Еще больше скорости. Еще больше любви

=== Сто двадцать первая. Павел ===

Это утро настало. Оно обязано было настать, хотя я всей душой молил ночь, что б та не покидала меня, дала еще немного времени.

Слушая тихое сопение Рудковской, я продолжать размышлять над всем произошедшим ужасом. Сна не было ни в одном глазу, ни когда я лег, ни после того, как я провалялся в муках пару часов, ни под самое утро. Я лишь согревал собой Нату, чтоб ей было не холодно под грязным, тонким покрывалом — единственное, что было в нашем распоряжении.

Что ждет нас сегодня?

Что ждет меня в этом наступившем дне?

Мысли о Цепи так и не покинули голову. В отличие от всех, я не переспал это событие. Его холодные глаза до сих пор всплывали у меня в голове. Боже. Я раз за разом ловил себя на мысли о том, что не верю в это. И каждый раз мне приходилось причинять себе боль, заставляя в сотый раз прожить то, что произошло со всеми нами.

Единственное, что приходило в норму, — моя нога. За ночь она стала болеть гораздо меньше, что не могло не радовать. Сегодня я собирался покинуть нашу берлогу, пускай не надолго, но нам нужна была еда, нужна была одежда. Пока что, по моему плану, мы должны были прятаться здесь, в довольно безопасном месте, но в тоже время, нам нужно было проверить все то, что творилось сейчас на поверхности. Я надеялся на помощь парней. Я молил о том, чтобы они более-менее пришли в себя.

Утро.

Вот оно.

Серое и угрюмое.

Чертов Питер. Зачем ты так?

Всем и так плохо, а ты лишь сгущаешь краски.

Решив не будить Нату, я аккуратно переложил ее голову на подушку, а сам, поднявшись, вышел в коридор и направился в сторону еле слышимого разговора.

Первыми, как ни странно, очнулись Влад со Шнурком, которые, казалось бы, должны были пребывать в беспамятстве еще половину дня. Женя, ночевавший вместе с ними, еще досматривал свой неспокойный сон, что было заметно по его морщившемуся лицу.

— Привет, — прислонился я к стене.

— Здорово, — протянул Влад.

Шнурок молча кивнул в мою сторону.

У обоих парней были огромные синяки под глазами. Да и сами глаза были не в лучшем состоянии — красные и раздраженные.

— Надеюсь, тут кроме спиртяги есть еще кофе, — прошел мимо меня Влад.

Мы остались с Шнурком в комнате.

Он молчал и пристально смотрел на меня.

— Что такое? — спросил я. У меня тот час скрутило живот.

Он продолжал осматривать меня.

Я непроизвольно шагнул назад, когда он шумно сплюнул прямо на пол, после чего задев меня плечом, направился следом за другом.

Вот как?

Я смотрел ему в след.

Он следом за другом исчез на грязной захламленной кухне. Я хотел было последовать за ним, как мне показалось, что я что-то услышал.

— Нет, это не правда.

Я настороженно осмотрел комнату.

Это был Женя. Перевернувшись на другой бок, он, не переставая, мотал головой из стороны в сторону.

— Нет. Нет. Не надо.

Я попятился к двери.

Бах. Он сильно ударился рукой о деревянную спинку дивана.

— Нет. Нет.

— Так, — решив, что я вряд ли сделаю хуже, я направился к нему. — Хватит. Эй! Проснись!

— Нет! Нет!

Я с силой потряс его за плечи.

— Женя! Женя! Очнись!

— Что? Что вам надо? Что? — вынырнув из сна, он перепугано смотрел по сторонам.

— Эй! Все нормально, спокойно!

Расширив глаза, он прислонился спиной к стенке, обхватив руками голову.

— Боже мой, мне такое приснилось.

— Это был сон, — попытался я успокоить его.

Он молчал.

— Слышишь? Это был всего лишь сон.

Не зная, что делать, я хотел было уйти, но тут он поднял на меня свой взгляд:

— Мне снилось, что всех моих друзей убивают, — смотрел он на меня усталыми красными глазами. — Всех. Всех нас.

— Нет, — покачал я головой. — Этого не будет.

— Откуда ты знаешь? — смотрел он вперед. — Откуда тебе знать, что с нами будет теперь? Что с нами сделают, когда найдут всех?

— Нас не найдут, — ответил я. — Мы с этим справимся. Слышишь?

Я сжал его плечо, когда он вновь опустил голову, спрятав ее в своих ладонях.

— Я боюсь.

У меня внутри все сжалось в комок, который мешал дышать. Что мне ему ответить? Что мне тоже очень страшно?

— Мы выкрутимся, вот увидишь, — вместо этого произнес я.

Так и не дождавшись от него ничего в ответ, я поднялся с дивана и вышел в коридор.

В это же время открылась еще одна дверь.

Мы молча смотрели с Андреем друг на друга. Затем, он посмотрел в сторону кухни.

Однако, пройдя мимо, направился в мою сторону.

— Как он? — спросил Кас.

Сначала я растерялся оттого, что не понял, о ком он меня спрашивает. Ответ сам по себе пришел мне в голову.

— Он еще не выходил из комнаты.

Кивок вместо ответа.

— А вы? Как Настя? — спросил я.

Он отвернулся.

— Плохо, — еле слышно ответил он. — Очень плохо. И я уже не могу. Я разваливаюсь по частям.

— Что такое?

Махнув рукой, Кастильский направился к выходу. Открыв входную дверь, он вышел в заброшенный подъезд. Я последовал за ним.

— Эй?

Не обращая на меня никакого внимания, Кастильский принялся подниматься вверх, по полуразвалившимся ступенькам.

Выбив ногой дверь, он выбрался на крышу старого дома.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

— А-а-а, — осмотрев с высоты город, Кастильский со злостью бросил вниз небольшой камень, лежащий у самого края. — Чтоб тебя! Цепь!

Сев на край, он свесил вниз ноги.

— Как, как это могло произойти с нами? А? — задал он вопрос. Видимо, я должен был на него ответить.

Остановившись в паре метров от края, я пытался подобрать нужные слова.

Ната была права. Мне следовало, как можно быстрей найти ответы на все их вопросы. Иначе мы не сможем выиграть.

— Мы где-то ошиблись.

Я сделал несколько шагов назад, когда он резко оглянулся и смерил меня злым взглядом.

Повисла пауза.

Минута. Две.

— Я могу уйти, — растерялся я.

Он закрыл глаза.

— Не надо. Останься лучше.

Я был шокирован его просьбой.

Неуверенно подойдя к нему, медленно опустился рядом с Андреем.

— Я-я-я, — он, как и его друг до этого, прикрыл ладонями лицо. — Знаешь, что не дает мне покоя? — посмотрел он на меня.

— Что?

Кас, ударил свешенной вниз ногой, по стене.

— Я не успел вернуть его. Я говорил вслух о том, что устал за него бороться, что он больше не близок мне.

По его лицу текли слезы.

— Но я врал. Все это было показухой. Только лишь для того, чтобы казаться сильней и независимей. Я как дурачок пытался доказать ему, что мне достаточно всех, кто принял меня обратно. Что мне достаточно Димы, но это не так. — Растирал он по лицу слезы. — Саша был чем-то большим. Я хотел сказать ему об этом. Что мне делать? Что? Я же потерял его навсегда.

Мы вместе смотрели с ним за тем, как просыпается город. Я так и не ответил ни на один его вопрос. Да, наверное, это было бы бессмысленным. Ему просто надо было выговориться. Вылить куда-нибудь свою боль. Боль и страх, что он не хотел показывать Насте, страдающей не меньше остальных.

— Кас, — наконец-таки позвал я его.

Он медленно повернулся, перед этим еще раз вытерев лицо.

— Я хочу тебе кое-что сказать, кое-что, что поможет тебе.

Он непонимающе округлил глаза.

— Когда мы решим, что нам делать дальше, поговори с Димой о Цепи, расскажи ему то, что сейчас сказал мне. Он сможет дать тебе ответ на все твои вопросы.

— Что? — не понял он.

— Я знаю, — перебил я его. — Франк сможет помочь тебе.

Мы долго боролись с ним взглядами.

— А ты? Ты не хочешь этого сделать? Судя по всему, ты знаешь, что он ответит мне.

Еле заметно улыбнувшись, я посмотрел в сторону.

— Это должен сделать он. Поверь мне.

— Ну, — запнулся Кастильский. — Хорошо. И что дальше? Что мы будем делать?

Почему они задают эти вопросы мне? Я потушил в себя внезапный огонь злости.

— Соберемся вместе и что-нибудь придумаем.

— Это будет самая ужасная наша совместка, — пробормотал Кас. — Так ее боюсь.

Вздохнув, я промолчал.

— Там не будет одного из нас.

Молчание.

— Слушай, — повернулся ко мне Кастильский. — Я могу ошибаться, мне просто показалось, Дима…

Я резко перевел на него взгляд.

— С ним, ну кроме уха, — провел рукой по волосам Кастильский. — Ничего не случилось? Просто…

— Это из-за Саши, — перебил я его. — Он сильно подавлен, все произошло у него на глазах.

— Да, — недоверчиво рассматривал он меня. — Все подавлены. Но, я бы, наверное, тоже не смог вынести, если бы при мне убили моего друга. Я бы думал, что стоял рядом, но не смог его защитить. Черт, — покачал головой Кас. — Я бы не смог, наверное, я бросился бы наперерез. Я бы… я бы спас его собой, загородив от пуль.

Меня разорвало на куски.

— Если бы это был Дима, я бы сделал так. Если бы это был Цепь. Тоже. Я стольким обязан ему. Я бы не ушел без него. Никогда, — покачал головой Андрей.

Между нами повисло молчание.

— Это уже произошло, — пробормотал я. — К сожалению, ничего не изменишь. Мы бы сделали все, чтобы спасти Цепь, но не успели. Поверь. Мы просто не смогли это сделать. Если был бы хотя бы один шанс.

— Да, я понимаю, — повернулся ко мне Кас. — Хорошо хоть вы спаслись. Димон. Я не знаю, что делал бы, если бы его не стало. Пережить еще раз его смерть? Я знаю что это. Я бы не смог жить без него, это я уже проверял. Все полетело к чертям тогда.

Как последний лицемер я сидел и слушал откровения Кастильского. Его рассуждения о том, что он бы спас своего друга.

Я не имел право, да и не хотел рассказывать ему подробности вчерашнего вечера. Если ему судьба узнать всю правду, то об этом ему расскажет Франк. Такое решение я принял.

— А Настя, — тем временем сменил тему Кас. — С Настей все худо. Она проплакала всю ночь. Она только и делала, что плакала. Когда я стал убеждать ее, что надо поспать, что ей надо отдохнуть, забыться, она ударила меня.

Мы вновь молчали. Он шумно сглотнул.

— Потом сказала мне, что я никогда ничего не понимал в отличие от него. Блин, — он вновь заплакал. — Кошмар. Я ненавижу себя.

— Это временно. Она придет в норму. Он же был дорог ей.

— Он до сих пор ей дорог, — покачал он головой. — Она всю дорогу шепчет о том, как сильно любит его. О том, что он был особенным, самым добрым, самым преданным.

— Кас.

— А я, а я сидел полночи на полу, не решаясь еще раз попросить ее, чтобы она заснула. Ведь, — он поднял на меня глаза. — Она очнулась почти сразу же, как ты ушел тогда. И все, больше не засыпала. Только под утро задремала. Я накрыл ее одеялом и ушел, чтобы не мешать.

Мы изучали полет голубей рядом с нами.

— Я так ревную. Это убого, да? — спросил он. — Я боюсь, что она бросит меня. Что, когда я приду, она скажет мне, что наконец-таки все поняла, что на самом деле она любила Сашу, а то, что было со мной, это…

— Не неси ерунду.

— Я сказал ей, — перебил он меня, повысив голос. — Я сказал, что люблю ее.

Он вновь скинул камень с крыши.

— И?

— А вместо ответа услышал крик ее сестры, которая твердила лишь о том, чтобы я следил за Настей и не выпускал из виду. Вместо ее ответа, я узнал, что моего лучшего друга не стало, — закончил он шепотом.

— Кас, она не уйдет от тебя, поверь мне, — произнес я. — Не уйдет. То, что было между Настей и Цепью, было дружбой, зарождающейся дружбой, она сама прекрасно поняла это. Сейчас, чтобы она не говорила, ей нужна твоя поддержка. Не дави на нее, дай ей очухаться. Она права, он был особенным, в первую очередь, для нее.

— И что мне делать?

— Терпи. Просто терпи.

Когда мы вернулись в квартиру, Настя, вместе с сестрой и тремя проснувшимися давным-давно парнями в полном молчании пили кофе.

Подойдя к Нате, я поцеловал ее в макушку. Сжав ее руку, я кивнул в честь приветствия Анастасии. По ней было видно, что она не спала. Ее лицо сильно побледнело, осунулось. Она была измучена. Раздавшийся позади меня скрип двери, заставил меня обернуться. К нам присоединилась Полина, а так же, следовавший за ней Дмитрий.

Столкнувшись с ним взглядом, я наконец-то смог расслабленно выдохнуть. Это был он. Дмитрий Франк. Оживший Дмитрий Франк. Я был не один.

Его взгляд был колким и каким-то непривычным. Я еще ни разу не видел в его зеленом свете столько черных искр.

— Дима, — стоящий ближе всего к нему Кас, попытался поймать его за плечи.

Остановившись рядом с другом, Франк еле заметно кивнул, после чего обвел взглядом всех собравшихся.

— Что? Что будет с нами? — раздался голос Жени. — Что мы будем делать?

Дима через чур громко хмыкнул.

— Я не знаю, что с нами будет, — прищурился он. — Для того, чтобы это узнать, нам надо понять, в чем мы прокололись, где сделали ошибку. Непростительную ошибку, которая обошлась нам ценой жизни близкого человека, — прошипел он. В его голосе не было ни грамма вчерашней истерики. Только злость?

Полина крепко сжала его руку.

— А что мы будем делать? — посмотрел он на меня и не закончил.

В комнате повисло молчание.

Долгое молчание.

— Я буду мстить, — наконец-таки продолжил он.

Он специально отказался от местоимения «мы». Все прекрасно поняли это.

— Мстить? — переспросил Шнурок.

— Да, ты знаешь, что это такое? — повернулся он к нему.

— Я знаю, что это такое, но как, как ты?

— Действительно, Димон, — поддержал друга Влад. — Это же глупо! Даже если мы все…

— Я никого не держу! — перебил его Франк.

Вновь воцарилась тишина.

— На моих глазах вчера убили Цепь.

Его голос ни капли не дрогнул. Хотя почти все ребята дернулись от страха.

— Чего я хочу больше всего? После того, как мы заложили клуб и словили их деньги? Казалось бы, разумней сейчас просто убраться подальше. Но я не смогу. Я знаю, что не смогу. Не смогу жить, зная, — запнулся он, — что Саша заплатил за это жизнью.

— Так что ты планируешь? — задал вопрос Женя. — Они нас всех так поубивают. Мы даже не знаем, кто это именно. И как они нас вычислили.

Франк медленно повернулся в его сторону.

— Нет, ты не прав. Я не допущу, чтобы они тронули еще хоть кого-то, — ответил он. — Это я их убью. Всех. Всех тех, кто сделал это вчера с одним из наших.

Ната испуганно прижалась ко мне.

— Что? — ошарашено протянул Шнурок. — Ты с ума сошел?

— Дим, ты чего? Нам надо валить. Это такой бред. Мы не знаем, кто это. Да и как ты кого-то собрался убивать? Блин, нас точно грохнут всех таким образом.

Франк закрыл глаза. Я наблюдал за ним со стороны.

— И как ты планируешь это сделать?

Я посмотрел на задавшего в этот момент вопрос Андрея.

— У меня есть план. Его начало. В первую очередь, нам надо связаться с Ваней. Чтоб он попытался осветить нам новости, выловленные им интересующие нас сведенья. Нам надо понять, за что нас поймали — это главное. Тогда, поймем, кто именно это сделал. Когда я узнаю, кто послал за нами засаду, все станет гораздо проще. Мне надо знать, кто приезжал к нам вчера вечером, а там…

— А там что? — усмехнулся Влад. — Что? Что ты будешь делать? Будешь убивать? Ха-ха-ха! Да это смешно!

— А ты сомневаешься в этом? — огрызнулся на него Франк.

— Дима, — прошептала Берг.

— Они при мне нажали на курок! — он указал пальцем себе в лоб. — Вот сюда. Последний выстрел. Прям в середину лба, — направился он к Владу.

— Дима, не надо, — взмолился Женя.

— А до этого они стреляли ему в живот. Несколько раз.

— Скажи ему, — прошептала Ната, — пускай прекратит.

— Они убили безоружного, молодого парня. Моего! Твоего! — указал он на Влада. — Друга! Ты хочешь спросить меня, смогу ли я сделать тоже самое с этими людьми?

— Франк! — окликнул я его.

— Да! — выкрикнул Дима в лицо Владу. — Смогу!

— Хватит! — вмешался я.

— А ты собрался жить дальше? — не успокаивался Франк. — Как будто ничего не было? Тогда забирай свои бабки и сваливай отсюда! Вали из города, подальше, там, может, тебя не найдут! Все валите! — отмахнувшись от меня, осмотрел он понурых ребят. — Либо мы вместе, либо вам пора убираться!

Молчание.

— Или уйду я.

И вновь тишина.

— Нет, не надо.

Голос Насти заставил меня содрогнуться.

— Не уходи, — смотрела она на ошарашенного Франка.

— Насть, а ну прекрати! — воскликнула ее старшая сестра.

Та даже не посмотрела в ее сторону.

— Я останусь, — вместо этого продолжила Рудковская, смотря на Дмитрия.

Повисла пауза.

— Все останутся, — в конце концов, пробормотал Кас. — Мы вместе заварили это говно, вместе будем разбираться.

— Но это не разумно! — воспротивился Шнурок.

— Заткнись! — рявкнул Андрей.

— Хватит! — выступил я вперед. — Если мы все перегрыземся, точно сделаем хуже друг другу. Нам нужно решать эту проблему. Но если кто-то не хочет в этом участвовать, никто не в праве его держать! — посмотрел я на Диму.

— А ты то что? Тебе то что? — завелся было Шнурок.

— Да закрой ты рот уже, а? — я не успел повернуться к нему, как Франк схватился за воротник куртки друга.

— Спокойно! Эй! — его моментально оттащили от растерявшегося товарища.

— Могу пояснить, — ответил я, встав напротив того, кто был отрицательно настроен против всего, что происходило в данный момент. — Когда я предлагал вам отомстить за клуб, я таил в себе огромное желание отмстить за своего друга, — непроизвольно я перевел взгляд на Нату. — И это удалось. Мы их разбомбили. И я отомстил. Но в то же время, пока мы решали эту, я стал дорожить теми, кто, казалось бы, согласились помочь мне из-за своих каких-то причин. Кем-то в большей степени, а кем-то в меньшей. Но, так или иначе, всеми. И произошедшее так же задевает и меня. И я не могу позволить себе, как выразился Дима, свалить, зная, что это стоило одному из вас жизни. Смысл тогда? За что я боролся? За Егора? Ценой Саши? — повел я бровью. — Ты можешь корчить рожу до бесконечности, не веря мне, но это правда. И если мне будет разрешено, я останусь. Добровольно. Чтобы помочь. А потом, свалю, и ты больше никогда меня не увидишь.

Я пристально следил за выражением его лица.

Он был страшно зол, но молчал.

Спустя несколько часов неудачных попыток найти выход, решили разобраться с самым простым.

Оставив ребят, я и Андрей отправились на улицу, чтобы купить все самое необходимое.

Спрятав в капюшоны лица, шли по грязной, отвратной мне улице, дрожа на холодном ветру.

Достали все самое важное, пользуясь только наличкой. Я боялся доставать карты, несмотря даже на то, что они были на другие имена.

Еда, одежда, белье.

Оставив Каса ждать на улице, я купил все без чего казалось бы Ната не выжила. Просто хотел хоть чем-то порадовать ее, зная, как трепетно она относиться ко всяким, подобным мелочам.

После этого, мы с Андреем купили в нескольких местах самые дешевые мобильные. Мы не знали, что происходит в городе, так как у нас не было даже телевизора. Именно его, а так же дополнительный ноутбук купили в последнюю очередь.

Сбежавшие с дачи ребята, захватили только флешки с компроматом, с множеством доказательств того, что клуб занимается различными махинациями.