Тагат вернулся к обеду и был хмур. Руан вопросительно кивнул ему. Советник покачал головой, потом подошёл к большому умывальнику в холле и долго плескал воду на лицо.
- Прокатился, - сказал он, вытерев капли с выбритых щёк. - Улхасум видел. Поболтали. Пойдём.
Самодовольство на лицах некоторых тэкче так называемого мужского шатра превосходило все мыслимые пределы. Собрание прошло скомканно, потому что Архыр опять схлестнулся с молодым Кугой из Оладэ по поводу земли между их домами. Аслэгу явно было не до этого, и, когда наконец тэкче разошлись, Ул-хас с облегчением выдохнул.
- Завтра праздник, - сказал Тагат, прямо глядя на Аслэга. - Зима была морозной. На холмах будут бить в бубны и гонги. Нелха сказала, девушки опасаются, что без этого некоторые птицы не покинут клетки. Так бывало.
- Большинство всё равно вернётся, - пожал плечами Руан. - Они отвыкли от жизни в степи. В Фадо они возвращаются в дворцовые сады.
- Значит, надо послать мальчишек с тряпками на шестах, - хмуро сказал Аслэг. - Пусть машут как следует. Они должны улететь во что бы то ни стало. Слишком ручных могут задрать ястребы из нашего куувсайга. Степь большая, и насекомых и трав в ней, милостью Матери Даыл, очень много. Хватит на всех. Говорят, что любая птица стремится к полёту… Что они за птицы, если предпочтут неволю?
- Господин…
- Прочь. - Нада оттолкнул слугу в сторону и шагнул через порог, лицо его было красным, а глаза бегали. - Брат, я хочу поговорить с тобой наедине. Сейчас.
- Так говори.
- Нет.
Аслэг покачал головой и посмотрел на Руана с Тагатом. Они переглянулись и вышли в боковую дверь. Какое-то время Тагат стоял, глядя в пол, потом махнул рукой и кинулся к двери, прижимаясь ухом к щели.
- Тихо ты, - отмахнулся он от вяло протестующего Руана. - Не слышно…
- Что? - шепотом спросил Руан, когда Тагат наконец отлип от двери.
- Не разобрать… Дверь хорошая, - с явным сожалением откликнулся Тагат.
Ожидание несколько затянулось. Наконец Аслэг окликнул их из-за двери, Руан вошёл следом за Тагатом и нахмурился: Ул-хас был очень встревожен, а Нада сиротливо сидел на возвышении, закрыв лицо руками.
- Нашли подвал? - спросил Тагат, тоже вглядываясь в лица братьев. - Или возлюбленную?
- Подвал не нашли, - угрюмо сказал Аслэг, косясь на Наду. - Отец Тан Дан, пошли мне терпение… - Он тоже закрыл лицо руками и сидел так, пока Тагат не кашлянул, не выдержав. - Куда ни копни - везде двойное дно. Ступай, брат. Иди, я сказал…
Нада ушёл, запинаясь об ковры, и снова воцарилось молчание. Руан кашлянул четыре раза, прежде чем Аслэг поднял голову и посмотрел куда-то мимо него.
- Покушение на меня - дело рук Бакана, - сказал он наконец. - Сведения, которые Чимре передала Кам, дополнили картинку, и она наконец сложилась. Этот кусок гнили в день моего приезда страдал без своего дурмана. Я наорал на него сгоряча, и он решил подставить брата и заодно наказать меня. Посулил через своего слугу Салпату его эту возлюбленную, жену сопляка Тура. А-а-арр, нууш! - крикнул он, размахиваясь, бумаги взметнулись со стола, как вихрь осенней листвы, и с шорохом опустились на пол. - Я подозревал политический заговор, а это тупая месть одурманенного барана!Нада сказал, Бакан даже толком не помнит этого!
- Так пусть вспомнит. - Лицо Тагата стало очень, очень хищным. - Тасыд поможет ему вспомнить всё перед смертью…
- Нет. - Аслэг сидел, опираясь лбом на пальцы и косясь на бумаги на полу. - Его нельзя трогать. Тебе ясно?
- Тебя останавливает неполное кровное родство? - изумился Тагат. - Его оно не остановило, досточтимый!
- У меня много причин. - Аслэг сжал виски и поджал губы. - Одна из них - то, что Камайя на днях у всех на глазах беседовала с его слугой. Тем, который, по словам Чимре, в закутке обещал Салпату эту девчонку. Скажут - она всё подстроила, подговорила, всех подставила. А ещё одна причина, главная, - потому, что я так сказал. Вы поняли?
Тагат кивнул, потом под выжидающим взглядом Аслэга прижал руку к груди.
- Хорошо. Иди и займись своими прямыми обязанностями. Руан, останься. Сядь сюда и возьми грифель. Это не займёт много времени.