Внимание! Мы ищем маму

35

Я замер, сжимая телефон так, что треснул корпус. Весь мир сузился до этого спокойного, ядовитого голоса в трубке.

— Игнатенко, — мои губы едва шевельнулись. — Если ты тронешь хоть волос с их головы...

— Андрей Игнатьевич, какие страсти, — перебил он с притворным ужасом. — Мы люди цивилизованные. Я просто воспользовался вашим отсутствием, чтобы... хм… провести небольшую профилактическую беседу. С вашей очаровательной помощницей. И убедиться, что жильё соответствует всем нормам перед завтрашним визитом опеки. Всё для вашего же блага.

В трубке послышался испуганный всхлип Аннушки, а следом…

— Папочка? — это был тоненький, сонный голосок Тёмы. — Тут дядя... Он говолит, мы неплавильно живём...

У меня сердце оборвалось. Они не просто напугали Аннушку. Они разбудили и говорят с моим сыном.

— Передай трубку Анне, — у меня вырвалось, голос сорвался на хриплый шёпот.

— Конечно, — послушно сказал Игнатенко. Шорох, и я услышал прерывистое дыхание Аннушки.

— Андрей Игнатьевич... простите... они вошли, сказались из опеки... я не могла...

— Всё в порядке, Анна. Ничего не бойся. Они уходят. Правда, Игнатенко? — я впился взглядом в Настю, которая, поняв всё без слов, уже набирала номер брата.

— Мы уже на выходе, — сладко произнёс Игнатенко, снова взяв трубку. — Миссия выполнена. Осмотр проведён. Протокол составим завтра. Спите спокойно, Андрей Игнатьевич. И... постарайтесь никуда больше не убегать. Дом это самое безопасное место для отца. Особенно когда в нём дети.

Связь прервалась.

Я стоял, глядя в пустоту, по спине ползли ледяные мурашки. Это была не угроза. Это была демонстрация. Он показал, что может прийти в мой дом, когда захочет. Напугать моих детей. Унизить моего сотрудника. И остаться абсолютно безнаказанным.

— Костя уже выезжает к тебе, — тихо сказала Настя, кладя руку мне на запястье, чувствуя мою дрожь. — Он будет там через десять минут.

Я резко кивнул, заставляя мозг работать, отбрасывая ярость и страх.

— Хорошо. Отлично, — прошипел я. — Значит, война. Он хочет меня вымотать. Сломать морально перед судом. Сделать нервным и неадекватным в глазах опеки.

— Андрей...

— Нет, Насть, ты послушай, — я повернулся к ней, и в голове складывался чёткий, холодный план. — Он думает, что я побегу домой, как испуганный заяц. Брошу всё и буду сидеть у детской кровати с ружьём. Но это тупик. Это именно то, чего он ждёт.

— Что ты предлагаешь?

— Разделение сил. Костя и Аннушка — это «охранный периметр». Они остаются с детьми. Никто не сможет к ним подойти. А я... — я выдохнул, и в голосе появилась сталь. — А я продолжаю действовать. Прямо сейчас. Если он отвлёк меня этим звонком, значит, я на правильном пути и ему нужно, чтобы я засуетился вокруг дома.

Я снова поднял телефон и одним касанием набрал номер Марата, моего юриста. Тот ответил почти мгновенно, несмотря на глубокую ночь.

— Марат, слушай, нет времени на объяснения. У нас ЧП. Игнатенко только что устроил показательный визит к моим детям. Завтра к началу судебного заседания мне понадобятся два документа. Первый — ходатайство о запрете Игнатенко и его людям приближаться к моему дому и детям на расстояние километра. Второе — встречный иск с требованием лишить Машу родительских прав на основании того, что её сожитель представляет прямую угрозу жизни и здоровью детей. Основание — сегодняшний ночной визит. Свидетели — Анна и, если получится, сами дети. Судья должен увидеть это первым делом с утра.

— Понял, — голос Марата стал резким и деловым. — Будут. Всё сделаю.

Я положил трубку и посмотрел на Настю.

— Веди меня к Пономарёву, к этому упрямому хирургу.

— Сейчас? Ночью? Но я… не знаю, работает ли он сегодня?

— Насть, нужно узнать и как можно скорее. Понимаешь?

— Кажется, да, — кивнула девушка и начала искать в телефоне какой-то номер.

— Пока Игнатенко думает, что я мечусь между домом и работой, мы нанесём удар там, где его не ждут. Костя сказал, он что-то знает. Значит, он наша слабость. И наша дверь к тому, кто стоит за всем этим.

Настя секунду смотрела на меня, а потом решительно кивнула.

— Хорошо.

Она быстро кому-то позвонила и узнала, что у Пономарева сегодня ночная смена.

Пока я натягивал куртку, я отправил Косте смс:

«Дом твой. Держи их в безопасности. Я бью по другой цели. На связи».

Ответ пришёл почти мгновенно: «Понял. Ни одна муха не пролетит. Бей сильно».

Мы с Настей вышли из дома и сели в машину, и прежде чем завести мотор, я взял девушку за руку и посмотрел в глаза.

— Пока не поздно, ты можешь выйти из машины и отправиться домой спать. Я не обижусь…

— Андрей, ты что? — возмутилась Настя и закусила губу. Такая милая и нежная, но очень упертая. — Думаешь, я тебя брошу? Сейчас? Мне Степка и Тема стали как родные.

— Спасибо за эти слова, они так много для меня значат, — я сжал ее ладонь и нежно коснулся губами ее тонких пальцев. — Очень много, ты даже представить не можешь.

— Кажется, могу, — улыбнулась Настя и придвинулась ко мне максимально близко, а затем выдохнула и поцеловала меня. В губы. Сказать, что я ошалел, — ничего не сказать. У меня сорвало башню напрочь, и я окончательно понял, что полюбил. Снова. Сильно. И кажется… навсегда.