Сливово-лиловый

Глава 60

Заказывая свой второй коктейль, я знаю, что после него по-любому остановлюсь. Мне хочется получить наслаждение от секса с Робертом. Если напьюсь до полусмерти, то ничего не получу — либо потому, что ничего не вспомню завтра, либо, что еще более вероятно, потому что Роберт вообще не пожелает со мной спать. Мечты в моей голове уже представляют мне образы, от реализации которых я точно не хочу отказываться. Пока жду, размышляю о последних днях и, должна признать, что проблема была не только в Джудит, но и в том, что Роберт зашел слишком далеко. Давление, которое он оказывал, было слишком велико, за последние несколько недель он слишком туго затянул ментальный корсет. Мне не хватало воздуха, но теперь я снова могла свободно дышать без этого тугого корсета. Но проблема в том, что совсем без него я не чувствую себя комфортно. Да, я хочу его. Но не хочу, чтобы он был настолько «тесен».

Я смотрю на стол, за которым сидит Роберт, и улыбаюсь. Он просто позволяет мне делать все, что хочу. Не спускает с меня глаз, сохраняя бесстрастное, нейтральное выражение лица, даже когда другой мужчина заговаривает со мной, вырывая меня из моих фантазий. Я разговариваю с ним не дольше минуты и возвращаюсь к Роберту, сажусь рядом, кладу руку ему на бедро.

— Поцелуй меня, — шепчу я, и он усмехается, наклоняется ко мне и интенсивно и с отдачей исполняет мое желание.

Роберт опускает руку на мое бедро. Медленно блуждает пальцами по чувствительной плоти, все выше и выше. Путешествует вдоль подола моего платья, и я издаю стон в поцелуе, отрываясь от его губ.

— Роберт, нет, — шепчу я, глядя ему в глаза.

Он оставляет свою руку на месте, большим пальцем нежно поглаживает мою кожу. Утонув в его глазах, ясно вижу, чего он хочет.

— Пожалуйста, — шепчет он, сжимая рукой мое бедро.

Я кладу руку ему на щеку и снова целую его, чувствуя, как он пробуждает во мне желание — не желание «нормального» секса, нет. Мне хочется покориться, хочется раскинуться на кровати, хочется, чтобы он молча и оценивающе рассматривал меня. Инспектировал свое имущество, строя планы в голове.

Дверь в зону распахнута настежь, путь к ней мягко освещен маленькими факелами, фонариками, гирляндами. Но я не могу ступить на тропу. Не в силах это сделать. Я боюсь, что найду все разрушенным. Что все поменялось из-за моего поведения.

Именно это я шепчу Роберту, чувствую его кивок, его щетину на своей щеке.

— Что я могу сделать? — тихо спрашивает он, касаясь губами моей мочки уха.

— Заставь меня, — шепчу я, — просто заставь меня.

— Нет. Это было бы неправильно во всех смыслах, ты знаешь это, Аллегра. Тебе нужно еще немного времени.

— А если я больше не..?

— Такого не произойдет. Не могу себе представить. Ты жаждешь этого?

— Да, чего-то больше, чего-то меньше.

— Хорошо. Я тоже. Но мы должны исправить то, что пошло не так, прежде чем начнем снова.

— Как ты думаешь, что пошло не так?

— По моему мнению? Я идиот, эгоистичный тупица. Это проблема, над которой мне нужно работать.

— Роберт, не говори так. Это неправда.

— Правда. К сожалению. Я в течение нескольких дней думал о том, что сделал неправильно. Список пугающе длинный.

Я кручу в пальцах коктейльный стакан, чувствую на себе его взгляд. Самопознание — это первый путь к совершенствованию. Мы оба сейчас в середине этого процесса.

— Как ты смотришь на то, что я отвезу тебя домой и пересплю с тобой? — тихо шепчет он мне на ухо через несколько минут.

— Положительно, — улыбаюсь я и допиваю коктейль.

Дома он обращается со мной, как с хрустальной вазой, соблазняет меня, дает себя соблазнить. Когда я подталкиваю его, он переворачивается на спину, улыбается приглашающе, с любовью. Он предоставляет себя мне, дает возможность осуществить мою задумку. Смелая и раскрепощенная двумя коктейлями, я разжигаю его, дразню, шепчу ему на ухо четкие слова. Пока он не начинает просить. Пока не начинает умолять меня наконец трахнуть его.

Роберт не говорит, что хочет трахнуть меня, он умоляет:

— Пожалуйста, трахни меня, Аллегра, пожалуйста…

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и медленно опускаюсь на его эрекцию. Чувствую, как его тело напрягается подо мной, как он подается навстречу, жаждущий, требующий.

— О боже… — стонет он, когда я использую свои тазовые мышцы, слегка массажируя его.

— Знаешь, почему я так хороша в этом? — шепчу ему на ухо.

— Нет, — выдыхает он, — почему?

— Потому что ты так хорошо обучил меня «яйцом».

— Ух… боже, Аллегра… ты… хочешь принять его снова?

— Да, я хочу этого.

Он руками сжимает простыню, когда я начинаю двигаться. Роберт закрыл глаза, наслаждаясь каждой секундой. Это не первый раз, что мы так трахаемся, но тот впервые позволяет мне полностью контролировать процесс. Незадолго до того, как он кончает, я останавливаюсь, слезаю с него, ложусь рядом.

— Что..? Аллегра, пожалуйста! — выдыхает он, поднимая голову, чтобы посмотреть на меня.

Его член уже сочится, и я вытираю каплю пальцем, затем вылизываю палец дочиста. Роберт стонет — и умоляет. Он умоляет так же, как я умоляю, когда тот оставляет меня вот так.

Я беру его за руку, переворачиваюсь на спину и раздвигаю ноги.

— Иди сюда. Возьми меня, — шепчу я, — но медленно и нежно, ладно?

— Я… не могу сейчас быть медленным и нежным, — бормочет он, перекатываясь через меня.

Мы смотрим друг другу в глаза, и я тихо стону, когда он проникает в меня.

— Тебе придется, Роберт. Ты мне обещал.

— Аллегра, пожалуйста…

— Очень медленно, это тяжело, я знаю. Ты хочешь изо всех сил вонзиться в меня, хочешь, чтобы я кричала, заставить меня кончить, пока ты меня трахаешь, верно?

— Да-а-а-а-а… — выдыхает он, его бедра дергаются.

— И все же ты будешь брать меня очень медленно и нежно.

— Я попытаюсь….

— Роберт?

Он издает приглушенный рык, больше не может говорить, и я улыбаюсь.

— Я пожалею об этом?

Дразняще, вызывающе. Я хочу пожалеть об этом. Это маленький шаг к зоне. И снова я получаю только рык в качестве ответа, звук, который несет в себе четкое сообщение: «Ты пожалеешь. Еще как».

Роберт изо всех сил старается держать себя в руках, чтобы делать то, что я говорю. Знаю, что долго тот не протянет, он был слишком близок к оргазму с самого начала. Не проходит и двух минут, как он теряет самообладание и два или три раза сильно вбивается в меня. Прижимается ко мне, тяжело дыша, я чувствую, как Роберт вздрагивает, вижу, как сужаются его глаза, слышу его стон.

— Извини, — шепчет он мне на ухо, переводя дыхание.

— За что? — тихо спрашиваю я.

— За очень многое.

— А именно?

— Ты не кончила.

— Потом. Я знала, что не кончу таким образом. Знаешь ли, это обратная сторона ванильного секса. Так мне намного тяжелее.

— Я слишком остро отреагировал на прошлой неделе, — бормочет он после нескольких секунд молчания, — и зашел слишком далеко.

— Да. Но все в порядке.

— Нет. Я… принимаю то, что ты мне даешь, как слишком само собой разумеющееся. Это нехорошо. Мне нужно постоянно напоминать себе, что это ненормально. И что я слишком многого от тебя требую. Такого больше не должно быть.

— Да.

— Мне нужно лучше контролировать себя, я должен придерживаться своих собственных правил.

— Мне было бы легче, да.

Он выходит из меня, обнимает и удобно устраивает у себя на груди. Его поцелуи нежны, как и его рука, ныряющая мне меж ног.

В субботу утром чувствую себя прекрасно. Отпуск, ночь с Робертом — я чувствую, что отпускаю себя, что расслабляюсь, хаос в голове рассеивается. Не только из-за обстоятельного разговора, который у нас состоялся поздно ночью. Мы, надеюсь, в течение трех недель не услышим и не увидим ни Джудит, ни Марека, у него достаточно забот на слушаниях в суде. Все будет прекрасно, я чувствую, что мы скоро вернемся на круги своя. Роберт извинился неоднократно. Он снял грозящее наказание — потому что ему самому нужно было наказание, потому что я не сделала ничего плохого. «Он кроткий и ручной, как котенок, — думаю я, — совсем незнакомый, но какой-то очень приятный». Если не считать нескольких секундных срывов, он фактически запер Доминанта в себе.

Роберт еще спит, и я пишу ему записку, что прогуляюсь в город, выпью кофе у мамы в женском магазине, а на обратном пути зайду на рынок и в булочную. Прикрепив сообщение к зеркалу в ванной, выхожу из квартиры. Моя корзина для покупок в машине Роберта, поэтому я сначала иду на задний двор, чтобы взять ее с заднего сиденья. Запирая машину, вижу бумажку под дворником. Вчера ничего не было. Эти автомобильные скупщики что, уже заходят во дворы и распространяют свою рекламу? Это не может быть штрафной талон, мы здесь на частной территории и у нас есть разрешение на парковку. Я подхожу к другой стороне и срываю бумагу со стекла. Это не реклама.

«Роберт» написано снаружи, это — записка.

Я разворачиваю и читаю:

«Суббота, 10 часов вечера, "Хог фрог". Частная вечеринка. Никакого дресс-кода. Входной код «Мэпплторп». С нетерпением жду. Дж».

Чего? «Мэпплторп». Очень оригинально. Я закатываю глаза и запихиваю записку в карман, прежде чем отправиться в город.

Через два часа возвращаюсь, открываю дверь квартиры и слышу шум воды в душе. Роберт, вероятно, только что встал. Отношу продукты на кухню и завариваю свежий кофе. Роберт, конечно же, захочет выпить. Удивительно, что он не включил кофеварку перед тем, как пойти в душ. Беру ноутбук, загружаю его и ищу «Hog Frog». Нахожу сайт частного клуба на Mathildenweg. Никогда не слышала, никогда там не была. Я даже не знаю, где этот Mathildenweg. Нажимаю на участок карты города, чтобы сориентироваться — или, по крайней мере, попытаться сориентироваться.

— Привет, моя красавица, — голос Роберта вырывает меня из моих поисков.

Я еще не совсем сообразила, где эта улица. Но о моем топографическом кретинизме можно слагать легенды.

— Утро, — отвечаю, — долго же ты спал…

— Ты меня вчера сильно укатала…

Я откидываюсь назад и улыбаюсь ему.

— Было очень хорошо, — бормочу я, наблюдая, как он ухмыляется, наливая две чашки кофе.

— Что ты читаешь? — спрашивает он, ставя передо мной чашку и целуя меня.

— Спасибо. Ты знаешь, где Mathildenweg?

— Mathildenweg? Mathildenweg? Нет, не говорит мне ничего. Понятия не имею. А что тебя интересует на Mathildenweg?

Не отвечая на его вопрос, я поворачиваю ноутбук, чтобы он мог увидеть план. Роберт слегка наклоняет голову и смотрит на карту. Само собой разумеется, что градостроитель может с легкостью читать карты города и намного лучше ориентироваться.

— Это за старой железнодорожной насыпью. Вот слева — дачные сады. Если тут… — Роберт проводит пальцем по улице, — …поехать, то попадешь к знаменитому элитному коневоду, он где-то здесь… — Его палец указывает на воображаемую точку за пределами карты. — Ты помнишь, где два года назад был нашумевший большой пожар?

— Да, помню.

И теперь я уже понимаю, где находится Mathildenweg.

— Что тебе там надо? Это довольно пустынное место, — снова спрашивает Роберт.

— Мне? Ничего. Если что, это тебе. Меня не приглашают, — говорю я и достаю из кармана записку.

Роберт берет у меня листок и читает.

— «Hog Frog»? Никогда не слышал. И это на Mathildenweg?

— Да, судя по их сайту…

Роберт качает головой, открывает мусорник и выбрасывает сообщение. Он садится и вытягивает ноги.

— Откуда у тебя записка? Из почтового ящика?

— Нет. С твоего лобового стекла.

— Аллегра, ты ведь знаешь, что я ее не поощрял, верно?

— Да я это знаю. Знаешь ли, и я никогда не поощряла Дэвида?

— Да. Я работаю над тем, чтобы в глубине души понять это.

— Мы на правильном пути.

— М-м-м. Я думаю, что да. Есть новости от твоей мамы?

— Сейчас она дышит холотропно и склеила инструктора. Он носит небеленную мешковину, а его борода выглядит так, будто в ней гнездятся птицы. Она на седьмом небе от счастья и балдеет. Его зовут Эдгар, и ему не нравится, когда его называют Эдди.

— Она дышит холотропно?

— Не спрашивай. Ты не хочешь этого знать. В любом случае, это больше похоже на клише, чем можно вынести.

— Когда мы встретимся с твоим новым отчимом?

Я смотрю на Роберта, у которого на лице широкая улыбка.

— Надеюсь, не так скоро. Фотография, которую она показала мне, была слишком уж хороша. Кстати, он также дает курсы для мужчин. Специально для мужчин.

— О холотропном дыхании?

— Нет. О том, как сделать свою женщину счастливой с помощью осознанной и нежной сексуальности.

— Твоя мама развернулась на сто восемьдесят градусов, не так ли? От более-менее групповухи на пляже Гомеры до секса с благовониями.

— Иногда перемены полезны, Роберт, изменить направление, когда заблудился.

Он вздыхает и задумчиво смотрит на меня.

— Да. Но я не могу развернуться на сто восемьдесят градусов.

Роберт опускает взгляд, смотрит на свои руки, лежащие на коленях.

— Ты и не должен. Но нам обоим нужна небольшая корректировка курса, если мы не хотим на полном ходу столкнуться с айсбергом.

— Мы не хотим. Перезагрузка?

— В любом случае.

— Скажи мне, когда будешь готова.

— Мне не понадобится говорить, ты сам поймешь. Что будем делать сегодня? Чего тебе хочется?

— Ах да, совсем забыл. Фрэнк прислал смс. Сегодня он снова грилит. Если у нас есть желание и мы принесем еду с собой, то можем прийти. Думаю, Сара хочет срочно с тобой поговорить. Не по телефону, а… лицом к лицу. Есть желание?

— Боюсь, разговор все равно неизбежен, но погрилить звучит неплохо.

— Прекрасно. Я позвоню Фрэнку и скажу, что мы приедем.

Роберт встает и достает телефон, через пять минут все улажено. Я знаю, что Сара очень беспокоится о нас и хочет помочь пережить этот кризис. Не только потому, что мы ей помогли, но и потому, что мы стали действительно хорошими друзьями.