Невозможная хозяйка таверны "Драный кот"

Глава 31

Я вздохнула, поднялась с пола и направилась на кухню. Надо было чем-то занять руки, пока в голове крутились непрошеные мысли о божественных играх. Как противостоять бессмертным, я не знала. Хватит ли мне духу выступить против них? Хороший вопрос, учитывая, что я сдаю позиции в борьбе со вполне смертным заклинателем.

— Маленькой хозяйке нужна помощь? — Шао последовал за мной. — Скромный Шао с радостью поможет, как и вчера.

— Если пообещаешь не увлечься, — кивнула, вспомнив, как вчера яогуай так сосредоточился на идеальной прорисовке символов, что едва не прожёг пол своими огненными начертаниями.

— Как грубо! — притворно возмутился яогуай. Он прижал руку к груди, и золотые браслеты на его запястье звякнули. — Маленькая хозяйка так жестока! Шао всего лишь стремился к совершенству.

— К испепеляющему совершенству.

— Огонь очищает, — философски заметил яогуай, щёлкнув пальцами. В воздухе вспыхнула крошечная огненная руна порядка, такая же безупречная, как те, что он чертил вчера во время ритуала.

Я хмыкнула и принялась выуживать посуду из недр зачарованного сундучка. Нужные предметы словно сами прыгали из него в руки, и я составляла посуду на стол. Оценив размер предстоящей работы, я невольно выдохнула. Хорошо, что не стали задерживаться на ярмарке. Какие прогулки, когда столько работы? Не стоит завтра туда лететь.

Будет ещё осенняя ярмарка. И зимняя. На какую-нибудь да выберусь однажды. Мысленно пообещав себе в следующий раз погулять на ярмарке, я вздохнула и призвала водную стихию.

Работа помогала не думать о божественных играх и своей роли в них. И о том, как теперь заниматься магическими практиками с Хоконом, не вспоминая после его уверенных прикосновений. Таких выверено-отстранённых во время магической практики и таких волнующе-обжигающих в другие моменты. Не будь я уверена в подвластных заклинателю стихиях, могла бы подумать о его магической связи с огнём.

— У маленькой хозяйки такое забавное лицо, когда она задумывается, — заметил Шао, подогревая воду. — Шао даже жалко её заклинателя.

— Намекаешь на что-то? — недовольно проворчала я.

— Шао? Никогда! — яогуай картинно приложил руку к груди. — Он прямо говорит, что в вопросах сердечных иногда стоит отпустить контроль. Иначе разум и тело будут страдать, — хищно оскалился и добавил. — Особенно тело.

— Нет у меня ни времени, ни желания, Не до этого, когда выясняется, что ты часть какой-то грандиозной игры. — вздохнула, берясь за очередную тарелку. Насчёт желания, конечно, обманула. Но не с духом огня же обсуждать чувства.

— А кто нет? — резонно заметил Шао. — Даже боги играют по чьим-то правилам. Важно не это, — он щелчком пальцев создал в воздухе огненную руну равновесия. — Важно, как маленькая хозяйка воспользуется своим знанием, что она в игре.

— Мудрые мысли для того, кто вчера провоцировал драку с годи и заклинателем, — осуждающе покачала головой, но улыбнулась, поняв задумку огненного.

Стало приятно, что Шао такой странной манерой отвлекает меня от неприятных мыслей об играх бессмертных. К провокационной манере общения я ещё вчера успела привыкнуть и понять, что огненный дух не может без подобных намёков в общении. Такова его природа. Это следует либо принять как данность, либо разорвать договор.

— Шао всего лишь заботится о душевном равновесии маленькой хозяйки, — он создал в воздухе ещё несколько рун, складывая их в затейливый узор. — И о том, чтобы в таверне было жарко.

— Да, ты великий специалист по созданию тепла, — хмыкнула.

— Но маленькая хозяйка так холодна к стараниям Шао, — притворно вздохнул яогуай. — А ведь Шао мог бы научить её согревать сердца.

— Опять начинаешь? — недовольно проворчала, вспомнив вчерашние безуспешные попытки Шао смутить меня подобными разговорами.

— Всё, что угодно, лишь бы порадовать маленькую хозяйку! — рассмеялся яогуай.

— Уже порадовал, — я многозначительно кивнула в сторону едва заметного тёмного пятна на полу. — Чуть не спалил половину таверны.

— Маленькая хозяйка помнит успехи Шао! — его глаза лукаво блеснули. — Значит, Шао оставил неизгладимое впечатление?

— Неизгладимое пятно на полу, — парировала я и не сдержала улыбку.

— Шао может оставить ещё больше впечатлений, — он игриво подмигнул. — И не только на полу.

Я вздохнула, вспомнив вчерашние рассуждения огненного духа о пользе страсти. Во время ритуалов очищения Шао, видимо, решил, что мы достаточно подружились, и пустился в пространные рассуждения о том, что «маленькой хозяйке пора познать радости жизни». Яогуай, слава Асам, не думал предлагать себя, но вот пофилософствовать на тему того, что мне не стоит отказываться от радостей определённого толка, ему явно понравилось. Его советы были забавными именно потому, что в них не было личного интереса. Просто природа огненного духа требовала создавать небольшой хаос.

— Даже не пытайся, — рассмеялась я, уклонившись от попытки яогуая повиснуть у меня на плечах.

— Почему нет? — дух картинно всплеснул руками, и его браслеты мелодично звякнули. — Шао мог бы показать маленькой хозяйке настоящую магию огня.

— Ты неисправим, да? — я покачала головой, понимая, что его поддразнивания — просто способ повеселиться.

Всё же огненные яогуаи странные создания: могут часами рассуждать о пользе страсти, оставаясь при этом почтительными. Если не учитывать, конечно, его желания обниматься по поводу и без.

— Шао просто пытается растопить лёд в сердце маленькой хозяйки, — вкрадчиво протянул дух огня. — Может, стоит попробовать?

— Даже не думай, — я недовольно повела плечом.

— Развлекаетесь? — раздался бархатистый голос.

В дверном проёме стоял заклинатель, и хотя его лицо оставалось бесстрастным, воздух вокруг Хокона едва заметно вибрировал от сдерживаемой силы, а в льдисто-серых глазах плескалась тьма.

— Благородный заклинатель тих, как вечерний бриз, — яогуай картинно поклонился. — Шао и маленькая хозяйка как раз обсуждали тонкости огненной магии.

— Вон, — тихо произнёс Хокон, и от этого тона у меня по коже побежали мурашки страха.

Я испугалась за неугомонного духа. Насколько я успела его узнать, Шао вполне может решить остаться. И это, судя по настроению заклинателя, точно не закончится ничем хорошим.

— Как пожелает господин заклинатель, — дух огня снова отвесил поклон. — Шао не будет мешать, — хитро усмехнулся и, слава Асам, исчез в языках пламени, оставив после себя запах дыма и специй.

После ухода яогуая повисла тяжёлая тишина, зато тревога за него отступила. Одно дело противостоять мономагу, как Харальд, и совсем другое — заклинателю с дихотомией. Если бы Хокон решил навредить духу огня, я ничего не смогла бы ему противопоставить. Так что покладистость Шао в этот раз была весьма кстати. Вот только теперь я осталась один на один с явно разозлённым заклинателем.

Я смерила Хокона возмущённым взглядом и отвернулась к раковине, делая вид, что полностью поглощена очень важным делом. Сердце колотилось как безумное. Но не от страха, а от злости на неуместное вмешательство. Кто он такой, чтобы указывать духам, находящимся под моей защитой?

— Значит, теперь ты проявляешь благосклонность к яогуаям? — спустя, казалось, вечность, сказал он.

В его голосе звучала плохо скрытая… ревность? Он серьёзно ревнует меня к огненному духу? Бессмертные небожители! Он бы меня ещё к Чендлеру приревновал. Абсурд.

— К кому хочу, тому и проявляю благосклонность, — не выдержав, резко развернулась я к заклинателю. — Они хотя бы честны в своих намерениях.

Его неуместная ревность стала последней каплей. В голове всё ещё не улеглось видение о споре бессмертных, что я всего лишь фигура в их игре. А теперь и Хокон пытается установить свои правила в моей жизни. Словно мне мало богов, решающих судьбу.

— А я нет? — Хокон сделал шаг вперёд.

— Ты? — едко усмехнулась. — Ты пытался провести древний ритуал, даже не спросив меня об этом! Решил, что знаешь, как лучше? Так что, да: ты не честен.

Меня постепенно заполняла злость. Не на Хокона, а на весь этот безумный день. На богов, играющих моей судьбой. На необходимость постоянно быть настороже. На собственную слабость перед прикосновениями заклинателя. И эта злость искала выход, превращаясь в язвительные слова.

— Я не знал, что магия Асов отзовётся только на мои действия без твоего ответа, — в голосе заклинателя появились рычащие нотки. — Но помолвка наверняка бы защитила тебя.

— От чего? От возможности научиться самой принимать решения?

Конечно, я понимала, защиту от кого имеет в виду Хокон. Но именно сейчас, когда я только узнала о том, что вся моя жизнь — спор бессмертных, это понимание не помогало. Оно тонуло в пучине других эмоций.

— От тех, кто хочет воспользоваться тобой, — он сделал ещё шаг. — От тех, кто видит в тебе только источник магии.

— А ты? — холодно спросила. — Как ты меня видишь?

— Я вижу девушку, которая украла мой покой, — тихо сказал Хокон. — Которая сводит меня с ума своим существованием.

— Прекрати, — я резко оборвала сладкие речи заклинателя. — Мне нет дела до твоего внутреннего равновесия. И красивые слова мне ни к чему.

— Красивые слова, милая Вивека? — Хокон говорил так же тихо, но его голос словно звенел. — Я здесь потому, что не могу иначе. Потому что каждый раз, когда ты рядом, весь мой самоконтроль сносит всем ётунам на радость. Потому что…

— Потому что ты, видимо, шутка Фрейи, — досадливо выдохнула, внезапно осознав и высказав мысль вслух. — Что стоит богине навязать тебе чувства ко мне?

Эта мысль испугала меня больше всего. Чендлер ведь обмолвился, что Хокон как-то связан с богиней. Что, если чувства заклинателя ко мне, которые глупо отрицать, — всего лишь часть божественной игры? Просто насмешка Фрейи? От этой мысли стало больно. И, кажется, Хокон заметил мою слабость.

Не успела понять, что произошло. Ещё мгновение назад между нами было расстояние. Всего один удар сердца — и вот Хокон вплотную стоит ко мне. Ещё один удар — в глазах мужчины вспыхнул тёмный огонь. Он поднял руку, бережно убрал выбившуюся прядь волос с моего лица и посмотрел мне в глаза так, что перехватило дыхание. От такой близости закружилась голова. Слишком близко! А отступать было некуда. Почему я опять прижата к столу⁈

— Ви-ве-ка, — протянул заклинатель, нависая надо мной. — Это мои чувства. Боги здесь ни при чём.

Сердце подскочило к горлу и глухо забилось. Я прикусила щеку, чтобы хоть немного вернуться в спокойное состояние, но это не помогло.

Невесомое прикосновение огладило шею, и по коже словно пробежали искры силы. Его рука скользнула мне на затылок, зарывшись пальцами в волосах. Хокон словно проверял, как я отреагирую на его действия. А я замерла и посмотрела на заклинателя с широко раскрытыми глазами, не смея пошевелиться.

— Прекрати, — еле заставила себя вспомнить, что нужно возразить.

— Зачем? Тебе ведь нравится.

Хокон произнёс это уверенно, но посмотрел так, словно спрашивая: верно ли он понял. Я опустила взгляд на его губы и выдохнула. Зачем он так?

— Отпусти, — даже мне собственный голос показался неубедительным.

— Не хочу.

Хокон усмехнулся, закусив нижнюю губу, и его улыбка стала порочной. Мысли разом покинули голову. Заклинатель склонился ближе, и горячее дыхание опалило тонкую кожу шеи.

— И ты не хочешь, — шепнул. — Так ведь?

Ноги предательски подкосились, и я инстинктивно ухватилась за руки Хокона.

— А вот и я, — бодро пророкотал Чендлер, разрушая волшебство. То есть, спасая меня. — Сад у Ксиан получился славный. Столько целебных трав. Их, кстати, не помешает удобрить заклинательской золой.

В его тоне звучало явное предупреждение, хотя я не совсем понимала, кому именно оно предназначалось: мне или Хокону. А может, нам обоим.

Хокон едва уловимо коснулся губами моей шеи и медленно отстранился. Даже сделал шаг назад, милостиво давая пространство. В глазах заклинателя плескалась тёмная жажда, от которой в груди словно разгорелся пожар.

От осознания собственной неспособности сдерживать желание меня вдруг накрыла волна гнева. Не на заклинателя. На себя. На то, что позволяю чувствам брать верх над разумом. На то, что, узнав о божественных играх, всё равно готова поддаться его прикосновениям. На то, что даже сейчас, внешне сопротивляясь, я хочу, чтобы Хокон не останавливался.

— Не смей больше так делать, — прошипела я. — Это переходит все границы. Мне даже сложно объяснить, на что всё это похоже.

— А ты попробуй, — хитро улыбнулся заклинатель.

Его самоуверенная усмешка снесла остатки разума. Почему все вокруг считают, что лучше знают, как мне жить? Боги, играющие моей судьбой. Хокон, пытающийся решать за меня. Даже Чендлер… Я осеклась, посмотрев на дракона. В янтарных глазах компаньона отражалось беспокойство. Не останови он нас, после я бы возненавидела себя за слабость. Так что нет, с Чендлером всё иначе. Он честно признался в договоре с Сунь Укуном — помочь аврору, чтобы не быть одному. Нет смысла усложнять намерения дракона. Но когда узнаёшь, что твоя жизнь — часть спора бессмертных, то любая искренность кажется подозрительной.

С десяти лет я училась прятаться, контролировать каждый свой шаг. А теперь, когда узнала о божественных играх, даже те крохи контроля над собственной жизнью оказались иллюзией. И что теперь? Довериться чувствам к мужчине, который связан с богиней любви? Позволить себе поверить в искренность того, кто сегодня утром пытался принять решение за меня?

Злость и страх смешались внутри, превращаясь в яд. Я попыталась успокоиться, но картина в голове складывалась всё более мерзкой: утренний ритуал, странное поведение Хокона, его внезапная страсть. Что, если это просто часть плана Фрейи? Что, если его чувства — только способ богини зачем-то получить контроль надо мной?

В конце концов, прямое мерзкое предложение лучше красивой иллюзии.

— Хорошо, — зло прошипела не хуже змеи. — Это похоже на предложение Танши. Но он хотя бы был честен в своих намерениях. Прямо сказал, чего хочет. И наверняка им никто не управлял.

Хокон застыл, словно его ударили.

— Ты правда думаешь, что я? — он осёкся и отступил на шаг. — Что ж, я заслужил такое сравнение своими действиями.

— Можешь даже не сомневаться, — процедила сквозь зубы.

В льдисто-серых глазах отразилась боль. Ладони заклинателя сжались в кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, а воздух вокруг него завибрировал от едва сдерживаемой силы.

— Я тебя услышал, — голос Хокона звучал хрипло, будто каждое слово давалось с трудом. — Но моё обещание помочь тебе укрепить связь со стихиями остаётся в силе.

Что-то изменилось, когда он произнёс эти слова. Тьма в его глазах рассеялась, во взгляде отразилось безмятежное спокойствие, а плечи расслабились. Теперь это был тот самый Хокон Хаоран — наследник древнего рода, сильнейший заклинатель, которому пророчат достигнуть совершенства небожителей.

Хокон склонил голову в безупречно вежливом поклоне и развернулся к выходу. Его шаги гулко отдавались в наступившей тишине, и я вдруг поняла, что впервые слышу звук его шагов — Хокон всегда двигался бесшумно, будто сам воздух нёс его. Позволив услышать его шаги, он словно проявлял вежливость — давал убедиться, что он действительно ушёл.

— Ты бы пожалела его, — Чендлер задумчиво посмотрел на дверь, за которой только что скрылся Хокон.

— С чего вдруг? — раздосадовано посмотрела в сторону дракона.

— Он мужчина, — философски протянул Чендлер. — Не забывай, что женщиной быть проще. Вот, допустим, чувствуешь себя уставшей, снимаешь корсет или, как в твоём случае, жилетку, и сразу легче становится. Ему такое удобство и во сне не снилось!

— Ему и вовсе не нужно носить жилетки или корсеты, — опешила от странных размышлений дракона.

— Вот! Он и этого лишён! — Чендлер замолчал, словно давая мне шанс прочувствовать боль мужчин. Но проникнуться неожиданной проблемой мне было не суждено. — Ладно. Пойду расставлять свои сокровища. Если что-то понадобится, моё логово в комнате над кухней. И, имей в виду, если не хочешь оставаться пешкой, придётся принять помощь заклинателя в укреплении силы. Так что тебе стоит пока отдохнуть. Оставь сегодняшние дела мне с Шао.

И, прежде чем я возразила, Чендлер тёмной молнией вылетел из кухни.

Я прикрыла глаза, и перед внутренним взором возникло лицо Хокона в тот момент, когда я сравнила его с Танши. Боль в его взгляде была физической… Словно я ему сердце голыми руками вырвала.

— Ётуны подери, — я обхватила себя за плечи и медленно опустилась на пол.

Злость на себя, стыд за сказанное, страх потерять что-то важное — всё переплелось внутри. Вспомнила, что Чендлер рекомендовал быть собой, и невесело усмехнулась. Как быть собой, если я даже не помню, какая я настоящая?

Память услужливо подкинула картинки из детства. До десяти лет… до проклятого артефакта и поступления в школу магии Ли-Ордэ, когда можно было просто быть. Просто жить. Папа давал мне свободу познавать мир, но никогда не оставлял без защиты. Он не запрещал и не ограничивал, а направлял, учил видеть грань между смелостью и безрассудством. Позволяя мне исследовать мир в безопасных условиях, он помогал познавать саму себя. Папа считал, что ребёнку нужна не клетка запретов, а пространство для роста. Что, чтобы понять себя, нужно познавать мир.

И я познавала. Духи ветра учили меня своим песням, виверны позволяли гладить их чешуйчатые носы, ворчливые вековые деревья делились историями о временах, когда магия была свободной как воздух. Я была такой же свободной — девчонкой, которая могла бесконечно слушать шёпот деревьев или гоняться за ветром.

А потом появился артефакт, который оглушил меня, и я перестала понимать слова ветра и деревьев. Холодный синий камень на груди, вечно сдерживающий, вечно напоминающий — будь осторожна, будь тише, будь… кем угодно, только не собой. Школа довершила начатое. Правила, традиции, предрассудки — всё это словно стены, в которые я позволила себя загнать.

Сверху донёсся приглушённый звук — Чендлер явно устраивал свои сокровища на новом месте. Я невольно улыбнулась, ощущая спокойное присутствие дракона. Он оставил пространство для размышлений, но держится рядом. Достаточно близко, чтобы прийти на помощь, и достаточно далеко, чтобы не мешать думать.

И вдруг я поняла — Хокон делал то же самое все эти годы. Его тайная защита в школе позволила мне не увидеть, насколько сильным было давление. Он, сам того не зная, дал мне возможность дышать. А я сравнила его с тем, кто видел во мне лишь источник силы.

Вспомнилась вчерашняя практика — как Хокон был готов остановиться в любой момент, давал право выбора. Во время практики его поведение было безупречным. Ни тени той тьмы. Только искреннее желание помочь, даже ценой собственных сил.

В его словах про чувства не было лжи — теперь я это понимала. Помощь Хокона не была похожа на воздействие Фрейи. В этом заклинатель точно действовал по собственной воле. Он просто хотел, чтобы я стала сильнее.

— Нужно извиниться, — я вскочила на ноги и поспешила на поиски заклинателя.

Тяжелая дверь таверны с грохотом захлопнулась за спиной. Я даже не вздрогнула от этого звука и поспешила к гостевым домикам. Но Хокона там не было. Домик, который я выделила заклинателю, выглядел безжизненно. Окна были темны, а внутри царила пугающая тишина.

— Хокон? — тихо позвала я, открыв незапертую дверь.

Внутри никого не было. Более того — казалось, здесь вообще никто не жил. Ни единой вещи, способной указать на присутствие постояльца. Только идеальная чистота и легкий запах грозы — след очищающих заклинаний.