Тишина после бури страшнее самой бури.
Я стояла у камина, пригвожденная к дереву, как мёртвая бабочка на булавке за стеклом.
Часы на стене отсчитывали секунды с жестокой точностью.
Тик.
Так.
Тик.
Так.
Каждый звук — как удар молотка по гвоздю в моём горячем и распухшем ухе.
Мне показалось, что оно стало больше.
Раздулось до неимоверных размеров.
Но я боялась даже дотронуться до него, ведь это причиняло невыносимую боль.
Меня трясло. Не от холода — в камине ещё тлели угли, отбрасывая тени, похожие на призраков.
А от страха перед болью, которая ждала меня, если я решусь двинуться.
Малейшее движение головы вызывало приступ боли, который впивался в меня, заставляя замереть, чтобы пережить его.
Я не смела пошевелиться уже минут десять.
Даже дышать старалась ровно, чтобы не дёрнуть головой. Потому что знаю: стоит рвануть — и плоть порвётся, как бумага. А кровь… Кровь потечёт по шее, как слёзы, которые я уже не могла сдержать.
И всё же я не плакала вслух.
В памяти всплыло лучшее из того, что когда-то было в браке.
Как Альбин вёл меня под руку по саду в первый день весны после свадьбы. Как он смеялся, когда я споткнулась о корень, и подхватил меня, будто я — хрустальный бокал, а не женщина из плоти и крови.
«Ты — мой дом», — сказал он тогда, целуя мою ладонь. — «Где бы ты ни была — там и я».
Он поднял меня на руки и закружил, а потом замер и стиснул в объятиях так, словно не отпустит никогда и ни за что.
Его каштановые волосы тогда отливали золотом под весенним солнцем. А в карих глазах — столько тепла, будто в них горел очаг, что никогда не погаснет.
Я верила.
А теперь этот же взгляд сжигал меня без огня.
Где же ты теперь, Альбин?
Где твои сияющие любовью глаза? Где твоя улыбка? Где твоё доверие? Где твоя любовь?
Я закусила губу до боли, чтобы не заплакать, но слёзы уже подступали, душили, теснились жгучим комом в горле.
Я вспомнила браслет, который безумно хотела купить на Новый Год. Огранку в виде сердечек очень любит делать ювелирная лавка “Бриллианты королевы”. Я была там совсем недавно, когда выбирала подарки.
Я вспомнила, как остановилась возле одной из витрин. Я думала, что подарить Женне на Новый год. И почему-то мой взгляд привлек этот браслет. Их было штук шесть одинаковых. И продавец тогда сказал мне, что их очень хорошо берут. Просто разбирают.
Ну еще бы. Они были такими миленькими.
Я смотрела на него и думала купить себе. Уж больно он мне нравился. Такой аккуратный, нежный. Вовсе не броский, не пафосный.
Я вернулась домой, все еще мысленно примеряя его на руку. Казалось, он идеально подошел бы мне. И уже хотела отправить за ним слугу, но разыгралась метель, и я просто решила пожалеть беднягу и кучера, отложив покупку на пару дней.
Мне вдруг стало так обидно. А ведь я могла купить его. Но почему-то отложила на потом.
Дверь приоткрылась.
Я замерла — даже сердце, казалось, перестало биться.