Навечно

ГЛАВА 24

Тея

― Будь начеку, ― предупредила меня Аурелия. На скоростном катере мы добрались до резиденции Совета вампиров в Венеции ― одинокого острова на окраине города.

Я кивнула. Я уже была. Покинув дворец, я почувствовала, что моя магия изменилась. Она пульсировала в моих венах, желая освободиться, хотя я понятия не имела, по какой причине. Может, она скучала по Джулиану? Я подумала, не мешает ли ему его магия.

Жаклин помогла мне спуститься на причал, вокруг нас раскинулось море глубокого цвета индиго, сливавшееся с небом. Волны накатывали на берег острова тяжелыми белыми шапками пены. В воздухе ощущался вкус соли, принесенный приливом. Как и в Венеции, вдоль берега стояли отдельные дома, но они были в гораздо худшем состоянии. Даже земля выглядела как пустырь из бетона, камней и песка. На горизонте виднелось еще несколько островов, но и они казались заброшенными. Возможно, это была уловка, чтобы отпугнуть туристов. Я содрогнулась при мысли о том, что случится с человеком, забредшим на остров, населенный исключительно вампирами.

― Ты выглядишь озабоченной, ― сказала Жаклин, когда я уставилась на пустынный пейзаж перед нами.

― Я могу сказать о тебе то же самое. ― Я кивнула в сторону Камиллы. Они вдвоем шептались всю поездку. Я понизила голос, надеясь, что шум прибоя не позволит близнецу Джулиана услышать меня. ― Там все в порядке?

― Все сложно, ― вздохнула она, ― и, вероятно, скоро станет еще сложнее.

Я не смогла удержаться от смеха, когда мы шли за Аурелией по заброшенной каменной дорожке. Не потому, что ее слова были смешными, а потому, что она могла читать мои мысли.

Она нахмурилась.

― Спасибо. Это действительно укрепляет мою уверенность в том, что все пройдет хорошо.

Мы обе знали, что это не так. Но Сабина была здесь, и, несмотря на ее слова, я думала, что она вмешается, если мы окажемся загнанными в угол.

― Если дела пойдут наперекосяк, как далеко Сабина позволит этому зайти?

Жаклин подняла бровь.

― Ты хочешь знать правду?

― Конечно.

― Она не вмешается. ― Ее губы сжались в твердую линию, и она покачала головой, светлые локоны разметались за ее спиной.

― Джулиан так и сказал, ― кисло ответила я. ― Он хотел пойти со мной. Может, мне стоило ему позволить.

― Все будет хорошо.

Я остановилась и повернулась к ней.

― А я смогу? Я имею в виду, я закончила колледж несколько недель назад, и с тех пор, помимо всего прочего, узнала, что я сирена, умерла, вернулась к жизни, и получила чертову корону. Все это не кажется мне нормальным.

Жаклин сделала шаг ближе и обхватила меня за плечи.

― Прости, ― пробормотала я, делая глубокие вдохи. ― Я не хотела, чтобы он знал, как я нервничаю.

― Значит, ты скрыла это. ― Она отстранилась и понимающе улыбнулась. ― Он не стал бы думать о тебе хуже.

― Я знаю, ― ответила я. ― Он так беспокоился в последнее время. Я не хотела усугублять ситуацию.

― Когда тебя похитили… это его подкосило. Я давно не видела его таким.

― Ты хочешь сказать, что давно не видела его таким буйным, ― прошептала я.

Жаклин кивнула, и ее взгляд скользнул к остальным, идущим впереди нас. Аурелия и Камилла старательно игнорировали друг друга. Мне стало интересно, как много из нашего разговора они уловили.

― Джулиан всегда приспосабливался к требованиям времени, но быть здесь…

Находясь здесь, он возвращался к своему прошлому, к той версии себя, которую я видела лишь мельком.

― Я не хочу, чтобы он боялся, ― сказала я.

― Я знаю, но за время, проведенное на этой планете, я кое-чему научилась, ― сказала она с кривой улыбкой. ― Самые глубокие страхи рождаются из любви. И я никогда не видела такой сильной любви, как у вас двоих.

― Даже больше, чем твоя? ― Я тут же пожалела о своих словах, но она лишь грустно улыбнулась.

Ее взгляд остановился на Камилле, которая все еще шла в нескольких шагах впереди нас.

― Мы можем поговорить об этом позже. Сейчас мы на острове, полном старых, могущественных, несчастных вампиров, с которыми нужно разобраться, ― сказала она, так искусно уйдя от ответа, что я поняла ― она задавала себе тот же вопрос и до сих пор не нашла его.

Идущие впереди нас исчезли за поворотом. Мы ускорили шаг, чтобы догнать их, но я приостановилась, когда увидела, что ждет нас там. Разрушенный пейзаж сменился ухоженной территорией, ведущей к куполообразному зданию. По бокам тяжелыми лианами росли розы, их кроваво-красные цветы выделялись на фоне зимнего неба. Несмотря на внезапно появившиеся признаки жизни, здесь было абсолютно тихо, единственным звуком был стук наших шагов по камню. Даже запах соли, доносившийся с бризом, исчез, сменившись сладковатым ароматом роз. Двое вампиров-охранников, одетых во все черное, стояли по обе стороны мраморного входа. Ни один из них не взглянул на нас, когда мы подошли.

― Мы приглашены на встречу с Советом, ― громко объявила Аурелия.

Они не сдвинулись с места, продолжая смотреть мимо нас.

― Что нам делать… ― я начала спрашивать Жаклин, но Камилла перебила.

― Мы сопровождаем Тею Мельбурн, королеву. ― Каждое слово было ядовитой стрелой, и это возымело действие. Мужчины переглянулись, но на их лицах не было любопытства.

Один кивнул.

― Вас ждут.

― Мы знаем. ― Аурелия закатила глаза.

Он бросил на нее суровый взгляд.

― Не тебя.

― Это моя личная… охрана. ― Это была не совсем правда, но у меня не был выбора. ― Они идут со мной.

После секундного колебания он указал на дверь, кивнув своему напарнику, чтобы тот оставался на своем месте.

― Сюда.

Мы вчетвером переглянулись, входя в массивное каменное здание.

Мы прошли через колонны и вошли в массивную дубовую дверь.

― Ты бывала здесь раньше? ― спросила я Аурелию.

― Нет. ― Ее губы сжались, а рука переместилась к рукояти меча. Он всегда висел у нее на боку. Интересно, спала ли она с ним. ― Совет и королевы держат дистанцию. Это впервые.

― Я не думаю, что кто-то собирается на нас нападать, ― сказала Камилла.

Мы все посмотрели на нее как на сумасшедшую, но она пожала плечами.

― Если бы Совет хотел твоей смерти, они бы сделали это посреди ночи.

Что ж, эта мысль утешала.

― Они никогда не попадут во дворец. ― Аурелия вздернула подбородок.

Но Камилла только усмехнулась.

― Продолжай убеждать себя в этом, сестренка.

― Кэм. ― В словах Жаклин прозвучало предостережение. ― О чем мы говорили?

Камилла сжала челюсти, и казалось, что она физически страдает от того, что сдерживается. Наконец она мило улыбнулась моему телохранителю.

― Я просто веду себя как стерва. Я уверена, что в ваш дворец никогда никто не проникнет.

Взгляды, которыми они обменялись, сказали мне, что они вряд ли станут друзьями.

Вампир-охранник, сопровождавший нас, повернулся прежде, чем препирательства успели возобновиться.

― Идемте. Они не любят, когда их заставляют ждать.

Он провел нас по огромному, тускло освещенному коридору с высокими окнами, выходящими на океан. Мраморный пол был покрыт темно-красным ковром, и я на одну парализующую секунду задумалась, не для того ли, чтобы скрыть пятна крови. Я входила в одну из старейших резиденций. Кто знал, что здесь происходило все эти годы?

Между арочными окнами висели портреты в позолоченных рамах. Наш сопровождающий указал на них.

― Это вампиры, которые служили нам на протяжении тысячелетий.

Тысячелетий. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к подобным вещам? Я еле волочила ноги. Воздух казался тяжелым, словно в нем не хватало кислорода благодаря магии, которую Совет использовал для защиты своих личных покоев.

Я изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица, когда мы вошли в огромный зал. Под сводчатым каменным потолком на единственных стульях сидела группа из шести вампиров ― двое мужчин и четыре женщины. Я узнала двух из них. Одна была моей будущей свекровью. Другой была Села, вампирша, которая наблюдала за моим Вторым обрядом — та самая, которая была недовольна, когда я его прошла. На них были черные плащи, закрывавшие их от шеи и ниже. Если они были такими же, как Сабина, то, вероятно, их целью было спрятать оружие. Много оружия. Позади них в один пугающий ряд выстроились еще больше вампиров в черном.

Я попыталась установить зрительный контакт с Сабиной, но она смотрела мимо меня, словно я был невидимкой.

Значит, так все будет. Ну, если она собиралась вести себя как сучка, то и я тоже.

Обогнав своих спутников, я подошла к сидящим вампирам и уперла руки в бока.

― Вы вызвали меня.

Могу поклясться, что краем глаза я заметила, как у Сабины дернулись губы.

Но заговорил один из мужчин, и на его лице отразилось отвращение.

― Мы вызвали тебя сюда, чтобы обсудить важный вопрос. Совет и королевы уже давно не общались официально.

― Я поняла, ― сухо ответила я. ― Поэтому я и решила прийти.

Он посмотрел на Сабину.

― Она всегда такая дерзкая?

― Да, она такая, ― ответила я, прежде чем Сабина успела что-то сказать.

Села бросила на меня взгляд.

― От тебя пахнет твоей парой, но он не пришел.

― Его не пригласили, ― сказала я с приторной улыбкой, ― но он передает вам привет.

― Понятно. ― Мужчина пренебрежительно махнул рукой. ― Вопрос, который мы должны обсудить, касается только тебя. ― Он посмотрел на моих спутниц. ― Возможно, им стоит подождать…

― Они останутся со мной, ― твердо сказала я.

― Да будет так, ― сказал он безразлично. ― Совет вызвал тебя…

― Ваше величество, ― перебила Жаклин, подходя ко мне. Она пожала плечами, когда его рот приоткрылся от удивления, что к нему обратились напрямую. ― Мне показалось, что вы чуть не забыли эту часть.

― Вместе с поклоном, ― добавила Аурелия.

Я расправила плечи и устремила на них вызывающий взгляд, надеялась, что выгляжу более свирепой, чем чувствую.

Села скривила губы от этого предложения.

― Мы не кланяемся Le Regine.

― Принято к сведению, ― холодно сказала я. ― Теперь, когда мы разобрались с этим… Почему я здесь?

Ее лицо расплылось в злобной улыбке, и я заметила, что Сабина выпрямилась в кресле, ее лицо стало мрачным.

― Мы позвали тебя сюда, чтобы обсудить твою смерть.

Но я не отступила.

― Меня не так легко убить.

Оказалось, что теперь, когда я уже однажды умерла, мне было легче смириться с мыслью о смерти. Не то чтобы я жаждала повторить этот опыт.

Села откинулась на спинку стула, ее руки в перчатках выскользнули из мантии и сжали его.

― Тебя забавляет смерть? Мы могли бы устроить демонстрацию, чтобы посмотреть как тебе это понравится во второй раз.

― Села, ― мужчина тихо произнес ее имя. ― Мы позвали ее сюда не для того, чтобы угрожать.

Это было… удивительно.

― Нет? Я думала, вы только этим и занимаетесь.

Я ожидала еще одной раздраженной реакции, но вместо этого он прочистил горло. Затем кивнул мне, его лицо было серьезным.

― Мы не заинтересованы в том, чтобы ты стала нашим врагом. Скорее, мы хотим предупредить тебя. ― Он двигался так быстро, что я едва успела моргнуть, как он уже стоял передо мной, держа в руках запечатанный конверт.

На нем была печать ― полумесяц, пожираемый змеей.

Мое сердце заколотилось.

Я уставилась на символ, обозначающий мой трон.

― Что это?

Невозможно было отрицать, что это знак.

Он пожал своими мощными плечами.

― Нам было поручено хранить его до появления новой королевы. Он предназначен тебе. Мы понятия не имеем, что внутри.

― Что значит «поручено»? Кем? ― Я надеялась, что он не видит, как дрожат мои руки, когда я брала у него конверт. Магия пульсировала на кончиках моих пальцев, словно сама бумага была заколдована.

― Твоя предшественница, ― раздался высокий голос Сабины из другого конца комнаты. ― Гвинерва оставила его на хранение.

Это не имело смысла. Было совершенно ясно, что королевы и Совет не ладят друг с другом. С чего бы ей доверять им это?

― Вам? Почему? ― выпалила я.

Сверкнули белые зубы, и Сабина метнулась ко мне. Ее плащ волочился по земле позади нее, жесткая ткань зловеще шелестела.

― Ты задаешь не те вопросы, дочь.

Это было далеко не ласковое обращение. Это больше походило на предупреждение.

Когда она приблизилась ко мне, я встретилась с ней взглядом, пытаясь найти ответы на вопросы о том, что было в конверте. Но если она и знала, то не подала виду.

― Какие вопросы правильные, мама?

Ее глаза прищурились.

― Скажи мне, твоя дерзость целенаправленная или ты прячешься за ней, чтобы никто не заметил, насколько ты глупа?

Я глубоко вздохнула и прерывисто выдохнула. Казалось, что между мной и матерью Джулиана все вернулось на круги своя.

― Сабина, ― позвал мужчина.

― Что, Маркус? ― Она не потрудилась повернуться к нему.

Я видела, как напряглась его челюсть, но он смотрел мимо нее на меня.

― У нас нет желания ссориться с королевами, но это письмо вызвало определенный интерес.

― Она оставила его вам перед смертью. ― Я кивнула, вертя его в руках. Магия пульсировала в моей коже, когда бумага касалась ее. ― Почему? Что там внутри?

― Вот теперь ты задаешь правильные вопросы, ― сказала Сабина, ее слова были сладкими, как мышьяк. ― Как и ты, Гвинерва была молода, когда взошла на трон, и столь же импульсивна и глупа…

― Мы поняли, о чем идет речь, ― вмешалась Аурелия, свирепо глядя на нее.

― Ты оскорблена тем, что я говорю о твоей королеве. ― Сабина приподняла бровь. ― Возможно, если бы ты лучше ее защищала…

― Хватит. ― Я не собиралась позволять ей втягивать Аурелию в эту историю. ― Она была не более чем ребенком, когда Гвинерва умерла. Она не виновата.

― Ребенок? Нет. ― Сабина покачала головой, на ее красных губах заиграла лукавая улыбка. ― Те, кто живет при дворе, не стареют, как другие смертные. Аурелия намного старше тебя.

Я подавила удивленный возглас, не желая чувствовать себя идиоткой, не ожидавшей чего-то столь очевидного и обычного.

― Мы полагали, что именно поэтому ты остаешься при дворе. Ты была проклята смертностью.

― И твой сын тоже, ― прошептала я. ― Наши жизни связаны.

― Это еще одна причина, по которой ты здесь, ― перебил Села. ― Мы выполнили свой долг перед покойной королевой, передав тебе письмо. Теперь ты окажешь нам услугу.

― Я? ― Я едва сдерживала смех.

― Да, ― сказала Села, понизив голос. ― Ты станешь вампиром. Мы не можем допустить, чтобы на троне сидела сирена.

― Ты, блядь, издеваешься надо мной? ― Сказала я, уперев руку в бедро. ― Оказать услугу ― это полить твои растения, пока ты в отпуске. Ты не можешь заставить меня стать вампиром.

Но Сабина была заметно бледнее обычного. Ее глаза следили за мной, словно прося замолчать. Неужели для нее это тоже новость?

― Сирены представляют опасность для всех нас, ― мягко объяснил Маркус. ― Ты откажешься от своей магии сирен и станешь такой же, как мы. Разве ты не хочешь жить вечно со своей парой?

― Не имеет значения, чего она хочет. ― Села поднялась со своего места, и ее голос наполнил комнату. ― Не может быть смертной королевы. Это ставит под угрозу источник всей магии. Возможно, тебе следует помнить, что мы все еще можем помешать твоему браку с Джулианом. Будет очень жаль, если это случится… Или если с ним что-то случится.

Моя магия вскипела, раскалившись до бела в моих венах от ее слов ― от угрозы моей паре. Завуалированной или нет. Я сжала кулаки, пытаясь решить, что лучше: высвободить свою силу или вырвать ей горло голыми руками.

― Не надо, ― мягко сказала Аурелия, сделав шаг ближе, чтобы остановить меня. ― Мы в меньшинстве.

Я забыла о молчаливых членах Совета и их телохранителях. Я могла бы добраться до Селы, но сомневалась, что успею сделать хоть что-то, прежде чем меня остановят.

― Я не могу стать вампиром, ― холодно сказала я, переведя взгляд с Маркуса на Сабину и не обращая внимания на остальных. ― Моя жизнь связана с жизнью моей пары. Есть все основания полагать, что, если я умру, он тоже умрет. Но что еще важнее, я не буду меняться в угоду вашим предубеждениям.

Несколько членов Совета ахнули. Села смотрела на меня, ее глаза были похожи на два кинжала, обнаженные и готовые к бою. Маркус вздохнул, в его голосе прозвучали вековые сожаления и разочарования.

Но я могу поклясться, что Сабина сдерживала улыбку.

― Le Regine пользовались свободой в своих делах, потому что мы им это позволяли, но, похоже, ты не желаешь продолжать эту традицию. ― Села фыркнула.

― Традицию делать все, что ты прикажешь? ― спросила я. ― Да, я не хочу продолжать ее.

К моему удивлению, Маркус подался вперед, протягивая руку в перчатке.

― Пожалуйста, подумай. Вампиры сталкиваются с большим количеством врагов, чем когда-либо прежде, и с возвращением магии появились другие существа ― могущественные существа, ― которые будут охотиться на всех нас. Мы должны быть сильными. Мы должны выступить единым фронтом.

― А может, покажете им, что вы не горстка элитных придурков, ― сказала я ему. ― Другие магические существа на тронах объединят нас, если вы позволите.

― В следующий раз она скажет, что нам следует отдать троны оборотням или феям.

Аурелия вздрогнула от отвращения, прозвучавшего в ее тоне. Я была потрясена не меньше. Я видела, как вампиры унижают ведьм, но, похоже, их предрассудки не ограничивались только фамильярами.

Я не отступила ни на дюйм.

― Почему бы и нет? Не только вампиры владеют магией.

― Конечно, сирена, ― она выплюнула это слово в мою сторону, ― хочет изменить наши традиции.

Я покачала головой.

― На дворе двадцать первый век. Нужно действовать соответственно. У нас может быть разная магия, но, поделившись ею, мы станем только сильнее.

― Она правильно говорит. ― Жаклин шагнула в мою сторону. ― С пробуждением магии…

― Мы не спрашивали твоего мнения. ― Сабина указала длинным пальцем в ее сторону. ― Есть много причин, по которым мы не должны допускать на трон других существ, особенно фей.

― Может быть, в этом и состоит ваша проблема. ― Жаклин скрестила руки на груди. Она даже не моргнула под яростным взглядом Сабины. ― Совет вампиров думает, что знает, что нужно нашему роду, но, возможно, это не так.

― Предательство! ― крикнул один из сидящих вампиров.

― Это здравый смысл! ― крикнула в ответ Жаклин. ― Мир изменился. Мы должны измениться вместе с ним. Адаптируйся или умри.

― Она права. ― Камилла придвинулась к ней.

Глаза Селы сузились, устремившись к дочери Сабины. ― Твое мнение здесь не приветствуется. Не после того, как ты вступила в союз с этими террористами.

― Мордикум ― не террористы. ― Камилла пожала плечами. ― Они просто хотят уравнять шансы.

Села отшатнулась, словно желая увеличить расстояние между собой и Камиллой.

― Убивая чистокровных вампиров.

― Как еще они могут привлечь ваше внимание? ― Камилла наклонила голову и улыбнулась.

― Сабина, твоя дочь ступает на опасную почву, ― предупредил ее Маркус.

Сабина наклонила голову и повернулась к Камилле.

― Ты ведь пришла не сопровождать Тею?

Мы все посмотрели на нее. У меня свело живот, когда я наконец задумалась о причинах, по которым она могла решиться пойти с нами. Я не могла не беспокоиться, что чувства Жаклин помешали ей увидеть возможность того, что Камилла может работать против нас.

― Нет, я пришла увидеться с тобой. ― Камилла посмотрела матери прямо в глаза.

― Я твоя мать. Ты можешь увидеть меня в любое время, ― жестко сказала она.

Я напряглась, заметив злобный блеск в глазах Камиллы.

― Это вопрос, требующий внимания всего Совета.

― Чего ты хочешь от Совета? ― Спросил Маркус.

Камилла торжествующе улыбнулась.

― Я пришла потребовать право primus sanguis.

Раздался общий вздох, за которым последовал гневный ропот.

― Primus что? ― пробормотала я Аурелии.

Но Камилла, не дожидаясь ответа, продолжила:

― Я замужняя женщина, у меня есть дети. Это мое право ― требовать первой крови.

― Но твои дети… ― мягко начал Маркус.

― Они живы, ― оборвала их Камилла. ― Если бы они были мертвы, я не имела бы права выдвигать это требование.

― Твои дети погибли в огне, ― прошипела Сабина.

― Нет, не погибли. ― Камилла вздернула подбородок, ее глаза пылали. ― Ты их прячешь, и я узнаю, где они, мама. Любыми способами.

Вокруг меня разгорались споры.

― Она бросает вызов своей матери, чтобы стать матриархом своего рода ― primus sanguis, ― вполголоса сказала мне Аурелия.

― Но, чтобы сделать это… ― Я вспомнила, как Сабина стала матриархом Руссо. Она сражалась и убила мать Доминика. Но так далеко это не зайдет. Не между матерью и ее собственным ребенком.

― Помнишь, как ты ударила Сабину? ― Пробормотала Жаклин себе под нос. ― Если Камилла победит, она возглавит семью.

И даже если от Джулиана отреклись, это разорвало бы на части всю его семью. Очевидно, все может стать еще хуже. Намного, намного хуже.

― И одна из них умрет? ― Я не знала, почему спросила об этом. Мне было известно, что женщины Руссо вполне способны убивать друг друга. Черт возьми, чем больше времени я проводила с ними, тем явственнее сама чувствовала себя способной убить.

Но я не могла допустить, чтобы дело дошло до этого. Если бы мы остались с ними наедине, я бы попыталась их образумить. Я могла бы заставить Сабину понять, что Камилла имеет полное право видеться со своими детьми, и заставить Камиллу пообещать не делать ничего слишком безумного. Последняя часть могла вызвать сложности, но я верила.

― Да. ― Ее глаза сканировали комнату, словно она искала пути отхода.

Я посмотрела на Камиллу. Она не отводила пристального взгляда от своей матери, выражение ее лица было непроницаемым, но жестким. Я повернулась и увидела, что несколько вампиров в черных плащах вносят в зал оружие ― от кинжалов и мечей до пистолетов и луков.

― Они ведь не собираются делать это здесь и сейчас, верно? ― Все происходило слишком быстро.

― Вызов, брошенный в Совете, должен быть решен в его присутствии. ― Аурелия схватила меня за локоть и потянула в сторону от происходящего.

Но я вырвалась. Я ни за что не вернусь к своей паре с новостями, что позволила его матери и сестре убить друг друга.

― Я не могу этого допустить. Нам нужно найти способ остановить Камиллу. Мы должны найти способ заставить ее понять, что убийство Сабины не поможет ее делу.

Прежде чем я смогла что-либо придумать, в зале Совета раздался голос Селы.

― Камилла Дрейк…

― Руссо, ― перебила Камилла. Она стояла перед ними, непоколебимая в своей решимости. ― Я возвращаю свою семейную фамилию, это мое право, как старшей женщины.

Жаклин подошла к нам ближе и покачала головой. Ее лицо было озабоченным.

― Она не должна была соглашаться на смену имени. Так не принято, но Уильям…

Ей не нужно было заканчивать эту мысль. Мой отец не питал особого уважения к вампирским традициям. Более того, он, казалось, стремился нарушать их как можно чаще. Конечно, он потребовал, чтобы она стала Дрейк.

― Подождите. ― Мне пришла в голову мысль. ― Значит ли это, что Джулиан возьмет мою фамилию, когда мы поженимся?

Жаклин и Аурелия повернулись ко мне, на их лицах застыло выражение недоверия.

― Ты спрашиваешь об этом сейчас? ― сказала Аурелия.

Я поднял руки в знак капитуляции.

― Не время. Поняла.

― Камилла, ― повторила Села ее имя и продолжил, не обращая внимания на ее пожелания, ― ты потребовала право primus sanguis. Прежде чем Совет удовлетворит твою просьбу, ты должна объяснить, почему твоя мать больше не подходит для этой роли.

Те проблески привязанности, которые, как мне казалось, были между Камиллой и ее матерью, исчезли. На лице Камиллы появилось выражение чистой ненависти. Вот почему она вернулась. Это не имело никакого отношения к обретению свободы или воссоединению с семьей. Дело было не только в том, чтобы найти своих детей.

Речь шла о Сабине.

― Она действительно собирается ее убить, ― сказал я себе под нос.

Жаклин рядом со мной кивнула, ее лицо побелело.

Я должна была что-то быстро предпринять.

― С чего мне начать? ― обратилась Камилла к Совету. ― Я могла бы начать с того, что в юности меня держали взаперти и заставили выйти замуж девственницей.

― Тогда не было закона, запрещающего это делать, ― напомнила Сабина.

― Теперь моя очередь говорить, мама, ― огрызнулась Камилла. ― Не то чтобы тебя это волновало. Она знала, что я была привязана к Уильяму Дрейку до нашего брака…

― Это не так!

― Молчи, ― потребовала Села. ― Претендент говорит. У тебя будет шанс ответить, Сабина.

Камилла продолжила перечислять обиды на Сабину, ее голос был тихим и угрожающим. Она рассказала им о своем браке и о том, что ее мать не вмешалась и не помогла ей. А потом она рассказала, как ее бросила семья, как они солгали о ее смерти и украли детей. В комнате воцарилась тишина, все взгляды были прикованы к Камилле, как будто они были заворожены ее словами.

Я знала совсем другую историю. Ту, которую рассказал мне Джулиан. Я поверила его версии, но, слушая Камиллу, задумалась, не слишком ли много правды в ее версии. По крайней мере, с ее точки зрения. Может быть, правда была где-то посередине.

Но даже если в обвинениях Камиллы и была доля истины, я видела Сабину с другой стороны. Она была искренне благодарна мне за то, что я спасла жизнь ее сыну. Рассказ Камиллы был убедительным для тех, кто знал ту версию Сабины, которую я встретила впервые, но как быть с той женщиной, которую я мельком увидела в безумии, последовавшем за моим воскрешением? Мать, которая благодарила меня. А как же то, что она заявила потом? Что она действовала так, чтобы защитить своих детей?

Я не могла решить, какая из версий Сабины настоящая.

Когда она закончила, губы Сабины сжались в тонкую линию, но она продолжала молчать.

― У тебя есть какие-нибудь доказательства в поддержку твоих обвинений? ― Села спросила Камиллу.

Камилла открыла рот, чтобы ответить, но прежде чем она успела заговорить, вперед вышла Жаклин.

― Я могу дать свидетельские показания, ― тихо, но твердо сказала она.

― Что ты делаешь? ― прошипела я, хватая ее за руку. ― Мы должны остановить это, а не участвовать!

Жаклин пожала ее и натянуто улыбнулась.

― То, что я должна сделать для нее.

Села одобрительно кивнула и жестом предложила Жаклин говорить.

Жаклин вышла перед членами Совета и начала рассказывать о том, что видела во время бесчисленных визитов в поместье Руссо на протяжении многих лет: о резких высказываниях Сабины, о том, как она изолировала свою дочь от общества, о том, как изменилась Камилла после того, как ее представили обществу и она познакомилась с Уильямом, и о том, как Сабина была в восторге от всего этого. Однако в этом рассказе не было осуждения. Это была лишь взвешенная картина того, какой была жизнь Камиллы. Совету предстояло сделать собственные выводы.

Жаклин говорила почти час, прежде чем, наконец, закончила свои показания и вернулась ко мне.

Я пожалела, что у меня нет с собой мобильного телефона, чтобы я могла как-то связаться с Джулианом. Он бы знал, что делать в этой ситуации.

― Сабина, теперь ты можешь рассказать свою версию истории, ― сказала ей Села, сверкнув глазами.

― Есть ли в этом смысл? ― Спросила Сабина, оглядывая по очереди каждого из своих коллег по Совету. ― Вы знаете меня тысячи лет. Если вы поверили ей через несколько минут, я не стану убеждать вас в обратном.

Села склонила голову, но остальные члены Совета зашептались между собой.

― Мы обсудим.

― Теперь они совещаются? ― недоверчиво спросила я. ― Но они уже принесли оружие.

― Эта часть ― формальность. Они позволят им сразиться, ― сказала мне Аурелия. ― Нам нужно вытащить тебя отсюда до того, как это произойдет.

Я покачала головой.

― Это мать моей пары и его близнец. Я никуда не пойду. Я собираюсь остановить это.

― Я знала, что ты это скажешь. ― Аурелия застонала. ― Если они обе хотят драки, пусть сражаются.

― Мы не можем, ― сказала Жаклин рядом со мной.

― Теперь ты на моей стороне? ― спросила я. ― Пять минут назад ты давала показания в пользу Камиллы.

Мышцы на ее челюсти напряглись, и она тихо сказала мне:

― Я обещала ей. У меня есть свои причины для того, что я сделала. Пожалуйста, доверься мне.

Наши глаза встретились, и я поняла, что мне предстоит сделать выбор. Жаклин была не просто лучшим другом Джулиана и любовницей Камиллы, она была мне как сестра.

― Как нам остановить эту дуэль?

― Я не знаю, ― честно ответила она. ― Должна быть какая-то лазейка.

Аурелия тяжело вздохнула.

― Есть, но тебе это не понравится, и Камилле тоже.

― Сделай это, ― сказала я. Какой еще у нас был выбор?

Аурелия шагнула вперед и громко прочистила горло. Все взгляды в зале обратились к ней.

― Согласно вампирским обычаям, только две должности почитаются превыше всех остальных ― королевы и члены Совета. Требовать действий, которые могут поставить под угрозу жизнь любого, кто носит эти титулы, означает подорвать уважение низших вампиров. Это послужит неверным сигналом для тех, кто захочет бросить вызов авторитету власти. Поэтому Сабина не может участвовать в дуэли.

Члены Совета, казалось, были ошеломлены этим моментом, и среди них снова начался ропот, когда они горячо обсуждали это.

Наконец Села выступила вперед и объявила:

― Совет согласен с этой оценкой.

Какой шок. Никто из сидящих там не хотел отказываться от своего привилегированного положения. Надо отдать должное Аурелии. Это не решит проблему вражды между Камиллой и Сабиной, но, по крайней мере, никто не умрет.

― Но, ― продолжила Села, ― Совет должен урегулировать вызов. Камилла сразится с тем, кого выберет Сабина.

― Что? ― вскрикнула я.

― Я же говорила, что тебе это не понравится, ― сказала Аурелия.

Это не было настоящим решением. Это было передышкой. Повернувшись к Жаклин, я спросила:

― Есть другие идеи?

Ее взгляд был прикован к Камилле, и она покачала головой.

― Если представитель Сабины проиграет, что тогда? ― спросил я Аурелию.

― Она больше не будет матриархом Руссо. Она будет находиться под властью Камиллы, и Камилла будет решать ее судьбу.

И это будет нехорошо. Только не с Камиллой, гордо стоящей и смотрящей на свою мать с неприкрытой ненавистью. Как ей удалось скрыть ее от всех нас? Или мы были слишком поглощены собственными проблемами, чтобы заметить?

― А остальные могут решить, что она больше не может быть членом Совета, ― добавила Аурелия.

Я изучала Сабину с другого конца комнаты.

― Кто будет представлять твои интересы? ― спросила ее Села.

Она зашипела, как змея, но слова, которые она произнесла, были острыми, как стекло, холодными и опасными, как лед.

― Меня будет представлять Жаклин Дюбуа.