Сердце степи. Полёт над степью

76. Руан.Ненависть к досточтимой

Звуки просыпающегося стойбища настойчиво, неотвратимо вторгались в сон. Руан пошарил рядом с собой, но обнаружил лишь холодную подушку. Смутно вспомнился тихий шёпот Аулун в темноте - «Я быстро. Спи», - и восклицания какой-то женщины снаружи.

- Кира Салке ночью на роды ушла? - спросил он у Ермоса, который вытряхивал матрасы за шатрами, и парень кивнул. - Хорошо. Я во дворец.

Камайя встретила его в одном из дворов. Тёмно-серый с серебром халат шелестел, а девушки и евнух в её свите выглядели очень сосредоточенными. Руан то и дело цеплялся взглядом за юную красавицу из Оладэ с умными внимательными глазами.

- До чего договорились вчера? - спросила Камайя.

- Аслэг тебе не рассказал?

- Он пришёл поздно. Гамте! - Камайя нахмурилась, глядя за его плечо. - Это лицо означает плохие новости…

Руан обернулся. К ним спешил Одыл, и его лицо действительно было очень озабоченным. Он был хмур и щурил узкие цепкие глаза.

- Досточтимая, произошло кое-что очень неприятное, - быстро сказал Одыл. - Господин Бакан встретил во дворе Чимре и пытался бранить, и они поссорились. Он сказал довольно обидные слова, Чимре подошла и сказала ему на ухо что-то, от чего он просто взорвался. Никто не слышал, что именно, но, судя по тому, что он кричал, это касается его матери. Господин Бакан уехал в степь и пока не возвращался.

- Чимре… - пробормотала Камайя. - Ну конечно… Она не обещала молчать. Малк талдаазнууш! Суурвуч ат скейлэм, да чтоб Уртду откусил ему его вонючие кетермио! Туруд, Нелха, закончите без меня.

- Кроме этого, я хотел бы доложить насчёт девушек. Невесты собираются уходить из дворца, и все работают из рук вон плохо. Все разговоры только о предстоящих свадьбах и о мужчинах. На одной из кухонь рассыпали бочку зерна, и…

- Алэтайна ске катараве! - крикнула Камайя, сжимая кулаки. - На которой? Надеюсь, это кухня Нады и Бакана?

- Нет… Наложниц господина Бакана, - испуганно проговорил Одыл. - Госпожа желает, чтобы я…

- Сама схожу, - буркнула Камайя. - Иди. Сейчас приду. Это касается Йерин и Вайшо, - негромко сказала она, поворачиваясь к Руану. - То их свидание и поцелуи… Аслэг рассказал тебе? Гамте… Что-то в последнее время ни отдыху, ни продыху от новостей. Ладно… Позже поговорим. Эти меры безопасности отнимают очень много времени.

Скорость, с которой Камайя перемещалась по дворцу, явно превышала приличествующую для Улхасум. Руан проводил её взглядом, на миг залюбовавшись гордым разворотом плеч и прямой спиной, потом повернулся к слуге, что ожидал в углу двора.

- Проводи-ка к Ул-хасу, приятель, - сказал он, разминая шею.

Аслэг расхаживал по приёмному залу, лицо его было злым, взгляд - тяжёлым, а ноготь без конца постукивал по большому камню в наручах.

- Письма доберутся до Атэ в июле. - Тагат покосился на вошедшего Руана. - За Вайшо приедут в ноябре. Даже если бы он не угрожал нам, выпнуть посла под зад - значит оскорбить Фадо. Мы будем вынуждены терпеть его тут.

- Я хочу придушить его голыми руками, - хрипло сказал Аслэг. - Его наглость перешла все границы.

- Господин, срочное, - сказали из-за двери. - Насчёт Нуго.

Руан выслушал донесение усыма, закрыл глаза и глубоко вдохнул.

- Каким образом? - рявкнул Аслэг, явно с трудом сдерживаясь. - Как?

- Разбил чашку и осколком… - сказал бледный усым. - Кавут не смог ничего сделать.

Усым ушёл, и молчание затянулось.

- Ничего не успели выведать, - сказал наконец Тагат. - Нуго вычеркнул себя из списка. Остаётся ещё пятеро слуг и Лио, который теперь под подозрением Вайшо.

- Как бы он не начал мстить за вынужденное устранение своего человека, - нахмурился Руан. - Господин Аслэг, Рикад уже пострадал, и это было предупреждением. Я боюсь за безопасность своей жены. Вайшо угрожал ей.

- Я отпускаю Аулун. Но согласится ли она уехать без тебя?

- Она рассудительная женщина. Не склонная к опрометчивым поступкам. Я давно собирался отправить Рикада восвояси вместе с Келим, потому что они теперь тоже в опасности. Келим придётся рожать в дороге, и помощь Аулун будет кстати. Сопровождение потребуется лишь до деревни Выжиг, что на северо-востоке Озёрного. Дальше у нас свои люди. Я бы отправил и Алай, но она не уедет без Харана, а он теперь Ул-туус. Но я предложу ей.

Слуги принесли обед, два заварника с ачте и воду. Руан отдал опустевшую миску и смотрел на Тагата, который как всегда неспешно расправлялся с содержимым своей тарелки.

- Я сел на резную подставку, а она оказалась гнилой, - сказал Аслэг, ополаскивая руки. - Всё оказалось подгнившим, даже то, что было ярким и свежим на вид. А дым, которому я так боялся доверять, который постоянно режет мне глаза и горло, притворяясь ядовитым, оказался надёжнее всего, что было мне привычным. Как бы я хотел иметь возможность смести всех старых тэкче, как она вымела пыль и паутину из кладовых, и перетряхнуть всё, как она перетряхнула учётные книги. Соот ополчился на неё.

- Вайшо тоже, - тихо сказал Руан. - Он сказал, что разберётся с ней. Досточтимый, ты же понимаешь...

Аслэг поджал губы. Он стоял молча, потом перевёл взгляд с Руана на Тагата, чьё лицо было совершенно непроницаемым.

- Вайшо заберут в ноябре, - сказал Тагат, отворачиваясь. - При большой удаче - в октябре. Сейчас начало апреля.

Аслэг тёр рукой глаза, потом сел за стол. Костяшки пальцев побелели - он вцепился в край столешницы.

- Я не хочу обсуждать это. Не сейчас. Идите, проветритесь. Мне нужно просмотреть прошения, что принёс Ул-тоо.

Руан кивнул и направился к выходу вслед за Тагатом. Во дворе советник остановился и хлопнул его по плечу.

- Я к Харану, потом в воинский. Не скучай.

Заскучаешь тут… Одыл будто подстерегал его за одним из углов и высунулся навстречу так неожиданно, что Руан, погружённый в размышления, вздрогнул.

- Спасибо, Одыл, - сказала Камайя, ожидавшая на скамье в одном из дворов. - Ну что, какие новости?

Новости были, откровенно говоря, паршивыми. Руан пересказывал их, и лицо Кам на глазах мрачнело.

- А Лио нам бесполезен, - сказала она, немного помолчав. - Да уж. Знаешь, Руан, когда я была маленькой и читала все эти истории для детей, мне казалось, что зло - это что-то огромное, страшное. Безликое и направленное на уничтожение мира. Теперь, когда я вижу, какое количество бессмысленных подлостей может натворить один маленький человек, это поражает воображение. Сотню лет назад люди считали, что дракон, который почти уничтожил мир когда-то, и есть воплощённое зло. Но это не зло, а слепая случайность. Безразличная сила природы. Небесное тело, кусок вещества, не ведающий страстей. Это не страшнее того, что люди сами творят. Что движет этим подонком, из-за которого мы все теперь должны до осени сидеть и ждать, пока его под белы руки вывезут из страны? Руан, можно ведь как-то устранить его, не вызывая подозрений?

- Мы не знаем, какие распоряжения он оставил и кому. Боюсь, что даже его падение с лошади в чистом поле с переломом шеи может вызвать подозрения, - невесело усмехнулся Руан. - Да и помимо этого, ты же знаешь, как трепетно Фадо относится к вопросам политики… Все эти обычаи, церемонии… Я видел бумаги. Его пригласил Бутрым. Вайшо тут на положении посла. Он обеспечил себе неприкосновенность, и без решения министерства Фадо избавиться от него нельзя. Вернее, можно, но Фадо сочтёт это угрозой, а с учётом того, что наше письмо к ним не попало… Он тут как клещ. На что только он надеется? До смерти Йерин, возможно, их связь удерживала его тут. Но теперь…

- Возможно, он надеется, что, когда ты уедешь, он сможет влиять на Аслэга, - пожала плечами Камайя. - Чёрт знает что…

Крохотная служаночка подбежала к Камайе, и та поспешила по каким-то делам гарема Нады, прихватив с собой Нелху. Руан посидел ещё немного, слушая гомон птичек пасси на одной из галереек и разглядывая фигурки, расставленные на угловых скатах черепичных крыш. Похожий обычай был и в Теларе: во дворце шэса Рамасэ количество фигурок на коньках крыш зависело от знатности проживающей в здании семьи, тут же, в степи, он так и не выявил подобной зависимости, а одна из служанок на его вопрос ответила, пожав плечами, что это просто обереги.

Вечер был наполнен тихими песнями Келим и Алай, которые плечом к плечу возились с тестом у очага. Говорить не хотелось: их мерные движения и звуки голосов убаюкивали, а ночью, когда пришла Аулун, Руан будто окунулся в холодные осенние воды Фно, вспомнив о расставании, которое им предстоит. У Аулун под ногтями была кровь, которую она долго отмывала, но лицо светилось усталой улыбкой. Она заснула прямо посреди рассказа о двойне, которую принимала с помощью приехавшей с севера повитухи из Огалым-хасэна.

- Аулун, тебе придётся уехать, - сказал он с утра, провожая жену в лечебницу. - Я отправлю тебя в Валдетомо. Рику и Келим понадобится помощь в пути. Им опасно тут оставаться.

- Ты не расскажешь мне больше ничего?

Руан помотал головой. Аулун крепче сжала его пальцы и заглянула в глаза.

- А если я проявлю своеволие?

- Пожалуйста, не надо. Таковы обстоятельства.

- Хорошо.

Это было неожиданно, и Руан даже остановился.

- Ты не станешь со мной спорить? - изумился он. - Аулун!

- Мне нечего бояться, - весело откликнулась она. - Я верю эным. Она сказала мне, что у нас всё будет хорошо.

Хотел бы я так верить во что-то, думал Руан, заходя в резные двери приемного зала.

Он перешагнул высокий порог и остановился: сцена, что развернулась в приёмном зале, была любопытной.

- Прошу! - со слезами на глазах воскликнул Нада. - Брат!

- Как ты себе это представляешь? - спросил Аслэг, внимательно глядя на Наду. - Она обесчестила себя, раздвинув ноги перед иноземным любовником, а ты предлагаешь мне замолчать это? Кроме того, теперь возникают вопросы и насчёт вашей с Баканом принадлежности к роду Артай. Если бы не записи предыдущей улсум о посещениях гарема отцом, я бы крепко усомнился…

- Ты пропустил начало представления, когда он рыдал, - шепнул Тагат Руану.

- Полагаю, стало известно о неверности Йерин? - так же шёпотом откликнулся Руан, и Тагат кивнул. - А что Бакан?

- Пока ничего, - хмыкнул Тагат. - Молчком.

- Брат, прошу… Не позорь маму… Она не могла этого сделать! - надрывался Нада. - Я не верю! Прошу! Даже если это и так, не тревожь её душу! Позволь ей остаться с отцом! Я не вынесу этого позора… Умоляю!

Надрывные вопли парня цепляли за живое, несмотря на раздражение, которое этот избалованный молодчик вызывал у Руана. Аслэг смотрел в стол, потом поднял глаза на Наду.

- Хорошо. Я не предам огласке это, если ты выяснишь, откуда Бакан берёт свой дурман и где находится подвал, в котором его употребляют, - решительно сказал он. - Я не обещаю не трогать останки Йерин, потому что оставлять её там - против правил. Но это будет сделано тихо. Либо, если ты не веришь в её измену - найди любовницу Вайшо и приведи сюда.

Нада стоял, сжав кулаки, растрёпанный и всклокоченный, потом потупил глаза.

- Ещё какие-то вопросы, брат? - резко спросил Аслэг. - Ты можешь идти.

- Лучшее ли это решение? - Руан дождался, пока разъярённый Нада скроется за дверью, и повернулся к Ул-хасу. - Они же постоянно сцепляются.

- Но они и дружны. - Аслэг тяжело вздохнул. - Нада всегда тянулся не за мной, а за Баканом, хоть тот и подставлял его постоянно, и подкалывал. Это не вызовет таких вопросов, как если бы я вдруг возжелал общества Бакана.

- А ещё их кое-что объединяет, - задумчиво произнёс Тагат. - Ненависть к досточтимой. Нада считает, что она тут во всём виновата.

- Она навела тут шороху, - кивнул Руан. - Нада весь вечер ныл, как она…

Он осёкся, потому что Аслэг с Тагатом повернулись к нему, и оба взгляда сложно было назвать доброжелательными.

- Что за дела у вас были с Надой? - осведомился Аслэг. - Что за вечер?

- Просто пообщались в Соот… - начал было Тагат.

- …ветствующей приличиям обстановке, - быстро сказал Руан. - Поговорили. О погоде и Камайе, что, в общем-то, явления одного порядка. Он выразил своё недовольство её пребыванием здесь.

- Вайшо, Бакан, Нада… - Аслэг беспокойно крутил перстень на пальце. - Соот, которым она прищемила нос этими учётными книгами, и их родня из других хасэнов…

- У неё полно недоброжелателей, - кивнул Тагат. - Досточтимая слишком деятельна, чтобы оставаться в стороне и тихонько вышивать в шатре. Если Вайшо решит следующим ходом устранить её, у нас даже не будет уверенности, что это сделал именно он. Ради её безопасности ей надо временно притихнуть, затаиться…

- Камайе? Притихнуть? - удивился Руан.

- Как-то раз досточтимая сказала мне, что в этом дворце любовь - это уязвимость, - негромко сказал Тагат.

- Так и есть, друг, - так же тихо сказал Аслэг. - Она в очередной раз была права. И она тоже слишком уязвима. Слишком уязвима.