Наагатинские и Салейские хроники

Обманщик. Глава 15. Обретённое сокровище

Зразый добрался до Слипней за полночь. По деревенским меркам уже ночь глубокая, но на небольшой площади ярко пылал костёр, вокруг которого собрались служивые. Они же сидели у костра рядом с амбаром, куда заперли братьев из монастыря у Ваии, привезённых для допроса. Жители деревеньки тоже не спали, нет-нет да высунутся на улицу полюбопытничать.

– Брат, а куда мы? – в который раз испуганно спросил Ссеверасс.

Зразый ответить не мог, а то что подумают сопровождающие? С ума парень сбрендил, с воздухом беседы ведёт?

Мальчишка жался к его боку, судорожно стискивал руку и очень боялся потерять Зразыя. Даже почти не моргал.

– Сюда, – один из оборотней открыл дверь просторной избы, уступленной временным жильцам старостой деревушки, и Зразый шагнул в тускло освещённые сени, а уже оттуда в жилую комнату.

С непривычки глаза заломило от десятка разномастных светлячков, плавающих под потолком. Зразый проморгался и уставился на мужчин, сидящих за тщательно выскобленным деревянным столом. Молодого хайнеса и бывшего хайнеса он узнал, видал во время ученичества у господина Винеша. А вот невозмутимого оборотня с длинной серебристой косой парень раньше не встречал.

– А это кто? – нахмурился Узээриш.

– Зразый, – представился парень. – Мне передали, что вы за мной посылали.

– А-а-а-а, – хайнес расплылся в благодушной улыбке и закинул руки за голову.

Зразый невольно скользнул взглядом по его одежде из грубого полотна, будто у самого старосты и одолженной. Рубашка с широко распахнутым воротом и закатанными рукавами, штаны, подвёрнутые до колен… Видок расхристанный, совершенно неподобающий правителю всея Салеи, даже сапог нет. Ступни босые и грязные, словно хайнес по земле ходил. Господин Иерхарид был одет так же, но достоинство, с которым бывший хайнес носил одежду, превращало грубое полотно едва ли не в дорогущий шёлк. Сразу было видно, что господин высокороден, благороден и очень богат. По молодому хайнесу тоже было видно, что он не из простых, но он скорее виделся Зразыю породистым жеребцом. А породистый жеребец что в драной попоне, что в расшитой золотом оставался породистым жеребцом.

– Вот без кого мы бы никогда не справились, – щедро отрекомендовал Узээриш.

Оборотень с холодными жёлтыми глазами заинтересованно посмотрел на Зразыя, и тот тут же почувствовал себя неуютно, будто со стражником в переулке столкнулся.

– Вы нам очень помогли, господин Зразый, я в неоплатном долгу перед вами, – господин Иерхарид склонил голову, и парень дико смутился.

– Что там… Меня же учитель попросил, а у меня в свою очередь перед ним огромный долг. Если не он, сидеть бы мне… – Зразый осёкся, а взгляд оборотня с серебристой косой стал ещё более заинтересованным.

– Все мы имеем глупость по молодости совершать… глупости, – Узээриш хмыкнул. – Присаживайся, выбирай любой табурет. Не стесняйся, вся изба в нашем распоряжении. Викан обещался добыть перекусить…

– Уже как час пропал, – холодно напомнил Ранхаш.

– Ну… – Узээриш понимающе приподнял брови, – не будьте строги к брату. Вдовушки порой равнодушны к деньгам, если есть что-то поинтереснее. Уверен, он старается ради нас. Да ты присаживайся, присаживайся.

Зразый осмотрелся, задержал взгляд на печной скамье, но всё же взял один из табуретов. Может, Ссеверасс сам сообразит присесть рядом, а не маячить за спиной.

– В последнем послании ты говорил, что тебя выперли из монастыря?

– Не выперли. Дед Цыбай… – Зразый помешкал, – хороший такой дедок из младших жрецов. Он вывез за стены якобы за дровами и велел идти куда подальше, мол, чтобы под раздачу не попал.

– Все они хорошие до поры до времени, – Узээриш, прищурившись, выискивал на листе среди семидесяти трёх имён Цыбая. – А, вот. «Младший жрец по хозяйственной части, отслужил при монастыре шестьдесят три года…» О, солидный срок!

Зразый приуныл.

– Так, «…допрошен… н-н-н-н…» – пробежав глазами до конца листа, хайнес нашёл, что искал. – «Отпущен после допроса. По предписанию осел в деревне Кожжи, откуда в течение двух лет права съезжать не имеет».

Парень приободрился.

– Похоже, и вправду неплохой дедулечка, раз через Вахеша прошёл. Я тебя к чему позвал. Ты там долго тёрся, братьев знаешь. Характеристика нужна по семи. Взгляни.

Зразый принял протянутый лист и сразу увидел отмеченные крестиками имена.

– С братом Машем почти не пересекался, – покачал головой парень, – а по остальным кое-что могу сказать.

– Я же говорил, что парень ясность внесёт, – торжествующе хлопнул в ладоши Узээриш, будто с ним кто-то спорил. – Эх, и награда тебе полагается! Сообразительный малый, а такие оборотни очень высоко ценятся.

Хайнес говорил что-то ещё, расхваливая смелость и удаль Зразыя, а парень, не отрываясь, смотрел на имя, густо обведённое чернилами и написанное наверху среди самых важных братьев монастыря.

«Привратник Темаш»

Ссеверасс, когда не боялся, отличался жуткой болтливостью. Рот его не закрывался, мальчишка задавал тысячи вопросов один странней другого.

«Почему камни несъедобные?»

«Потому что они камни!»

Чтобы хоть немного отдохнуть от непрестанного потока вопросов, Зразый просил его рассказывать всё, что он знает о мире смертных. И удивился, когда Ссеверасс начал рассказывать ему сказки и легенды. Он знал их в невероятном количестве и мог рассказывать долгими часами.

«Брат Темаш знает ещё больше»

Несмотря на раскрывшееся предательство привратника, Ссеверасс остро по нему тосковал. Темаш единственный, кто всегда был рядом. Он кормил и поил духа, развлекал его, читал книжки, пел песни. А ещё он иногда занавешивал окна, за что ему попадало от настоятеля.

Напротив имени привратника стояла корявая приписка.

«Признаки помешательства. Ссылка в рудники или в лечебницу?»

Стоящий за спиной Зразыя Ссеверасс шумно вздохнул и испуганно затеребил парня за рукав. Зразый даже рассердился на него. Он-то что мог сделать? Темаш был одним из тех, кто сознательно поддерживал ложь ордена Типиша. Его никоим образом не оправдать…

В голове, словно в издёвку, зазвучал густой пьяный бас: «Папенька… папенька…».

Зразый закусил губу.

– Господин, – тихо обратился он к хайнесу, – а можно мне самому попросить награду?

Мужчины разом посмотрели на него.

– Моя просьба покажется вам дикой, но я хотел бы свободы для этого оборотня, – Зразый положил лист на стол и ткнул пальцем в имя Темаша.

– Что? – ноздри Узээриша разгневанно раздулись. – Ты ведь соображаешь, о чём просишь?

– Я прошу отпустить одного из важнейших преступников по делу об ордене Типиша.

Повисла тишина. Зразый почесал затылок, кашлянул, судорожно пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить свою просьбу, и ругаясь на себя за мягкосердечие.

– Он уже совсем старик и пошёл на это от безысходности. Он же с оторванными корнями, один из тех, кто потерял всех близких во время очередной стычки между влиятельными семьями. Своё наказание он отбыл ещё до совершения преступления.

– Хочешь сказать, что теперь все, кто имел несчастье пережить беду, могут преступления совершать? – прищурился Риш.

– Да жалко мне его! – Зразый растерял былое красноречие. Если бы он действительно сильно переживал за судьбу привратника, может, ещё бы и извернулся, нашёл слова. А так путался, мямлил и сам не понимал, зачем ему это. – Я тоже потерял семью в такой же сваре и очень хорошо его понимаю. Мне-то повезло, меня жрец Ваирака на поруки взял, два года своим хлебом кормил. Так я жрецом стать и хотел, так мне понравилось быть частью большого и дружного жреческого ордена. Рад был, что рядом кто-то оказался, кому моя судьба не безразлична и кому я сам хоть чем-то, но помочь могу. А брату Темашу вот не повезло. Но он раскаялся. С чего пить вообще начал? От вины и начал. Да и мне совестно. Я всё ж слабостью его и воспользовался, – Зразый нахмурился.

– Это никак невозможно! – категорично отрезал Риш.

– Подожди, – осадил его отец, всматриваясь в бумагу. – Что там с помешательством?

– На допросе нёс чепуху, что в подвале часовни содержался дух, который всех лечил, – поморщился Риш, – а он при нём привратником был и врал ему, что мир смертных – место ужасное, и постоянно держал мальчишку в страхе. Так и называл духа, мальчишкой. Ну где это видано, чтобы всевидящего духа можно было так обмануть?

Зразый изо всех сил сдерживал себя, чтобы не бросить взгляд на Ссеверасса.

– Ещё что-то про своего отца говорил, мол, он его корил за обман… Много несуразностей рассказал. Ещё и с последних возлияний никак не просохнет. Не поймёшь, где бредит, а истину говорит.

– Все мы обманщики, – тихо протянул Иерхарид. – Они обманывали нас, я связался с ними с целью обмануть их… Но мне есть за что поблагодарить их. Моя Риша жива.

Узээриш негодующе фыркнул.

– Уступи, – попросил отец. – Я чувствую, это будет благом.

Ранхаш посмотрел на бывшего хайнеса неодобрительно, но спорить не стал. Риш же негодующе искривил губы и замер, будто прислушиваясь к чему-то глубоко внутри себя. И, тяжело вздохнув, выдал:

– Деньги бы тебе принесли больше пользы. Жди, через неделю отпустим и на два года в Кожжи его определим. А потом пусть идёт, куда хочет.

Зразый удивлённо встрепенулся.

– Давайте заканчивать, – нежданное помилование испортило Ришу настроение, и он сгрёб бумаги в кучу. – Завтра продолжим. Найдёшь, где расположиться, заступник?

– Да, конечно, – Зразый растерянно осмотрелся и внутренне похолодел.

Ссеверасса не было.

Куда Тёмные унесли этого мальчишку?

– Пойду к костру, ребята там байки травят. Хорошей ночи!

Выпалив пожелание, парень, непрестанно оглядываясь, выскочил в сени. Узээриш проводил его взглядом и протянул:

– Но шёлковыми портками с золотыми кистями я его всё же награжу. За смекалку.

Ссеверасс растерянно замер у крылечка. Духа потряхивало от страха, и он самому себе казался рыхлым, того гляди расползётся в разные стороны. Его по-детски чистая душа не умела хранить обиды, а страх за брата Темаша оказался таким сильным, что поборол все остальные страхи Ссеверасса.

Где могут держать брата?

Ссеверасс хотел подойти ближе к сидящим у костра оборотням, но взрыв смеха спугнул его и он нырнул в проулок между домами. Оттуда он выскочил на задворки, когда кто-то неожиданно полез на улицу через окно. Остановившись у саней с сеном, мальчишка сцепил дрожащие пальчики и жалобно шмыгнул носом.

– Брат Зразый… – тихо-тихо позвал он.

– Кто здесь? – вторил ему испуганный шёпот.

Ссеверасс вскинул голову и увидел в окошке бледный женский лик, озарённый светлячком. Дух испуганно затрясся, сообразив, что его видят, и, отступив, провалился в стену и тут же выскочил через другую стену прямо в руки Зразыя.

– Где ты был?! – негодующе зашипел брат и, не выслушав ответ, поспешил запихнуть духа за спину. – О, Викан! – изумлённо выдохнул оборотень.

– Ба, Зразый! – удивился в ответ тот. – Вот не думал, что ещё раз встречу тебя, пройдоха.

– От пройдохи слышу, – весело отозвался Зразый.

Лийрише не спалось. Нарыдавшись от разочарования и нацеловавшись с мужем, она задремала поверх цветастого одеяла и уже выспалась. Харида рядом не было, женщина слышала в соседней комнате голоса, но решила не беспокоить мужчин. Вместо этого она с большим трудом приоткрыла окошечко и высунула нос наружу.

Целовался Харид просто замечательно. Даже от воспоминаний губы наливались зудом, а по спине и груди разбегались взволнованные мурашки. Харид был очень нежным и прикасался так, что везде было приятно. Лийриша подумала, что хоть она и не помнит ночей любви, но они у неё были и Харид прекрасно знает все её самые приятные места. Мысль её так взволновала, что уши запекло от прилившей крови. В объятиях мужа наверняка очень хорошо.

Прикусив губу, Лийриша попыталась представить, каково это, когда Харид целует её тело, гладит и… Она легко воображала, что может произойти, но совершенно не помнила, откуда почерпнула такие знания. Хотелось завыть от раздражения! Всё самое хорошее в жизни забыла! Вот почему бы отца не забыть? Риша отдала бы многие воспоминания, лишь бы вспомнить, как она танцевала ридеру с Иером. Поганец Узээриш говорил, что они её постоянно танцевали.

Ей бы хотелось вспомнить их первую встречу, первые слова, которые они сказали друг другу. Вспомнить, какое впечатление вызвал у неё Харид при знакомстве. Он ей сразу понравился или немного позже? А она ему? Когда они поцеловались? Как их звери приняли друг друга? Какой была их первая брачная ночь и как Харид отреагировал на весть о её беременности?

Рише хотелось помнить столько всего. Она без устали обращалась к своей памяти, требовала вернуть утраченное, молила, но видела лишь черноту. Может, Харид прав и лучше перестать терзать себя и начать создавать новые воспоминания? До слёз обидно было отступать. Если бы это было возможно, Риша когтями бы выцарапала память даже у Тёмных духов. Она чувствовала, что потеряла сокровище невероятной цены и ничто не сможет восполнить эту утрату.

Рановато они всё-таки смылись из монастыря. Надо было ей Мастюню прибить! Лисичка кровожадно фыркнула.

Снаружи почти под самым окном кто-то помянул какую-то заразу, и Риша настороженно высунулась.

– Кто здесь?

Раздался испуганный вздох, и Лийриша увидела то ли мальчика, то ли девочку с бледным лицом, длинными белыми волосами и светлыми глазами. Его облик был так хорошо виден даже в ночной тьме, что лисичка приоткрыла рот от изумления. И лишь секунду спустя её пронзило чувство узнавания.

Ребёнок ещё раз испуганно охнул, шарахнулся… и исчез в стене под ошарашенным взглядом Риши. Она аж на пол осела. Колени запоздало обмякли от страха, и женщина дрожащими руками потянулась вверх, захлопнуть окно. Боги, кто это был? Призрак? Ей привиделось? Ой, страшно-то как! Где Харид? Ещё и лицо такое знакомое… Лийриша невольно начала вспоминать всех умерших знакомых, но вроде никто не подходил. Кто же это?

Память неожиданно легко отозвалась на вопрос, и Ришу шарахнуло воспоминанием.

Перед глазами всё плыло, голова пульсировала от боли и очень сильно тошнило. Сверху что-то замаячило, она моргнула и наконец рассмотрела бледное обеспокоенное лицо с голубыми глазами. Лицо обрамляли длинные пряди белых волос.

– Как ты, сестра?

Лийриша тяжело задышала, словно вынырнула не из воспоминания, а из толщи воды. У памяти будто сорвало запор, и на неё обрушились тысячи образов. Она упала на пол, придавленная их гнётом, и тихо застонала.

Она увидела Иера, сидящего на троне.

Если мужчина в таком возрасте одинок, с ним определённо что-то не так. Наверное, у него ужасный характер или он извращенец.

Что это? Её мысли?

Я начал наблюдать за тобой ещё в зале. Мне пока не понятно, какую игру ты затеяла, но на своей территории я не потерплю интриг. Их и без того много.

Риша торопливо осмотрелась, выискивая глазами говорившего.

Широкие ладони скользнули по её талии вверх, поворот, и вот она взлетает, легко и стремительно.

Женщина задушено ахнула, ощутив восторг от полёта.

Ну-ну, не злись, дитя. Что случилось? Тебя обидели? Уже всё хорошо.

Губы задрожали.

Мучайся теперь.

И Риша задохнулась, осознав, что получила такие желанные воспоминания.

– О боги, что случилось? – за спиной раздался обеспокоенный голос Иера, и муж бухнулся рядом на колени.

Риша торопливо повернулась к нему и осмотрела в блеклом сиянии светляка, с жадностью подмечая знакомые черты и задыхаясь от вида шрамов. Она подалась вперёд, обвивая шею мужа руками, и с придыханием прошептала:

– Иер, я хочу мучений.

Плечи мужа закаменели. На пару мгновений он замер, а затем с его губ сорвался стон.

– Ришенька, – руки крепко обхватили тонкое тело, – моя Ришенька. Боже, как я рад. Риша…

– Поцелуй… поцелуй меня… – требовала лисичка. – Нет, сперва посмотри на меня. Да, вот так!

Она обхватила лицо мужа ладошками и взглянула в его глаза.

– Какое счастье помнить тебя… – Риша задыхалась от восторга, дыхание сбивалось, разнообразные желания теснили грудь. – Боги, что с тобой произошло? Сними! Сними это!

Дрожащими руками она начала судорожно стягивать с Иера одежду.

– Я поцелую всё… они больше не будут болеть, – Риша с жадностью начала выцеловывать шрамы на плечах Иера, дрожащее от дыхания горло и подалась вперёд, поваливая мужа на пол.

Горячечный шёпот, сбивчивое дыхание и звуки торопливых поцелуев наполнили комнату. Одежда полетела на пол.

– Я поцелую всё… всё…

– Моё мучение… – сладко и жарко выдохнул Иер.

Викан, что-то сдавленно ворча под нос, вышел на крылечко и осмотрелся, размышляя, куда бы ему податься. Взгляд упал на мрачного хайнеса, сидящего на крылечке соседнего дома в стоптанных валенках и наброшенном на плечи тулупе.

– И чего не спите, дарен? – спросил Викан, подходя и усаживаясь рядом с Узээришем.

– Отец с Ришей, похоже, решили начать создавать новые воспоминания, – с отвращением выплюнул Риш. – Сам-то чего шляешься?

– Да потому же, – скривился Викан. – Я вообще не понимаю, как с этой темпераментной парочкой можно в одном доме жить! – оборотень с негодованием посмотрел в сторону избы, в которой ему полагалось ночевать.

Мужчины слаженно вздохнули и задумчиво посмотрели на сидящих у костра оборотней.

– А ты вроде за едой ходил? – припомнил Риш. – К вдовушке.

– К вдовушке сердешный нежданно нагрянул, – поморщился Викан. – Пришлось через окно сигать.

– Так она ж вдова? – удивился Узээриш.

– Но поклонника-таки имеет.

Хайнес фыркнул, насмешливо посмотрел на Викана, а затем и вовсе расхохотался. Ему вторил такой же заразительный смех Вотого.

Неделю спустя

Зразый нетерпеливо притоптывал у околицы и то и дело вытягивал шею, чтобы посмотреть, не идёт ли. Утречко выдалось отменно морозным, даже у Ссеверасса порозовели ладошки, и Зразый ему свои рукавицы отдал. А то отморозит ещё пальцы…

Когда на улице замаячила внушительная фигура, Зразый уже хотел плюнуть и пойти выяснять, отпустят ли сегодня Темаша или нет. А то ещё немного, и в штанах зазвенит!

Ссутулившийся привратник шёл не торопясь. На приплясывающего парня он взглянул лишь мельком, даже не узнав. Да и виделись ли они нормально хоть раз, не считая времени, когда старик был опьянён Незабудкой?

Он уже почти прошёл мимо, когда Зразый его окликнул:

– Брат Темаш.

Привратник остановился и без интереса посмотрел на парня. Зразыю показалось, что тот постарел лет на пятьдесят. Лицо осунулось, глаза запали, спина сгорбилась, а в походке, ранее по-медвежьи неуклюжей, но сильной, появилось старческое расшаркивание.

– Тут кое-кто видеть вас желает… Ну чего прячешься? – Зразый будто кого-то из пустоты выдернул. – Давай, появляйся.

Рядом с парнем появился мальчишка лет пятнадцати. Тепло одетый, с большими испуганными голубыми глазами и криво заплетённой белой косой. Темаш ахнул и пошатнулся, роняя на землю тощий мешок. Губки мальчишки задрожали, и он, расплакавшись, бросился к привратнику. С разбегу уткнулся лицом в его необъятное брюхо и попытался обнять. Темаш в ответ прижал его к себе широченными ладонями и неверяще уставился на белобрысый затылок.

– Брат Темаш, я так боялся за тебя, – плакал Ссеверасс.

Губы привратника задрожали, осунувшееся лицо ожило, и старик торопливо утёр глаз.

– Прости ты меня, – выдавил он из себя. Горло перехватило. – Я ж тебе врал стока времени… Стращал… Запугал вусмерть. Прости ты меня…

Вместо ответа Ссеверасс лишь крепче вжался лицом в живот привратника и впился пальчиками ему в бока.

– Боги, да ты же и злиться не умеешь, душа чистая, – Темаш заплакал уже не скрываясь. – Я тебе такую злобу причинил, а ты…

– А я к тебе хочу, – шмыгал носом Ссеверасс.

– Ну вот и прекрасно, – выдохнул Зразый. – Ты уж, старик, в этот раз позаботься о нём нормально. Без запираний там и всяких стращаний. Покажи, что мир у нас прекрасный. Давай, не оплошай! Теперь вот на самом деле позаботься о его желаниях. Ещё раз такого шанса не выпадет. Бывай, Ссеверасс! Кончай слёзы лить, твоя хорошая жизнь только начинается.

– Куда ты? – Ссеверасс мгновенно отлип от брюха привратника и испуганно уставился на Зразыя.

– Пора мне. Ну сколько нам ещё вместе ходить? – парень развёл руками. – Пора расходиться и идти своими путями.

– Не бросай нас, – Ссеверасс было шагнул к нему, потом вернулся и вцепился обеими ладошками в широченную ладонь привратника.

– Дедушка Темаш… называй его теперь так… тебе во всём поможет, – заверил его Зразый, отступая. – Не пугайся, я вам совсем не нужен.

– Н-не уходи, – голос Ссеверасса отчаянно задрожал.

Но Зразый отвернулся и торопливо зашагал прочь. С лёгким сердцем.

Ну, почти с лёгким.

Зразый стиснул зубы, чувствуя, как душу когтями разрывают чудища из снов Ссеверасса. Да, мальчишке снились сны. Чаще всего плохие. Он просыпался, плакал, а потом опять засыпал у него под боком.

– Брат…

Дрожащий голос ножом полоснул сердце.

– Не уходи… пожалуйста…

Зразый часто-часто заморгал. Ну что он может дать мелкому духу? Ни семьи, ни дома, ни заработка… Ничего за душой! Как он его растить будет? У деда Темаша хоть опыт есть, до внуков дожил.

И пережил…

– Брат… – плачущий Ссеверасс смотрел то на уходящего Зразыя, то на деда Темаша и, казалось, разрывался между ними.

Привратник стиснул ладошки мальчишки, подобрал мешок и тяжело, но уверено зашагал вслед за Зразыем.

Парень обернулся и ошалело уставился на нагоняющую его парочку. Поступь деда Темаша приобрела прежнюю медвежью неуклюжесть и силу. Он вроде и не торопился, хотя Ссеверасс нетерпеливо тянул его вперёд, но расстояние неумолимо сокращалось.

– Эй, вы чего за мной идёте?! – возмутился Зразый. – Не идите!

И припустил прочь быстрее прежнего.

Обернулся он через четверть часа. Парочка отстала, но Ссеверасс всё так же нетерпеливо тянул привратника вперёд. Сердце Зразыя окончательно дало слабину, и он, закинув лицо к небу, горестно вопросил:

– Ну за что мне это?!

Конец