Отбор. Помощница Его Величества

Глава 24. Новый член королевской семьи

Увидев Тавиена, споткнулась уже я, так что даже остановилась на секунду, и лорд Александер, недовольно блеснув глазами, приподнял меня. Теперь мне почти не приходилось самой танцевать, он делал всю работу.

— Чего-чего, а репутации плохого танцора у меня никогда не было! — сказал он, и теперь его запах стал более резким, но в то же время успокаивающим, словно он пытался меня подавить.

Это неожиданно вызвало во мне резкую вспышку гнева, и запах мужчины тут же переменился, выдавая осторожность, выжидательность, напряжение. Будто наши звери соперничали друг с другом, но я совершенно не контролировала этого. Моя странноватая пантера без крови Его Высочества упрямо отказывалась мне подчиняться.

Тем временем сильные руки, сомкнувшиеся на моей талии и плече, не дрогнули и вели меня с той же непреклонной уверенностью.

— Николас Хаул не предупреждал меня, что вы окажетесь настолько невнимательны.

— Извините, — вряд ли ему нравилось, что его почти открыто игнорируют. — В любом случае вы ведь не заинтересованы во мне как в невесте, так что, кроме вашей репутации танцора, ничего не пострадает, — шутливо поддела его я.

А события у королевского трона развивались стремительно. Тавиен был представлен членам королевской семьи, каждому по очереди, начиная с короля, который, судя по всему, поприветствовал сына лишь несколькими словами. Сколько бы я отдала за то, чтобы оказаться там и услышать, что происходит!

— Если я не сохраню свою репутацию лучшего танцора, они не выйдут за меня замуж, — не менее шутливым тоном заметил лорд Александер, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы вникнуть в смысл его слов.

Когда я, наконец, поняла шутку, прыснула.

— Вы на самом деле не слушаете… — сокрушённо покачал он головой.

— Не думаю, что леди Лаэрт заинтересует ваша репутация танцора, — честно ответила я. — Есть ли у вас другие достоинства, например умение стрелять из лука или быстрая езда? Каковы ваши отношения с вашим зверем? — бойко расспрашивала я.

— Вообще-то это я должен был спрашивать вас о девушках, а не наоборот, — недовольно заметил он, но я видела, что он не сердится. Напротив, его запах сменился на азарт охоты, который я тут же бессознательно попыталась подавить.

— Но из разговора с вами я уже понял, что леди Лаэрт танцы не интересуют, — сделал он выводы из моих вопросов.

— Мне кажется, её не интересуют не только танцы. Но и замужество в целом, она воспринимает Отбор как личные соревнования и чрезвычайно азартна. На мой взгляд, она слишком юна для брака, — мне в голову внезапно пришла идея.

— Вы в её возрасте уже были обручены, — неожиданно перевёл на меня тему Фабиан Александер, и я ответила ему кривоватой улыбкой.

— И мы оба знаем, что эта помолвка ничем не закончилась, — туманно отозвалась я. Открыто говорить о том, что была дурой и переспала с Леонардом, я не собиралась. В конце концов, они рядом не стояли, чтобы знать все подробности. — И сейчас я искренне рада, что всё так обернулось.

В этот момент танец потребовал неожиданного пируэта, и, нужно признать, лорд Александер исполнил его мастерски. Мне даже показалось, что он хотел произвести впечатление.

— Простите, я не верю, что вы говорите это искренне. В то, что рады тому, как всё получилось.

Я и правда не радовалась тому, что мой род оказался изгнан и что наша семья погрузилась в неподъёмные долги. Но что же касается остального…

— Возможно, вы жалеете меня, думаете, что я попала в ужасные обстоятельства. Но они были бы куда хуже, если бы сейчас я была женой лорда де Рокфельта, — я решила, что не стоит обсуждать меня, и перевела разговор. — Скажите, что вы думаете о сёстрах Марлэй? Красивы, образованны, талантливы…

— Так вы все-таки согласитесь быть свахой, но только для своих сестер, а не для меня, — усмехнулся он, и я поняла, что этот танец доставляет мне удовольствие.

Мне было приятно обмениваться легкими колкостями, не стремясь привлечь внимание этого мужчины, кружиться в танце, смеяться над его шутками. И да, впервые за многие месяцы я ощущала себя привлекательной в платье, которое не скрывало очертаний фигуры и выгодно оттеняло цвет кожи и волос.

Когда наш танец закончился, я испытала почти обиду, но понимала, что и другим девушкам следовало узнать графа Александера. Возможно, одна из них сумеет растопить его сердце настолько, что он наконец перестанет колебаться и начнёт бороться всерьёз.

Однако куда больше меня занимало то, что происходило в последние дни с Тавиеном. Почему Его Высочество решил представить его королевской семье? Я была уверена, вскоре его представят и дворцу, и всей Левардии.

Только представят кем?

— Как твоя карточка, Мио? — спросила Аделаида, и я показала ей свою танцевальную карточку, совершенно пустую. По сравнению с карточками большинства девушек моя выглядела по-настоящему позорно, но меня это нисколько не заботило, я собиралась наслаждаться этим днём в любом случае.

— Мда, даже у меня получше. Я могу отдать тебе несколько моих танцев, не думаю, что те кавалеры особенно заинтересованы во мне, — откровенно сказала она.

— Не переживай, всё в порядке, — ответила я, чувствуя искреннюю благодарность.

Я впервые подумала, что мы с Аделаидой могли бы стать подругами, ведь в чем-то наши обстоятельства были схожи.

— Следующее испытание уже через три дня, и я не думаю, что девушки будут настроены на мирное противостояние.

— Нас всё ещё слишком много. Достаточно выиграть своё испытание, и мы не вылетим, — сказала я, хищно улыбнувшись.

Одна мысль об испытании вызывала во мне азарт. Хотя, конечно, если там потребуют обратиться, я, скорее всего, окажусь среди проигравших. Аликс Аретта вернулся из своей поездки, и с завтрашнего дня мы возобновим визиты в места силы королевской семьи. Но что, если это затянется на месяцы?

— Не думаю, что мы попадём в семёрку. Ариса подслушала разговор Вдовствующей Королевы Хоноры с одним из членов комиссии. Мы обе слишком стары, а то, что она рассказала про тебя, тебе и вовсе не следует знать…

Это знание кольнуло болезненной несправедливостью. Я со вдовствующей королевой не общалась, только приседала в реверансах, когда она оказывалась рядом.

Мы подошли к столу с закусками. Я выбрала нарезанные дольками овощи с паштетом, а Аделаида потянулась к оливкам.

— Буду чувствовать себя прямо Эдель Николеттой, — сказала она, с удовольствием поглощая оливку редчайшего сорта Бролло.

Стоило девушке это произнести, как я заметила за её спиной прямую, как палку, наставницу по этикету и лорда Крамберга. Зоркие, строгие глаза Бенедикты Осс следили за танцующими девушками — за Селиной, Лианной, Барбарой, что сегодня притягивали к себе все взгляды. А за их спинами… она наблюдала за новым членом королевской семьи.

Секунда…

И я уловила взгляд лорда Крамберга к нашей наставнице по этикету. Ускользающий, почти незаметный, будто и не существующий… если бы он прежде не спрашивал меня о ней, я бы ничего не заметила.

Неужели?

У них была огромная разница в возрасте, и лорд Крамберг разительно отличался от тех мужчин, что нравились Бенедикте Осс. Он был совершенно не похож на красавца Яна Арвеллара, который отличался безупречной фигурой и магнетическим присутствием.

— Мисс Осс, — я подошла к ней после того, как извинилась перед Аделаидой. Завидев меня, лорд Крамберг тут же отошёл. — Могу я задать вам несколько вопросов?

— Я уже на всё ответила, леди Валаре. Мистер Хаул допросил меня ещё четыре раза после того разговора.

— Мистер Хаул сейчас занят, а мне больше не у кого спросить, — я пожала плечами, словно извиняясь, но ясно показывая, что отступать не собираюсь.

— Что вы желаете узнать? — спросила она почти равнодушно.

— То угощение, что несли графу Арвеллара в день его убийства… это были оливки сорта Бролло?

— Да, и мистер Хаул об этом знает. Я ему всё рассказала.

— И вы уверены, что они не предназначались другой женщине? Только Великой Принцессе Эдель Николетте? Вы же сами говорили, сколько было связей у Его Сиятельства…

Бенедикта строго покачала головой.

— Посмотрите на них… — она кивнула в сторону королевской семьи, и я проследила за её взглядом, чувствуя, как всё внутри болезненно стягивается.

Он смотрел прямо на меня… Тавиен, бастард Его Величества. Смотрел пристально, ощутимо, словно касался одним только взглядом. И не слышал вопросов, что задавал ему ищейка.

— Они словно возвышаются над всеми, и куда бы ни ступали, взоры неизменно устремляются к ним. Сиятельные львы… — Я отвела взгляд от Тавиена, заметив, что и другие начали искать причину его внимания. — Его Сиятельство находился там же, рядом с ними, и имел право на первый танец. Он верил, что держит в руках бразды правления, и когда-то лично организовал доставку этого сорта оливок, редкого, как и сигары Флор де Савиньяк. На Отборе их преподносят участницам, чтобы показать, насколько каждая из вас ценна, ведь одна из вас станет следующей королевой.

Чем дольше она говорила, тем холоднее и суше становился её голос.

— Я убеждена, что в тот день оливки предназначались Эдель Николетте. В детстве обе принцессы любили этот сорт, но у Её Высочества Зеновии Николетты вскоре обнаружилась аллергия. Значит, остаётся только одна.

— Спасибо, — поблагодарила я, понимая, что ничего нового не узнала.

— Думаю, с вами хотят поговорить, леди Валаре.

Я и так по запаху прекрасно знала, кто это. Насыщенные, обволакивающие, пронзительно приятные нотки, словно стремящиеся проникнуть в каждую клеточку моего тела, и рядом — холодные, тяжёлые, удушающие.

Это был Леонард с его матушкой.

***

— Ваше Сиятельство, милорд, — я поприветствовала графиню и Леонарда, жалея про себя, что они подошли именно сейчас.

Затылком я ощущала пристальный взгляд Тавиена и понимала, что разговор у трона короля, вероятно, наконец завершился.

— Заняты? Я хотела поздравить вас с участием в Отборе, — похоже, по моему запаху графиня поняла, насколько я не заинтересована в разговоре с ними.

— Благодарю, — коротко ответила я, надеясь, что на этом всё закончится.

Но нет, конечно же, она не подошла бы просто так.

— Признаться, вы удивили меня. Вы сумели хорошо показать себя, работая на Его Высочество, а теперь ваш зверь и вовсе пробудился, — улыбка женщины была настолько холодной, что запаха мне и не требовалось, чтобы понять её неискренность. — Я полагаю, сейчас пришло время забыть о старых разногласиях и прекратить потешать весь дворец этим нелепым конфликтом?

Для Гелены де Рокфельт этот шаг, наверное, казался огромным.

Лео стоял рядом и смотрел на меня почти как преданный щенок, будто ждал похвалы. Словно теперь, когда я оказалась здесь, среди «достойных» девушек, всё разрешилось. Его запах обволакивал меня, утешал, почти ласкал.

— Я так не думаю, — просто ответила я.

Смысл моих слов не сразу дошёл до леди де Рокфельт. Но когда дошёл, она сбросила маску, которая и без того уже трещала по швам.

— Я уже пригласила вашу матушку в наше поместье, разумеется, вместе с вами, и она согласилась. Я уверена, вы уважаете старших рода. А теперь… я оставлю молодых одних, мне требуется свежий воздух.

Никакой свежий воздух этой здоровой и красивой женщине не был нужен, но ей хотелось уйти, донеся до меня нужную информацию. А Лео всё так же стоял рядом и улыбался так, будто произошло нечто невероятное и радостное.

— Ты довольна мной, Мио?

Что за вопрос?

— Ты же хотела, чтобы матушка смягчилась к тебе, и я добился этого. Поговорил с ней, и теперь, когда твой зверь здоров, мы можем…

— Можем что?

— Давай потанцуем! — вместо ответа воскликнул он и увлёк меня в танец, не дожидаясь согласия.

Мысли хаотично метались в голове, но о Лео я почти не думала. Куда сильнее занимало приглашение графини де Рокфельт и то, что оно наверняка окажется дурацкой ловушкой.

— Ты выглядишь сегодня прекрасно, Мио.

— Переходи к делу, — сказала я, повторяя его движения, но глядя поверх его плеча.

Наконец-то!

Теперь я смогла рассмотреть, что происходит за его спиной, и от раздражения едва не застонала. Тавиена нигде не было видно — возможно, он скрылся внутри или беседовал с кем-то в переполненном зале.

Запаха его я не улавливала, но и не знала его как следует. Зато погружалась в навязчивый аромат Леонарда, который, уловив моё невнимание, будто нарочно начал топить меня в своём феромоне.

— Почему ты так недовольна мной? Я ведь сделал всё, что ты хотела, — продолжал говорить Лео, когда я заметила присоединившегося к танцу Его Высочество.

Сейчас он танцевал с довольной Корой Монтрас и двигался по полукругу, как и положено, не касаясь её руки, но держа ладонь всего в миллиметре от неё, так, что ещё секунда — и они коснутся. Наверное, это волновало девушку даже сильнее самого прикосновения, будоражило её сознание болезненным, словно натянувшаяся струна, ожиданием.

Каэлис Арно не отрывал взгляда своих ярких жёлто-зелёных глаз с тёмной окантовкой от лица девушки, и я видела, что она едва могла произнести слово. Похоже, его запах слишком сильно влиял на неё.

А ведь он танцевал с Корой и на самом первом балу в честь Отбора.

— Мио! — Леонард, недовольный моим невниманием, отвлёк меня.

— Ты что-то спросил?

— Какие у тебя планы на этот Отбор? Ты всерьёз собираешься бороться за место королевы? Вдовствующая королева Хонора никогда не допустит этого брака, даже если тебе и выслали письмо, как и остальным пробудившимся аристократкам…

Надо же, Леонард, оказывается, не знал об участии Его Высочества в том, чтобы моё имя было включено. Я не сомневалась, что это был его приказ: он пытался защитить меня, дать настоящий шанс вернуть всё, что я потеряла. И уже за это я была благодарна.

— А даже если так? — коротко ответила я, делая теперь то же движение, что мгновение назад совершал Его Высочество.

Это движение требовало держать голову в направлении партнёра, но, в отличие от Его Высочества, смотревшего на Кору, я смотрела за спину Леонарда.

— Мио… — он напрягся, и я неожиданно хмыкнула. Он что, боялся меня расстроить, сказав что победит Барбара и это уже определено?

— Ты об этом хотел поговорить? — краем глаза я вновь уловила Его Высочество, но он не смотрел на меня — только на Кору, даже тогда, когда этого вовсе не требовалось.

— Нет. Я хотел поговорить о нас, и не здесь. Я хочу быть честным с тобой, но мне кажется, что ты избегаешь меня в последнее время. Я даже поговорил с матушкой, чтобы ты чувствовала, что можешь доверять мне больше, однако ты совсем этого не ценишь.

— Зачем тебе это? — В то, что Лео собирается просить моей руки, я не верила, что бы ни говорил Имир. Леонард даже не поинтересовался моим самочувствием после нападения и ни разу не навестил. — Я не собираюсь устраивать скандалов, если меня не трогать, так что можно пойти своим путём. Делать вид, что у нас всё прекрасно, я не стану. И если бы не моё желание наслаждаться этим вечером и дальше, я давно бы ушла прямо посреди танца.

Найти бы ещё матушку и заставить её написать вежливый отказ де Рокфельтам… она могла бы сослаться на своё неожиданно слабое сердце.

— А ты не думала, что я хочу иного? — неожиданно рассердился он. — Да посмотри на меня! И… нет, здесь я разговаривать не стану, — он схватил меня за руку и повёл в сторону открытой террасы за мгновения до того, как музыка стихла. Но я вырвала руку, почувствовав, как недовольный огонь полоснул всё внутри.

— Не тащи меня, — сказала я и увидела ошарашенный взгляд Лео. — Не смей прикасаться ко мне, тем более на виду у других, словно имеешь на это право. Что бы ты ни хотел — мне до этого нет дела. А теперь не доставай, — я почти зарычала.

Люди разбредались по разным углам после танца, и это отвлекло внимание остальных от нас.

— Феромон твоего зверя… Он стал настолько сильнее, он почти зовёт к играм, требует, чтобы его подчинили. Я бы не навредил твоей репутации, — оскорблённо ответил он.

Не сдержавшись, я рассмеялась, думая о том, какая же нелепая ситуация происходит, и насколько безумно звучат его слова — после всего, что было!

Что я здесь делаю? Почему вообще говорю с ним? Я же поклялась себе, что не дам ни единого шанса тем, кто изменил обо мне мнение лишь после пробуждения зверя.

Решив, что уже уделила ему слишком много времени, я просто отвернулась и направилась к участницам, чувствуя, что ещё несколько мгновений — и у меня полезут клыки и когти.

— Мио, выслушай меня! Я не могу… Я думал, что забыл тебя, но вспоминал всё это время, особенно когда ты вновь появилась перед глазами… — бывший жених вновь попытался схватить меня за руку, но ему не позволили.

Прямо как и на прошлом балу, только тогда меня защищали от барона Эсклара, которого сегодня я нигде не видела.

— Ты досаждаешь леди Валаре, Леонард? — послышался хриплый спокойный голос за моей спиной, и мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это.

— Миолина моя бывшая невеста, и я хотел бы с ней поговорить. Я не наврежу её репутации, — ответил Лео, по-видимому полагая, что этих слов достаточно.

— Тебя искал твой отец, он сейчас с королём. А с леди Валаре, пожалуй, я сам потанцую. Узнаю, как моя личная ритуалистка чувствует себя в роли одной из моих невест.

Запах Его Высочества давил, и глаза Леонарда тут же сузились. Но выражение лица кронпринца оставалось спокойным, исполненным вежливой учтивости, которую он проявлял ко всем участницам Отбора. И Леонард отступил.

А я… вернулась в середину зала уже с Его Высочеством, чувствуя, как учащается биение сердца, и утопая в знакомом медовом феромоне. В том самом, что он щедро дарил каждой участнице испытания и который так отличался от того безумия, в котором мы тонули в графстве Роузглен.

— Как вы себя чувствуете? — спокойно поинтересовался он, а я краем глаза замечала шокированные взгляды всех присутствующих.

Селины, Гелены де Рокфельт, моей матушки, стоявшей неподалёку, Аделаиды, Барбары… и даже Вдовствующей королевы Хоноры.

— Благодарю, хорошо. Я сама бы справилась с Лео, я уже уходила.

И вновь — порыв успокаивающего медового феромона.

Не того. Не того!

— Его на самом деле отозвал король, и я подумал, что вам нужна была поддержка. Я заметил, что ваша карточка пуста, и решил, что моё внимание изменит ситуацию, — учтиво заметил Его Высочество.

Это очень задело меня.

— Вы пригласили меня на танец из жалости? — проглотив горечь, произнесла я, а потом обернулась и столкнулась взглядом с Тавиеном, бастардом Его Величества.

— Нет, — кронпринц сделал неожиданное резкое па, закрутив меня и заставив оторвать взгляд от Тавиена. — Я сделал это прежде всего для того, чтобы мой брат не питал глупых идей и понимал, что сейчас вы — одна из моих невест. Он слишком бурно реагирует на вас. Но танец со мной также будет вам полезен, уверен, ваша карточка вскоре заполнится.

В его голосе прозвучала злая ирония.

— Я уже танцевала с лордом Александером и искренне наслаждалась нашим общением. Впредь, пожалуйста, не танцуйте со мной из жалости, а только потому, что хотите… Ваше Высочество? — в этот момент танец потребовал скользящего движения рядом друг с другом, моя длинная юбка коснулась его фраковых брюк, и на секунду мне показалось, что его запах едва изменился, хотя лицо оставалось непроницаемым.

— Да, леди Валаре? — тихо спросил он, всматриваясь в меня.

Глаза в глаза, так близко друг к другу. Так, что я могла различить напряжённые мышцы его шеи и лёгкую, едва заметную светлую щетину.

— Тавиен… Вы привели его во дворец, — я спрашивала Его Высочество о бастарде, но меня куда больше занимали почти незаметные повороты корпуса и бедер, так близко, чуть ближе, чем того требовал танец.

Я внезапно с жаром подумала, что где-то рядом, среди пар, кто-то, быть может, еле заметно касается живота своей партнерши, а где-то наоборот — женщина прикасается к животу мужчины, в ритуальном ухаживании, означающем, что они будут бороться друг за друга до конца. И живот Его Высочества был так близко…

Только я не имела права претендовать на него, он уже выбрал другую.

— Я не мог оставить его там, в Яме, — тут же отозвался Его Высочество. — Если бы я промедлил хоть немного, отец мог бы совершить непоправимое. Я должен был разрубить этот узел одним движением и держать Тавиена здесь, под присмотром, вновь даруя вам свободу передвижения. Тавиен будет представлен всей Левардии как наш очень дальний кузен, потерявший родителей в раннем возрасте. Мы будем вводить его в общество постепенно, его ждут уроки базовых наук, этикета и контроля над зверем.

Вот значит как…

Краем глаза я заметила, что Леонард танцевал с Барбарой, но не заострила на этом внимания.

— Знает ли он сам, кем является?

— Нет, — заметив выражение моего лица, Его Высочество едва заметно сжал мое плечо на короткий миг, жест был лишён всякого неприличия. — Я готов открыть ему правду, но отец — нет, и Ее Высочество Зеновия Николетта разделяет его позицию. Последствия подобного шага сейчас могли бы оказаться губительными. Сначала необходимо усмирить его зверя и убедиться, до какой степени он способен дойти в своей мести, если это случится.

И каким спокойным тоном он разговаривал! Вежливым, проникающим, умиротворяющим — дополняя свой тон и слова запахом.

— Надеюсь, я не должен приказывать вам держаться подальше от Тавиена в ближайшие дни? Уверен, вы и сами понимаете необходимость этого.

Еще одно движение корпусом, и вновь мои юбки коснулись его брюк. Желание прикоснуться к его животу, к мускулистым рукам вспыхнуло во мне почти животной потребностью, но я с усилием подавила его.

Потому что мне начало казаться, будто Его Высочество находился так далеко, как только возможно. Он был будущим королем, женихом почти сорока девушек, а не тем, с кем я работала бок о бок столько месяцев.

— Понимаю, конечно. Вы мой будущий монарх, и я… ваша верная подданная. Всегда…

Молчание кронпринца стало для меня наградой. Только ноздри его чуть заметно расширились, а широкие шершавые ладони, покрытые мозолями, сжались на мне чуть крепче. Большой палец почти незаметно скользнул по плечу, и по коже побежала целая армия мурашек. А потом он ослабил хватку.

— Не говорите так больше никогда.

Я дышала жадно, полной грудью, улавливая теперь уже и оттенки корицы, и не замечая, какие взгляды бросали на нас. И решила больше не тянуть кота за хвост.

— Ваше Высочество?

В голове вновь и вновь всплывали его слова, произнесённые тогда, в графстве Роузглен, сразу после нашей близости.

«Вы должны понимать, что жениться на вас после случившегося я не могу».

Тогда я решила, что причина в том, что я не была участницей Отбора и оставалась калекой. Но теперь… если он изменил свое мнение лишь потому, что у меня появился зверь…

— Скажите откровенно, — дерзко попросила я. — Изменили ли вы свое мнение о том, что на мне нельзя жениться, потому что у меня появился зверь?

Он не сбился с шага, по-прежнему столь же уверенно ведя меня в танце, удерживая локоть идеально вытянутым, так, будто усталость для него не существовала. Но глаза мужчины горели и прожигали во мне дыру.

— Я не изменил своего мнения о вас, леди Валаре, с самого начала, с того момента, как успел хоть немного узнать вас. И вряд ли когда-либо изменю.