Отбор. Помощница Его Величества

Глава 8. Результаты испытания

До таверны, в которой мы остановились, Его Высочество донёс меня на руках, несмотря на мои слабые попытки пробормотать, что я вполне способна идти сама. Но Каэлис Арно почти не разговаривал со мной — нес очень осторожно, то и дело останавливался, чтобы вновь осмотреть рану на моей голове.

Сам он восстанавливался прямо на глазах, хотя я всё ещё могла думать и говорить лишь об одном — о том, сколько его крови осталось там, в пыли, среди обломков. Конечно, из-за всей этой грязи её почти невозможно использовать, но при желании умелые ритуалисты вполне могли бы собрать даже эту пыль и провести на её основе скорый обряд — и такой ритуал мог бы обернуться огромной опасностью для Его Высочества.

— Замолчите, Миолина, — отрезал он, услышав очередные мои возражения. — У вас рана на голове, и она выглядит очень плохо. Никто не расскажет, что я был там. Они принесли мне королевскую клятву.

— Вы не понимаете… если эта кровь попадёт в плохие руки… если с вами что-то случится — мне тоже не сносить головы!

— Перестаньте думать о работе, хотя бы сейчас! Разве вы не понимаете, что именно из-за меня вы пострадали?

Он казался раздражённым, но меня это не проняло. Напротив, с каждым шагом нарастал липкий, противный страх от осознания, во что я ввязалась и чего не сумела предотвратить.

А если бы Его Высочество погиб?!

Одна только мысль, что я могла допустить его гибель, вызывала во мне бурю гнева и ужаса.

И даже теперь… если заговор действительно существует, а с каждой минутой это казалось мне всё более вероятным, кровь Каэлиса Арно могла повлечь за собой катастрофические последствия.

От напряжения меня начинало потряхивать, и, похоже, уловив моё состояние, кронпринц остановился, хотя таверна уже виднелась на горизонте.

— Пожалуйста, Миолина, доверьтесь мне хотя бы немного, — он прижал мою голову к своему плечу, очень осторожно, и я почти утонула в запахе корицы, яблок и мёда. — Я знаю, вы думаете, что я безрассуден, что подведу вас, что кто-то может узнать о том, что случилось между нами.

От его слов у меня сладко и больно сжалось сердце.

Я действительно так думала. И совсем не верила, что если отпущу контроль — он вытащит меня.

— Хоть немного доверия, Миолина, — он неожиданно поцеловал меня в висок, в волосы, и медленно направился к таверне, поглаживая меня по голове и стараясь двигаться плавно, так, чтобы меня не укачивало. — Скажите, что дадите мне шанс, что доверитесь мне. Я смогу всё разрешить.

Я молчала, лишь ощущая, как сильно бьётся его сердце, совсем рядом с моим.

— Миолина… скажите это, — голос его был таким тихим, что я не была уверена, слышала ли его на самом деле. Но всё в нём — интонации, запах, прикосновения — окутывало меня заботой, убаюкивало, проникало в каждую клеточку души. В ту секунду мне казалось, что никого, кроме нас, в этом мире не существует.

Он просил довериться. А ведь кронпринц ещё ни разу не подвёл меня — он скрыл от всех нашу ночь, и сейчас, похоже, тоже перенервничал, чувствуя вину, хотя и сам был ранен.

— Хорошо, — прошептала я.

В таверне запах Его Высочества усилился в десятки раз, но теперь стал куда более агрессивным, непереносимым, и люди, не понимая, что происходит, отворачивались от нас, пока меня поднимали на второй этаж.

— Не шевелитесь, Миолина. Это приказ, — жёстко произнёс он, укладывая меня на постель, а затем вышел из комнаты, оставив в полнейшей растерянности.

Надо собраться!

Подобная слабость была мне совсем не свойственна, в последние годы своей жизни я стремилась держать всё под контролем, за исключением того безумия, что произошло со мной в графстве Роузглен.

— Выпейте, — в голосе снова прозвучал приказ.

Я сглотнула, глядя не на стакан, а в его глаза, не зная, что именно он мне предлагает.

— Что это?

— Укрепляющая настойка, — ответил он, ставя стакан на маленький столик у кровати и помогая мне приподняться.

Очень осторожно, почти бережно — поддерживая мою голову за затылок, стараясь не задеть рану, и в то же время подкладывая подушки другой рукой.

— Я считаю это чрезмерным, — я вперила в него взгляд. — Сейчас я не смогу ехать верхом, но меня можно оставить здесь. Я вполне способна позаботиться о себе.

— Вы сказали, что будете мне доверять. Это всего лишь укрепляющая настойка, Миолина, — тихо произнёс он. — Ваша боль уйдёт.

Он снова и снова повторял моё имя с самого нашего прибытия сюда, тогда как раньше неизменно обращался ко мне строго «Леди Валаре». И я с ужасом ощущала, как между нами рушится что-то — стены, которые мы оба выстроили, — и изо всех сил цеплялась за эти руины.

Потому что он — кронпринц. Мой начальник. А во дворце его ждали более пятидесяти невест. И потому что каждый раз что-то внутри меня болезненно отзывалось на малейшее проявление внимания с его стороны.

— Пожалуйста, — он почти ласково улыбнулся и поднёс стакан к моим губам.

— Не разговаривайте со мной так, — прошептала я и сделала глоток. А потом ещё один — торопливо, жадно, так, что вода стекала по подбородку и впитывалась в одежду.

Оказалось, я даже не осознавала, насколько сильно болело совершенно всё, особенно голова — но с каждым глотком боль отступала, принося облегчение всему телу.

— Как так? — спросил он уже серьезно, склонив голову покрытую пылью и кровавыми разводами, и в тот момент я подумала, что ему самому не помешало бы выпить эту настойку.

— Ласково… Словно мы близки, называя меня по имени, — моя речь замедлялась, и только тогда я поняла, что настойка содержала и усыпляющие травы. — Мне очень нужна эта работа… но я не железная.

Ответа принца я не услышала — только почувствовала, как он стирает капли воды с моей шеи, подбородка и губ… и после этого провалилась в беспамятство.

***

Я проснулась от лёгкого покачивания, и вместе с сознанием ко мне тут же вернулась и головная боль.

— Ммм… — простонала я, поморщившись, и движение сразу же замедлилось.

Я ощутила, как меня осторожно укладывают затылком на твёрдое плечо, и, напрягшись, с усилием удержала голову прямо, затем открыла глаза.

Прямо передо мной раскинулась Сорона — расположенная на холме, она казалась особенно прекрасной, залитая светом солнца, стоящего высоко в небе.

Сколько я так проспала?

— Не двигайтесь, леди Валаре, — спокойный голос Его Высочества принёс с собой воспоминания о вчерашнем дне. — Вас осмотрел целитель, но настоятельно рекомендовал покой. Мы возвращаемся во дворец.

Ищейка ехал сбоку, на другом коне, и вёл в поводу ту лошадь, на которой приехала я. Николас Хаул выглядел отвратительно свежо — словно нас всех вчера не потрепало, когда часть стены внезапно взорвалась в момент, когда Его Высочество попытался разрушить бытовую магию.

Храм!

Тайный ход, ведущий из покоев бастарда! Я всё проспала...

— Что случилось? Удалось ли скрыть информацию о том, что мы были в храме? Что на другой стороне прохода? Вы открыли могилу бастарда?

— Тише, леди Валаре, — ухмыльнулся Ищейка. — Да, мы открыли могилу бастарда — она оказалась пуста, как я и подозревал. Храмовники решили инсценировать его смерть, и даже король, похоже, не знает, что его ребёнок жив. Теперь, конечно, узнает…

А значит, версия о заговоре становится куда более вероятной.

Кто-то узнал о бастарде короля, живущем, словно преступник, в храме. Кто-то помог ему сбежать пятнадцать лет назад — и если храмовники это скрыли…

— Могут ли храмовники быть причастны к заговору? — тихо спросила я. — С какой стати им лгать Его Величеству о таком?

— Из тех, кто сейчас служит в храме, только трое были здесь пятнадцать лет назад. Все они уже допрошены. Они вполне могли быть замешаны в заговоре, но могли и просто помочь бастарду из жалости — ведь по сути, это была тюрьма для него.

А может, они помогли ему потому, что сам король отдал приказ поджечь крыло храма, желая уничтожить угрозу, которую представлял бастард.

— Хватит, — голос Его Высочества прозвучал жёстко, и Николас Хаул тут же замолчал. Кронпринц вновь аккуратно прижал мою голову к своему плечу. — Леди Валаре ранена. В следующий раз болтай меньше.

Похоже, он считал, что часть информации следует от меня скрывать — при том, что я и так была по уши в этом расследовании, и, скорее всего, заговорщики, если они действительно существуют, уже знали о моём участии.

А может быть… он просто старался оградить меня от всего этого, пока ещё была такая возможность. Если она вообще была.

Он ведь просил меня доверять ему.

— Вы разрешили мне делать всё, что необходимо, чтобы продвинуть это расследование, — с холодным блеском в глазах напомнил волк.

— Она ранена!

— Я бы хотела передвигаться на своей лошади, — перебила я их, заметив, что мимо по дороге проезжает всё больше всадников и карет.

Мы всё ещё были закутаны в плащи с капюшонами, но, скорее всего, очень скоро наткнёмся на работников дворца — особенно с учётом того, что мы постоянно разговаривали.

— Это не то, что рекомендовал целитель, — я почувствовала, как кронпринц качнул головой в знак несогласия, но потом, слегка развернув меня, пристально всмотрелся в моё лицо, позволяя мне высказаться.

— Просто высадите меня на границе города, я доберусь на коляске, — спокойно улыбнулась я, всячески показывая, что со мной всё в порядке.

Мы оба должны научиться доверять друг другу.

— Хорошо, — наконец произнёс он. — Я найду для вас возницу. Пожалуйста, не двигайтесь слишком резко.

Голос был тихим и равнодушным, и я почувствовала лёгкую вину. Он ведь хотел как лучше, понимая, что в отличие от них, у меня нет высокой регенерации полностью пробуждённого оборотня.

— Целитель считает, что у вас постоянное истощение резерва и что вам необходим отдых, — продолжил он. — Я освобожу вас от всех обязанностей на эту десятку.

Я тут же встрепенулась, услышав это.

— Я готова вернуться к работе через день. И считаю, что после случившегося ваша защита должна быть усилена, а сотрудников во дворце и так не хватает, — я была готова привести ещё два десятка аргументов, если бы он начал возражать.

Не потому что не хотела выходных. А потому что они были нужны мне в другое время.

— Но раз уж вы готовы дать мне длительный отдых...

— Я слушаю, — хмыкнул он, похоже, довольный тем, что я всё-таки о чём-то попросила. Видимо, он всё ещё чувствовал вину за мою рану.

— Мне нужно отправиться в поместье Валаре, к месту силы, — Имир же сказал, что не сможет сделать этого в следующем месяце. Да и моего зверя это немного успокоит — в последнее время моя спящая пантера сама не своя. — Прямо перед следующим испытанием, через две десятки...

— Леди Валаре понадобится нам совсем скоро, перед следующим походом в игровой дом, — неожиданно бросил Ищейка, и я даже привстала, забыв о головной боли.

— Следующим?

— Да, — продолжил Николас Хаул. — Нам нужно прояснить коалиции внутри дворца, и первый поход уже дал много результатов. Второй мы организуем сразу после совета.

***

По возвращении во дворец меня вновь осмотрел целитель. Он рекомендовал покой, тепло и укрепляющие отвары, заметив при этом, что рана удивительно чистая — словно кто-то тщательно её обработал.

Никаких воспоминаний об этом у меня не сохранилось — не кронпринц же вылизал меня, словно мать — свое поранившееся дитя?

Матушка взволнованно сновала вокруг, цокая языком и повторяя, что девушкам вовсе не пристало заниматься столь опасной работой, тогда как я вежливо просила её не суетиться.

Кузины тоже оказались здесь, они развешивали свои платья, почему-то, в моей гардеробной, уверяя, что в крыле, где живут конкурсантки, совсем нет места.

— До следующего испытания ещё две десятки, пожалуйста, оставьте меня одну хотя бы ненадолго. Мне нужен покой, — попросила я, всё яснее осознавая, насколько вольготно стало всем в моих покоях.

Вот и документы Имира теперь находились где-то в гостиной, на одном из столиков. Слава богам, всю работу я выполняла в кабинете, ведь в жилом крыле всегда было слишком много посторонних.

— Конечно, девочки, Мио нужен отдых, — торопливо сказала мама, и кузины, послушно закивав, отправились с ней на ужин, пообещав принести мне что-нибудь вкусное.

***

СОРОНСКИЙ ВЕСТНИК

Издание, заслуживающее доверия с 1123 года от Основани

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

ИСПЫТАНИЕ ТАЛАНТОВ

День, полный магии, хрупкой керамики и жарких споров!

Испытание талантов стало настоящим праздником магии, изобретательности и соперничества — впервые с начала Отбора участницам было предложено блеснуть тем, что делает каждую из них по-настоящему особенной. Без ритуалов неудачи, без капризов погоды — только сцена, комиссия, зрители и шанс заявить о себе.

Множество претенденток традиционно выбрали пение и музыку: зал действительно оживился от переливчатых голосов, звона струн и отточенных движений рук на арфах, цитрах и флейтах. Однако, как показала реакция комиссии, подобные номера, сколь бы изящно они ни были исполнены, больше не вызывали прежнего восторга. Ведь Отбор — это поиск будущей королевы, способной не только очаровать, но и поразить.

Эту потребность в необычном уловили те, кто давно входит в число фавориток. Леди Лианна Бэар, блиставшая ранее на других этапах, вызвала одобрение даже у самых строгих членов комиссии, вступив в острые дебаты с... Великой Принцессой Зеновией Николеттой! Тема дискуссии осталась неизвестной публике, но сама решимость леди Бэар сразиться в словесном поединке с принцессой королевской крови, на любую тему, стала предметом обсуждений на весь вечер.

Не уступала ей и леди Аделаида Кейн, продемонстрировавшая ритуал столь сложной конструкции, что даже старший ритуалист дворца признался, что не видел прежде ничего подобного. По слухам, подготовка к выступлению заняла более недели. И хотя возникли споры о допустимости столь масштабной подготовки до начала испытания, результат превзошёл все ожидания. Комиссия пообещала ужесточить правила на будущее, однако на этот раз спор о победительнице между леди Бэар и леди Кейн завершился в пользу ритуалистки.

Сильно впечатлила всех и леди Барбара ле Гуинн, уже давно удерживающая первую строку рейтингов. Уникальный ритуал — способность накладывать неудачу без личных предметов второго участника — был продемонстрирован в полной мере. Когда девушка предложила провести его на добровольце, Его Высочество лично вышел вперёд, желая, вероятно, провести время с фавориткой, но, к облегчению присутствующих, вызвался один из придворных. Результат оказался… весьма убедительным — к всеобщему веселью и восторгу.

Его Высочеству не стоит расстраиваться — уже после следующего испытания начнутся свидания со всеми девушками, кто останется в Отборе.

Среди прочих участниц, вызвавших восхищение, особенно выделились леди Ариса Лаэрт и леди Кора Монтрас. Самая юная из конкурсанток, леди Лаэрт, отказалась и от магии, и от музыки — она поразила всех меткой и грациозной стрельбой из лука. Её точность, абсолютное спокойствие и уверенные движения удивили даже капитана дворцовой стражи, тем более, что она выступала первой.

А леди Монтрас, по памяти, безошибочно изобразила восемь гербов, выбранных членами комиссии и зрителями. Тем самым она одновременно продемонстрировала глубокие познания в истории, выдающуюся память и талант к рисованию.

Увы, не обошлось и без неловкостей. Так, леди Хис, решившая раскрасить кувшины прямо во время испытания, столкнулась с тем, что краска, оказавшаяся слишком горячей, повредила глину. Один из тонких сосудов лопнул, напугав гостей и едва не задев членов комиссии осколками. Девушка, конечно, проиграла свою дуэль, как и множество других участниц, двадцать из которых сегодня покинут Отбор.

После продолжительных обсуждений комиссия представила обновлённый список фавориток.

1. Леди Барбара ле Гуинн, сервал

2. Леди Ариса Лаэрт, маргай

3. Леди Аделаида Кейн, лесная кошка

4. Леди Кора Монтрас, тигр

5. Леди Мелва Вал-Миррос, каракал

6. Леди Илва Ронкорт, гепард

7. Леди Сафия Ренвиль, рысь

8. Леди Исольда Ферран, оцелот

9. Леди Наэми Жанто, лесная кошка

10. Леди Эсмаэль Друа, ягуарунди

11. Леди Жизель Мукс, манул

12. Леди Анна Парр, лесная кошка

13. Леди Орелия Мэвейр, мангустовая кошка

14. Леди Винн Ро’Маэ, черноногая кошка

15. Леди Камилла Марлэй, пантера

СОРОНСКИЙ ВЕСТНИК— ваши глаза и уши в сердце Левардии.

Я отложила в сторону «Соронский Вестник», думая о том, что Тамилла, похоже, проиграла свою дуэль, а вот Камилле засчитали победу — конечно, потому что леди Хис разбила свои кувшины.

Но ещё… в списке пятнадцати не было ни Селины, ни Лианны — фавориток Отбора, тех, кого отдельно выделял Его Высочество! Похоже, к таким испытаниям, где девушки напрямую соперничают друг с другом, комиссия подходит особенно строго. Проиграла — и про место в пятнадцати можешь забыть, как бы блестяще ни прошли предыдущие этапы.

Прошло шесть дней, и сегодня мы отправлялись в «Кости и Короны», хотя уже через день после возвращения из Ридстоуна я чувствовала себя прекрасно. Тем не менее, мне выдали какой-то облегчённый график ритуалов, и на некоторые из них вновь поставили бледного и старого Рона Моргрейва.

Пожалели бы уж беднягу, зачем так нагружать его, если рядом есть сильный, проверенный и готовый к работе ритуалист? Я. Это, конечно, говорил во мне мой глубинный страх.

Страх, что я могу потерять работу.

За месяцы службы личным ритуалистом Его Высочества я уже накопила почти на восемь месяцев учёбы Финна, хотя, разумеется, все эти средства пойдут на погашение займа в банке, а тот, как известно, требует возврата с ощутимыми процентами.

Но долго так продолжаться не может — все эти дни я не тратила и медяка, однако эта поездка обнажила множество проблем.

Балахоны ритуалистки кронпринца, конечно, добротные, но мне они уже изрядно надоели, и к ужину мне вдруг захотелось спускаться хоть немного наряднее — не иначе, взыграла зависть, когда я глядела на платья Камиллы и Тамиллы, развешанные в моей же гардеробной.

Да и обувь я уже всю испортила, а украшений не было вовсе — а я всё же аристократка. Непорядок.

— Готовы, леди Валаре? — Ищейка оглядел меня с ног до головы, но заметных изменений в моём облике не было — всё тот же привычный балахон.

Иным образом в «Кости и Короны» я бы и не сунулась — этот наряд радикально отличался от того, что я носила раньше в игорном доме, когда была Пиковой Линн. Но волнение всё равно разъедало изнутри — не дай боги, кто-нибудь из гостей меня узнает.

В то, что меня могут выдать работницы игорного дома, я не верила. Половина из нас работала там незаконно, и у каждой была своя жизнь за пределами, как правило такая, которая вовсе не предполагала столь неблагочестивой деятельности.

— Нервничаете? — Николас Хаул улыбнулся, заметив мой кивок. Его цепкий взгляд не отрывался от моего лица, и я ответила ему ехидной улыбкой.

Он никогда не говорил что-либо случайно, каждое его слово было провокацией, обращённой ко всем, включая самих венценосных особ. Похоже, когда его нанимали во дворец, ему выдали негласное разрешение на это поведение — если только оно способствовало расследованию убийства.

Что удивляло меня, так это его стремление вовлечь меня в расследование. Он делился со мной информацией, даже несмотря на явное недовольство принца.

— Вас не задевает отношение Его Высочества? — ищейка шагнул вперёд и хищно втянул воздух, словно стараясь прочесть меня по запаху. — До недавнего времени он был с вами почти груб, а теперь вдруг всё переменилось. Но, думаю, это продлится недолго — будто ему стыдно. Не похоже это на обращение к уважаемому придворному.

— Как же вы любите острые вопросы, стремясь вызвать эмоции у собеседника, — я показательно не расстраивалась, продолжая улыбаться. — Лучше скажите сразу, какая у вас идея, и если я посчитаю её благоразумной, я и так вас поддержу.

— Что же вы, леди Валаре, такая невозмутимая? По вашему лицу и не скажешь, что вы чувствуете.

Это его заявление явно не требовало никакого ответа.

— Скажите мне, что вы думаете о своей подруге — леди Аделаиде Кейн?

Я пожала плечами.

— Я бы не назвала нас подругами. Мы были хорошими знакомыми в академии. Аделаида сдала базовую квалификацию на год позже меня и считалась очень талантливой студенткой, когда мы учились вместе. И она — единственная среди девушек того года — осталась, чтобы получить полную квалификацию.

Судя по его разочарованному лицу, ничего нового я ему не сказала.

— А что насчёт вашей настоящей подруги? Леди Барбары ле Гуинн?

Я хмыкнула:

— Вы подрабатываете в комиссии по Отбору или расследуете убийство?

— Она находилась там, рядом с лавкой «Морр и Сыновья». Именно в этой лавке был покупатель, который принёс сигары Флор де Савиньяк в летнюю резиденцию графу Арвеллару. Сигары, которые всегда предназначались для Его Величества.

— Она даже не заходила в лавку, я наблюдала за ней в тот день. Почему бы вам не расследовать тех двух мужчин, что пристали к Барбаре потом? Возможно, они думали, что она что-то видела. А покупатель… кто он?

— Мы уже проверили всех. Покупатель очень надёжный, он приносил эти сигары королю много лет. Магии у него нет. К тому же я допросил его — и не думаю, что он врёт.

— А вы чувствуете ложь? — я наклонила голову.

— Чувствую. Это можно так назвать… И ещё я чувствую особое внимание тех, кого подозреваю, иначе меня бы не пригласили сюда.

Он смотрел пристально, так, будто считал, что я должна опасаться его — должна бояться тех тайн, которые он может узнать обо мне.

— Так что, вы не боитесь, леди Валаре? Каждому есть что скрывать…

— Что здесь происходит? — голос кронпринца обрушился на нас ледяной водой, и я даже вздрогнула — настолько тихо он подошёл, и теперь стоял прямо за моей спиной.

Зачем так пугать?!

— Ничего, мы просто беседовали. Я спрашивал леди Валаре о её подругах в академии, о леди Барбаре ле Гуинн.

— Вы подозреваете Барбару? — кронпринц нахмурился, словно ему не понравились эти слова, и это неожиданно сильно царапнуло по сердцу.

Похоже, он и правда был серьёзен по поводу Барбары. А я… я даже не знала, почему она теперь не хочет со мной разговаривать, почему так зла.

— Я подозреваю всех, даже вас и леди Валаре, — пошутил ищейка, но морщинка между бровей Его Высочества не исчезла — он всё так же волновался о Барбаре. — Все готовы?

— А кто сегодня идёт с нами в игровой дом?

— Герцог де Вьен, Леонард де Рокфельт, лорд Вал-Миррос и лорд Питер Тейн.