Земля воров

Глава 9

Бринла

Андор был прав. Солла Колбек кажется милой, но теперь я знаю, что не могу ее недооценивать.

После того как он передал меня и Леми в ее руки, я сосредоточилась на осмотре замка в поисках выхода. Шансы на побег были невелики, но с тех пор, как мы подъехали к замку, я не видела ни одного стражника. Фактически, я не видела никого, кроме его дяди и Соллы.

Когда мы поднимались по лестнице, Солла шла за мной, мы прошли мимо окна, которое было приоткрыто настолько, что я могла пролезть через него. Могла сбежать, а Леми мог переместиться на дорогу, а потом найти меня.

Но прежде чем я успела столкнуть Соллу с лестницы, окно захлопнулось, как будто невидимой рукой. Леми пробежал мимо меня вверх по лестнице, и я почувствовала давление на спине, как будто та же невидимая рука толкала меня вперед. Я быстро перебирала ногами, чтобы не споткнуться.

Я добралась до второго этажа и обернулась, чтобы посмотреть на Соллу, но она только молча улыбнулась мне.

— Ты, наверное, устала с дороги, — сказала она, пока мы шли по широкому коридору мимо висящих на стенах гобеленов и картин с изображением лесов и водопадов. — Как бы тебе ни хотелось сбежать, я думаю, ты будешь чувствовать себя гораздо лучше после того, как примешь теплую ванну, переоденешься и что-нибудь съешь, тебе не кажется?

И хотя мне очень хотелось сбежать, мысль о горячей ванне была слишком соблазнительной, чтобы сопротивляться. К тому же, даже если бы я выбралась через окно, куда бы мы с Леми пошли? Мы в незнакомом королевстве, в новом климате, с неизвестными опасностями, с которыми я не сталкивалась раньше. Даже если бы смогла найти дорогу обратно к пристани, что было сомнительно, что бы я делала дальше? Проникла на корабль и надеялась, что он отправляется в Эсланд или Мидланд, куда никто никогда не ездит?

Поэтому я позволила ей проводить меня в большую ванную комнату, где она указала на унитаз со смывом в углу и большую медную ванну посередине.

— У нас есть водопровод, благодаря моему младшему брату, — сказала она. — Если повернуть кран с буквой Х, течет холодная вода. Если повернуть кран с буквой Г, течет горячая вода. Есть соли для ванн, травы и разные виды мыла на выбор. Не торопись. Я оставлю тебя и приготовлю одежду в комнате напротив. Это будет моя одежда — я не думаю, что кто-то будет рад, если ты наденешь одежду моей матери, — и она будет тебе велика, но уверена, что ты как-нибудь справишься.

Затем она посмотрела на Леми.

— Хочешь, я покормлю его? Думаю, говядина подойдет?

Я сказала ей, что он не будет возражать, но мне хотелось, чтобы он остался со мной. Он все равно не пошел бы с незнакомкой, какой бы доброй она ни была.

И вот она уходит, закрыв за собой дверь. Я быстро подхожу и запираю ее, чтобы никто не зашел, пока я голая. Затем я прислоняюсь к ней и осматриваю помещение.

Я громко выдыхаю. Колени начинают дрожать. Адреналин улетучивается, как будто я слишком долго держалась за скалу, и мои руки наконец разжались. Часть меня думает, что я должна просто свернуться калачиком в ванне и вздремнуть — она, безусловно, достаточно большая. Но я напоминаю себе, что это может подождать. Мне нужно дожить до конца дня, прежде чем я решу, какие у меня есть варианты.

— Ну, Леми, — говорю я, и он в ответ стучит хвостом по розовому кварцевому полу. — Как насчет того, чтобы сначала я приняла ванну, а потом ты?

Клянусь, его теплые карие глаза прищуриваются, глядя на меня. Он не любит ванны, но ему нужно смыть с себя вулканический запах Мидланда и зудящую соль моря, не говоря уже о засохшем суэне, который запекся на его шерсти под лучами солнца.

Я медленно хожу по комнате, разглядывая все вокруг. Я уверена, что для Колбеков это просто ванная комната с туалетом в углу, наполовину скрытым за прозрачной перегородкой, ванной посередине, к которой ведут деревянные ступеньки, и полкой, на которой стоит куча стеклянных банок, наполненных солями, травами и жидкостями. Но я также вижу полированную розовую отделку полов и энергию, которая течет через них, медный потолок, сочетающийся с ванной, длинную мраморную раковину под изогнутыми зеркалами, обрамленными скорлупой яиц дракона, позолоченную арку над витражным окном.

Я смотрю сквозь голубое витражное стекло с изображением звезд на дневном небе и приоткрываю его под звук скрипа золотых петель. Внутрь проникает прохладный воздух, и я глубоко вдыхаю. Аромат умбервудов и чистой, свежей проточной воды наполняет комнату. Солнце уже зашло, его не видно с этой стороны замка, и пейзаж кажется нереальным. Все эти высокие зеленые деревья, цветущие поля, бурные водопады и скалистые заснеженные горы вдали выглядят так, как будто их нарисовал кто-то с помощью магии, — мир, который я никогда не могла себе представить. Даже когда учителя в школе кратко рассказывали о других мирах, идея леса была за пределами того, что я могла себе представить. Все, что у нас было в Эсланде, — это колючие кустарники, тощие ореховые деревья и редкие пальмы, разбросанные по крышам зданий Капитолия.

Леми скулит у меня за спиной, и, когда я оглядываюсь на него, он указывает мордой на ванну.

— Ладно, я поняла, от меня воняет, — говорю я. Подхожу, открываю краны, и пока ванна наполняется, пытаюсь решить, что в нее положить. Солла упомянула соли, и я вспоминаю, что мой отец добавлял соли из шахт за пределами Лерика в воду для ванны после долгого дня рыбалки. Говорил, что это помогает мышцам. Вероятно, это будет приятно, когда у меня начнутся боли в матке, хотя пока она, кажется, ведет себя нормально.

Я бросаю в воду горсть соли из одной из стеклянных банок на полке, несколько сушеных цветов с ароматными желтыми и темно-синими бутонами и наблюдаю, как они кружатся на поверхности, пока набирается вода. Затем я раздеваюсь, бросая грязную броню на пол. Позже ее тоже нужно будет отмыть.

Осторожно поднимаюсь по ступенькам и, балансируя, опускаю ногу в воду. Она горячая, но не обжигающая, а сочетание поднимающегося пара с прохладным воздухом, проникающим через окно, заставляет меня быстро погрузиться в воду.

Это рай. Или, во всяком случае, одна из его версий. Я не помню, когда в последний раз как следует мылась. Конечно, мы купаемся даже в Темном Городе, но вода там в дефиците, даже священна. Иногда мы принимаем теплую ванну, но чаще всего Эллестра встречает меня на берегу после того, как я возвращаюсь домой из рейда, и мы окунаемся в море, используя куски жирного мыла, чтобы помыться, — даже несмотря на то, что соль только усиливает зуд. Но это лучше, чем ничего.

При мысли о ней сердце сжимается, как будто моя грудь стала слишком тесной. Она сейчас в городских пещерах. Она будет волноваться, будет спрашивать, не видел ли меня кто-нибудь, задавая опасные вопросы, которые могут привлечь не тех людей. Что она тогда сделает? Смирится с тем, что ее племянница, последняя связь с ее братом, моим отцом, исчезла? Будет ли она мстить? Она вспыльчивая, в отличие от меня. Она может совершить какую-нибудь глупость. В некотором смысле я надеюсь, что она просто выкинет меня из головы. Но я знаю, что этого не произойдет, не после того, как она преодолела столько трудностей, чтобы вытащить меня из монастыря.

А если Рунон заметит мое отсутствие и найдет ее? Что тогда будет?

Этого достаточно, чтобы почувствовать, что мне не хватает воздуха. Я закрываю глаза и погружаюсь глубже в воду, вдыхаю и выдыхаю через нос, пока не обретаю контроль. Раньше у меня были такие приступы паники сразу после побега из монастыря, и именно моя тетя научила меня успокаиваться, хотя сама она никогда не использовала эту технику.

Сейчас нет смысла думать об этом, когда я ничего не могу предпринять. Я должна делать то, что говорит Андор, нравится мне это или нет, — по крайней мере, до тех пор, пока не отплывет следующий корабль и мы не сможем добраться до Эсланда, как он обещал. Я заставлю его сдержать это обещание. Любыми средствами. Мне все равно, даже если придется убить его, чтобы добиться своего.

После того, как я заканчиваю мыть голову жидкостью из баночек с резким запахом, вода уже не такая горячая. Я выхожу из ванны и уговариваю Леми залезть в нее. Он делает это неохотно, но, кажется, немного расслабляется, когда я начинаю втирать жидкое мыло в его шерсть. К тому времени, когда мы оба заканчиваем мыться, вода черная от грязи.

Я заворачиваюсь в большое пушистое банное полотенце, мои мокрые волосы рассыпаются по плечам, а Леми встряхивается, разбрызгивая воду по всей комнате. Похоже, мы оставим после себя небольшой беспорядок.

Когда я подхожу к деревянной полке, чтобы взять еще полотенца, раздается стук в дверь.

Я замираю, надеясь, что это не жуткий дядя Андора, и крепче прижимаю полотенце к груди.

— Что?

На мгновение наступает тишина. Полагаю, я веду себя не лучшим образом.

— Это Андор, — говорит он. — Ты одета? Можно войти?

Я опускаю взгляд. Видно только мои руки, ноги и декольте.

— Да, я одета, — говорю я. По крайней мере, прикрыта.

Я осторожно подхожу к двери, открываю замок и распахиваю ее.

Его взгляд сразу же падает на мою грудь, и его глаза расширяются.

— Ты сказала, что одета, — заикается он, и, клянусь, я вижу, как он краснеет, несмотря на щетину на щеках.

Я пожимаю плечами.

— Достаточно. Чем могу помочь?

— Я могу вернуться позже, — быстро говорит он.

Я закатываю глаза и открываю дверь пошире.

— Просто заходи.

Он колеблется, затем входит в ванную. Я закрываю за ним дверь. Если я и должна испытывать какой-то стыд или настороженность из-за того, что нахожусь рядом с ним практически обнаженной, то не чувствую этого. По какой-то причине я не могу представить, что он может причинить женщине боль таким образом.

В любом случае, Леми тут же бы на него набросился.

— Теперь, когда ты здесь, у твоей сестры есть способность, скажем, перемещать предметы силой мысли? — спрашиваю я.

Он криво улыбается.

— Это мягко сказано.

Увлекательно.

— У всех Колбеков есть особые способности? — Затем я замолкаю, осознавая: — О, ну конечно есть. Вы торгуете суэном. Конечно, в этом мире есть люди, которые, как говорят, унаследовали магию, хотя изначально эта магия появилась у их предков благодаря употреблению суэна. Обычно это маги и ведьмы. Но я сильно сомневаюсь, что это относится к Колбекам.

— Как и у тебя. Так в чем же заключается твоя сила, Бринла Айр?

— Я соблазняю мужчин и граблю их, — отвечаю я, хлопая ресницами. Это полуправда.

Я никак не могу понять выражение его лица, но глаза Андора блуждают где угодно, кроме моей груди. Я прочищаю горло.

— Так что же произошло такого важного, что ты не мог подождать, пока я приму ванну, чтобы поговорить со мной?

— О, — говорит он, почесывая подбородок и подходя на пару шагов ближе. — Ничего особенного. Просто хотел сказать тебе кое-что, пока не забыл.

— Что?

— Ужин через час. Ты должна быть там.

— Все ваши заключенные ужинают с вами?

— Ты будешь первой. — Он делает паузу, как будто собирался сказать что-то еще, но решил промолчать. — Пожалуй, я должен, э-э, предупредить тебя о моем отце.

— Он похож на твоего дядю?

— Хуже, — говорит он с кислой улыбкой, и у меня внутри все сжимается. — Он не в восторге от моего плана.

— О, по крайней мере, я не единственная. Обязательно скажу ему об этом.

Он слегка напрягается.

— На твоем месте я бы этого не делал.

Он говорит это с выражением, которое мне не нравится.

Я нервно сглатываю и пытаюсь не обращать на это внимания.

— Ну, по крайней мере, от меня больше не воняет, — говорю я, раскидывая руки в стороны.

Это вызывает цепную реакцию.

Андор внезапно наклоняется, касается носом моего плеча и вдыхает.

Ощущение его дыхания на моей обнаженной коже заставляет меня закатить глаза.

По моему телу пробегает дрожь.

Из-за чего полотенце внезапно развязывается, и я остаюсь полностью обнаженной, а полотенце падает к моим ногам.

Я вскрикиваю.

Андор отступает и смотрит мне в глаза, на его губах появляется извиняющаяся улыбка.

Но затем его взгляд мгновенно опускается на мою грудь. Живот. Ниже.

— Боги! — ругается он, быстро поворачиваясь ко мне спиной, а Леми начинает лаять, возможно, сбитый с толку моим паническим движением, когда я неловко наклоняюсь, поднимаю полотенце и прижимаю его к груди, позволяя болтаться перед собой.

— Ладно, в любом случае, ужин через час. Я пошлю за тобой Соллу или одну из служанок, — выпаливает Андор со скоростью пулемета, пока шагает к двери.

Это первый раз, когда я вижу его взволнованным.

— Кстати, ты приятно пахнешь, — говорит он, прежде чем закрыть дверь.

Я смотрю на Леми, который наблюдает за мной, склонив голову набок.

И улыбаюсь.