Навечно

ГЛАВА 25

Джулиан

Через час бар был мертв вместе с некоторыми из его посетителей. Те существа, которых Мэгги не выгнала, ушли по собственной воле. Я уселся на потертый барный стул и закатал рукава, чтобы не было видно пятен крови.

Мэгги облокотилась на барную стойку и выгнула бровь.

― Я вижу, ты снова в игре, il flagello.

― Да. ― Я старался скрыть свое отвращение. Какой смысл бороться с этим? Я вернулся к своей прежней жизни, чтобы спасти Тею. Мне придется остаться, чтобы защищать ее теперь, когда она стала королевой.

― Ты вырвал его сердце. ― Не сводя с меня глаз, она налила водки на два пальца и опрокинула в себя. ― Это может привести к неприятностям.

― Разве не это случается всегда, когда мы появляемся? ― спросил Лисандр, опускаясь на табурет рядом со мной.

― Тогда, может мне стоит потребовать, чтобы вы больше не приходили, ― сказала она категорично, но в ее глазах появился блеск, которого не было, когда мы только пришли.

― Он был из Мордикума. Большинство вампиров в баре были из них. ― Я провел рукой по волосам и вздохнул. ― Мэгги, что ты знаешь об этой группе?

― Больше, чем мне хотелось бы. ― Она снова подняла бутылку и налила еще одну порцию. Ее рука слегка дрожала, пока она пила. ― Они появились в конце восьмидесятых. Сначала это были просто бунтующие панки, которым не нравились правила Совета. А теперь, полагаю, ты знаешь, кто они такие.

― Террористы. Убийцы.

― А ты нет? ― холодно заметила она. ― Ты просто зашел в мой бар и устроил драку, которая закончилась смертью. Чем ты лучше их?

― Она верно подметила, ― пробормотал Лисандр.

Я проигнорировал его.

― Я сражаюсь за кое-кого ― кое-кого невинного.

― Дай угадаю. ― Она закатила свои темные глаза. ― Ты сражаешься за свою пару. Мужчины такие предсказуемые.

― Ты не одобряешь. ― Это меня не удивило.

― Женщины могут сражаться сами. Если только твоя пара не слишком высокомерная, чтобы испачкать руки в крови. ― Она подняла бутылку водки и налила еще одну порцию, но нам не предложила.

― Нет, ― прорычал я.

― Тогда почему ты делаешь это для нее?

Я сжал челюсти, чтобы не зарычать.

― Потому что ее здесь нет.

― Она может действовать самостоятельно? ― Она пожала плечами и взяла свою рюмку. ― Может, в конце концов, она мне понравится.

― Тебе понравится. ― Лисандр улыбнулся, его глаза загорелись, когда он заговорил о ней. Я тихо зарычал, и он отстранился, подняв руки. ― Что? Мне нравится Тея.

― Это инстинкт, ― сказал я сквозь стиснутые зубы. ― Его нелегко контролировать.

― Попробуй, ― сказала Мэгги с фальшивой любезностью, ― пока ты снова не разгромил бар.

― А что насчет тебя? ― Парировал Лисандр. ― Почему Мордикум здесь ошивается?

Это был вопрос, который я не хотел задавать ей, потому что боялся ответа. Она секунду изучала меня, словно догадываясь, о чем я думаю. Наконец она облокотилась на барную стойку.

― Они повсюду. Вы, богатые мальчики, слишком заняты своими балами и оргиями, чтобы понять, каково нам, представителям низших классов. Совету все равно, что мы говорим. Как только кто-то переступает черту, его наказывают, если повезет. Если нет ― казнят. От нас ожидают, что мы будем жить по тем же правилам, не имея права голоса.

― Звучит так, будто ты им сочувствуешь, ― тихо сказал я.

― Я понимаю их так же, как и тебя, но я не принимаю ничью сторону. Этот бар ― нейтральная зона. ― Она обвела глазами разгромленное помещение. ― Или была, пока не появился ты. Чистокровные сюда не заходят. Совет и эти богатые засранцы не беспокоятся о нас, если только не хотят доставить неприятности.

― Мы богатые засранцы, ― напомнил я ей.

Она не стала отрицать этого, встретившись со мной взглядом.

― И ты создал проблемы. Какой сюрприз. Ты ― отражение Совета. Ты такой же плохой, как и они.

― Я в это не верю. ― Я хлопнул кулаком по стойке, отчего стаканы задрожали. ― И ты тоже.

Мэгги, которую я помнил, так бы не считала, но со временем мнение может измениться.

Она вытерла стойку тряпкой, убирая брызги крови.

― Если бы ты был рядом, ты бы знал. Все изменилось.

Это действительно было так.

― Насколько?

― Сначала ты разгромил мой бар, а теперь допрашиваешь меня?

― Не будем ссориться с другом, ― пробормотал Лисандр.

Мои глаза встретились с глазами Мэгги, и в них отразился тот же вопрос, который я задавал себе. Остались ли мы друзьями?

― Мы пришли не за неприятностями, ― солгал я. Это был не самый лучший момент, но признаваться ей в том, что мы явились с намерением совершить насилие, было немного самоубийственно. ― По крайней мере, не специально.

― Конечно. ― Она закатила глаза. ― Что ты искал?

― Мне нужна информация. ― Если Мэгги управляла баром все эти годы, она должна была знать обо всем, что происходит в Венеции, и о том, кто за этим стоит. ― Мне нужно знать, что случилось с Гвинервой.

― Разве она не умерла? ― спросила Мэгги.

― Не от естественных причин, ― сухо сказал я. ― Но никто, похоже, не хочет рассказывать мне, что произошло.

― Откуда мне это знать? ― уклончиво ответила она, но ее взгляд метнулся в сторону.

― Полагаю, ходили слухи о ее смерти.

― Я слышала, что для Совета это было неожиданностью, ― язвительно сказала она. ― Они не знали, что Rio Oscuro что-то угрожает.

Я наклонился ближе. Она определенно что-то знала.

― Что еще ты слышала?

― Я слышала, ― она понизила голос, словно мы были не одни, ― что ты заплатишь за весь тот ущерб, который причинил моему бару.

Рядом со мной усмехнулся Лисандр.

― Некоторые вещи не меняются.

― Нет, не меняются. ― Она выпрямилась.

― Например, цена информации? ― спросил я, доставая бумажник и бросая купюры на барную стойку.

― О нет, тут все изменилось. Цена выросла. ― Она усмехнулась. ― Вини в этом инфляцию.

Я опустошил свой бумажник и стал ждать.

Мэгги схватила купюры, пересчитывая и бормоча себе под нос. Удовлетворившись, она засунула их в бюстгальтер.

― Ты хочешь знать, что случилось с Гвинервой?

Я кивнул, надеясь, что она не просто издевается надо мной.

― Спроси ее сестер.

― Королев? ― воскликнул Лисандр, и я почувствовал, что моя кровь стынет в венах.

― Но они не стали бы подвергать опасности источник, не будучи уверенными, что есть кто-то, кто может ее заменить, ― сказал я.

Мэгги улыбнулась и постучала пальцем по носу, как будто я уловил что-то важное.

― Теперь ты понял.

― Ты говоришь, что ее убили, чтобы освободить трон, ― повторил я, у меня зазвенело в ушах. ― Но она была убита несколько десятилетий назад, еще до того, как Тея появилась здесь ― даже не родилась. Они не могли знать.

Ведь не могли? Я подумал о видении Марианы в ту ночь, когда Тея заняла трон. Она ясно видела ее тогда. Но именно Мариана потребовала возвращения моей матери. Королевы навязывали ей трон. Зачем? Они потребовали, чтобы моя мать взошла на него еще до того, как познакомились с Теей. Это не имело смысла.

― Еще кое-что. ― Мэгги пододвинула ко мне бутылку водки, и я замер. ― Я бы перестала спрашивать себя, кто твои враги, и начала спрашивать, кто не враги.

― А ты кто? ― грубо спросил я.

― Я не принимаю ничью сторону, помнишь? ― сказала она, когда дверь с грохотом распахнулась и дюжина вампиров ворвалась внутрь. ― Но я беру взятки.

Судя по всему, мы больше не были друзьями, потому что Мэгги нас продала.

Если у вампира были какие-то правила, то первым из них было не доверять никому, кто не является твоей собственной плотью и кровью. Или, в моем случае, не доверять никому. И почему-то я всегда умудрялся облажаться и все равно это делал. Вампиры заполняли бар, стремительно блокируя все возможные выходы. Лисандр уже был на ногах, но я не двигался.

В этом не было смысла. Мы попали в засаду, и пока я не узнаю, кто подкупил Мэгги, чтобы она нас продала, я не могу быть уверен, нужно ли нам сражаться или пытаться договориться.

К нам подошла женщина, одетая в черное с ног до головы. Ее ботинки гулко стучали по каменному полу бара. Она остановилась в двух шагах от Лисандра. Ее светлые волосы цвета льда были стянуты в тугой хвост на затылке. Это была ошибка, которую я мог использовать против нее, если бы дело дошло до насилия. Это была практически рукоятка. Она смотрела на меня, ее молочно-голубые глаза прищурились, словно она знала, о чем я думаю.

Судя по ее напряженной позе и плотно облегающим черным брюкам, заправленным в ботинки, ее тренировали как солдата. Она и вела себя так же. Но на ее стройной, мускулистой фигуре не было никакого оружия. Что-то подсказывало мне, что это делало ее более смертоносной, чем если бы она потрудилась вооружиться.

― Вы двое заварили эту кашу? ― Блондинка оглядела бар, ее взгляд остановился на бессознательной женщине, прежде чем перейти к частям тел менее удачливых вампиров. Она сморщила нос от резкого запаха крови витавшего в воздухе.

― Нам помогли. ― Я ткнул в Мэгги большим пальцем.

Блондинка посмотрела на нее с легким удивлением.

― Это твои ребята начали, Берит, ― холодно сказала Мэгги. ― Я не могла позволить им разрушить все вокруг, а ты знаешь мое правило номер один.

Блондинка, которую, как я теперь знал, звали Берит, глубоко вздохнула.

― Да, да. Ты ломаешь ― ты платишь. Не думаю, что это следует понимать буквально, Мэгги.

― Итак, вы двое называете друг друга по имени, ― сказал я, гадая, не идет ли речь о чем-то большем, чем просто взятка. Я повернулся к своей старой подруге, ожидая объяснений.

― У нас есть договоренность, ― сказала она мне. ― Они пьют здесь, не создавая проблем, и мы в полном порядке.

― Это не объясняет, почему ты продала нас, подруга.

― Это другая часть сделки. Они следят за тем, чтобы это место было тихим и незаметным для радаров Совета, а я сообщаю им, если появляются интересующие их лица. ― Она пожала плечами. Время, проведенное в Венеции, ожесточило ее. Такое может случиться с каждым.

― Я не знал, что ты связалась с террористами.

Она усмехнулась.

― Джулиан, я связываюсь с тем, с кем хочу.

― Мне нужно выпить. ― Лисандр застонал рядом со мной. Перегнувшись, он растянулся на барной стойке и достал случайную бутылку снизу.

― Отличная идея, ― сказала Берит, и я моргнул. Я посмотрел на Лисандра, который стоял, все еще сжимая пальцами крышку бутылки. ― Это позволит нам поболтать.

― Поболтать? ― повторил он. ― Мы только что убили твоих людей.

― Вы не первые, и похоже, что это они начали. ― Берит подошла к нам и села на табурет. ― Им не стоило связываться с вами.

― Как сентиментально с твоей стороны, ― сказал я с глухим смешком.

― Мы не можем позволить себе быть сентиментальными, мистер Руссо. ― Она дважды постучала по мраморной стойке. ― Или мне следует называть тебя ваше величество?

― Не стоит, ― предупредил я ее. ― Я не королевская особа.

― Но ты же спарился с королевой, если слухи правдивы.

Я молчал. Она провоцировала меня, и пока я не понял, что ей нужно, я отказывался что-либо сообщать.

Мэгги поставила перед ней бокал с вином и достала бутылку Шираза.

― О чем ты хочешь поговорить? ― спросил я.

― Это не первые наши люди, которых ты убил. ― Это был не совсем вопрос, поскольку она уже знала ответ.

― Хочешь, чтобы я извинился?

Ее ноздри дрогнули, когда она поднесла бокал с вином к губам.

― Я хочу, чтобы ты перестал нас убивать.

― Сначала ты, ― сказал я с издевкой.

Она сделала шумный глоток.

― Легче сказать, чем сделать. Твой род разозлил многих вампиров.

― Мой род? Что это значит?

Челюсть Берит на мгновение напряглась, и я понял, что то, что последует дальше, станет ключом к пониманию не только ее требования, но и самого Мордикума.

― Думаю, ты знаешь, но на случай, если ты настолько глуп, насколько ведешь себя, я расскажу тебе. Чистокровные и их элитные семьи, Совет, даже королевы.

― И что делает их моим родом? ― настаивал я.

― Ты родился в одном из старейших чистых родов в истории вампиров. Ты один из них, даже если не хочешь этого признавать. И ты защищаешь их. Их враги ― твои враги, а поскольку они видят в нас угрозу, полагаю, это означает, что мы тоже враги. Но я бы хотела это изменить.

Все шло не так, как я ожидал. Я взглянул на Лисандра и увидел, что его лицо скрыто тенью, но глаза смотрят настороженно. Наш первый прямой контакт с Мордикумом оказался не таким, каким мы оба его себе представляли, но мы не собирались терять бдительность.

― Думаю, это справедливо, ― сказал я. ― Но почему тебя волнует, за кого я сражаюсь?

Берит улыбнулась, ее белые зубы стали красными из-за вина.

― Потому что, если мы хотим что-то изменить, нам нужно больше союзников и меньше врагов.

― Может, тебе стоит убивать меньше вампиров, ― предположил я. Я на это не куплюсь. Я была там, в опере, в тот вечер. Я видел, что именно Мордикум хотел сделать с такими семьями вампиров, как моя.

― Сначала ты. ― Она ухмыльнулась и сделала глоток вина.

― Меня не так легко купить, как некоторых. ― Я старался говорить непринужденно, но Мэгги замерла за стойкой. Она ничего не сказала, но я знал, что колкость достигла цели.

― А что, если я скажу, что мы хотим одного и того же? ― спросила Берит.

― Сомневаюсь. ― Я выхватил бутылку из рук Лисандра.

― Эй! Возьми свою собственную.

Я проигнорировал брата.

― Кажется, ты хочешь убивать невинных людей.

― А ты не хочешь, il flagello?

― Я сказал не-вин-ных.

― Вот тут ты ошибаешься, ― сказала она мне. ― Мы не заинтересованы в убийстве невинных вампиров.

― Вампиры в опере…

― Не были невинными, ― оборвала она меня.

― А фамильяры, которых вы убили?

― Сопутствующие потери. Такое случается на войне.

― Мы на войне? ― медленно спросил я.

― Скоро будем, ― сказала она, прищурив глаза.

― Это угроза? ― пробормотал я.

― Это предупреждение, и я надеюсь, что ты прислушаешься к нему, пока не стало слишком поздно.

― Вот это точно звучит как угроза, ― вмешался Лисандр. ― Почему мы должны верить всему, что ты говоришь?

Я прислонился к барной стойке и ждал ее ответа. Мой брат сделал то же самое, но Берит молчала.

― Мы все вампиры, ― пробормотала она, глядя в пол и подыскивая слова, необходимые для объяснения. ― Мордикум всего лишь хочет, чтобы ко всем вампирам относились одинаково.

― Одинаково? ― повторил я. ― Удачи. ― Не в характере вампиров беспокоиться о подобных вещах. Это было особенно верно, чем старше становился вампир.

― Все должно измениться, ― прошипела она, отставляя бокал с вином и наклоняясь ближе. ― Особенно теперь, когда магия пробудилась.

― Я не понимаю, как это тебя касается.

― Почему, потому что я ― отродье? ― холодно спросила она.

Я пожал плечом.

― Нравится тебе это или нет, но магия ослабевает из поколения в поколение, особенно если ты был обращен.

― И это твоя проблема. ― Она вскочила на ноги, ее плечи слегка тряслись, словно ярость могла поглотить ее целиком. ― Ты хочешь указывать нам, что делать, как жить, но, с точки зрения чистокровных, мы даже не настоящие вампиры.

― Я никогда этого не говорил.

― С таким же успехом ты мог бы это сделать, ― прошипела она. ― Сейчас, как никогда, вампиры должны быть едины.

― Это то, что вы пытаетесь сделать? ― спросил я.

― Возможно, вам стоит пересмотреть свою тактику, ― добавил Лисандр.

― У нас не было выбора. Совет игнорирует нас. Королевы спрятались. А нас оставили умирать.

Я сел, уставившись на нее.

― Умирать? Что ты имеешь в виду?

― Как будто тебе есть до этого дело, ― прошипела в ответ Берит. Ее глаза острые, как осколки голубого стекла, пронзили меня насквозь.

Я стиснул зубы. Мои руки сжались в кулаки, впиваясь в ладони до крови.

― Скажи мне.

― Кто-то охотится на нас. Кто-то еще хуже, чем ты. ― Она подняла на меня остекленевший взгляд, и под его холодной голубизной я увидел бушующую внутри бурю.

― Кто? ― спросил я. ― Откуда ты это знаешь?

― Из-за количества убитых, ― мрачно сказала она.

― Вампиры умирают, ― напомнил я ей.

― Не так, ― сказала она осторожным тоном. ― Кто бы ни убивал нас, это монстр.

― Я ничего об этом не слышал. ― Я повернулся к брату и увидел на его лице такое же недоумение. Он покачал головой.

― Совет знает, ― сказала мне Берит. ― Спроси Мэгги.

Мы оба посмотрели на нее, и она глубоко вздохнула.

― Это правда. Улицы небезопасны для отродья. ― Мэгги бросила извиняющийся взгляд на Берит. ― Без обид.

― Мне все равно, как вы называете наших людей, ― сказала она. ― Мне важно, что нас убивают и никто ничего не делает.

― И что ты хочешь, чтобы мы сделали?

Мэгги тяжело вздохнула, и звук эхом отдался в моих ушах. Речь шла вовсе не о взятке. Она сочувствовала им, но мог ли я доверять словам Берит?

Лицо Берит исказилось от отвращения, но она ответила мне.

― Выслушай нас. Присоединись к нам, пока не стало слишком поздно.

― Если бы существовала угроза… ― начал Лисандр.

― Она есть, ― перебила его Берит, ― и когда это чудовище покончит с нами, оно придет за вами.

― Ты не можешь этого знать, ― сказал я.

― Оно придет за ним. ― Она кивнула в сторону моего брата. ― И за всеми обращенными вампирами, а когда покончит с нами, то придет и за остальными. Монстр ненасытен, и теперь, когда магия пробудилась…

Я ждал, уже зная, что она собирается сказать.

― Ни одно существо не находится в безопасности. ― Ее губы искривились в насмешливой ухмылке. ― Даже твоя прекрасная пара.

Я сглотнул, но не поддался страху, который нахлынул на меня при этой угрозе.

― И что ты хочешь, чтобы я сделал?

― То, что у вас получается лучше всего. ― Она смотрела прямо на меня, ее пронзительный взгляд был холодным и непреклонным. ― Найди этого монстра и убей его.