Навечно

ГЛАВА 23

Джулиан

Я хотел пойти за ней. Все мои инстинкты говорили мне, что это неправильно. Что, если она идет в ловушку? Совет намеренно проигнорировал меня. Я сделал шаг вперед, но моя лучшая подруга преградила мне путь.

― Не надо, ― посоветовала Жаклин. ― Она справится с этим.

― Я и не собирался. ― Я схватился за раму, дерево затрещало в моих голых руках, когда я пытался удержаться от этого. ― Я знаю, что она справится с этим, но если они попытаются что-то предпринять…

Раздался резкий треск, и половина древнего дерева рухнула на землю как раз в тот момент, когда Аурелия и Лисандр свернули за угол, о чем-то споря. Оба замолчали, когда встретили Тею, которая что-то пробормотала своему личному телохранителю. Я смотрел, как ее огненно-рыжие волосы исчезают за углом, как она быстро ступает по мрамору, унося с собой мое сердце. Я сделал шаг вперед, чувствуя, что разлука почти невыносима, а она была всего лишь в конце коридора. С тех пор как она спасла меня, мы разлучались на короткое время, но никогда не находились в совершенно разных местах.

Жаклин, удерживая, положила руку мне на плечо, ее пальцы впились в него достаточно сильно, чтобы я вздрогнул.

― Все еще не надо, ― сказала она.

Аромат засахаренных фиалок и дыма исчез, и я подумал, что могу убить любого, кто встанет между нами. Вместо этого я зажмурился и попытался взять себя в руки. Неужели это и есть тот самый божественный дар, которым меня наделили? Аид украл Персефону, держал ее в плену и ревниво охранял.

― Никто ее не тронет, ― прорычал я.

Жаклин склонила голову.

― Клянусь своей жизнью. ― Она сделала паузу. ― Джулс, когда Уильям похитил ее, я…

― Тогда ты была не готова, ― грубо сказал я. ― Это была не твоя вина. Сейчас ты знаешь, на что идешь.

― Я знаю. ― Ее рот сжался в мрачную линию. ― Я верну твою пару.

Я глубоко вздохнул и кивнул. В последнее время мои брачные порывы делились на две категории: трахаться и драться. Любой, кто смотрел на нее не так, как надо, доводил меня до бешенства, и каждый момент, когда она была рядом со мной, я жаждал оказаться в ней. Даже когда мы впервые спарились, все было не так плохо. Должно быть, это побочный эффект нашей новой связи.

― Не сиди здесь. Уходи отсюда, иначе сойдешь с ума, ― сказала она, похлопав меня по руке.

― Что мне делать?

― Мы уже можем идти, или ты хочешь, чтобы Тея отправилась в Венецию одна? ― крикнула Камилла, прерывая нас.

― Ты что-нибудь придумаешь, ― быстро пообещала Жаклин и поспешила присоединиться к остальным женщинам.

― Какое гребаное облегчение. Я просто что-нибудь придумаю, ― пробормотал я себе под нос, глядя, как они уходят.

― Похоже, ты не в восторге от этой встречи, ― сказал Лисандр, подходя и осматривая повреждения, которые я нанес двери. Он присвистнул, подбирая обломок дерева длиной около трех футов. ― Ты собираешься делать это каждый раз, когда она пропадает из твоего поля зрения?

Я свирепо уставился на него, и он поднял руки.

― Просто спросил.

Я вернулся в наши покои, и брат последовал за мной. Я опустился в кресло у камина. Полено треснуло и затрещало, и я снова вздрогнул, вспомнив, что сделал с деревом. Сколько еще раз случится подобное, прежде чем я потеряю контроль над собой? Я был рад, что брат остался, потому что мне нужно было отвлечься.

― Удалось ли тебе узнать что-нибудь еще о проклятии или убийце королев? ― спросил я его.

― Несколько зашифрованных загадок, напоминающих предсказание. ― Он прочитал мне одну.

― Почему древние пророчества не могут быть ясными? ― Я сделала мысленную заметку спросить маму, действительно ли ее ясновидение было таким неопределенным.

― Что бы мы, ученые, делали, если бы нам не нужно было их расшифровывать?

― Ты просидел в библиотеке неделю. ― Я сделал паузу и тщательно обдумал свои слова. ― Как бы я ни ценил твое присутствие здесь, ты можешь уехать… если только у тебя нет другой причины оставаться здесь.

― Сейчас я задаюсь тем же вопросом. ― Он направился прямиком к барной стойке. Взял два стакана и наполнил их из одной из бутылок виски, доставленных вчера. ― Я жажду наказания.

― А наказание, случайно, не носит меч и не считает тебя мудаком? ― Несмотря на мои переживания по поводу Теи, я заметил напряжение между братом и Аурелией.

― Наказание именно так и делает, ― мрачно сказал он, передавая мне бокал и опускаясь в кресло напротив.

Я сдержал желание сказать брату, что он выглядит дерьмово. Я видел его по окончании двухлетних раскопок, и он казался более собранным. Сейчас у него был дикий вид мужчины, доведенного почти до безумия похотью, и мне было интересно, как долго он продержится, прежде чем поддастся влечению к Аурелии.

Или что удерживало его от того, чтобы уже сейчас поддаться ему.

Я поднял свой бокал.

― За женщин, которые сводят нас с ума. Чтобы мы хотя бы в постели доставляли им столько же удовольствия, сколько выводим их из себя в остальное время.

Он кивнул в знак согласия, а затем покачал головой.

― Мне придется найти другой способ порадовать Аурелию.

― Почему? ― спросил я, все еще размышляя над советом Жаклин.

― Серьезно? ― спокойно спросил Лисандр. ― Она же Le Vergine, помнишь?

― Черт. ― Я бросил на него сочувственный взгляд. На самом деле я действительно забыл об этом. ― Это все усложняет.

― Да. ― Он тяжело вздохнул и одним глотком осушил свой бокал. ― И даже если бы она не дала обет или была готова его нарушить…

― Ты будешь привязан. Вот это удача. ― Я прекрасно понимал, в какой жопе он оказался. Я был в таком же положении, когда встретил Тею.

― У тебя все получилось, ― сказал он, словно подбадривая себя.

― Потому что мы умерли, ― напомнил я ему.

Лисандр посмотрел на меня поверх своего пустого бокала.

― Спасибо. Мне стало намного легче.

Я пожал плечами и сделал маленький глоток из своего бокала. Виски обжег горло. Еще один способ отвлечься, в чем я отчаянно нуждался, но сколько мне придется выпить, чтобы я смог игнорировать пустоту внутри?

― Почему бы тебе просто не уйти? Есть другие женщины.

― Правда? ― спросил он глухим голосом. Наши глаза встретились, и я узнал тот затравленный взгляд, который увидел в них. У меня было такое же выражение много раз, пока я боролся со своими чувствами к Тее.

Теперь мы оба чувствовали себя дерьмово, и ничего не могли с этим поделать, сидя без дела.

― Нам нужно убираться отсюда. ― Я встал и кивнул в сторону двери.

― У тебя есть что-нибудь на примете? ― спросил он. ― Или просто всеобщий хаос?

Именно поэтому наша мать не решалась собирать сыновей вместе слишком часто. У нас была склонность создавать проблемы. Именно поэтому я так любил видеться со своими братьями.

― Давай посмотрим. По словам нашей матери, кто-то убил Гвинерву. Мы знаем, что Мордикум затаились, как крысы, где-то в городе. И тот, кто похитил мою пару, тоже где-то здесь. Думаю, мы можем найти себе занятие. ― Я хрустнул шеей, давая волю той части себя, которая хотела бороться, хотела устроить беспредел. На языке остался горький привкус виски, но все, чего я хотел, ― это крови. Почувствовать ее запах. Почувствовать ее на своих руках. Я хотел стать тем бичом, которым был когда-то, и хотел, чтобы все в городе боялись меня. Может быть, это было мое божественное проклятие, призывающее к смерти. К тому же драться было куда веселее, чем сидеть и ждать, когда она вернется. ― Ты в деле?

Лисандр поднялся на ноги, потирая другой рукой сжатый кулак.

― Я всегда готов вынести мусор.

― Пошли.

Моя лучшая подруга была права. Я могу найти другие способы защитить Тею, и начну я с того, что очищу Венецию от одного врага за раз.

В прежние времена мне не нужно было далеко ходить, чтобы найти вампирское логово в Венеции. Кое-что осталось неизменным, особенно в Каннареджо. Магазины уступили место величественным palazzo и квартирам, находящимся в разном состоянии запустения. Крашеные ставни облупились от морского ветра, в семейных ristorantes, заполненных местными жителями, горел свет. Ночной жизни здесь было немного. Ни отелей, ни клубов. Поэтому в этом самом северном районе было меньше всего туристов. Но если путешественник случайно натыкался на Sangue e Denti, бар, обслуживающий сверхъестественных существ, которые бродили по городу, его мрачный внешний вид и массивная металлическая дверь делали свое дело, отпугивая их. Но вампиры, оборотни и фамильяры, которые называли этот город своим домом, знали, что за дверью скрывается доступ ко всем порокам, которые только может предложить Венеция.

А Венеция изобиловала грехами.

― В чем именно состоит наш план? ― спросил Лисандр, когда мы подошли к зданию.

В подобных местах обычно тусовались подонки вроде членов Мордикума. На какое-то время они залегли на дно, но я сомневался, что это продлится долго.

― Найдем одного из наших друзей-террористов. Поскольку скоро коронация Теи, мне нужно выяснить, не планируют ли они что-то.

― Просто размышляю, не могли бы мы спросить Камиллу? Я думал, она на нашей стороне.

― Я не доверяю Камилле. ― Я посмотрел на него, ожидая, что он будет шокирован. Но Лисандр только мрачно кивнул. Он понимал мое затруднительное положение. Не то чтобы я не хотел доверять своей близняшке. Я не мог ей доверять. Не после всего, что случилось.

Не после того, как она пряталась от нас все эти годы.

― Что мы будем делать, если поймаем кого-то? ― спросил он.

― Я еще не планировал так далеко. Мои губы изогнулись в порочной улыбке. ― Но мы что-нибудь придумаем.

Я остановился перед массивной дверью, снял перчатку и прижал ладонь к холодному ржавому металлу. Защитные чары, защищавшие засов, снялись, и дверь со скрипом открылась. Это было последним препятствием для людей. Только магия позволяла проникнуть внутрь.

Кое-что в Sangue e Denti осталось прежним, но интерьер изменился. Дубовую барную стойку сменило чудовище из полированного мрамора, которое гармонировало с гладкой, черной мебелью, расставленной по всему помещению. Несколько фонтанов с абсентом светились неоново-зеленым светом на темном фоне бара, а подвесные черные светильники над головой придавали помещению пурпурный оттенок. В воздухе чувствовался резкий аромат виски, смешанный с лакрицей, и где-то под всем этим витал запах крови, оставшийся от чьей-то последней трапезы. Посетители тесно прижимались друг к другу над хромированными столами, стараясь сохранить приватность разговоров. С таким же успехом они могли бы попытаться перестать дышать. Вампирский бар не отличался особой конфиденциальностью.

― Когда ты был здесь в последний раз? ― пробормотал Лисандр, когда мы вошли.

― Прошло какое-то время. ― Честно говоря, я не мог вспомнить. Я блокировал свои воспоминания о Венеции на протяжении десятилетий. Теперь это казалось неважным.

Но когда барменша с тряпкой в руках подняла голову и замерла, заметив нас, я понял, что ошибся.

― Черт, ― пробормотал я.

Лисандр проследил за моим взглядом и присвистнул.

― Не думал, что ты имел в виду неприятности такого рода.

― Конечно, нет, ― сказал я тихо. ― Не могу поверить, что она все еще здесь.

― Мэгги?

― Ты помнишь ее? ― спросил я.

― Я встречал ее однажды. Я думал, что она Le Vergine.

― Была давным-давно. Однажды ночью она улизнула, нарушила клятву, вернулась и рассказала королевам. Они ее выгнали. Я решил, что она уехала из города. ― Это было сотни лет назад. ― Должно быть, кто-то обратил ее. Если она все это время оставалась в городе, то, возможно, сможет нам помочь.

― А она захочет?

Это был хороший вопрос.

― Стоит спросить.

Но Лисандр не двигался. Он все еще наблюдал за ней, оценивая.

― Королевы не наказали ее за нарушение клятвы.

― Они вышвырнули на улицы Венеции девочку, у которой не было ничего, кроме имени. В то время это было достаточным наказанием. Я пошел искать ее, хотел помочь, но так и не нашел. Неудивительно, что она нашла того, кто обратил ее. В те времена Венеция была небезопасна для ведьм.

Мэгги улыбнулась одному из посетителей, облокотившись на барную стойку, ресницы порхали над ее миндалевидными глазами. У бедного вампира не было ни единого шанса устоять. Я продолжал наблюдать за ней, когда она выпрямилась и пошла готовить напиток. Больше она в нашу сторону не смотрела. Она заметила нас, но у нее чертовски хорошо получалось игнорировать наше присутствие. Не то чтобы я был самым популярным парнем в Венеции.

― Мы будем здороваться или уберемся отсюда? ― спросил Лисандр, оглядывая других посетителей. Он переступил с ноги на ногу.

Я бросил на него напряженный взгляд.

― Почему ты так нервничаешь? Это меня она, скорее всего, ненавидит.

― Я беспокоюсь не о ней, ― многозначительно произнес он и кивнул в сторону.

Я обернулся, осознав, что с момента нашего появления мы привлекли к себе немало внимания. Из тени на нас смотрели хмурые лица.

― Полагаю, моя репутация опережает меня, ― пробормотал я.

― Пройдет немало времени, прежде чем Венеция забудет il flagello, ― раздался резкий голос. Меня кольнуло воспоминание при звуке ее голоса. Кое-что изменилось. Некоторые вещи остались прежними. И она все еще была похожа на того мальчишку-панка, которого я знал много лет назад. ― А может, до них дошли слухи о том, что несколько дней назад на трон взошел король. Может, они хотят получить твой автограф.

Я медленно повернулся к ней.

― Ты же знаешь, что сплетням доверять не стоит, малышка.

― Я не ребенок, и это не сплетни. У меня там были люди. ― На вид ей было не больше двадцати, но глаза, смотревшие на меня, были старше, чем я помнил. Она выглядела изможденной, словно слишком много времени провела в темном баре и недостаточно на солнце.

Я не стал спрашивать, что она имела в виду, говоря о людях. Судя по этому бару, где было полно существ не того сорта, я мог догадаться.

― Еще говорят, что у тебя есть пара, ― сказала она.

― Мэгги, ― начала я, но прежде чем мы смогли продолжить этот неловкий разговор, нас перебил мускулистый вампир.

― Похоже, к нам в гости пожаловал его величество. ― Он хрустнул костяшками пальцев и кивнул головой в сторону стола, за которым сидели его не менее крепкие спутники. ― Должны ли мы преклонить перед тобой колени?

Лисандр выругался, но я лишь секунду смотрел на него, прежде чем смахнуть невидимую пылинку с пиджака. Это было именно то, что я искал ― то, что мне было нужно, чтобы утолить эту ярость крови, которую я ощущал каждый час бодрствования. Драка. Моего нового друга нужно было просто подтолкнуть.

― В этом нет необходимости. Достаточно простого поклона.

Мэгги застонала, когда вампир выпучил глаза от моего беззаботного тона.

― Нам обязательно это делать?

Он ответил ей замахом. Я увернулся, и его кулак с громким свистом рассек воздух. Я ухмыльнулся ей.

― Стала мягче ко мне, малышка?

Как обученная фрейлина, она могла справиться сама. Теперь, когда она стала вампиром, ни у кого не было шансов против нее.

― Ты не просто так это сказал.

Я подмигнул ей и бросился на вампира, как раз, когда к нам присоединились его друзья.

Очевидно, я ошибся. Это был не один столик с буйными друзьями. Это были два столика, и, судя по всему, несколько завсегдатаев, выпивших абсента, тоже желали поучаствовать в этом действе.

― Это должно снять напряжение, ― сказал Лисандр. Он пригнулся, едва избежав летящего кулака. Затем поймал руку вампира и заломил ее за спину. ― Как в старые добрые времена, да, Мэгги?

― К сожалению, ― крикнула она. Она отпрыгнула от вампира, который, спотыкаясь, приближался к ней. Обхватив его за талию, она швырнула его в тяжелую металлическую дверь. Он рухнул на пол. Не успела она перевести дух, как на нас набросился еще один. ― Вы двое затеваете драки ради забавы?

― Да, ― пробурчал я, когда женщина запрыгнула мне на спину. Ее руки обвились вокруг моей шеи, и я увидел красную полосу, вытатуированную на ее запястье.

Мордикум.

Мне нужно было сохранить ей жизнь, а это, учитывая, что она душила меня, было гораздо сложнее, чем просто убить ее. Я бросился к ближайшей стене, в последнюю секунду крутанулся и впечатался в нее спиной. Раздался треск ломающихся ребер. Ее руки ослабли, но она не отпустила меня, даже когда закричала.

― Я… могу… делать… это… весь… день, ― выдавил я сквозь стиснутые зубы.

Ее ногти вонзились в мою шею, рассекая кожу и лишая всякого милосердия, которое я мог бы проявить к ней. Я еще раз врезался в стену, и она обмякла.

Она упала на пол. Я не стал проверять, мертва она или без сознания. Когда дело касалось вампиров, одно было равносильно другому.

Обернувшись, я увидел, что Лисандр, улыбаясь от уха до уха, размахивает горлышком разбитой бутылки из-под виски перед двумя мужчинами. Он поднял другую руку и указательным пальцем поманил их ближе.

― Я и забыла, какие братья Руссо чертовски самоуверенные, ― крикнула Мэгги, наклоняясь, чтобы сплюнуть кровь на пол.

― Это заслуженно, ― напомнил я ей, помогая Лисандру расправиться с ними.

― Это даже нечестно. Вы двое против них? ― крикнула она мне.

Вампир покрупнее зарычал в ответ на это оскорбление. Он качнулся в мою сторону, размахивая кулаками. Я заметил еще одну татуировку, выглядывающую из-под закатанного рукава его рубашки. Еще один Мордикум. Мы сорвали джекпот.

― Вам здесь не рады, ― прорычал он.

Напротив него Лисандр оторвал голову своего противника от туловища. Тот сделал один неверный шаг и рухнул на пол окровавленной кучей.

― Здесь? ― Я фыркнул. ― Я приходил сюда еще до того, как твои легкие впервые втянули воздух.

Он бросился вперед, прямо в мои ожидающие руки. Мой кулак вонзился в его грудь, как нож в мягкое масло. Я поймал одного члена. Мне не нужен был еще один для допроса. Не тогда, когда я мог использовать остальных для передачи сообщения.

Мои пальцы сомкнулись на его сердце, и я вырвал его. Кровь брызнула, когда его тело приняло смерть. Сердце ударилось раз, два, сжимаясь в моей ладони. Я поднял его, чтобы остальные присутствующие в баре видели его.

― Кто-нибудь еще хочет пропустить по стаканчику?

Наступила полная тишина, а затем, как ни в чем не бывало, все вернулись к своим напиткам. Я бросил сердце рядом с трупом. Мэгги вернулась к бару и протянула нам обоим тряпку, прежде чем вытереть руки.

― Я не слышала о тебе более двух столетий, а потом ты заявляешься и громишь мой бар. ― Она покачала головой и потянулась за бутылкой водки.

― Твой бар? ― повторил я.

― Как ты думаешь, почему я торчу в этом болоте? Не ради компании, ― проворчала она. ― Я купила это место в сороковых. Это мои самые долгие отношения.

Она откупорила бутылку и вылила немного на руку.

― Ты ранена? ― спросил я, подходя ближе и чувствуя, как срабатывает старый защитный инстинкт. Она закатила глаза, и на секунду снова стала ребенком. Я моргнул, и момент прошел.

Мэгги давно повзрослела. Она уже не была девочкой, а благодаря тому, что ее учили защищать королев и она была вампиром с многовековой историей, она могла постоять за себя ― что она только что яростно доказывала.

― Такое случается, и я больше не смертная. ― Она сделала глоток из бутылки и подняла руку, чтобы показать, что та уже зажила. ― А теперь, кто из вас, придурков, расскажет мне, что происходит?