Отбор. Помощница Его Величества

Глава 34. Леди Лианна Бэар. Скандал на Отборе

Леди Лианна Бэар

Лианна отчаянно желала попасть в число первых трёх команд, желательно в самом начале объявления результатов. Но важно было не только подготовить всё заранее, но и достойно представить итог своей работы. Она верила, что в этом могла превзойти многих.

Сегодня за объявлением результатов наблюдало куда больше людей, чем обычно. Помимо комиссии и родственников, присутствовали многочисленные придворные, связанные с Отбором, газетчики, а также жители Старого Хадара. Площадку подготовили у главных ворот Зимнего Дворца: девушки, комиссия, королевская семья и приближённые стояли на широкой мраморной террасе, а приглашённые жители собрались внизу, на большой площади с фонтанами.

Лианна знала, что для них подготовили угощения, но жители и без того были рады присутствовать здесь, это позволяло им чувствовать себя ближе к короне. Будто и они сами участвовали в выборе будущей королевы.

— Дорогие леди, я вновь благодарю вас за участие в этом Отборе и хочу сказать, что это великуая честь —видеть вас здесь, — вместо лорда Крамберга сегодняшнее испытание неожиданно открыл кронпринц Каэлис Арно.

Среди жителей тут же раздались восторженные возгласы, особенно много женских. Молодой кронпринц был чрезвычайно популярен: высокий, статный, уравновешенный, он всячески давал понять, что желает лично участвовать в политике королевства. И ему нужна была столь же вовлечённая супруга — сильная, настойчивая, с достойными связями, воспитанная как истинная королева.

Такая, как Лианна.

Кронпринц одобрительно улыбнулся ей, стоящей в первом ряду наравне с другими лидерами, после чего поблагодарил собравшихся жителей и вернулся к высокому креслу — трону, расположенному в центре. Только сейчас Лианна заметила что несколько придворных бросили на него почти… испуганный взгляд. По правую сторону от него сидела комиссия, по левую — придворные и члены королевской семьи, среди которых были и родители Лианны.

Королева Хонора подарила девушке тёплую улыбку, и Лианна ответила ей тем же, зная, насколько сильно эта добрая и мудрая женщина оберегала её… и не только. Политика была неизбежной даже в самом честном Отборе, и между участницами уже давно существовало негласное соглашение.

И Лианне придется работать… даже с Корой, от которой все в последнее время старались держаться подальше.

— Команды будут вызываться в случайном порядке, — лорд Крамберг подошёл к знакомой вазе, где находились разноцветные флаги. — Названная команда должна выйти вперёд и рассказать комиссии и присутствующим о своих достижениях в рамках шестого испытания.

Именно лорд Крамберг вытягивал флаги… и первым оказался чёрный — принадлежавший команде Тамиллы Марлэй.

Первым идти всегда тяжелее всего.

Девушка выглядела чрезвычайно взволнованной, но, гордо вскинув голову, вышла в центр зала и встала перед наблюдающими и кронпринцем. Перед этим она бросила взгляд на кузину, словно ища у неё поддержки. Но Миолине Валаре, казалось, самой нужна была эта поддержка — она стояла совершенно одна, без своих напарниц. И это уже породило волну слухов, всё чаще девушки шептались о том, что её команда, скорее всего, потерпит поражение.

Королева Хонора и многие придворные дамы не ожидали, что Миолина дойдёт до этого этапа. Точно так же, как и Барбара с Аделаидой. Лианна презирала подобные методы — она была уверена, что способна победить честно. Но если она рассчитывала на поддержку во дворце, ей придётся научиться идти на компромиссы и делать то, чего желает королевская семья.

— Нашей темой были народные традиции, и в первую очередь я хотела бы отметить, насколько сложно улучшать то, что уже укоренилось и воспринимается как незыблемое. Это сфера, в которой и без того всё устроено, к тому же никто не выражает недовольства, — начала Тамилла Марлэй, словно заранее оправдывая, почему степень их влияния оказалась столь мала.

Леди Бэар едва удержала улыбку. Тамилла, конечно, была права, но сложные темы достались многим, и нужно было проявить особую изобретательность, чтобы справиться с ними достойно. Лианна и сама не терпела ту тему, которую выбрала Мелва, но жаловаться — только демонстрировать остальным слабость.

— Поэтому мы попытались понять, что именно не устраивает жителей Старого Хадара при исполнении…

Усилия Тамиллы и её команды впечатляли, они решили вовлечь в народные традиции Старого Хадара группу вааргцев, живших неподалёку, и в то же время объяснить здешним жителям, что обычаи вааргцев вовсе не были столь варварскими, как представлялось всей Левардии.

Его Высочество искренне и горячо поблагодарил девушек за их вклад.

Сегодня в нём словно что-то изменилось — будто Время Зова наконец-то начало брать верх даже над этим железным мужчиной. Феромон давил на присутствующих, но в женщинах вызывал волнение, они невольно бросали на него взгляды, прикусывали губы, начинали дышать чаще... А сам Каэлис Арно… казался сосредоточенным, но уже не столь собранным, как прежде. Будто что-то глубоко тревожило его, не позволяло отвлечься и отпустить мысль, терзавшую его изнутри.

Среди наблюдающих жителей оказались и те, кто ранее работал с командой Тамиллы, — они бурно приветствовали леди Марлэй по окончании её выступления. Возможно, кто-то из них уже успел доложить лорду Крамбергу, насколько успешной оказалась их работа.

Вряд ли этого будет достаточно.

После выступления Тамиллы и её команды одни выглядели воодушевлёнными и приободрившимися, другие, напротив, казались подавленными.

Бледнее всех, в первом ряду, стояла прекрасная Миолина Валаре, но, заметив, что на неё устремились десятки глаз, она тут же изогнула губы в знакомой дерзкой улыбке.

Лианна никогда не знала, что такое зависть. Она являлась самой красивой, умной, сильным зверем из идеальной семьи.

Она — приз, который хотят все…

Но всё чаще ей удавалось уловить обрывки разговоров, мгновенно смолкающих, стоило ей приблизиться. Разговоров о том, что леди Валаре — настоящий вызов обществу и мужчинам дворца. Что её красота чувственна, и в сравнении с ней остальные девушки выглядят наивными детьми. Им было страшно подойти к ней, но они не могли не смотреть…

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Миолина действительно была самой дерзкой из них, не страшилась конфронтаций, встречала почти любые трудности улыбкой и никогда, никогда не сдавалась. Казалось, едва на неё обрушивалась новая проблема, она тут же начинала искать иной путь решения, не позволяя себе промедления и сомнений.

Но настоящая леди так вести себя не должна.

Джентльмены сами готовы отдать всё настоящей леди, ей не следует просить, а уж тем более — сражаться со всем миром.

Следом за Тамиллой выступала Селина с по-настоящему тяжёлой темой — «Этикет и протокол». Вот что случается, когда те, кому не стоило становиться лидерами, выигрывают предыдущее испытание, и в итоге страдают те, кому это лидерство по праву предназначалось.

Что могла сделать Селина с подобной темой? Немногое.

Поэтому она рассказала, что вчера девушки устроили публичное представление, на котором учили жителей вести себя достойно и вежливо даже с бедняками. Среди зрителей сегодня оказались те, кто присутствовал при том выступлении, но в этот раз их, скорее всего, покорила не сама тема, а харизма Селины.

Благодарность кронпринца оказалась такой же горячей, как и в случае с Тамиллой. Но его взгляд…

Он словно впервые оценивал Селину всерьёз.

Будто решал для себя, сумеет ли она стать королевой.

— Леди Наэми Жанто, пожалуйста, расскажите комиссии и жителям Старого Хадара о ваших успехах в области «Культуры и искусства», — пригласил следующую участницу лорд Крамберг.

Команда Наэми справилась куда лучше Селины, да и тема им досталась удачнее. Девушки сумели найти образованных жителей Старого Хадара, которые согласились стать летописцами: записывать песни, приметы, поговорки и рассказы стариков — те, что были известны лишь местным. Работа уже началась, и когда будет завершена, её добавят в городскую библиотеку, где каждый житель сможет прочесть записи под присмотром клерка. Культура Старого Хадара сохранится на многие сотни лет.

Это нововведение жители приняли особенно тепло, горячо аплодируя девушкам, и Лианна поняла, что именно Наэми и её команда теперь будут считаться лидерами испытания… пока.

Потому что Лианна верила, что сегодня победа достанется им.

Она уже жаждала услышать своё имя, была готова…

— Леди Миолина Валаре, прошу, — вместо этого вызвал Миолину лорд Крамберг. — Расскажите комиссии и жителям Старого Хадара о ваших успехах в области «Статуса и обязанностей сословий».

Миолина высоко подняла голову, выпрямилась и вышла вперёд, в самый центр мраморной площадки…

Совершенно одна. Она притянула к себе все взгляды, и казалось, даже Его Высочество слегка наклонился вперёд, рассматривая леди Валаре пристальнее, чем остальных, но не столь тепло.

— Где ваша команда, леди Валаре?

— Ваше Высочество, уважаемая комиссия, жители Старого Хадара, Жизель и Аделаида заканчивают подготовку документов и вот-вот вернутся, — уверенно произнесла девушка, сверкнув белыми зубами.

Лианна не видела ни леди Кейн, ни леди Мукс со вчерашнего вечера. Они исчезли из библиотеки и с самого утра покинули павильон участниц вместе с Миолиной. Похоже, у них возникли проблемы. Это было очевидно для всех, кто хоть немного разбирался в Отборе.

Это понимал и принц, не отрывающий сейчас серьезного взгляда от леди Валаре. На площади словно стало холоднее. В этот миг он показался Лианне совсем другим — не тем, кто недавно был с ней так нежен и учтив на свиданиях. Если Время Зова действительно вступает в критическую фазу, он может сорваться — возможно, даже обратиться против воли.

В это время остальные придворные наблюдали за леди Валаре. Её знали все — она была самой скандальной и яркой участницей Отбора.

— Тем не менее, я желала бы начать, если вы не возражаете. Мы долго готовились и искренне надеемся, что сумеем изменить жизнь жителей этого чудесного города.

Мио первой обратилась к простым горожанам — и, вероятно, это им понравилось. Для Лианны подобный шаг был неприемлем: они принадлежали к разным сословиям. Это жители должны стремиться угодить им, а не наоборот.

— В первый же день, выйдя на улицы Старого Хадара, мы поняли, что не можем притворяться, будто знаем или догадываемся, чем живут люди. Нет, мы должны спросить и узнать, что действительно их тревожит. И уже тогда мы услышали историю о страшном несчастье, случившемся в семье крестьянина Олвера, что жил на землях лорда Горо д’Мерена. Крестьянин Олвер прослужил лорду почти восемь лет и не раз отдавал больше, чем требовалось. Его жена, красавица Талли, известная на весь Старый Хадар своими длинными золотистыми волосами, часто готовила для господ вкуснейшие пироги.

Лианна нахмурилась, услышав ропот в толпе, где кто-то уже вспомнил эту самую Талли. На лицах же придворных появилось явное недоумение: зачем рассказывать историю о каком-то крестьянине, когда речь должна идти о городских проблемах?

— Три года назад Старый Хадар постигла засуха, которую помнит каждый житель. Но, в отличие от лорда Кнезера, всегда освобождающего своих крестьян от налогов в неурожайные годы, лорд д’Мерен этого не сделал.

Настраивать против себя столь влиятельного землевладельца было опрометчиво. Лианна никогда бы не позволила себе подобной дерзости, предпочла бы действовать мягче. Подобное поведение не приличествовало ни будущей королеве, ни ритуалистке Его Высочества. А Миолина сейчас в открытую критиковала другого лорда.

— Крестьянин Олвер и его жена отдали всё, что имели, даже запасы на долгую и суровую зиму. Отчасти потому, что управляющим поместьем был дворянин, не понимающий, насколько тяжело простым людям в засуху, — проникновенно продолжала Миолина, бросив взгляд к двери.

— Хорошо, леди Валаре, и как же вы решили эту проблему? — терпеливо поинтересовался лорд Крамберг, намекая, чтобы девушка переходила к сути.

— Я считаю, что сначала важно рассказать о последствиях, с которыми столкнулся крестьянин Олвер и его семья. Весь следующий год детям нечего было есть, их сын Матей тяжело заболел и погиб бы, если бы не вмешательство целителя из Ваарга, случайно оказавшегося в этих краях. Но кроме того… чтобы купить хоть немного еды, красавице Талли пришлось срезать свою знаменитую косу и отдать её на парик, — Миолина показала руками длину — до колен.

Почему-то именно эти слова вызвали наибольшее оживление среди жителей Старого Хадара, будто многие из них помнили короткостриженную Талли и не знали, что с ней произошло. Аристократки взволнованно охнули, тронув свои роскошные причёски, словно опасались, что подобное может случиться и с ними.

— Из-за невозможности выплатить земельный налог в следующем году лорд д’Мерен прогнал крестьянина Олвера и всю его семью, оставив их без средств к существованию. Но это сказалось не только на их жизни. Олвер знал эту землю лучше всех, умел правильно её обрабатывать, и без его участия она перестала быть плодородной. С тех пор лорд д’Мерен больше ни разу не получил столь богатого урожая, и с каждым годом он становился всё скуднее. Таких семей, как семья Олвера, множество, они есть в каждом городе, в каждой деревне. И только в Старом Хадаре на грани голода тогда оказались сотни людей, — громкий мелодичный голос Миолины, полный сочувствия, разносился над площадью под грустный гул толпы и шёпот аристократов.

Лианна верила, что теперь многие, возможно, взглянут на короткостриженную Талли иначе и попробуют помочь её семье. Газетчики неустанно что-то записывали в своих журналах.

— Тогда моя команда поняла, что решением не может быть одно лишь пожертвование. Мы решили обратиться к совету, непосредственно к лорду Полю де Фо, который имеет возможность поднять любую тему в совете в этом месяце, и попросили его навсегда изменить будущее таких крестьян, как Олвер. Узаконить отмену земельного налога в неурожайный год.

И тогда Лианна осознала.

Миолина выбрала главного соперника лорда д’Мерена, того, кто с готовностью выступит против землевладельца.

Была ли история о крестьянине Олвере и его жене правдой? Не имело значения, потому что эта история действовала.

Гул в толпе сменился радостными возгласами, будто крестьянам уже сообщили, что Совет принял новый закон. Но комиссию и лорда Крамберга такими речами было не пронять.

— У вас есть ответ от лорда Поля де Фо, миледи?

Последний острый взгляд в сторону двери.

— Да. Милорд сказал, что поднимет этот вопрос, если получит три голоса поддержки в совете, — ответила Миолина уверенно.

На осознание её ответа у всех ушло несколько секунд…

Лианна видела разочарованные лица жителей Старого Хадара, ждавших большего после столь подробной и запоминающейся истории, после того как почти каждый оказался вовлечён в судьбу крестьянина Олвера и его жены.

— Мы отправили запрос каждому члену совета без исключения, — продолжила Миолина, и лорд Крамберг кивнул.

— Спасибо, леди Валаре. Передайте комиссии ответы, если они у вас есть. Ваша команда единственная, кто ещё не предоставил…

Его перебил звонкий радостный голос у дверей.

— У нас есть ответ! — громко воскликнула Жизель, и глаза Мио прямо таки загорелись когда она услышала знакомый голос.

Самая худая, почти болезненно тонкая участница Отбора быстро подошла к Миолине и вручила ей официальный запрос о поднятии темы на Совете, подписанный и заверенный, со стоящей датой следующего заседания.

Следом в дверях показалась и Аделаида. Она тяжело дышала, держалась за бок и смотрела на Жизель с неверием, словно не могла понять, откуда в этом хрупком теле нашлось столько силы и скорости.

Обе девушки были наряжены в нежно-голубые платья, разительно отличавшиеся от того, что они выбирали в другие дни.

— Я уверена, члены совета не оставят без внимания проблемы простых крестьян, которые трудятся ради того, чтобы всем жителям Левардии хватало еды, и проголосуют соответственно, — громко произнесла Миолина, протягивая бумагу лорду Крамбергу. Среди наблюдающих послышались смешки, в которых сквозило осознание того, что их переиграли.

Люди качали головами, но понимали, что проголосуют именно так, как нужно леди Валаре. Иного выхода у них не было — не после того как за испытанием наблюдали сотни жителей, не при газетчиках, не после слезливой истории об Олвере. Иначе они выглядели бы жестокими.

Миолина использовала Отбор как политический рычаг. Скандально, рискованно, но, без сомнения, впечатляюще.

— Разве уместна настоящая политика на Отборе? Да, мы ищем королеву, но ещё никогда в рамках испытаний не совершались столь серьёзные изменения, — внезапно заговорила вдовствующая королева Хонора, поднимаясь и тревожно переглядываясь с сидящей рядом графиней Геленой де Рокфельт, сжимающей на коленях небольшую сумку.

И нужно признать, что среди придворных её слова тут же встретили поддержку.

Многие из них отправили на Отбор собственных дочерей, многие обладали большой властью во дворце, и никто прежде не задумывался о том, чтобы проводить изменения на законодательном уровне.

— Почему же? Мы тщательно обсуждаем каждое прошение, и нам требуется немало сил, чтобы продвинуть тот или иной закон в совете. Если во время Отбора какие-то прошения получат большее внимание, это принесёт пользу всем, включая жителей Старого Хадара, — поднялась со своего места Великая Принцесса Зеновия Николетта.

За эти месяцы она сильно изменилась, похудела, постарела, поблекла, словно что-то изнутри её высушивало. Но в глазах её горела решимость, и, судя по всему, она не боялась выступить против своей матушки на глазах у всех, если считала, что поступает во благо.

— Спасибо, леди Валаре. Думаю, мы оставим этот вопрос с комиссией. Я согласен со своей тётушкой. Но сейчас нужно дать возможность и остальным участницам рассказать о своих достижениях, — низким голосом произнёс Каэлис, улыбнувшись. Но Лианна видела, что эта улыбка не коснулась его глаз.

— Конечно. Благодарю вас, леди Валаре, леди Кейн, леди Мукс, — поторопил их лорд Крамберг. Девушки покинули центр мраморной площадки под довольный и громкий гомон толпы, которая наблюдала за испытанием, хотя далеко не все поняли, что именно произошло.

А затем… настал черёд Лианны представлять тему, которую выбрала Мелва, — тему красоты и саморепрезентации. Лианна ненавидела её, но изменить выбор не могла, и теперь эта тема казалась ещё более жалкой на фоне изменений, о которых только что говорила Миолина.

Хорошо, что она не позволила Мелве сохранить лидерство. Та хотела пригласить своих служанок и учить женщин Старого Хадара придворному стилю. Но стоило Лианне перехватить бразды правления, как она поняла, что необходимо поднять тему более серьёзную — тему чистоты, связанную со здоровьем жителей.

Вдовствующая королева вместе с несколькими придворными долго и громко восхищалась Лианной, хотя сама девушка знала, что её выбор был опасен. То же сомнение читалось и на лицах комиссии. Тема чистоты и здоровья была далека от саморепрезентации, но никто не решался возразить Её Величеству королеве Хоноре.

— Пожалуйста, не стоит более обсуждать результаты участниц, если только у комиссии нет вопросов, — мягко прервал восторги придворных Каэлис Арно. — Мы не хотим, чтобы на них оказывалось какое-либо воздействие.

Словно мороз пробежал среди придворных. Но больше всех побледнела королева Хонора, поняв, что ей буквально приказали более не вмешиваться в Отбор, после того как она высказала своё мнение о двух участницах подряд. Лианне стало жаль старую женщину, но её куда больше тревожило то, как теперь оценит её комиссия.

Принцесса Заралия и Ариса представляли свои результаты без всякого вмешательства, но, как и большинству девушек, им не повезло с темами. Однако больше всех комиссию удивила Барбара ле Гуинн, за испытанием которой Его Высочество наблюдал особенно пристально.

Фаворитка Отбора, занявшая место, что по праву принадлежало Лианне, организовала вложение огромных средств в единственную бесплатную школу Старого Хадара. Она оплатила обучение всех учеников на следующие пять лет и обеспечила расширение школы.

Откуда у неё могли найтись такие невероятные деньги?

Её поддержали богатые аристократы, многие из числа присутствующих, и среди них и лорды — землевладельцы Старого Хадара.

Лианна знала, почему они выбрали именно Барбару.

И они даже не стали скрывать этого.

— Мы всегда рады поддержать будущую ко… участниц Отбора, — отозвался один из богатейших людей Левардии, герцог Келлсберг, обладавший к тому же значительной властью во дворце.

Результаты Барбары зрители встретили бурными криками благодарности, некоторые даже не сдержали слёз.

Но Лианна смотрела лишь на королеву Хонору — невероятно бледную, сосредоточенно и решительно рассматривающую свои руки. Вдовствующая королева бросила несколько коротких фраз — скорее приказов — сидящей рядом графине де Рокфельт.

Её Величество ожидала иного исхода.

Королева Хонора была уверена, что сегодня Барбара покинет испытание, и заранее велела семерым девушкам голосовать против неё, а также против Миолины и Аделаиды.

***

Объявление результатов наступило слишком быстро, почти неожиданно. Лианна не знала, достаточно ли сделала, чтобы попасть в тройку. Теперь, после выступлений Миолины и Барбары, она уже не надеялась стать первой. Единственным, что по-настоящему утешило её, стал Его Высочество, который неожиданно подошёл к ней в перерыве. Не только к ней — он точно так же обратился и к Селине, и к Барбаре, и, словно впервые, Лианна увидела в его глазах настоящий интерес.

Он знал, что испытаний почти не осталось. Совсем скоро ему придётся выбирать.

— После долгого совещания комиссии мы должны признать, что результаты этого испытания превзошли все ожидания и вновь поблагодарить вас за усилия, которые вы вложили, — начал лорд Крамберг.

Сердце Лианны пропустило удар, когда всех участниц вновь выставили прямо перед комиссией. Слева от неё стояла Миолина со своей командой, и девушки, одетые почти в одинаковые голубые платья, тихо перешёптывались, будто неожиданно стали ближе друг к другу.

Дружба? На Отборе?

— Это был очень непростой выбор, но комиссия приняла решение назвать лучшей командой… коричневую команду под лидерством леди Барбары ле Гуинн! Поздравляю! Вы в кратчайший срок сумели добиться потрясающих результатов, которых мы не наблюдали ни в одном из предыдущих Отборов.

Барбара… Первая. Вновь.

И эта победа была достигнута лишь потому, что к ней проявлял внимание Его Высочество, и многие поверили, что она — будущая королева. Решили что её милость можно заработать заранее, куда меньшей ценой.

Как же это несправедливо! Опять, в очередной раз!

— А теперь второе место…

В это время королева Хонора наклонилась к Гелене де Рокфельт и что-то прошептала ей на ухо. Та сначала покачала головой, но потом встала, поддавшись настоянию королевы.

Когда графиня поднялась — высокая, прекрасная, уверенная в себе — все сразу замолчали.

— Лорд Крамберг! Я не могу больше молчать! Думаю, уважаемой комиссии стоит узнать кое-что об Отборе — о том, как нарушаются его правила! И я уверена, что комиссия пересмотрит свои результаты после этого.

Лианна растерянно переглянулась с другими, заметив, что Его Высочество тут же поднялся, а члены комиссии поспешно зашептались, не зная, как реагировать на заявление столь влиятельной дамы.

— Все подобные вопросы должны решаться заранее или вне официальных мероприятий, — холодно произнёс Его Высочество. — Мы не можем отнимать время у комиссии, жителей Старого Хадара, придворных и уважаемых участниц.

— Пожалуйста, Ваше Высочество, я не отниму много времени, — неожиданно расстроенным голосом ответила графиня. — Это срочно. Я узнала об этом совсем недавно, и дело касается также и вас…

— Каэлис, дорогой, мы ведь все здесь свои, да и жители этого прекрасного города чувствуют себя частью происходящего. Её сиятельство не стала бы просить без причины. Мы ответственны за честный Отбор.

Наступила тишина — густая, напряжённая. Все взгляды были устремлены на кронпринца. Комиссия выглядела встревоженно и, казалось, не могла принять здравое решение в такой обстановке. Но кронпринц смотрел только на участниц.

Затем он резко кивнул, разрешая графине выйти вперёд и обратиться к комиссии. Гелена де Рокфельт передала что-то судьям, но с этого расстояния Лианна не могла рассмотреть, что именно.

— Ваше Сиятельство, здесь только одна руна, мы сможем услышать содержание только раз, — произнёс лорд Крамберг, после чего подошёл к бытовому магу и о чём-то его попросил.

Лианна старалась сдерживать любопытство, не желая, как остальные, вертеть головой, и заметила, как рядом с ней притихла Миолина Валаре. Мио побледнела, словно растерялась, что было для неё совсем нехарактерно, и даже Аделаида обеспокоенно спросила, всё ли в порядке.

— Да, — прошептала Миолина.

В это время лорд Крамберг отошёл от мага и потребовал тишины.

— Не более пяти минут, — приказал кронпринц, возвращаясь на своё место. Графиня, явно расстроенная и взволнованная, также села. Кто-то рядом сказал ей несколько сочувственных слов, и она горячо поблагодарила их.

Жители Старого Хадара притихли, не зная, чего ожидать, но чувствуя, что происходит что-то скандальное.

Ещё один кивок головой кронпринца — и бытовой маг коснулся дощечки и начал воздействовать на неё магией, усиливая звук.

Лианна почувствовала, как учащённо забилось её сердце.

А что если Гелена де Рокфельт расскажет о соглашении между участницами?

Нет! Королева Хонора никогда бы не позволила этого, не после того как сама организовала это и сблизилась с девушками.

«Я любила Леонарда, на самом деле любила и не знаю, почему вы единолично решили разрушить наши отношения»

В тишине раздался неожиданно громкий голос Миолины Валаре, исходящий прямо из отпечатка звука в руках бытового мага. Лианна слышала о них, но никогда не видела.

«Вам не подходил наш род? У вашего мужа был конфликт с моим отцом? А может, вы, как молодая и красивая ещё женщина, ревновали меня к собственному сыну, желая оставаться главной женщиной в его жизни?»

«Как смеешь ты задавать мне такие вопросы?» —голос Гелены де Рокфельт прозвучал так же громко, и звук всё так же исходил из дощечки.«Да, я уничтожила твою репутацию — и, признаться, это оказалось до смешного лёгким делом. Никто даже не попытался отстоять тебя при дворе. Ни отец, ни брат — никто. У твоего отца были иные приоритеты, место при дворе, благосклонность моего супруга… Всё это оказалось куда ценнее, чем сомнительная честь собственной дочери.»

Тишина не прерывалась, никто не понимал, что происходит, никто не осмеливался остановить отпечаток звука. Лианна не могла даже представить, что графиня могла звучать настолько жестоко.

«Каково это — когда в один день ты являешься первой невестой Левардии, с целой очередью ухажёров, готовых сделать тебе предложение, а после люди переходят на другую сторону дороги, лишь бы не встретиться с тобой взглядом? Никто, никто никогда на тебе не женится — ни обнищавшие аристократы, ни вдовцы, потому что ты…»

«Ссс… сколько людей вы подговорили в тот день?— дрожащим голосом спросила Миолина.«И сколько готовы были подговорить сейчас, просто потому что я посмела вернуться, оказаться у вас перед глазами? Я ничего вам не сделала…»

Гелена де Рокфельт вскрикнула дважды — одновременно из отпечатка звука и со своего места, резко вскакивая.

«Не только поэтому!»

— Остановите! Прекратите это немедленно!

Бытовой маг не мог вмешаться — после стирания руны звук невозможно было прервать, и он только растерянно смотрел на лорда Крамберга.

«Ты снова суёшься в нашу семью, а теперь и вовсе возомнила себя достойной королевской. Тебя предупреждали держаться подальше от столицы — но, видно, ты не умеешь учиться на собственных ошибках. Все твои беды — дело твоих же рук. Проиграй, сделай так, чтобы проиграла и Барбара ле Гуинн. Убирайся из столицы, сразу же после испытания, иначе весь двор узнает, что на самом деле произошло в поместье. »

Раздались взволнованные вздохи, когда люди поняли, что Гелена де Рокфельт подговаривала одну из участниц саботировать испытание.

«Я уже ответила вам, я просто хотела узнать, зачем вам всё это! Что сделала моя семья, что сделала я, чтобы заслужить такую ненависть? В поместье ничего не произошло — это была просто новая уловка с вашей стороны, чтобы снова разрушить мою репутацию, будто прошлого раза вам было недостаточно…»

«Никто тебе не поверит, что ничего не произошло. Я уже подготовила…»

— Остановите это! Я приказываю вам прекратить! — вновь вскричала Гелена де Рокфельт, пытаясь выбраться со своего места, но всё происходило слишком быстро.

«Просто скажите, зачем вам всё это! Подговариваете людей, подставляете меня, приводите магов — столько усилий, чтобы держать меня подальше от вашего сына. Что я сделала? Или это просто ревность?!»

А потом — резкий звук пощёчины и громкий всхлип Миолины, которую, похоже, тогда ударили.

Лианна застыла, почти не дыша от ужаса, не веря, что кто-то мог так обращаться с человеком, и не зная, что делать.

— Остановите это наконец, уберите звук, — громко, но спокойно приказала королева Хонора, однако бытовой маг, уже подошедший к лорду Крамбергу, не успел ничего предпринять.

Звук прервался только на последних словах:

«Ты куда более жалкая, чем я думала. Я делаю это потому что… могу».

И всё.

Рядом раздался тихий всхлип — это Миолина плакала, не поднимая головы. Длинные шелковистые волосы скрывали её лицо, а она обняла себя руками, словно отчаянно нуждаясь в поддержке. Сзади к девушке подошла Аделаида и положила руку ей на плечо.

— Я не понимаю… — послышались голоса в комиссии, но их перебил куда более громкий и поражённый голос Камиллы Марлэй.

— Мио, выходит, ты никогда не спала с Леонардом? Все эти годы нас не пускали в столицу по навету? Как ты могла молчать о таком! И как мог дядя не заступиться за твою честь?

— А кто бы мне поверил? Ты думаешь, хоть кто-то стал бы меня слушать…

— Тишина! — Его Высочество поднялся, прерывая гул, который становился всё громче. Люди уже повторяли каждое слово графини, обсуждая, насколько жестокой она оказалась, как смаковала падение Миолины, как подговаривала людей тогда и, судя по всему, намеревалась сделать это снова — теперь, когда леди Валаре вновь была принята в обществе. — Леди де Рокфельт…

— Ваше Высочество, этот отпечаток звука — неправда! Это наговор, Ваше Высочество!

Лианна знала что этот отпечаток звука был подлинным. Ведь многие участницы Отбора ожидали, что именно сегодня исключат Барбару. Газетчики уже спешно делали пометки, предвкушая громкий скандал. Здесь присутствовал не только «Соронский Вестник», но и множество мелких изданий, всегда готовых раздувать любую сенсацию.

В это же время королева Хонора… громко жаловалась на своё самочувствие и на то, что такой ужас коснулся леди Валаре. Лианна не могла поверить услышанному. Она прекрасно знала, что Её Величество знала о плане, и сейчас впервые не видела в королеве Хоноре слабую и добрую старушку.

Нет, она ясно понимала, что та лишь пыталась разговорами о Миолине отвлечь всех от попытки вмешаться в ход Отбора.

— Вы, леди де Рокфельт, подняли руку на участницу Отбора.