Сердце степи. Полёт над степью

84. Алай.Мудрая жена

Весенний халат, роскошно блестящий, расшитый зелёными и золотыми бусинами, мягко шелестел. Алай улыбнулась Эрту, который придирчиво и с некоторой завистью оглядел её наряд, и степенно шагнула в ворота дворца. Навстречу шли служанки, они кланялись учтиво, с почтением. Алай расправила плечи.

- Садись, Алай. - Шуудэр протянула ей иглу. - Как чувствуешь себя?

- Я - хорошо. А вот досточтимая плохо выглядит. Я видела её. Шуудэр, она дитя не носит?

- Все бы уже знали, - со вздохом опустила глаза девушка. - Давно пора.

Алай перевела взгляд на Сэгил, которая сидела, низко склонив голову, и вдруг заметила, как сверкнула падающая на кошму слеза.

- Сэгил, да что же это! - в отчаянии воскликнула она.

- Тише… Мы эным приглашали, - прошептала Келим, которая сидела напротив. - Она сказала, что…

- Не надо! - вскрикнула Сэгил. - Умоляю!

Алай нахмурилась и долго сидела молча, бросая косые взгляды на прикусившую губы Келим. Служанки приносили ачте и лакомства, и наконец Алай начала ёрзать.

- Мне в уборную надо, - сказала она. - Сейчас вернусь…

Келим понимающе кивнула. Алай вышла наружу, завернула за соседний шатёр и стояла, ковыряя ногтем синий узор на его боку.

- Иди сюда, - быстро проговорила Келим, которая вышла наконец из шатра. - Слушай. Эным с ней говорила… Сказала, не будет ей счастья с Туром. Отпусти его, сказала, у него свой путь, вниз и вниз, а у тебя - свой. И лучше, если они пересекаться не будут, конечно, если тебе дитя твоё дорого. Теперь вот рыдает она.

- А вам что сказала? - Алай кивнула на живот Келим. - Кого носите?

- Ничего не сказала… Я, говорит, сквозь тело смотреть не умею, когда родите - сами увидите, - расхохоталась Келим. - Духи, сказала, расстроены из-за упрямства Сэгил, помогать не будут.

Алай схватила Келим за рукав и хмуро стояла так, пытаясь обрести спокойствие и радость, которые упорхнули, будто птицы, вспугнутые красными тряпками на шестах.

- Пойдём. А то хватятся. - Она повернулась к шатру, но остановилась: к ней бежал парнишка, служивший при парадном здании Ул-хаса.

- Хасум, твой муж просил найти тебя.

Алай тревожно обернулась на Келим, которая растерянно пожала плечами, и направилась за мальчишкой. А он от нетерпения аж пританцовывал, удручённо поглядывая на то, как она не спеша шагает по дворам.

- …Ни за что, - говорил Тагат, разрывая на клочки какую-то бумагу. - Немыслимо!

- И на кого он свалит это? - спросил Харан.

- На кутарцев… На кого же ещё? - Аслэг стукнул кулаком по столу. - Твоя жена пришла. Иди, огорчи её.

Алай нахмурилась. Харан подошёл к ней и нежно притиснул к себе. Она закрыла глаза.

- Маленькая, тебе придётся уехать, - негромко сказал Харан, прижимая ладонь к её животу. - Завтра с утра вы с отрядом уедете на восток. Не бойся. Ты будешь не одна. Келим, Рикад, Аулун, двое слуг Руана… Все знакомые.

В носу защипало. Мать Даыл, помоги… Алай вскинула глаза на мужа, он отвёл взгляд, и стало понятно - не шутит.

- Но почему? - тихо спросила она. - Я не хочу…

- Так надо, - сказал Харан. - Неспокойно в городе, понимаешь? Воду мутят… У меня в войске шёпот прошёл.

- Соот воду мутит? - спросила Алай, глядя на Тагата. - Обиделись за то, что у них невесту не взяли?

- И из-за этого тоже, - кивнул Тагат. - Ступай, Алай. Собирайся. Харан, так этот длинный, он…

Алай вышла в коридор, почти ничего не видя перед собой. Сзади послышались торопливые шаги Руана, она обернулась ему навстречу.

- Я не хочу уезжать.

- Алай, так надо. Правда. В войске парней подговаривают… Готовят мстить за Аслэга, понимаешь?

- Так Аслэг же… - Алай замерла на миг, потом понимание обожгло её. - Его убить хотят?! И сказать, что это кутарцы сделали? Чтобы парни… пошли мстить за него?!

- Смотрю, ты-таки слушала наши разговоры, - угрюмо кивнул Руан.

- Но кто?!

- Неважно, Алай. Просто будь осторожна. Пока всё ещё спокойно, но я хочу, чтобы вы уехали до того, как что-то нехорошее случится.

Алай помолчала, моргая, потом подняла глаза на Руана. Он смотрел на неё озабоченно, она нахмурилась.

- А Сэгил? Она дитя носит… Куд-хасэн не приехал ещё. Её оставить придётся?

- Её заберём. Тут оставлять опасно. Ты пока иди, собирайся. С девушками попрощайся. Сэгил скажи, чтобы вещи собирала.

По дороге в шатёр Алай вспомнила, что он ничего не сказал про Камайю, но возвращаться глупо было. Да и Руан наверняка уже ушёл к мужчинам, а перебивать мужские разговоры - не дело мудрой жены. Алай мудрой не была, но ежедневно об этой мудрости Мать Даыл просила. О той, что позволяет принимать безропотно то, что не в её силах изменить.

Она вошла в шатёр к девушкам с улыбкой на лице и снова вспомнила Камайю, которая умела улыбаться, несмотря ни на что. Келим вопросительно кивнула ей. Алай посмотрела на Тинхэн, которая с мечтательной улыбкой сидела в уголке за вышивкой, и уселась к девушкам. Про Камайю Руан ничего не сказал, но другое она точно знала, точно: Тур с ними на восток не поедет. Она смотрела на Сэгил, печальную, осунувшуюся, на её округлившееся чрево, и мучительно размышляла, как же подобрать слова, чтобы сказать ей об этом.