик сощурился: между этими двумя будто телегу с навозом провезли, так они носы друг от друга воротили. Надо бы побеседовать — не с ними, так с ведьмой…

Но некогда.

— Леди Монтгомери, — Генри спешился и поклонился. — Судьба бывает прямой, как этот тракт. Все знают, что вы едете к мужу, и мой долг, как родственника, сопроводить вас с комфортом и составить компанию.

Эрик едва не хмыкнул: тракт прямой не волею судьбы, а волею древних родов, когда-то поселившихся в Элмаке, и проложивших дорогу самым удобным способом среди гор. Особенно селиться в разных удалённых городках не позволял рельеф — страна была гористая, а посередине как будто самый огромный великан прошёл и раздвинул хребты в стороны.

Беттина недоверчиво моргнула, будто услышала несусветную чушь, и Эрик сообразил, что до этой минуты никто ещё не называл её по фамилии почти что супруга. Он сам ограничивался безликим «ваша светлость», няня звала деточкой и по имени, все прочие предпочитали до обряда в замке не нарываться на неудовольствие госпожи, не особенно желающей ощущать себя замужней дамой, и использовали привычное «ваше высочество».

Однако графу немедленно простили неугодное обращение. Беттина солнечно улыбнулась и взмахнула ресницами:

— Ах, вы так любезны!

Принцесса выглядела так прелестно с порозовевшими от мороза щёчками и блестящими на солнце локонами — даже Эрику пришлось напоминать себе, что пялиться невежливо. А граф и вовсе поплыл: разулыбался, выпятил грудь, расправил плечи…

Петух недощипанный.

— Но дело не только в этом, — мурлыкнул Генри, делая шаг к принцессе. — Я спешил вас предупредить: там впереди, на развилке, основную дорогу завалило снегом из-за игр за кубок Горного короля, а вторая идёт мимо старой крепости, нехорошее место, много крови раньше проливалось… Вы слышали легенды о Красных Шапках? Нет? Я не хочу вас пугать, но лучше бы сделать крюк. И мы с матушкой были бы счастливы, если б вы согласились переночевать в нашем замке!

— Мимо крепости все ездят и ничего, — отрезал Эрик с изрядной долей желчи. — Нет там никаких Шапок, всё давным-давно зачищено и зачаровано королевскими магами в три слоя. А герцог строго указал не останавливаться у вас, и тем более — у вашей матушки.

— Дядюшка так сказал? — Генри задумчиво погладил усики. — Что ж, раз вы настаиваете… Хорошо, я спрошу, чем мы провинились, у него лично. Но я настаиваю на том, чтобы присоединиться к вам со своим отрядом, леди Монтгомери — ваши рыцари хотя и выглядят бывалыми воинами, но несколько дополнительных мечей лишними точно не будут.

На Эрика он подчёркнуто не смотрел — и тому оставалось лишь скрипнуть зубами, когда просиявшая принцесса воскликнула:

— Ну конечно, я буду рада вашей компании! Прошу, сэр Генри, присоединяйтесь к нам в карете — и ради всего святого, зовите меня просто по имени!

Бьорн отчётливо скрипнул зубами и отвернулся. Эрик успел уловить мелькнувшую на лице принцессы тень торжества, а потом Хелен негромко кашлянула, и Беттина тотчас повернулась к ней:

— Няня, ведь, можно? Мы же почти уже родственники, а со мной ещё фрейлины…

— Можно, — хмуро отозвалась Хелен. Быстро и выразительно взглянула на Эрика, потом на Бьорна и сухо добавила: — Надеюсь, граф, вы помните о хороших манерах.

Эрик с каменным лицом проследил, как племянничек передаёт поводья коня одному из своих людей и помогает принцессе вернуться в карету. Только когда дверца захлопнулась, он позволил себе вполголоса выругаться и сплюнуть в снег. А потом велел трогаться.

До цели путешествия оставалось совсем немного, и хотелось гнать коней быстрее. Владения герцога в народе звались Пограничьем, но на старых картах узкая, вытянувшаяся вдоль границы полоса земли звалась «область Вестакс». С десяток деревень, два более-менее крупных города — Белоречье и Усвен, — да сам замок. Эрик любил это мрачно-притягательное место и ощущение постоянной готовности к приключениям, место, давно ставшее домом.

За границей, совсем недалеко от замка, начиналась даже не страна, просто территория, неосвоенная людьми: острые горы, чащобы, топи, разломы в земле до самых глубин преисподней, откуда, казалось, раздавались стоны несчастных. Там часто шли дожди или бушевали метели, дули пронизывающие ветры и находили приют агрессивные твари. Вампирам там было раздолье — низко висящие над землёй тучи скрывали солнце месяцами.

Эрик торопился домой, ему безумно хотелось пристроить парочку-другую бесхозных кольев, и всякие графы ему не помешают.

Хелен поглядывала из возка на людей. Она любила под настроение наблюдать.

Вот например у парочки рыцарей их отряда явно имелись проблемы со спинами, а ещё у одного с терпением. И этот нетерпеливый был капитаном отряда. Вся его поза, каждое движение, говорили о том, что он бы хотел мчатся сломя голову.

А вот ещё один, телохранитель принцессы, оборотень, жертва непрошеной любви, сидит на коне будто ему жердь кое-куда воткнули. Злость и обида так и бурлит в нём. Беттина… Перекинуть бы через колено и отходить по голой заднице, да уже не получится. Хелен поговорила с обоими, поняв, что ситуация накалилась, и от взглядов, которые эти двое бросали друг на друга исподтишка летели искры. Конечно, услышала она совершенно разные версии случившегося, но слова Бьорна, почти вырванные из его глотки — упрямец не хотел ничего рассказывать, — звучали гораздо ближе к истине, чем капризные претензии принцессы. Пришлось поговорить с ней строго, крайне строго, так что девчонка кусала губы, чтобы не разреветься.

Несколько дней спустя она уже строит глазки графу, чтобы насолить телохранителю, а тот делает вид, что не замечает, и гордо глядит прямо перед собой — не человек, каменная статуя, но Хелен-то видно, как он хмурится и кривится, когда думает, что на него не смотрят. Скорее бы довезти обоих до места, а там…

Хелен потёрла руками лицо, будто разгоняя мысли. Переходный период будет непростой, Беттине нужна будет твёрдая рука и плотная занятость. Ей следует быть полностью замужем, на всех уровнях законных и физических.

— Хэй, смотрите! Добрый знак! — раздался снаружи возглас и Хелен выглянула наружу.

Кости не подвели, не зря ныли.

Благодать Светозарных снизошла на них. Небо, до того голубое как лесное озеро, вспыхнуло красками. Жёлтые, розовые, сиреневые и зелёные цвета раскрасили небо и землю, отражались от снега, раскрашивали белый нежными оттенками. Они танцевали в небе, создавали причудливые изгибы, солнце рассекало их и отражалось в ледяной взвеси воздуха, будто кто-то на небе крошил драгоценные камни на мелкую пыль и разбрасывал в порыве безумной радости.

Небо словно падало на землю, а отряд мчался по дороге прямо в эту неописуемую красоту.

Хелен глубоко вздохнула и позволила себе — совсем ненадолго! — не думать о проблемах.

Да помогут им всем боги…

— Там в лесу нехорошие большие звери нашего пёсика спаивают, — наябедничал Теобальд. — А ведь маленьким собачкам нельзя употреблять алкоголь!

Крюк делать действительно пришлось, и поскольку заезжать в гости к матушке Генри они с Эриком сочли не лучшей идеей, было принято решение ночевать в лесу. На полянке уже стояли шатры, самый большой, подготовленный для принцессы, светился в темноте, как праздничный фонарик — Беттина и её служанки принимали гостя.

От вампира Хелен отмахнулась, продолжая глядеть в огонь. Она сама велела Бьорну отнести братьям котёл с кашей — огромные псы могли прокормить себя и сами, но будет лучше, если стражи останутся рядом с лагерем и не станут отвлекаться на охоту. Про нелюбовь оборотней к крепким напиткам ей тоже было известно, и вряд ли то, что они там пьют, помешает телохранителю принцессы нести завтра службу.

Всем прочим было объявлено, что каша нужна для задабривания лесных духов, чтобы не чинили препятствий путешественникам, а она, Хелен, вот прямо сейчас будет творить обережные чары. Лишних вопросов задавать никто не стал, и к крошечному костерку, который развела ведьма под деревьями, любопытные соваться не рискнули.

За одним исключением.

Вампир немного потоптался в снегу, а потом подкатил поближе брёвнышко и сел напротив.

— Он собирается уехать с братьями, как только принцесса доберётся до замка, — произнёс Теобальд совсем другим тоном. — Думаешь, стоит отпускать?

Хелен пожала плечами.

— Пусть его. А если тебе скучно, то чем сплетничать, шёл бы лучше книжку почитать.

Однако настырный кровосос вцепился в неприятную тему, как клещ.

— Там твоя девчонка уже новой жертве глазки строит, — сообщил он. — А граф, дурак, ведётся. При том, что на нём защитных амулетов, как на новогодней ёлочке.

— Дурак, — кивнула Хелен. — Но я с нею поговорила, и на большее, чем глазки, она не решится.

Сказала — и поняла, что сама в своих словах сомневается. Беттину она отчитала, и та вроде бы согласилась, что приличная, почти замужняя девушка не должна липнуть к посторонним мужикам. Но одно дело — кивать в ответ на выговор, и совсем другое — поддаться эмоциям, когда никто вроде бы не видит. Не сидеть же при ней всё время!

— Конечно-конечно, — покладисто согласился вампир. — Она же хорошая, добрая девочка, поэтому сожрёт только законного мужа и только в переносном смысле.

— Думай, что говоришь, акулий потрох! — рыкнула Хелен, чувствуя, как по спине ползёт холодок.

— А ты думай, что делаешь, — парировал Теобальд. — Хелен, я слышал о таких, как она. Кровь демонов не разбавляется человеческой, как бы тебе ни хотелось успокаивать себя мыслями о многих поколениях. Если её пра-пра-пра-бабка была суккубом — то и она суккуб наполовину, не меньше. Первая брачная ночь для герцога станет последней. И ты сама знаешь, что если он умрёт в её постели, от человека в ней останется мало.

Хелен прикрыла глаза. Конечно, она знала. Покойная королева давно уже рассказала ей романтическую сказочку о короле, который лет пятьсот назад решил заполучить в жёны демоницу. Древние короли — герои не чета нынешнему, и всё у придурка получилось: и приманить, и поймать, и наведённые чары перебороть, и даже влюбить в себя ухитрился. И уговорить на свадьбу сумел и её, и жреца Светозарных. И стала дева-демон королевой, и много-много пользы принесла мужу, потому что в человека после свадебного обряда превратилась, да не полностью, часть способностей сохранила. Например, на важных переговорах с соседними корольками да князьками ей достаточно было посмотреть да улыбнуться, чтобы самые отъявленные спорщики с нею соглашались…

С нею — и с её мужем.

И жили король с королевой долго и счастливо, и королевство их увеличивалось, и богатство множилось, и детки росли здоровенькие и красивые, особенно девочки. Вырастали принцессы все как одна дивными красавицами, горячими и страстными, кружили мужчинам головы…

И только раз в сто лет потомкам сильно аукалось желание предка найти себе особенную девушку.

Увы, узнать точно, проснётся ли в очередной принцессе кровь суккуба, заранее было нельзя. Пока юная дева не интересовалась противоположным полом, опасные способности спали, но вот подвернулся же ей тот конюх, чтоб его мракобесы без соли сожрали! Целоваться он её научил, ишь ты, вошь корабельная! И слава богам, что не успел научить чему ещё и жив остался, хоть и из дворца вылетел…

Сама Беттина о своих опасных способностях не знала, и говорить ей Хелен не собиралась. Суккуб-полукровка — не полноценный демон, но даже неосознанно девчонка уже привлекает внимание мужчин, а может и силы тянуть, заснувший после поцелуя Бьорн тому свидетельство. Мало у кого достанет моральных принципов отказаться, когда такая вот красотка предлагает её поцеловать — а что начнётся, если она будет пользоваться своей властью сознательно, если поймёт, что ни няня, ни брат, ни муж ей на самом не указ?

А ведь для того, чтобы разбудить демоническую кровь, ей и впрямь хватит одной ночи…

Однако ещё не всё было потеряно. После правильного свадебного обряда Беттина станет совершенно безопасна для окружающих — и слушаться будет только мужа. Не всякий жрец способен на такую магию, но где живёт отшельник, у которого точно выйдет, Хелен знала. Оставалось добраться до замка, предупредить герцога, чтоб не вздумал устроить свадьбу с обычным жрецом, и отправиться через границу в Тёмные земли. Это не слишком далеко и даже, пожалуй, не особенно опасно для опытной ведьмы. К тому же никакая нечисть не смеет приближаться к жилищу отшельника и выходить на ведущую к нему тропу. А уж уговорить старика благословить герцогскую свадьбу она сумеет — наверняка и ему не понравится мысль о том, что невесту-суккуба может получить вампирский барон.

Похоже, именно потому вампиры и гоняются за девчонкой. Вэлериу, судя по слухам, давно хочет объединить всю нечисть под своей властью, и ему очень пригодилась бы жена, способная уговорить кого угодно на что угодно.

— Безумная женщина, — восхитился Теобальд, когда Хелен наскоро объяснила ему план. — В одиночку ломиться в Тёмные земли — это какой же дурой надо быть, чтоб на такое решиться? Я с тобой!

— Сам дурак, — проворчала Хелен. — Хочешь помочь — так оставайся и присмотри за девочкой!

— Дурак, — согласился Теобальд, — но не настолько, чтоб идти в няньки половозрелой девице. Да и что я ей сделаю? Кусать её ты не разрешишь, да я и не решусь, мало ли, как на меня её кровь подействует. У неё вон пёсик есть, пусть он и присматривает.

Вампир кивнул в лес. Хелен невольно глянула туда же, но оборотни хорошо прятались, даже огонька от костра видно не было.

— Много толку от влюблённого щенка, — бросила она с досадой. — Зря я тогда согласилась, чтоб он её охранял. Думала, ему выслужиться перед королём охота, на глаза герцогу попасться, там, может, отрядом командовать поставили бы… А у него в башке сплошные романтические сопли, тьфу.

— Но это его персональные сопли, — многозначительно произнёс вампир, и когда она недоумённо сдвинула брови, щёлкнул пальцами: — Хелен! Ну он же ей сопротивляется! Если чары суккуба на него и действуют, то куда меньше, чем на того хлыща с усиками, а принципов у него куда больше! Ну и пусть она ходит вокруг него кругами и облизывается — седмицу-две, пока тебя не будет, он и сам продержится, и всех прочих от неё отгонит. А там уже и жрец подоспеет!

Хелен потёрла лоб. Идея ей не нравилась, не было никаких гарантий, что мальчишка удержит в руках и себя, и Беттину. Да и собственная совесть где-то глубоко внутри подавала робкий голос — играть на чужих романтических чувствах, хотя бы и сопливых, было нехорошо. Проще уж запереть принцессу в башне на те самые две седмицы и не пускать никого. Но девчонку, во-первых, было жалко, а во-вторых — Эдуард уже пробовал. И к кому она сбежит на сей раз?

— Пообещай парню награду от короля и герцога, — уговаривал тем временем клятый вампир, — так он с неё глаз и не спустит. А если будет знать, в чём дело, и сопротивляться станет легче…

— Нет, — перебила Хелен, не дослушав. — Ничего я ему не скажу, и ты не скажешь, понял? Такие тайны кому попало не доверяют. Сил-то у него хватает и против чар, и против вампиров, а вот что там с умом — только богам ведомо. Если сам не перепугается и не сбежит, то ляпнет кому сдуру. — Она вздохнула и нехотя добавила: — Придумай лучше, как его в замке задержать.

Теобальд тоже вздохнул, демонстративно и шумно, потом охнул, скривился и прижал ладонь к щеке.

— Опять зуб? — устало уточнила Хелен. — Может тебе его хоть ромашкой прополоскать?

— Ну щас, — буркнул Теобальд. Он приоткрыл рот и тронул больной клык кончиком языка. — Я тебе не козёл, другим предлагай свою траву. А мне врач нужен. Мы ж через Усвен ехать будем, вот и задержимся на полдня у специалиста, никуда твой отшельник не денется. И ты, кстати, не вздумай! Стар я уже за бабами бегать!

Хелен коротко, но ёмко высказалась в том смысле, что бегать вампира никто и не заставляет, и пусть сам думает, как прятаться днём, потому что сундук она с собой не потащит и ночью ехать тоже не собирается. Теобальд внимательно выслушал её монолог и причмокнул губами на особо заковыристой конструкции.

— Ты так мило переживаешь о моём дневном комфорте, я сейчас заплачу, — хмыкнул он. — Но можешь не нервничать. Идут метели, по такой погоде мне хватит плотного плаща с капюшоном, да ещё, может, шарф, лицо замотать. А за границей и шарф не нужен. Ты лучше о себе побеспокойся — и не вздумай идти пешком, или даже верхом, тоже ведь уже не молоденькая! Кстати, источник-то — помнишь, обещал? Покажу по пути, если не сбежишь! А теперь иди спать, завтра рано вставать придётся!

Хелен сказала ещё несколько слов, плюнула в костёр и потушила его одним жестом. Ещё не хватало, бегать от всяких кровососов. Но, хотя напоминать даме о возрасте было со стороны Теобальда сущим хамством, он был прав в одном.

Ей нужен отдых.