Экипаж качнулся и тронулся с места. А я все смотрела и смотрела, не в силах отвести взгляд и не слушая, о чем вещает этот вредина. Из отражения на меня таращилась огненно-рыжая девчонка, совсем молоденькая, вряд ли старше двадцати лет, с огромными зелеными глазами.
Святый боже, кто это? Я придвинулась к окну вплотную, окончательно выбросив из головы злюку Ричарда. У меня появились дела поважнее.
Неужели это – не сон?
А если так, то что тогда?
Отражение не мое, имя не мое, а боль в колене очень даже моя! И злость этого Ричарда очень даже конкретно направлена на меня. Да и остальные ощущения говорят, что во сне так не бывает.
Бархатная обивка сиденья, кружевные рукава длинного платья. Боюсь, без зеркала не смогу определить ни фасон, ни приблизительную эпоху. Не кринолин и то хлеб. И на злом Ричарде невесть что надето – поверх строгого мундира кожаный черный плащ. А прическа... ой, у меня на голове в отражении шляпка с вуалеткой.
Сон, сон, сон. Я еще немного посмотрю, а потом проснусь и расскажу подружкам. Вот смеху-то будет. Надо же, Ричард. Эх, мне бы такого Ричарда в реальной жизни. Я бы быстро сообразила, что с ним делать. Хотя нет, лучше не совсем такого. Мне бы более хм... уравновешенного. И любящего. И нежного.
А то этот все сверлит взглядом, пыхтит рассержено и... ха! А сам так и косится на мое декольте! Благо, там есть на что коситься. Мне бы такое богатство да в реальную жизнь. Все бы Ричарды были моими.
– Ты хорошо поняла меня, Арлет? - Ричард прищелкнул пальцами и помахал ладонью перед моими глазами.
Я моргнула, будто проснулась. Даже звон в голове отступил, только загадочная действительность никуда не делась.
Вокруг все та же карета, напротив сидит самый злющий и притягательный мужчина на свете. И, кажется, он хочет со мной расстаться. Интересно, почему? Хотя, какая разница? Скатертью дорога. Как бы ни был он хорош, но в обиду я себя не дам.
Губы мои сами собой расплылись в улыбке. Руки поправили грудь. Я наклонилась вперед, убедилась, что глаза Ричарда вновь прикипели к нужному месту, и промурлыкала с мстительным удовольствием:
– Катись к черту, дорогой. Больно нужен мне твой особняк. Останови машину, я сойду.
Что? Получил?
Вытянувшееся в неподдельном изумлении лицо стало мне ответом. Я решила добавить градуса:
– Ну давай. Но! Тпру! Какое там волшебное слово надо сказать? Фу! Стой, лошадка! – раззадорившись, постучала я по стенке кареты.
И, – о чудо! – та в самом деле остановилась, и дверка сама собой распахнулась.
– Лорд Абернати, леди Арлет, – с поклоном заглянул к нам молодой парень в самой, что ни на есть, настоящей ливрее. – Мы прибыли на место.
– Она уже не леди, Джим. Сгружай чемоданы, неси к дверям, – распорядился Ричард, спешно покидая карету.
Возникло ощущение, что он попросту сбежал, чтобы не быть со мною рядом.
Я осталась внутри, резонно опасаясь того, что ждет меня снаружи. Куда это мы приехали? А вдруг он и в самом деле высадит меня посреди незнакомого города и свалит в туман?
***
Самым разумным было глянуть в окно. Что там у нас?
Снаружи была городская улочка, невдалеке заливисто смеялись дети, карета стояла перед старинным неказистым зданием, кажется, заброшенным с полвека назад. Во всяком случае, газон перед ним был в засохшей прошлогодней траве, сквозь которую с трудом пробивались молодые зеленые былинки. Крылечко отродясь не метено, окна мутные, под козырьком паутина, а дверь, с которой как раз сражался Ричард, поддалась далеко не с первого раза – весь замок проржавел.
– Добро пожаловать домой, дорогая, – издевательски распахнул двери этот злыдень и поморщился.
Из тьмы на него пахнуло затхлостью и запустением.
Это мне предлагается в качестве альтернативы фамильному особняку? Не фонтан, но вообще-то собственное жилье дорогого стоит. Мне ли этого не знать. Доводилось жить в условиях куда хуже.
Так что, если этот надменный лорд надеялся меня повергнуть в трепет, обойдется. Я самостоятельно вылезла из кареты, поднялась по ступенькам крыльца.
Мельком прочла основательно побитую временем вывеску над входом: «Сами с усами». Рядом с буквами когда-то красовался золотой конвертик с модными черными усиками. Правда, сейчас от былой роскоши мало что осталось.
Ричард довольно хмыкнул:
– И как тебе, дорогая?