Рассвет утраченной мечты

Глава 37

Энн пришлось справляться с переездом самой, несмотря на то, что я тысячу раз обещал ей помочь. Но всё время что-то мешало: то съемки, то перелеты. А в конце августа начался тур. Двумя неделями позже — съемки в Лондоне в составе членов жюри конкурса талантов.

Я думал, что так будет легче. Я буду хотя бы несколько дней в неделю проводить в Лондоне, и мы сможем видеться, но это оказалось совсем не так просто. Съемки длились пятнадцать часов и больше, и я приходил домой и падал лицом в подушку, даже не в силах набрать ее номер. Мы созванивались пару раз в неделю, но это мало напоминало нормальные отношения влюбленной пары.

Я понимал это. Понимал. Убеждал себя, что нужно что-то менять. При редких встречах пытался увидеть на лице Энн следы обиды, но то ли убеждал себя в том, что их нет, то ли она хорошо притворялась. То ли и впрямь спокойно принимала всё так, как есть.

Я еще раз пытался завести тему о том, что стоит попробовать жить вместе, но вновь безуспешно. Дело едва не обернулось скандалом. В очередной раз.

— А что изменится, Ларри? Я буду видеть тебя на пять минут больше утром и вечером?

— А что изменится, если мы поженимся?

— Я буду чувствовать себя увереннее. Мне это важно. Быть не просто «сожительницей», временной попутчицей, которую могут высадить из вагона в любой момент, а женой. Знать, что этот мужчина готов взять ответственность за меня и за наших детей. Что он хочет этих детей. Если ты думаешь, что я меркантильная особа, если до сих пор сомневаешься в искренности моих чувств — мы можем составить брачный контракт, без проблем. Я всё подпишу. Мне ничего от тебя не нужно, Ларри, кроме любви и присутствия рядом, насколько это возможно. Если ты не готов — я не собираюсь давить на тебя. Да, мне двадцать шесть лет, и мне хотелось бы определенности в отношениях, но я не собираюсь женить тебя силой. Это должно быть твое решение. И ты, пожалуйста, не дави на меня.

Я решил подумать над этим, когда вернусь из тура.

Но судьба вновь решила за нас.

Энн перебралась в Лондон в июле, и только в середине августа мы смогли полноценно с ней пообщаться — более двух часов глаза в глаза. Для нас это была роскошь.

— Куда пойдем? Ты выбираешь место, — крепко держа ее за руку и направляясь вперед по улице теплого как никогда города, предложил я. Во мне было полно энтузиазма, и я готов был принять любую идею.

— Совсем любое? Я хочу что-нибудь родное, русское. Гречку, например.

— У нас есть специальные магазины для русских. Но я там никогда не был. И грэчку не пробовал.

— Значит, сегодня у тебя будет экзотический ужин.

— Нужно загуглить, где они находятся, эти магазины. Я, кстати, слышал, что русские любят такую штуку… намазывают на хлеб или печенье… белый крем. Очень сладкий.

— Сгущенка? — по-русски произнесла она, задумавшись.

— Я не знаю, как это называется у вас, — пожал плечами с улыбкой, извиняясь за свою неосведомленность. — Думаю, с твоим появлением в моей жизни горизонты моего познания станут гораздо шире.

— О, да…

— Но у нас в Британии есть нечто похожее. Называется «Кастард крем».

— Можем купить и сравнить.

Мы так и сделали. Сперва зашли в располагавшийся неподалеку магазин для российских эмигрантов, где приобрели кое-какие товары, названия которых я не очень запомнил — хлеб, ту самую сгущенку, грэчку, какие-то конфеты. Энн шепнула, что цены здесь неподъемные, поэтому придется переходить на британскую пищу.

Я вызвался заплатить, и только путем чрезвычайных усилий убедил ее в том, что мне это почти ничего не стоит.

Затем мы зашли в супермаркет за кремом для сравнения, а ушли с целой корзиной товаров.

— Такое ощущение, что мы собираемся накормить всю улицу, на которой ты живешь.

— Зачем, мы сами съедим.

— За один вечер?

— Ты думаешь, я отпущу тебя так быстро?

— Мы рассматриваем еще какие-то варианты? — шутливо взглянула она на меня, щурясь от солнца.

— Даже не рассматриваем. Сегодня ты остаешься со мной.

— Ларри…

— Хорошо, в соседней комнате, — смиренно выдохнул я.

— И ты обещаешь обойтись без поползновений на мою частную территорию?

— Могу поклясться.

— Хорошо.

Мы сделали еще пару шагов, а затем она замерла прямо посреди прохода в магазине между товарами для стирки и бумажными салфетками.

— Что? — спросил я ошеломленно, готовый к любому повороту событий.

Но всё оказалось гораздо проще.

— Эта песня… Слышишь?

Я прислушался. Но ничего в звучавшей мелодии не показалось мне даже смутно знакомым.

— Это русская песня! Ну, точнее, швейцарская в оригинале, но ее очень любят в России. Под нее танцуют все дети в детских садах. Смотри, я тебя научу.

— Что? — засмеялся я.

— Называется «Танец маленьких утят».

— Танец… кого? — я не мог скрыть своего смеха, глядя как она ловко машет руками, приседает. — О, Боже, Энн… Пожалуйста, прекрати это!

— Что значит, прекрати? Я и тебя научу!

— Ты с ума сошла? Мы в приличном магазине, — я огляделся по сторонам, но больше для проформы. Меня разбирал смех — не просто смех, а настоящая истерия.

А Энн всё не унималась.

— Давай. Сначала пальцами, вот так, — она подняла ладони на уровне плеч и сделала движения пальцами. — Ну, Ларри! Как утята делают клювиком?

— Что???

— Теперь прижимаем согнутые в локтях руки к телу. Это крылья. Теперь твист — медленно приседаем, как будто отряхиваемся после купания. Танец маленьких утят, понимаешь? Сейчас всё закончится, пока ты будешь смеяться!

Она была серьезна, и я ощущал что-то среднее между восторгом своей девушкой и ее смелостью, и ликующего веселья. Ну нельзя же так, в самом деле!

В проходе появилась пожилая пара с корзиной, но, увидев нас, тут же в ужасе повернула обратно.

Ритм танца ускорился, и я — а, будь что будет! — стал повторять за Энн. Сперва неловко, а затем мы так увлеклись этим, что даже не заметили сразу, как мелодия закончилась.

— Вау! — выдохнул я. — Энн! Ты просто сводишь меня с ума!

Она выдохнула и привела в порядок прическу.

— Раньше ты был более легким на подъем.

— Я просто не ожидал… Мы напугали пенсионеров.

— Что? — она обернулась в поисках исчезнувшей пару минут назад парочки.

— Ничего. И что теперь?

— К тебе? Надеюсь, дома у артиста есть такая незаменимая вещь как газовая плита?

— Конечно. Франческа ведь готовит мне иногда.

— Она всё ещё здесь? — кажется, в голосе моей девушки зазвенел восторг.

— Конечно. Куда мне без нее.

— И я увижу ее? Она, наверно, уже и не вспомнит меня.

— Ты зря так думаешь. Она время от времени спрашивает о тебе.

— Правда?

— Да. Но сегодня ее не будет. У ее сына вчера была свадьба, и я дал ей неделю отдыха. Насколько я помню, она никогда его не брала. Разве что на рождественские каникулы.

— С ума сойти! А твои родители? Вы часто видитесь? То есть, мама, — тут же смутилась она.

— Примерно раз в месяц я хожу к ним с Шоном. Ну и раз в два-три месяца посещаю своего брата.

— Ты даже зовешь его братом? Приятно слышать.

— Нам давно нечего делить. И он уж точно не виноват в том, что семья моих родителей когда-то распалась. Вообще, он отличный парень. Когда-нибудь я вас познакомлю.

— Договорились.

Мы заказали такси и за двадцать минут добрались до дома.

Первые часа полтора Энн готовила, а я ей всячески мешал в этом.

Мы продегустировали ту самую грэчку — я не оценил, если честно. Сравнили крем «Кастард» с его русским аналогом, который оказался гораздо слаще. Затем я по просьбе Энн провел ей экскурсию по дому, потому что, по ее же словам, в первый и единственный раз, когда она была у меня, я ей отказал в этом.

— Не помню такого.

— Да у тебя избирательная память, мой друг.

— Возможно. Хотя всё, что связано с тобой, я обычно хорошо запоминаю.

— Вот как? Я буду тщательнее себя контролировать, — засмеялась она, заманчиво потряхивая волосами, а затем хватая меня за руку и взбегая вверх по лестнице.

— Это необязательно. Ты очаровательна.

— Льстец.

— Почему ты не воспринимаешь комплименты как любая другая девушка?

— О, прости… Тебе придется смириться с тем, что некоторые вещи я воспринимаю иначе. Я ведь из другой страны.

— Русские мужчины не делают девушкам комплименты?

— Редко.

— Правда?

Энн не ответила. Открыла дверь в комнату и завороженно протянула:

— О-о-о, а это у нас что?

— Студия.

— Отличный вид, — она облокотилась на спинку кресла из светлой кожи и выглянула в широкое окно.

— Ты должна побывать в моем доме в Лос-Анджелесе. Вот где действительно отличный вид.

— Да? — она обернулась и с восторгом плюхнулась в то самое кресло. — И когда мы туда поедем?

— Как только ты согласишься на это.

— Будем считать, что я согласилась. Что теперь?

— Кино? — предложил я первое, что пришло в голову.

Выбор фильма затянулся. И тогда я предложил посмотреть мое «домашнее задание» — видео-открытки фанатов, среди которых я должен был выбрать три лучшие. До того, как я получил их, они были отсмотрены менеджерами, и среди них выбрали сотню лучших. Но пересмотреть даже сотню оказалось не так-то просто и заняло почти весь вечер — более трех часов!

— Прости, для тебя это, наверное, скучно, — виновато констатировал я, хмуря лоб.

— Лучше уж так проводить время вместе, чем вообще никак. Тем более что это должно быть забавно.

Она забралась на диван с ногами и похлопала рукой рядом с собой.

Я усмехнулся. Вставил флешку. Включил экран. И сел рядом.

Энн тут же положила голову мне на плечо и блаженно вздохнула.

На большом экране появились кадры первой видео-открытки, но я не мог сосредоточиться на сюжете из-за того, что был целиком сконцентрирован на своих чувствах.

Так может быть гораздо чаще…

И даже больше, чем просто уютные посиделки вдвоем.

Хочу ли я этого? Разумеется.

Так чего медлю?

Я слегка тряхнул головой, приобнял Энн и постарался сосредоточиться на просмотре, пока с языка не сорвалось что-нибудь необдуманное.

— Почему она шепчет? — также шепотом, как и девочка с экрана, произнесла Энн.

— Видимо, в доме кто-то спит.

— Давай дальше, это не интересно.

— Ты даже не дала ей шанса.

— Она боится сказать вслух, что является твоей фанаткой? Тогда это не фанатка.

Я усмехнулся и нажал на кнопку переключения.

— Ларри, я, как и ты, из Лондона.

— Что-то у нее не совсем британский акцент, — проявила Энн наблюдательность.

— Вероятно, она была там однажды. Недавно. Так что она, возможно, не врет, когда говорит: «Я из Лондона». Забыла добавить «вернулась».

Мы посмеялись и щелкнули дальше.

— Ларри, я бы хотела знать, какие девушки тебе нравятся.

Я тут же переключил:

— Ну хватит об этом.

— Мы посмотрели уже штук тридцать, а ты ничего не выбрал, — заметила Энн, ерзая на месте, чтобы устроиться поудобнее.

— У меня, кстати, есть поп-корн.

— Я не очень его люблю.

— И чипсы.

— Тащи, — оживилась она. — А мороженого нет?

— Можем заказать.

— Прямо домой? — на ее лице застыло удивление, граничащее с какой-то детской радостью.

— Конечно. У меня, кстати, где-то была их карта. Можем выбрать.

Я покопался на полке и нашел меню магазина.

— Вау, — протянула Энн, едва открыв первую страницу. — А сколько можно заказать?

— Сколько хочешь. Только не переусердствуй, — усмехнулся я, отыскивая меню и других магазинов. — Пора сделать перерыв, тебе не кажется? Можем заказать и чего-нибудь посущественнее.

— Но мы еще даже половину не посмотрели.

— Куда нам торопиться? Вся ночь впереди. Раз уж мы не можем заняться чем-то другим, — я заткнулся и уставился на нее, едва сдерживая смех.

Я прекрасно знал, как ее раздражают подобные темы и не собирался перешагивать границу до тех пор, пока Энн сама этого не захочет. А она, кажется, всерьез решила держаться своего принципа: до свадьбы ни-ни. И меня это скорее умиляло в ней, чем раздражало.

— Ты прекратишь уже? — тут же отрываясь от своего увлекательного занятия по выбору мороженого, гневно сверкнула она глазами. Но на дне их мелькало что-то еще. Смущение?

Я поднял вверх руки, сдавая позиции, и плюхнулся рядом, бросая ей на колени другие журналы.

— Всё, что угодно, принцесса.

— Как мило… — Она вновь принялась листать меню, делая вид, что страшно этим увлечена. — Кстати, кто-нибудь спал в той комнате, где я ночевала, после меня?

— Нет. Они все ночуют со мной. Никто еще не отказывался, — развел я руками, и тут же получил тычок в бок.

Сдерживаться больше не было сил.

— Прекрати! Я знаю, что у тебя были девушки, но не надо мне каждый раз это напоминать.

— Последние три года у меня была только одна девушка.

— Охотно верю, — ее интонация противоречила словам, и я вздохнул.

— Могу принести клятву верности.

— Ты хочешь сказать, что за три года ни с кем не спал?

А вот это неожиданный поворот.

— Только моим друзьям не рассказывай.

Она взглянула с большим подозрением.

— Слушай, я ничуть от этого не страдаю. У меня есть сцена. И ты… — я притянул ее к себе и игриво шепнул: — Однажды мы все наверстаем, — за что получил очередной тычок в бок. — Если ты не сделаешь меня инвалидом прежде, чем до этого дойдет…

— Смотря как будешь себя вести.

— Ты выбрала? — я кивнул на журналы.

— Да, только заказ делаешь ты.

Я удивленно приподнял бровь.

— Я не всегда хорошо понимаю британский акцент по телефону.

— Вот и потренируешься.

Она в страхе помотала головой и даже отодвинулась подальше.

Я засмеялся, старательно пряча свой взгляд, который так и норовил застрять надолго на ее глазах, лице и фигуре, изучая каждый сантиметр тела той, которую я люблю.

Я сделал заказ, добавив кое-что от себя. В ожидании мы успели просмотреть еще штук двадцать видео-открыток, как раз достигнув середины.

Одна из девушек в своем видео сказала, что при встрече со мной — а именно это и будет главным призом победительнице, остальные две получат диски и сувенирную продукцию с автографом, — спросила бы: «Есть ли что-нибудь, о чем ты думал: «Я никогда этого не сделаю», а теперь делаешь?»

— Интересно, — протянула Энн, нажимая на паузу и переводя на меня заинтересованный взгляд.

— Ну-у… Я, например, никогда не думал, что буду играть в переходе. Тем более отыскав свой путь к сцене, — я взглянул на нее с улыбкой, заметив, что и она прекрасно поняла, какое из наших воспоминаний я имею ввиду.

Еще одна девушка спросила:

— Тебе нравится, когда у девушки есть акцент?

Я тут же повернулся к Энн и сделал задумчивое выражение лица:

— Скажи-ка что-нибудь.

— Привет, — тут же отозвалась она.

— «Привет» ты уже научилась говорить без акцента.

Она засмеялась и бросила в меня горсткой чипсов. Я, не раздумывая, проделал то же.

— Стой-стой! — тут же воспротивилась она. — Не хочу добавлять работы Франческе.

За пару минут мы подобрали все с пола, не переставая хихикать, и продолжили просмотр.

— Если бы я увидела тебя, Ларри, я бы спросила, сколько отжиманий ты можешь сделать. И попросила продемонстрировать, конечно.

— Ларри, как у тебя с выносливостью? — повернулась ко мне Энн, откладывая чипсы и отряхивая руки одну о другую.

— Помню, я отжимался пятьдесят раз, когда был молодым.

— Эксперимент ставить не будем?

— Тогда я растеряю все силы, и вместо того, чтобы смотреть видео, пойду спать.

— Ничего, скоро еду принесут. В общем, эта девочка не для тебя. Вернее, это ты для нее вообще не идеал.

— Вообще не идеал, — со вздохом сожаления повторил я, и без сожаления переключил. — Следующая.

Потом принесли еду, и мы на короткое время замолчали, занятые поглощением пищи и просмотром видео. А после нам обоим резко захотелось спать. Так что до конца мы так и не досмотрели.

Я заметил, что Энн уже едва держит глаза открытыми и постепенно сползает с моего плеча на грудь и прошептал на ухо, стараясь не напугать — вдруг она уже спит?

— Энн… Спать?

— Угу, — пробормотала она, не двигаясь с места.

— Мне стоит донести тебя на руках?

— Что? Нет, — с тяжелым вздохом она поднялась и пробормотала: то ли в полусне, то ли снова прикалываясь надо мной: — У тебя случайно не найдется пижамы с мишками?

— Нет, знаешь, в пижамах с мишками я давно уже не сплю.

— Жаль.

— Это как посмотреть. Пошли, провожу тебя.

Перед сном пришлось ограничиться коротким поцелуем в губы, потому что моя девушка уже едва могла шевелиться от усталости, и пользоваться ее беззащитным положением в мои планы не входило. Даже если дело касалось поцелуев.

— Спокойной ночи, — прошептал я, провожая ее взглядом.

— Спокойной ночи, — прошептала она, выдавливая вымученную улыбку.

Я еще пару секунд смотрел на закрывшуюся дверь, мысленно повторяя то, что собирался сказать: «Я люблю тебя».

Но дверь в ее комнату уже захлопнулась.