Жена хозяина трущоб

Глава 33

Мистер Мэйсон совсем не проконсультировал меня, как именно подавать завтрак. Он ведь сказал, что моя помощь не понадобится. Должна ли я просто поставить поднос на стол или нужно переставить с него блюда? Господи, я снова все сделаю не так… Знать бы, как здесь принято.

Я неловко застыла, не понимая, как поступить. Но, тут же, вспомнила тетку Марикиту. Она очень любила ужинать перед телевизором. Смотрела старые фильмы, объедалась и поцеживала ликер из маленькой рюмочки, пуская на особо душещипательных сценах горючие слезы умиления. В такие моменты большой жестяной поднос неизменно покоился на ее необъятной груди, словно на полке. Но Сальвар сел за стол… Выходило, поднос все же был лишним. По крайней мере, это было логично.

Я поспешно переставила блюда на стол, сняла блестящие колпаки и сложила в поднос. Наконец, забрала его.

— Приятного аппетита, сэр.

Он лениво придвинул к себе маленькую чашку с черной гуталиновой жижей. Она одуряюще пахла, едва не сшибло с ног, когда я сняла колпак. По виду это был кофе. Но я никогда не видела его своими глазами, никогда не нюхала аромат. Признаться, не скажу, что мне понравилось. Скорее, очень не понравилось. Что-то резкое, буквально ударяющее в мозг. Я читала, что напиток горький, если не добавлять подсластителя. Но очень бодрит. В Старом мире его пили буквально литрами, и богатые, и бедные. Но трущобным это теперь было просто не по карману. Кофе стоил диких денег.

Сальвар довольно неуклюже поднял чашку левой рукой и поднес к губам. Я заметила, как она немного тряслась в его пальцах. Неудобно, я понимала. Сама все делала правой рукой, и, окажись в подобной ситуации, испытала бы существенные трудности. Он скривился, будто глотнул что-то непригодное. Впрочем, может, травма беспокоила. Тут же запрокинул голову и вылил все содержимое в рот с явным отвращением, вернул чашку на стол и почти отшвырнул так, что она даже проехалась по столешнице. Тут же подхватил стакан с водой и сделал несколько жадных глотков. Будто запивал отвратительную аптечную микстуру.

Казалось, он перестал обращать на меня внимание. Я незаметно отступила, встала ближе к двери ванной комнаты, чтобы он не видел меня. И просто наблюдала. Мэйсон говорил, что я должна быть рядом на случай, если Сальвару что-то понадобится. Хоть бы не понадобилось! Его завтрак был достаточно скромным. Свежий белый хлеб, ветчина, пара вареных яиц и соленая рыба, по виду похожая на лосось. Сливочное масло, нарезанное небольшими кубиками, было подано на отдельной металлической тарелке.

— Лиса, ты любишь кофе?

Это оказалось так неожиданно, что я едва не выронила поднос. И что ему отвечать? Сегодня я впервые увидела настоящую чашку кофе.

— Лиса? — он даже головы не повернул.

Я стиснула поднос:

— Да, сэр.

— Что «да»? Любишь?

Я покачала головой:

— Нет, сэр. Не люблю.

— Почему?

— Мне не нравится вкус, сэр.

— Почему? Чем именно не нравится?

Вот привязался! Какая ему разница? Или просто издевался? Кажется, и Гертруда, и Мэйсон упоминали, что у него поганый характер… И что-то мне подсказывало, что я еще даже цветочков не видела.

— Он горький, сэр.

— Можно положить сахар.

Я сглотнула, чувствуя, что невольно начинаю злиться. Я не должна злиться. Обслуга не имеет права злиться на хозяев. Может, проверяет, насколько быстро я выйду из себя?

— Можно, сэр, но так мне тоже не нравится.

Сальвар отложил вилку и, все же, повернулся, пристально глядя на меня. Даже прищурился.

— Существует столько способов приготовления кофе, что всегда можно выбрать тот, который понравится. Абсолютно для любого. Гертруда любит латте на кокосовом молоке. Алисия — капучино с тройным карамельным сиропом. Капучино ты тоже не любишь?

Так и есть… издевался… Я, что у него, новая игрушка? И обязательно было упоминать эту Алисию? Я уже и без того усвоила, что Алисия — его распрекрасная во всех отношениях невеста, которую обожает мадам Гертруда. И он сам, вероятно. Мне не нужно лишний раз об этом напоминать. Да мне вообще это не интересно! Но я не Алисия, я не обязана любить этот капучино. Да и признаваться в том, что я понятия не имею, о чем он спрашивает просто недопустимо. Это будет слишком подозрительно. Я прекрасно знаю, что в Полисе далеко не все хотят видеть в своем доме людей из трущоб. Да, рано или поздно он, наверное, все узнает, но, хотя бы, не сейчас.

Я опустила голову:

— А какой любите вы, сэр?

— Не твоего ума дело, — он снова повернулся к столу.

— Ведь вы тоже не любите, но зачем-то пьете. Если нравится вкус, зачем тут же запивать его водой?

Он взялся за нож левой рукой и неуклюже ткнул им в масло:

— Я буду иметь в виду, что ты слишком глазастая, Лиса. Этого стоило ожидать. Какие у тебя еще таланты?

Господи! Черт меня дернул за язык! Вот идиотка! И как теперь это исправить? Мэйсон велел быть незаметной, а я вместо этого выдвигаю на счет собственного работодателя какие-то глупые предположения. Совершенно недопустимые. Но я не знала, как прекратить эти расспросы про кофе.

— У меня нет особых талантов, сэр.

Я переминалась с ноги на ногу, глядя, как Сальвар пытается одной рукой намазать маслом кусочек хлеба на тарелке. У него ничего не выходило — тарелка лишь елозила по столу. Но почему он не просит помочь? Это же очевидно, для этого я здесь и стою. Или это я должна быть предупредительной и помочь без напоминания? В конце концов, я же прислуга…

Я поставила поднос на декоративную стойку у стены, подошла к нему:

— Позвольте мне помочь вам, сэр. Я сделаю бутерброд. Простите, если так не принято, но ваша рука…

Он даже не посмотрел на меня, молча швырнул нож на стол. Полагаю, это был такой жест одобрения… По крайней мере, он не возразил. Я взяла тарелочку с хлебом, чтобы не касаться своей рукой, аккуратно намазала масло. Поставила перед Сальваром:

— Положить рыбы, сэр?

Он какое-то время сидел молча, смотрел в окно. Но я видела, как по его напряженному лицу гуляет грозовая тень. Что я сделала не так? Слишком тонко намазала? Я сделала так, как учила тетка: слишком много масла — тоже невкусно. Поздно опомнилась? Что же не так?

— Иди к себе.

Я даже вздрогнула:

— Я что-то сделала не так, сэр?

— Иди к себе и пришли сюда Мэйсона.

— Мистер Сальвар, в чем я ошиблась? Скажите, ради бога!

Он, наконец, повернулся, сверкнул глазами, процедил:

— Выйди вон.

Я больше не заставила повторять. Выскочила, даже забыв о подносе. Кажется, в чем-то провинилась я, а огребет Мэйсон…