Невозможная хозяйка таверны "Драный кот"

Глава 21

Пустынные заснеженные земли. Ветер, завывающий как зверь, безжалостно швыряет снег в лицо. Единственный известный смертным путь в Асгард лежит через земли ётунов, где суровые зимы Северных чертогов кажутся весенним теплом. Измождённый юноша упорно движется вперёд. На лице застыло упрямство, словно ледяная маска, но во взгляде осталась только глубокая усталость. Печальный финал бегства — сгинуть на этих бесплодных равнинах.

Ему столько же лет, сколько мне сейчас, и не окажись я под защитой отца, избрала бы тот же путь.

Внезапно земля трескается, и снег сменяется диким пламенем. Запах серы и гари пронзает воздух. Из расщелины вырывается яогуай, одержимый стихией. Его тело — жидкий огонь, а лицо искажено ненавистью. Из раскалённой пасти вырываются звуки, похожие на скрежет металла о камень. Его глаза — две бездонные пропасти чистой, неприкрытой ненависти. Яогуай давно не контролировал себя, но не от стихийного безумия. Его левый рог сломан у основания. Свидетельство чужой воли над ним. Он — инструмент, раб, отправленный убить непокорного беглеца. Смерть предпочтительнее, чем риск удачного исхода паломничества.

Юноше приходится вступать в бой. И хоть земли ётунов переполнены водой, ледяные волны — слабая защита против безумного огня. Он уклоняется от ударов, но не успевает, и пламя обжигает тело. Алые пятна смешиваются со снегом.

Усталость, боль, отчаяние — всё это пронзает и меня, словно моя собственная боль.

Стихийная магия закончилась, в заклинания вкладывается жизненная сила. Нет смысла её сохранять в такой ситуации, и каждый удар расходует годы.

Когда показалось, что всё кончено, происходит нечто необычное. Резкий порыв холода. Ледяной удар охватывает яогуая, замораживая его до самого сердца. Мгновение яркого света, ослепительно-белого, с серебристыми искрами, а затем — пустота. Юноша истощён, но жив. На его левой руке алеет особенно глубокий ожог, метка, которая останется вечным напоминанием об этом дне.

Из тумана выступает нечёткая фигура. Я не вижу лица, но замечаю зелёный блеск на его запястье. Тонкое, изящное украшение, похожее на ветвь ивы. Ощущение невероятной воли наполняет воздух, освобождающее от долга перед одним человеком, но накладывающее обет оберегать множество других. Яркая вспышка, и юноша преображается. Он выжил, но цена жизни — обязательство.

Сознание возвращалось постепенно. Сначала спала туманная белёсая пелена, потом вернулись приглушённые звуки, и, наконец, отступил ледяной холод, сменившись осязаемым теплом рядом. Кто-то придерживал меня, не давая упасть.

Казалось, что виде́ние длилось бесконечно долго, но в реальности, похоже, никто и не успел толком заметить, что со мной произошло. Только Харальд понял. Он крепко, но бережно придерживал меня за локоть, предотвращая падение. Его ладони были словно лёд. Но этот холод был иным, не таким, как в виде́нии.

Мотнула головой, прогоняя образы: заснеженные земли, ледяной ветер, режущий лицо, безумное пламя, обжигающее кожу, и ужасные раны. Не раздумывая, схватила годи за руку и задрала рукав его туники. Под тонкой тканью скрывались длинные, бледные шрамы, проходящие через всё предплечье, глубокие и болезненные на вид.

Подняла взгляд на Харальда. Его лицо было бледнее снега, а губы сжаты в тонкую линию. Он знал, что я видела, и понял, кто я. Годи — хранитель северных легенд — он догадался ещё раньше и только что получил подтверждение своим предположениям. Но он молчал, и я молчала вместе с ним, пытаясь понять, насколько это опасно для меня. Кто из бессмертных откликнулся на его паломничество?

Внезапно, черно-фиолетовой молнией в таверну влетел Чендлер. Его появление стало спасением, разорвав возникшие между мной и Харальдом неловкость и давящее напряжение. Приземлившись в центре помещения, дракон медленно обвел всех своим янтарным взглядом.

— Так-так-так, — едко протянул. В его голосе почувствовалась сталь. — Значит, пока я провожал Ксиан восполнять силы после работы в отрыве от родной стихии, вы тут непонятно что устроили. Мальчишки на грани драки, а огненный делает вид, словно он в этом не причастен. Ты же понимаешь, что они устроят драку и без твоих подначек? — он повернулся к Шао, его взгляд стал ещё более холодным. — Заклинатель, годи и яогуай — новый рецепт катастрофы.

— Господин благородный заклинатель, кажется, ещё не все одержимые монстры пойманы? — надменно бросил дракон, и Хокон нехотя кивнул. — Вот и займитесь этим, — оскалился. — Господин годи, а Вас наверняка ждут дела в городе. Все. Вон. Отсюда, — прорычал Чендлер настолько властно, что даже я вздрогнула.

— Нам стоит обсудить произошедшее, — тихо сказал Харальд, чтобы услышала только я.

Он поправил рукав, скрыв шрамы, и отступил от меня. Годи бросил на заклинателя нечитаемый взгляд и направился к выходу. Хокон же на мгновение замер, словно собираясь что-то мне сказать, но под тяжёлым взглядом Чендлера всё же промолчал и покинул таверну.

— А ты, — дракон резко повернулся к Шао, стоило мужчинам уйти, — решил поиграть в свата?

— Маленькая хозяйка сама сказала, что у неё нет поклонников, — яогуай беззаботно пожал плечами. — Я просто помог ей понять, что это не так, — его глаза на мгновение вспыхнули золотом.

— И ради этого стоило устраивать этот балаган? — Чендлер угрожающе прищурился.

— Ну, — протянул Шао, растянув губы в хитрой улыбке. — Было забавно наблюдать за их реакцией. Особенно за заклинателем. Так что ни о чём не жалею, — развёл руками.

— Иди займись делом, — устало вздохнул Чендлер. — В таверне ещё много комнат, которым не помешает чистка огнём. А после Ви-Ви сможет, наконец, провести очищающий ритуал, чтобы больше не скапливалась нигде пыль.

Шао беззаботно пожал плечами, бросил на меня хитрый довольный взгляд и неспешно направился наводить порядки.

— Харальд знает, — тихо произнесла я, стоило яогуаю подняться по скрипучей открытой лестнице и скрыться на втором этаже. — Он понял, что я аврора.

— Что именно произошло? — дракон внимательно посмотрел на меня.

— У меня было виде́ние его прошлого. Впервые аврорная магия повела себя так непредсказуемо, — прикрыла глаза, вспоминая детали. — Во время паломничества в Асгард на Харальда напал одержимый яогуай, но его спас кто-то из бессмертных. Я видела только размытый силуэт и украшение на запястье, похожее на ветвь ивы.

Подошла к старому столу в центре комнаты и устало опёрлась на него, чувствуя, как меня всё ещё потряхивает после пережитого виде́ния. Казалось, я всё ещё там, а руки покалывало в тех местах, где Харальд получил ожоги. Чендлер же принялся нервно расхаживать по залу, бросая в мою сторону обеспокоенные взгляды.

— Локи, — выдохнул он ту же догадку, что посетила и меня. Я подметила, как дракон заметно занервничал. — Так вот кто покровитель здешнего годи. Это объясняет многое. Значит, именно Локи причастен к тому, что ты привязана к точке силы.

— Нет, — скрестила руки на груди в попытке согреться. — Тут другой шутник постарался. Сунь Укун признался, что это его заслуга. — недовольно поморщилась, вспомнив насмешливую улыбку царя обезьян.

— Зачем он это сделал? — опешил на мгновенье дракон, и тут же его глаза полыхнули яростью. — Вот же гадёныш! Хоть бы раз обошёлся без своих замашек! — из ноздрей Чендлера повалил густой пар. — Знал ведь, что с обезьяной опасно связываться, — прошипел, бросил на меня обеспокоенный взгляд и тут же остыл. — Нет, хорошо, что всё-таки ввязался. Они бы тебя не пожалели в своих препирательствах. Что им смертные, — проворчал едва слышно.

— Значит, я была права, — кивнула, вспомнив тот день, когда в мои руки попала карточка со слепком ауры Чендлера. Но прежде чем дракон как-то отреагировал, продолжила. — Сунь Укун сказал кое-что ещё, — потёрла виски, пытаясь унять нарастающую головную боль. — Когда я рассказала про подчиняющее плетение, он вскользь упомянул, что хозяин свитка — ётунский выходец. — сделала паузу, собираясь с мыслями. — Я надеялась, что он просто так его назвал. Но теперь, после виде́ния о Харальде, боюсь, царь обезьян говорил буквально.

— Вот оно что, — Чендлер резко остановился, янтарные глаза недобро полыхнули. — Неудивительно, что свиток оказался с ловушкой.

Отголоски чувств после видения постепенно отступали. Я встала и подошла к окну, что так мастерски сделали Ксиан и Шао.

— Думаешь, Локи специально оставил свиток Сунь Укуну? — провела пальцем по прохладной поверхности, прослеживая невидимые линии силы, которые отвечали за чистоту стекла.

— Зная Локи, — Чендлер подошёл ближе. — Всё может быть гораздо сложнее. Он редко действует напрямую, предпочитая плести интриги, как паук — паутину. Возможно, Локи хотел, чтобы свиток попал к тебе именно таким путём — через Сунь Укуна, — подумал немного и добавил. — Либо же заклинания были наложены на всякий случай. С Локи никогда не угадаешь.

Я машинально коснулась кольца на пальце, где был спрятан свиток. От него исходило едва уловимое тепло.

— Нам нужно идти к точке силы, — Чендлер легонько боднул меня, подталкивая к выходу. — Тебе нужно восстановиться после воздействия аврорной магии. А после займёмся изучением трактата, что стащил у Локи царь обезьян. Чем быстрее разберёмся со свитком, тем лучше. Изучим и отдадим Сунь Укуну. Пусть вернёт поскорее туда, откуда взял, пока не случилось чего похуже.

Мы вышли из таверны в залитый солнцем день. Светило припекало совсем по-летнему, а прохладный ветер, пропитанный ароматом хвои и влажной земли, прилетел со стороны леса, разнося деревьям свежие сплетни. Дорожка к точке силы змеилась между редкими кустами можжевельника. Мелкие камешки тихо шуршали под ногами, а в воздухе танцевали золотистые пылинки.

Увидев чашу, я резко замерла. Сейчас даже на расстоянии было заметно, что на её поверхности появилось ещё больше восстановленных символов.

— Когда он успел их восстановить?

— Ты всё ещё думаешь, что это годи? — недоверчиво протянул Чендлер.

— Больше некому, — пожала плечами и подошла ближе к чаше.

Обновлённые символы излучали ровный белый свет и словно пульсировали, отзываясь на моё присутствие. По виду уже треть символов была восстановлена. Слишком много за такое короткое время. Зачем так торопиться и подвергать свою жизненную энергию опасности? Досадливо покачала головой, недовольная такой необоснованной спешкой.

— Ну да, — фыркнул дракон. — Ладно, подтверждение личности твоего благодетеля подождёт, — мотнул головой и тоже приблизился к точке силы. — Сейчас важнее привести тебя в порядок после виде́ния.

— И как это сделать? — невольно поёжилась, вспомнив холод чужих воспоминаний.

— Ты же поняла, что здесь аврорная магия? — Чендлер указал на чашу, а я утвердительно кивнула, вспомнив момент, когда источник принял меня своей хозяйкой. — Она поможет тебе прийти в себя.

— Но чаша ещё не восстановлена, — с сомнением посмотрела на древний артефакт.

— Ты можешь воспользоваться ей на праве хозяйки. Но осторожно, — добавил дракон. — Просто придётся более внимательно прислушиваться к потокам силы.

Я закрыла глаза, положив ладони на прохладный камень чаши так, чтобы не касаться символов, и прислушалась к потоку энергии. Сила из источника поднималась, наполняя чашу, но из-за нарушенной целостности иероглифов начертанного по её поверхности заклинания не могла задержаться внутри, а просачивалась через нестабильную структуру. Через некоторое время перед глазами встал чёткий образ переплетённых потоков, составленных в сложный узор.

Стоило разобраться в строении заклинания, как я поняла, что нужно делать. Мысленно потянула за одну ленту-силу и позволила холоду из виде́ния преобразоваться в обычную энергию и влиться в несколько потухших символов, восстанавливая их.

— Неплохо, — одобрительно хмыкнул дракон, одобряя моё решение направить энергию в полезное русло. — А теперь самое время начать изучать свиток.

Чендлер уменьшился до размера кота и забрался мне на плечи. Видимо, решил, что так будет удобнее читать вместе со мной. Я коснулась кольца, которое мне дал дракон, и свиток материализовался в моих руках. Развернув его, увидела, что иероглифы идентичные по начертанию с теми, что были на чаше.

— Удивительно, — озадачено пробормотала. — Такое чувство, что свиток и чаша сделаны примерно в одно время, — развернула древний пергамент полностью и стала читать вслух. — Аврор есть свет истины, проявленный через единство четырёх начал. Подобно тому как белый луч содержит все цвета радуги, так и аврорная магия вмещает в себя природу всех стихий, — запнулась, и ещё раз перечитала первые строки. — Ничего не понимаю.

— Читай дальше, — недовольно поторопил дракон. — Раньше любили излагаться витиевато и поэтично.

Кивнула и углубилась в текст. Чем дальше я читала, тем сильнее хмурилась. Магию сравнивали с душой и кровью Шэн-Хейма, а авроров с сердцем, направляющим магические потоки. Также были описаны условия появления аврора. Чендлер был прав. Должны были сойтись три фактора. Аврором мог стать ребёнок с дихотомией, родившийся на севере во время прохождения Небесного Посланника. Вроде бы не настолько сложное условие, но в Северных чертогах люди с дихотомией обычно не появляются — слишком уникальная магия. Такие дети не рождаются у простых людей, а все аристократы предпочитают жить ближе к столице.

— Вода несёт память, воздух дарует ясность, огонь пробуждает силу, земля хранит основу. Когда они сливаются воедино в душе аврора, рождается пятая сущность — свет истины, — перечитала ещё раз особенно непонятную часть. — Какая прелесть.

— Пафосно, — усмехнулся дракон и процитировал. — Смотри, но не вмешивайся. Знай, но не используй. Направляй, но не меняй.

— Ибо неготовый узреть истину может потеряться в потоках чужих судеб. Лишь тот, кто познаёт природу своего дара, сможет управлять им, не теряя себя.

— Знаешь, это прямо как инструкция к получению сверхсилы в любом приличном аниме, — фыркнул Чендлер.

— В чём? — переспросила я. — Кстати, ты мне так и не рассказал, что такое аниме, — добавила, вспомнив недавний разговор со странными названиями.

— А, точно, — он как будто спохватился. — Прости, иногда забываю, что ты не в теме, — запнулся. — Потом расскажу. Давай лучше разбираться в трактате. Есть что-то, чего не поняла?

— Вот эта часть, — я указала на текст. — Про четыре стихии. У меня ведь только вода и воздух, тогда почему я увидела прошлое Харальда?

— У тебя договор с огнём и землёй, — хмыкнул Чендлер. — Всё сходится. Хотя, конечно, не так эпично, как в «Аватаре».

Я искоса глянула на дракона, но всё же вернулась к тексту, решив, что расспрошу его позже.

— Познай собственную природу, обуздай внутреннюю силу, пойми законы равновесия, прими ответственность за дар.

— Как в любом хорошем сюжете — чем больше сила, тем больше ответственность. И нет, это не из аниме, это уже из комиксов, — он снова заметил моё замешательство. — Да-да, тоже потом объясню.

— Это всё как-то связано с теми фигурками? — не выдержала я.

— О, ты даже не представляешь насколько! — в его голосе появилось воодушевление. — Но давай сначала разберёмся с аврорной силой.