Еще больше скорости. Еще больше любви

=== Сорок девятая. Анастасия ===

— Ты не представляешь, как мне стыдно! — я была рада, что мы гуляем в полной темноте и Саша не видит моего красного от стыда лица. — Ужас! Я так опозорилась!

— Да, перестань!

— Как перестать? Я же… Я сама от себя такого не ожидала.

— Насть…

— Все нормальные, а я… Как я так умудрилась? — не переставала корить себя. — Как мне теперь в глаза всем смотреть?

— Настя! — Саша потянул меня за руку, заставив остановиться.

Мы ушли от нашего участка на достаточно далекое расстояние.

Почувствовав себя нехорошо, я не знала, что делать и, если бы не Цепь… ой! Нет! Не буду вспоминать о подобном!

— Насть, — я не видела, но знала, он улыбается. — Ты тут не причем.

— Что?

— Прекрати!

— Но мне стыдно!

— Стыдно? За что тебе стыдно? За то, что эти дебилы тебя споили? За это?

— Ну… Просто…

— Не парься на счет этого… Если бы этот гребаный Андрей не наливал тебе…

— Подожди! — прервала я его. — При чем тут Андрей? В основном мне наливал Влад, да и к тому же…

— Ага, по нареканию Каса…

— Саш! Не надо! Не закипай! — я почувствовала, как он злиться. — В конце-концов, не важно, кто мне наливал, важно то, что я поддалась их уговорам, и вот что вышло…

Печально вздохнув, я закрыла рот ладонью.

После того, как я очистила свой желудок стало гораздо легче. Да, меня все еще немного кружило, но в сравнение с тем, что было раньше, я чувствовала себя гораздо лучше.

— Эй! — Цепь подошел ко мне. Почувствовав мою растерянность, он попытался обнять меня за талию, но я вовремя вывернулась.

— Не надо! — выставила впереди себя обе руки. — Не надо!

— Почему? — удивился он.

— Саша! — протянула я. — Ты же понимаешь…

— Ха-ха-ха! — рассмеявшись, он легко поймал меня за руку, и вернул к себе обратно.

— Ой! — это вызвало во мне лишнее головокружение.

— Иди сюда! Я уже давно хочу этого…

— Что?

Его губы плотно прижались к моим.

Это было ужасно. Ужасно, потому что я даже боялась представить себе, что он может… почувствовать…

В общем-то, он сам был пьян, могу ли я надеяться на то, что он не вспомнит утром свои ощущения? Ужас!

Притягивая меня за талию к себе, Саша одной рукой провел по моим волосам.

— Я сейчас с ума сойду от стыда, — прошептала я.

— Все нормально.

Прикрыв глаза, я уткнулась носом в его плечо.

Теперь он обнимал меня обеими руками и это было очень приятно.

Мне так нравилось, что он заботиться обо мне.

Саша единственный, кого волновало мое состояние. Поначалу пытавшаяся мне помочь сестра, смылась при первой же удачной возможности, сбросив меня на Цепь. Остальные же ребята были в таком состоянии, что вряд ли, вообще, могли связать несколько слов во внятное предложение.

Дыша в Сашину куртку, чувствуя, что не могу на долго закрывать глаза, поскольку головокружение усиливается, я неожиданно, в первую очередь для себя, расплакалась. Тихонечко так, чтобы он не заметил.

— Насть, ну что ты? Прекрати!

— Неа, — помотала я головой, не позволяя ему отстранится.

— Малыш! Прекрати! Ха-ха-ха!

— У меня голова кружится!

— Ха-ха-ха! Бывает! У всех случается! Ничего, пройдет!

— Да, но… Ты же нормальный… Все нормальные…

— Потому что мы пьем больше. Вон, там Влад, Шнурок, они могут еще столько же выпить легко. Ну не надо. — Поглаживая меня по волосам, он продолжал:

— Наоборот, сейчас тебе лучше, чем если бы тебя не вырвало. Организм очистился. Конечно, голова все равно будет болеть утром, но что поделать…

— Сильно болеть, да?

— Нууу… Как сказать…

Я оторвала нос от куртки и посмотрела на его очертания сквозь выступающие на глаза слезы:

— Не хочу!

— Ха-ха-ха! Ну… — он глубоко вздохнул. — Там уже увидим. Проветрились, пошли спать! Тебе надо отдохнуть!

Он повел меня обратно.

Мы медленно брели по дороге. Цепь как мог направлял меня, чтобы я не попала в многочисленные лужи.

Резкий, пронзительный вой заставил меня выйти из дремоты и сильно сжать его ладонь.

— Что это?

— Не знаю… Волк какой-то…

— Волк? А-а-а… Тут они водятся?

— Ха-ха-ха! Настя, откуда мне знать? Логично предположить, что да!

— Ой!

Его ответ заставил меня ускориться.

За время нашего пути обиженное животное провыло еще несколько раз.

— Да не бойся! Они не будут выходить пока здесь так шумно. Не переживай. Тем более они обычно прут домашнюю живность, не будут они набрасываться на людей!

— Они? — темнота скрыла от него мои широко раскрытые глаза.

— Все! Пришли!

Участок тонул в темноте. Кое-как добравшись до дома, Саша открыл мне входную дверь.

— Паша? — раздалось со стороны кухни.

— Нет, это мы! — выкрикнул Саша.

— О-о-о? А Павла не видели? — к нам на встречу выбежал Влад.

— Что? Нет! Мы гуляли!

— Да, это то я знаю, просто… ребят… — то, что он произнес дальше, заставило на с Цепью переглянуться. — А вы инопланетян не видели случайно? Они захватили часть нашего участка. Сидят теперь там и…

— Влад! Ты что несешь? — перебил его Саша.

— Нет, ты послушай его! — вышел Шнурок. — Это мы серьезно! Скорее всего Мятежного уже сожрали…

— Ой, да ты что? — зажал руками рот Влад, обернувшись на друга. — Что ты говоришь такое?

— Парни, у вас колеса с собой что ли были? — спросил Александр.

— Какие колеса, чувак!!! — проорал Шнурок. — Я тебе говорю, что Шторма инопланетяне убили, а ты мне про колеса несешь!

— Блин! — обернулся ко мне Цепь. — Пошли отсюда, их по жесткому кроет!

— Какое, блять, кроет? Пошли будить Диму! — обратился к другу Влад. — Эти придурки нам не верят, ну и ладно! На утро, когда нас всех сожрут и увезут в космос, они пожалеют! Вон они сидят там и воют!

— Кто? Кто воет? — замотал головой Саша. — Я уже ничего не понимаю!

— Они! Инопланетяне! Они огнями светят еще и воют на весь участок!

— Что???

— Это же волки! — решила я внести свою долю в разговор.

— Ты дура? — сорвался Влад.

— А ну, закрыл рот! — отвесил ему подзатыльник Цепь.

— Блять! Больно!!! Ты че дерешься?

— Я тебе сейчас…

— Какие это могут быть волки? Или, по твоему, у волков с недавних времен в комплекте со шкурой фары прилагаются?

— Какие фары? Все! Насть, пошли спать! Пускай курят дальше!

Цепь подождал меня возле рукомойника, пока я почищу зубы, а после повел в глубь дома.

— Так, здесь вроде бы Шторм спал… Э-э-э…

Саша резко нажал на выключатель, чтобы потушить свет, хоть всего лишь секунду назад осветил помещение..

— Эй! — вскрикнула я.

— Ш-ш-ш!!! Блять! Тут твоя сестра спит, кажется…

— Что? Где?

— Да на… Ой, не важно, не хочу я в это лезть. Пускай спит.

Мы прошли в соседнюю комнату, в которой кроме старинного секретера, переполненного различными книгами, шкафа с одеждой, круглого стола, разместилась допотопная односпальная кровать, а так же раскладываемое одноместное кресло.

— Отлииично! — протянул Саша, включив свет.

— О-о-о! — увидев кровать, я сразу же опустилась на нее. — Ой!

В спину уперлось что-то не понятное, вызывающее неприятные ощущения в спине.

— Ай-ай-ай! — поспешила я сесть.

— Что такое?

— Тут…

Усевшись рядом, Саша провел рукой по кровати.

— Мдаа… Херово! Что поделать, можно спать сбоку. Ладно! Разберемся! Посиди пока тут…

— А ты?

— А я тебе разберу кресло.

Наблюдая за тем, как Саша возиться с ним, я заодно рассматривала комнату.

Поднявшись, подошла к секретеру, осмотрев его содержание, вздохнула.

— Сколько книг! И никто не читает! Ой, — я обернулась к Цепи. — Давно хотела спросить тебя. Что читаешь сейчас?

— Что? — переспросил он.

— Что ты сейчас читаешь?

Повернувшись ко мне, Цепь повел бровью.

— Я?

— Ну да… Я вот, недавно начала читать…

— Так! Все! Разобрал!

Я не произвольно поморщилась. Своим радостным выкриком Саша оборвал меня на самом интересном.

— Здорово! Да ты прям как главный герой из книги, как раз той, что я начала на прош…

— Ты будешь спать здесь, а я на кровати!

Р-р-р!!!

— Хорошо!

Подойдя к нему, я поинтересовалась:

— Тебе… Тебе со мной не интересно? Я слишком…

— Что? Ха-ха-ха! — Цепь заливисто рассмеялся. — Нет! Ха-ха-ха! С чего ты это решила?

— Ну, просто…

— Насть! Тебе надо спать ложиться, иначе утром будет хуже! Давай! Надо отдохнуть!

Я была рада, что он сам расстелил нам спальные места, я бы вряд ли смогла с этим справиться.

Прищурившись на несколько секунд, я согласна кивнула:

— Ну ладно, это может подождать!

Он широко улыбнулся.

— Действительно! Все может подождать! Ложись давай!

Он отошел от меня, уступая место, а сам усевшись на кровать, попытался вдавить поглубже сломанную пружину.

Я присела на кресло, которое, надо признаться, был довольно удобным, и сладко зевнула. Мне нравилось, что мое дыхание наконец-таки свежее. Было очень приятно ощущать у себя во рту вместо рвотного привкуса нотки мяты.

Переведя взгляд на подушку, я растерянно обратилась к Саше:

— Ой, я тут вспомнила кое о чем…

— Что такое?

— Мне… Я даже не представляю, в чем спать… Моя одежда…

— Ха-ха-ха!

Он рассмеялся. Да уж. Сестра совершенно случайно застала меня дома, я уже была на пороге, собираясь заскочить перед учебой в книжный магазин и купить кое-какие необходимые вещи, а в итоге, она за шкирку отправила меня в машину, даже не дав возможности собраться.

Значит придется спать в нижнем белье.

— Хочешь, если боишься замерзнуть, можешь взять мою футболку, — протянул Цепь.

— Шутишь?

— Ха-ха-ха! Нет, мне не жалко. Лови!

Сняв с себя куртку и теплую толстовку, он стащил с себя обещанную мне «ночнушку».

— Ой! — я еле-еле успела ее поймать.

Опустив глаза, я старалась не смотреть на него.

В принципе ничего удивительного и ужасного в раздетого по пояс парне не могло быть, если бы он не обращая на меня внимания не принялся снимать с себя джинсы.

Поднявшись с кровати, Саша положил их на стол, а после обратился ко мне.

— Что с тобой?

Это вынудило меня посмотреть на него.

— Блин! — неосознанно, я уперлась ладонью в лоб, делая вид, что мне приспичило его почесать.

— Ха-ха-ха! Что? Никогда парня в трусах не видела? — рассмеялся он.

Открыв глаза, я встретилась с его смеющимся взглядом.

Он был…

О таких говорят «сильно поджарый». Цепь был худой, в нем не было широкости, огромных бицепсов и тому подобного. В нем не было ни одного лишнего грамма.

Не смотря на то, что он не был огромным и явно не походил на того, кто с легкостью поднимает сотню килограмм, я как девушка, могла оценить его.

Из-за худобы, у него на руках проступали вены, особенно, когда ему приходилось сжимать ладонь в кулак.

У Цепи были сильно выражены ключицы.

Мне сразу же стало интересно: у всех парней, занимающихся автоспортом, тело подобно их агрессивным сильным машинам?

Судя по тому, что я успевала отмечать про себя, наблюдая за ними, в этой компании точно действовал данный закон.

У кого-то в большей степени, у кого-то в меньшей.

Слава Богу, никто из них не узнает, что промелькнуло тогда в моей голове. Это была мысль, которая никогда бы не возникла, будь я в трезвости.

Интересно, Полина, проводившая в их компании куда большее время, рассуждала о том, какие они все… Не только ее Франк, но и все оставшиеся. Черт!

— Ну, ты точно смотришь на меня, как будто никогда в жизни труселей не видела! Ха-ха-ха!

— Нет! — воскликнула я. — То есть! Видела, конечно… Но…

— Видела? И скольких? — прищурился он, не прекращая улыбаться.

— А-а-а… О-одного… — промямлила я.

— Одного? — приподнял он бровь. — Всего?

— А-а-а… — растерялась я окончательно. — Это… Это так плохо?

— Ха-ха-ха! Нет! Почему? Это, наоборот, хорошо! Ха-ха-ха!

— Интересно! — во мне вновь взыгрался оставшийся алкоголь. — А ты?

— Что я? — удивился он. — Эмм… Ты на что намекаешь? Я конечно видел многих парней в трусах, да даже и без, но…

— Оу?

— Ха-ха-ха! Но я нормальный!

— Ну не знаю, не знаю! — покачала я головой. — Зачем ты тогда на них смотрел? На всех?

— Ха-ха-ха! Знаешь, когда с тобой живет Франк, вероятность того, что ты столкнешься с ним на кухне, когда он будет в трусах, равна ста процентам! Да и к остальным это тоже относиться! Ха-ха-ха!

— О, Боже!

Цепь, подошел ко мне и сел рядом:

— Ну как ты? Как ты себя чувствуешь, то?

Как я себя чувствую? Да он издевается?

Моя голова сходила с ума.

— Мне… Мне надо переодеться…

— Окей. Хочешь, я могу выключить свет?

Я все больше и больше убеждалась в том, что этот человек самый приличный, самый порядочный из всех с кем мне приходилось общаться. Я была уверена наверняка, что многие из его компании, не смогли бы обойти тот факт, что мы находились вместе в одной комнате, что он был почти полностью раздет, что я была пьяной, они бы по-другому вели себя со мной.

Все это пробуждало во мне уважение к Саше.

Не смотря на то, что была с ним знакома очень малое время, что я не общалась с ним так много, как общалась с парнем, о котором предпочитала не вспоминать, от которого меня тошнило, я знала, что могу ему доверять. Я просто смотрела ему в глаза и видела там заботу, надежность, то, что я никогда не чувствовала в прежних неудачных отношениях.

Удивительно! Я вспоминала свое мнение о нем, о его друзьях в самом начале, и мне становилось стыдно. Сейчас, пускай они часто пошло и неприлично шутили, постоянно обзывались, делали друг другу мелкие гадости, я с уверенностью могла утверждать, что эти люди отличаются от многих. Чем именно? Они были одной семьей. Большой, дружной. Они были одни против всех. И были сильнее многих. Теперь я могла понять, почему этих парней совершенно не волновало, что говорят о них те, кто не зная многое, очерняли их. Все это было настолько мелко и низко на фоне их взаимоотношений, что они не принимали это всерьез. В этой компании куда больше волновались о том, что происходило внутри, что было за её пределами — не имело никакого значения.

Саша был их частью, по-моему мнению, справедливым, неглупым человеком, на которого можно было положиться в любой ситуации. Я замечала за ним, что он ведет себя по разному в зависимости от того, один ли он, либо же я с ним рядом.

Возможно, это было связанно с тем, что я ему нравилась и он старался выглядеть как можно лучше, представляться мне еще с более хорошей стороны. И это был своего рода комплимент в мою сторону. Еще раз повторюсь, я никогда не общалась с подобным человеком.

Для места, где я выросла, было нормальным то, что молодые люди вели себя грубо в независимости стоит ли их девушка рядом или нет. Там, откуда я приехала было нормальным, что парень повышает голос на свою вторую половинку, при этом унижая ее.

Порой я вспоминала, что часто уходила от ребят, когда мой бывший, выпив слишком много, позволял себе говорить грубости в мою сторону. Это были не такие обзывательства, которые порой произносили друзья Саши, нет. В них был скрыт, непонятно откуда взявшейся, негатив, пренебрежение, желание показать свое превосходство. Это было отвратительно. Как уже упоминала, я долгое время терпела, думая, что люблю. А теперь, видя, как Саша всякими способами пытается оградить меня от всевозможных подколов своих друзей, хоть я бы и так не смогла на них долго обижаться, ведь они говорили гадости с таким выражением лица, что зачастую хотелось рассмеяться, я непроизвольно сравнивала его поведение с бывшим и была счастлива, что судьба развела нас с моей первой «любовью» по разным дорогам.

Он остался там. В прошлой жизни. Я закопала его глубоко.

А я оказалась здесь. Среди этих людей.

Смотрела в Сашины глаза и…

Мне захотелось…

Пересев к нему поближе, я приблизилась к нему. Это было неожиданно для меня и для него.

— Настя!

— Что такое? — растерялась я.

— Ничего, просто… — вдохнул он немного воздуха, при этом закусив губу. — Ты знаешь, что у меня в голове, поэтому… Не надо…

— Что у тебя в голове? — задала я этот сумасшедший вопрос.

Не дождавшись ответа, прикоснулась к его губам.

Только потом, с утра, я поняла, насколько неприлично, не правильно себя повела. Как ужасно я смотрелась со стороны. Но на тот момент мне было… Ужас! Все равно. Я просто захотела и сделала это.

Я поцеловала его. Сама.

И все было иначе, я не переживала, что он может не получить удовольствие от моего поцелуя. Я чувствовала, что хочу ощутить те эмоции, что возникли между нами по окончанию нашего свидания. Это были странные желания. Это была не я. Не я.

Он ответил сразу же. Сначала едва заметно, затем прижал к своему лицу, обхватив обеими руками мою голову.

И тут я вспомнила эти забытые ощущения. То, что возникает между двумя людьми. Между парнем и девушкой, желающими друг друга. Все это я отложила внутри себя в дальний ящик, повесив на него замок «Только тогда, когда ты будешь уверена, что хочешь этого».

Его рука соскользнула вниз, по моему лицу, к шее и еще ниже.

На тот момент я не понимала, что делаю. Все в голове переливалась различным красками. Все кружилось.

Он остановился. Замерев, прижался губами к кончику моего носа.

— Нет. Не надо.

— Что? — переспросила я.

Мы молча смотрели друг на друга.

— Я не хочу, чтобы ты пожалела об этом. Я же знаю, в каком ты сейчас состоянии…

Не отрывая от его глаз, я в который раз удивлялась.

Он был прав. Все это могло бы стать лишним. Только из-за того, что мысли в моей голове путались, что была нетрезвой, я позволила себе подобное. Верно… Мы не были близки до такой степени, что бы…

— Ты прав, — кивнула я.

Саша молча кивнул.

— Я уверена, твои бы друзья поступили иначе…

— Не уверен. Не все.

— Да, все! Если только Паша. Он бы тоже не допустил этого… А остальные…

— Ха-ха-ха! Какого ты о них плохого мнения…

— Нет! — возразила я. — Это я о тебе самого лучшего мнения! Они тут не причем!

Мы еще некоторое время болтали о всякой ерунде. Я всевозможными способами пыталась подавить в себе чувство стыда из-за своего поступка.

И пяти минут не прошло как мы выключили свет, а я, пользуясь тем, что Саша в темноте ничего не увидит, переоделась, как в соседней комнате, где все это время спала Ната, начали раздаваться странные звуки. Я уже стояла перед раскрытой дверью сна, когда шум заметно усилился, наши соседи ругались между собой.

Уже хотела подняться, чтобы убедиться, что с сестрой все в порядке, но, отчетливо расслышав длинное предложение из мата, судя по голосу, это ругался Павел, решила не рисковать. Мятежный как-то неожиданно, стал для меня примером организованного, воспитанного, грамотного человека, с него можно было брать пример, поэтому, желание выяснять, что же могло довести его до столь неприличного поведения, у меня не возникло.