Отбор. Помощница Его Величества

Глава 43. Последнее испытание

— Королевская семья примет своё решение касательно Великой Принцессы Зеновии Николетты сразу после последнего испытания, — Николас Хаул выглядел задумчивым и даже недовольным. — И затем моё пребывание во дворце тоже завершится.

Значит, суд состоится в тот же день, что и моя встреча в таверне с профессором Роувилем.

Мы с волком сидели в одной из анфиладных комнат, выстроенных по оси, где огромные, богато украшенные двери и арки располагались друг напротив друга, создавая роскошную торжественную перспективу.

— Не хотите уезжать? — наклонив голову, спросила я, не представляя себе дворец без ищейки.

Его Высочество доверял Николасу, возможно, как никому другому в этих стенах, и других союзников у него не было. От этой мысли становилось тяжело — от сочувствия и от осознания, что вскоре и мне предстоит покинуть дворец. Он доверял мне, открылся.

— Будете скучать? — спросил он с насмешкой. — Я до сих пор не могу до конца поверить, что это действительно была Великая Принцесса. Да, у неё было больше всех мотивов, и только у неё одной — средство… Знаете ли вы, что сразу после смерти графа Арвеллара она сумела провести через Совет закон, над которым работала год. Граф блокировал его. Впервые за всё время их совместного «правления» они голосовали по-разному, и при той поддержке, что стояла за каждым из них, Совет не смог прийти к согласию.

— Где она сейчас?

— В своих покоях, под стражей. Решение огласят в зале Совета, и выбирать будут уже меру наказания. Хотя я слышал, Зеновия собирается оспаривать свою вину…

Недовольство не покидало лица Николаса Хаула.

— Что насчёт тех двух ритуалов для отвода глаз? Почему один из них был новым?

— Ритуалы отвода глаз на этих сигарах никогда не проводились во дворце. Ими занимались независимые маги в городе, вероятно, чтобы не вызывать лишних подозрений. Мы не знаем, кто именно накладывал оба ритуала, но, скорее всего, Зеновия Николетта воспользовалась им впервые, когда вносила сигары во дворец, а затем повторила, с приглашённым магом — уже после того, как применила яд. Она полагала, что яд вступит в конфликт с ритуалом.

В этом была своя логика, многие зелья действительно вступали в противодействие с ритуалами. Вряд ли Зеновия могла у кого-то спросить, действует ли прежний ритуал, ведь это сразу вызвало бы подозрения.

— Теперь, когда вы завершили расследование убийства графа Арвеллара, вы могли бы заняться поисками матери Тавиена и остаться во дворце.

Острый взгляд волка тут же вцепился в меня.

— У вас есть идеи?

— Да — честно призналась я. — У меня нет никаких доказательств, только интуиция…

— Не знаю, оставит ли кронпринц Тавиена при дворе. Это слишком рискованно. Всё равно что стоять у обрыва — рано или поздно он узнает правду о том, кем является. И кто знает, какие люди будут рядом с ним в этот момент. С учётом характера Его Высочества у него будет немало врагов…

Мы проговорили ещё какое-то время, обсуждая в основном фигуру «отца» Тавиена и мои мысли касательно того, кто являлся его матерью. Сейчас к поискам фигуры «отца» были подключены все силы королевской гвардии, а границы проверялись с особой тщательностью.

***

Возвращаться в крыло участниц и видеть их счастливые лица после свиданий совсем не хотелось. Особенно теперь, когда я призналась всем, что «слухи» Арисы были выдумкой. Новость вызвала ошеломляющую реакцию, но взгляды обратились не к Арисе, а к Барбаре.

Той, что не отрицала эти слухи всё это время.

На удивление, она повела себя дерзко, ответив: «А разве любая из вас отрицала бы такие слухи?» — и довольно переглянувшись с Арисой. Меня Барбара по-прежнему игнорировала, но многие заметили моё ужасное настроение после свидания — слишком резкий контраст с восторженным блеском в глазах других девушек. Позднее я слышала шепотки о том, что я единственная, кто унизился до того, чтобы обсуждать подобное с Его Высочеством.

Зато соперничество между участницами взлетело до невиданных высот. Каждая вспоминала мельчайшие проявления внимания со стороны принца, выискивая в них скрытый смысл. И каждая девушка получила серьезный подарок на последнем свидании.

Изображал ли он свой интерес? Значило ли это хоть что-то? Или всё это было игрой, за которой стояло лишь политически выгодное решение — выбрать женой принцессу Иштавара?

Меня девушки по-прежнему не воспринимали всерьёз и даже не скрывали этого, уверенные, что следующее испытание я провалю. А я вдруг подумала, что если бы Барбара рассказала, скажем, Коре о моих чувствах к Каэлису и о нашем с кронпринцем более близком общении, другие участницы могли бы объединиться против меня, хотя бы на время, оставив в покое саму Барбару. Сделать всё, чтобы я не прошла испытание. Или мы обе.

Какая, в сущности, разница?

Я уже отказала Каэлису. Пути назад нет.

С момента моего первого и последнего свидания с ним прошло три дня, но кронпринц не покидал моих мыслей ни на миг.

Я не жалела о своём решении.

Я ненавидела дворец, особенно после недавней истории с зельем правды, когда все члены королевской семьи, включая Каэлиса, отказались его пить, используя пешек вроде меня и Греты Даскиры, чтобы добраться до истины, а сами хранили свои тайны и планы. Я больше не хотела искать компромиссов, не хотела принимать обстоятельства, я и так делала это всю свою жизнь. Я хотела жить и любить открыто, без страха, без расчёта, а не потому что мы с ним оказались загнаны в угол. Он — своими чувствами, тем, что «без меня ему хуже, чем со мной», а я — тем, что пока даже не представляла жизни без него.

Он видит меня проблемой на всю свою жизнь.

Разве так выглядит счастье? Любовь?

— Я уже ненавижу этот Отбор, — вскоре после возвращения рядом со мной в малой столовой появилась Селина, недавно вернувшаяся со свидания.

Судя по её неожиданно счастливому лицу, она тоже получила порцию внимания от Каэлиса Арно, как и остальные девушки.

— Почему? — я не знала, почему Селина постоянно делилась со мной своими чувствами. Может, она уже переругалась со всеми остальными, не способная сдерживать свой язвительный характер.

— На прошлых Отборах все знали, кого выбрал кронпринц, и участницы либо дружили с ней, либо против неё, формируя будущий круг фрейлин. А сейчас одни неизвестные. Принцесса, Барбара, Лианна… Даже я, Мио, чувствую, что у меня есть шанс, и не знаю, сражаться ли за него или поддерживать Лианну! Не говоря уже о том, что в Отбор добавили даже тебя!

Последнее прозвучало настолько пренебрежительно, что я не сдержала смешка.

Впрочем, Селина была не единственной в своём мнении. Никто не обсуждал со мной следующее испытание, уверенные, что я провалю его в самом начале. Даже Аделаида, Тамилла и Жизель говорили об этом только между собой.

— И ты удивляешься, что люди общаются с тобой, но при этом за спиной всегда ждут удара? Считают тебя язвительной и злой?

Селина выдохнула недовольно и нахмурилась, вставая, чтобы уйти.

— Нет, я серьёзно. Ты даже не задумываешься, что говоришь, или тебе просто наплевать на то, что невольно ранишь других. Никто никогда не будет по-настоящему близок с тобой, если ты и дальше продолжишь так себя вести. Посмотри на Анну. Я не знаю, что ты ей сделала, но шаг за шагом ты потеряешь всех, кто когда-то считал тебя лёгкой и дружелюбной. Хотя ты и так это знаешь, поэтому и бросаешься со своей дружбой на каждого нового человека.

— Я же не хотела сказать ничего плохого! — огрызнулась Селина.

— Не хотела, но сказала и даже не подумала, как чувствуют себя другие. И так всегда, Селина… Впрочем, ты взрослый человек, живи как хочешь, мы все взрослые. Сражайся за себя и перестань думать, с кем выгоднее подружиться, — отмахнулась я.

Девушка, вместо того чтобы уйти, вернулась на своё место и задумчиво прикусила губу, рассматривая остальных, отмечая, как тепло они общаются, наверняка жалея, что у неё нет таких же близких отношений хоть с кем-то.

— Почему никто не говорит мне об этом? Даже те, кто называют себя моими подругами?

— Не знаю, и это не моё дело. Возможно, они думают, что если скажут, ты отреагируешь ещё хуже, а может, им просто это не так важно, и они давно сделали выводы о тебе, — я пожала плечами. — Так что ты решила, поддерживать Лианну?

Селина ответила после паузы, явно размышляя больше о своих отношениях с другими, чем об Отборе.

— Этого хочет вдовствующая королева Хонора, — я совсем не ожидала такого ответа, и, увидев мои круглые глаза, девушка усмехнулась. — Она велела, чтобы на свиданиях с Его Высочеством мы говорили только о Лианне. Но, по-моему, он не ведётся на это. Может, поэтому и смотрит на Барбару, и я всё больше верю, что он выберет её.

— Её Величество попросила вас убрать Барбару на следующем испытании? — прямо спросила я.

Селина кивнула.

— Тебя бы тоже попросила, но ты и так не можешь обращаться, все это знают. Я только сейчас поняла, как обидно тебе, наверное, слышать все эти насмешки, ведь это не твоя вина, и ты не можешь это изменить.

Насмешки меня не волновали. Единственным, о ком я думала, был Каэлис Арно — особенно теперь, когда стало известно, что он появится на испытании.

А вечером мне пришла посылка от него.

***

— Уважаемые участницы, приветствую вас на последнем испытании! — и без того громкий голос лорда Крамберга казался сегодня оглушительным.

Ещё бы — последнее испытание, последний шанс придворных взглянуть на красавиц-участниц, сильнейших и самых достойных девушек королевства.

Ради такого события всех вывезли в лес на границе Сороны, где комиссия и наблюдатели устроились на огромной площадке. Сюда же заглядывали жители столицы. Вокруг сновали десятки, а то и сотни стражников, не пропуская за ограждение тех, кто не должен был там находиться, и одновременно патрулируя лес.

— Последнее испытание — самое трудное из всех, и сегодня будет оцениваться как сила вашего зверя, так и ваша готовность быть королевой: влияние на окружающих, поддержка, которую вы заработали во время Отбора. Месяцы вашего проживания во дворце скажутся на этом испытании как никогда.

Я не до конца понимала, чего ожидать — только знала, что нам предстоит обратиться в зверей и что для крупных кошек в испытание включены элементы четвёртого тура.

Для всех, кроме Лианны.

— Ваше испытание начнётся здесь, под действием множества ритуалов и иных воздействий, которые будут сопровождать вас на протяжении всего процесса. Заклинания подбираются индивидуально, и вы сможете уловить запах Его Высочества лишь после того, как примете зелье и с вас будет снят ритуал, подавляющий феромон кронпринца. Испытание индивидуальное.

И вот здесь начиналось самое интересное.

Я осматривалась, стараясь смотреть на других — на матушку, на Имира, который наконец-то появился, но…

Мои глаза невольно вновь и вновь возвращались кнему.

Каэлис стоял на возвышении рядом со своей семьёй, осматривая девушек с восхищённой улыбкой. Он задерживал взгляд на каждой, передавая поддержку и одобрение.

Всем, кроме меня, и наверняка остальные замечали это.

В ту секунду, когда я осознала, что он сознательно, нарочито избегает моего взгляда, внутри возникла острая боль потери. Но вскоре я горько улыбнулась, понимая, принимая. Я сделала свой выбор. И теперь собиралась наслаждаться каждой секундой рядом с ним, как редким, драгоценным даром. Я знала, что так будет лучше для нас обоих.

Вряд ли он представлял себе этот момент именно так. Хотела бы я подойти, прикоснуться к его щеке, сказать, что он справится, сказать, что я верю в него так же, как он когда-то верил в меня. Если, конечно, он вообще об этом думает.

Это — мои последние дни рядом с ним. Я просто любовалась им, бликами солнца в его непослушных волосах, искренне веря, что он станет лучшим королём, какого только могла пожелать Левардия.

Участницы сегодня особенно постарались. Несмотря на то, что вскоре им предстояло принять форму зверя, каждая нацепила подарок Каэлиса, словно подчёркивая, насколько он ею заинтересован.

Подарки были разными и, по сути, выстраивали некую иерархию.

Лианне достался браслет с крупными рубинами и сапфирами из королевской сокровищницы. Много веков назад эти камни были добыты в графстве Роузглен, после чего один из знаменитых ювелиров создал гарнитур для королевской семьи. Но позже гарнитур был украден, и никто не слышал об этих драгоценностях до сегодняшнего дня.

Теперь королевская реликвия покоилась на изящной ручке Лианны.

Барбаре тоже достался подарок, однозначно указывающий на её статус фаворитки — скромное, по сравнению с браслетом Лианны, но символичное ожерелье леди Абелин, второй жены пра-прадеда Каэлиса. Их брак был заключён в зрелом возрасте, детей у пары не было, но вся Левардия знала об этом союзе как о браке по любви. Многие верили, что леди Абелин была любовью всей жизни того короля. Параллели напрашивались сами собой.

Впрочем, другим девушкам тоже доставались семейные реликвии с историей и своим подтекстом.

Матушка то и дело бросала на меня взгляды, будто ища на мне украшение. А я стояла рядом с Барбарой прямо, уверенно, открыто демонстрируя отсутствие драгоценностей.

Вообще-то подарок от Его Высочества у меня был. И я выпила его столько, что меня трясло от энергии и нетерпения обратиться. Вместе с подарком шла и записка:

«Ты сделала свой выбор, и я принимаю его».

— Придворные маги будут ждать вас у башни, которую вы видите отсюда, — лорд Крамберг указал на старую зубчатую башню. — Там вы сможете определить, какое количество чар и зелий всё ещё действует на вас. Снять их можно несколькими способами — отыскав источник влияния, то, что поможет избавиться от воздействия, или добыв белый флаг с гербом королевской семьи.

Как им только такие идеи в голову приходят?

— Белый флаг способен снять любое одно воздействие, наложенное на вас. Три флага вместе снимают ограничение на феромон Его Высочества. Эти флаги можно не только найти, но и получить — от представителей каждого рода королевской семьи. Кроме того, один раз за испытание вы должны указать на участницу, и она потеряет один из своих флагов. Любая участница также вправе передать свои флаги другим.

Все оглянулись, поражённые, понимая, к чему вёл лорд Крамберг, когда говорил, что это испытание станет также проверкой поддержки, которую получали участницы.

— Наконец, для крупных кошек испытание будет отличаться, так как они не проходили четвёртый тур, кроме леди Лианны Бэар. Чтобы снять ограничение на феромон Его Высочества, вам потребуется пять флагов. Два из них будут выданы в награду за поимку зверя после использования гонга. Прошу!

Сказать, что я полностью поняла всё происходящее, я не могла, но эйфория не отпускала. Возможно, дело было в крови Его Высочества, а может, в его присутствии или вере в меня, но я отчаянно хотела прийти первой. Чтобы он увидел, как я прихожу первой.

Под бурные овации нас проводили в специально установленные шатры, где можно было переодеться и обратиться. Я сразу заметила, что почти все взгляды в тот момент сосредоточились на мне.

Никто не ожидал, что я смогу обернуться.

Даже Кора не позволяла себе язвительных замечаний — лишь смотрела на меня с жалостью, в которой сквозило некое смакование. Она наслаждалась каждой секундой ожидания и притворного сочувствия.

— Наверное, тебе лучше было сняться с Отбора, чем демонстрировать всем свою слабость. Ты ведь всё знала, зачем мучиться? — и такое в её голосе сквозило понимание…

В ответ я лучезарно и дерзко улыбнулась Коре, но ответить ничего не успела.

— Пусть делает что хочет, — буркнула Аделаида, проходя мимо. — Ты сама-то почти никогда в тигра не обращаешься.

Кора побледнела и отступила на шаг, пронзая Аделаиду взглядом, полным ненависти. Возможно, она и передумала бы, начав вредить Аделаиде, но с учётом того, что у Барбары будет внушительная группа поддержки, им могли понадобиться все флажки.

Мне, Коре, Тамилле, принцессе Заралии и Кайле Бораллис нужно будет найти пять флажков или получить их от других. Кора, если решит не проходить испытание сама, может отдать свои флаги Лианне и попытаться отобрать чужие у Барбары. Думаю, Аделаида, Ариса и Тамилла могут передать свои флаги Барбаре...

— У вас пять минут, — объявил лорд Крамберг, и девушки скрылись за ширмами, установленными в шатре.

Тамилла в последний раз подошла ко мне, поддерживающе похлопала по плечу и скрылась за своей ширмой. А я направилась к самой дальней.

Это казалось так невероятно просто.

Адреналин бурлил в крови, насыщенной кровью Его Высочества, и я полностью отдалась своей пантере, позволив сосредоточиться на одном самом сильном инстинкте.

Прямо как он учил меня. Мир тут же наполнился запахами, звуками, мельчайшими движениями воздуха, частицами пыльцы…

Я выскочила из шатра первой, пока остальные всё ещё тянули, и оказалась снаружи, перед огромной толпой, вдыхая свежий утренний воздух огромной пастью и пугая окружающих бешено двигающимися толстыми вибриссами.

Зрители дружно охнули, увидев меня, а затем последовали встревоженные возгласы — они поняли, что я сумела обернуться. Мне хотелось улыбаться, но в облике пантеры я не могла, а ещё…

Мне хотелось, чтобы он смотрел только на меня. Хотелось его поддержки, восхищения. Но он, конечно, не смотрел — единственный, кто не был удивлён происходящим. Я послала в его сторону тихий рык и волну воздействия, феромоном стремясь добраться до льоркана мужчины. Его Высочество не отреагировал. Зато некоторые зрители сжались на местах.

Я заметила, что среди них сидел лорд Александер — он, в отличие от всех, не сводил с меня восторженного взгляда. А королева Хонора отшатнулась, неверяще прошептав что-то женщине рядом.

Интересно, если бы она знала, что я смогу обернуться, стала бы она просить свою коалицию отнимать у меня флажки или всё так же пыталась бы избавиться от Барбары? Кто знает.

В это время из шатра начали выходить остальные, начиная с Барбары — она выглядела потрясающе грациозной в облике сервала. Внимательные глаза тут же непонимающе обратились ко мне, но куда больше меня интересовала Кора. Появившись из шатра, она злобно оскалилась и сделала несколько неконтролируемых шагов в мою сторону...

Только тогда я поняла, почему она не оборачивалась на первом испытании. Она плохо контролировала своего зверя.

— Прошу вас, леди, подойдите к магам, — лорд Крамберг указал нам на группу королевских работников.

И, признаться, я даже не ожидала, насколько сильным окажется воздействие ритуалов и зелий, и насколько решающей станет поддержка других участниц в этом испытании.