Наагатинские и Салейские хроники

Цена тайны. Глава 1. Главные интриганы

346 год эры Храмма̀ра

Дейш внимательно всматривался в сосредоточенное лицо сына. Тот лежал по другую сторону костра на пахучем ковре клевера, которым сплошь зарос луг, где остановился на ночь кортеж. Ночной воздух тягуче и сладко пах пустоягодником, приправленным острым запахом дыма.

Шаш склонил голову набок, словно сомневаясь, и уточнил:

– Ты уверен?

В чёрных глазах ярко сверкнуло пламя костра, и Тейс, которая лежала рядом с мужем, испытала одновременно и гордость, и разочарование. Оба чувства возникли от осознания того, как же сильно вырос её ласковый малыш Шаш.

И дорос до того, чтобы совместно с отцом плести интриги.

– Был бы уверен, не трогал бы тебя, – ответил Дейш. – Ашшида̀ш всегда был парнем себе на уме. И весьма изобретательным. Чую, он что-то задумал. От нашего народа он взял многое и самое лучшее.

Шашеоло̀шу слегка приподнял брови, припоминая историю сорокатрёхлетней давности, наделавшей немало шума и поставившей нагов неформально чуть выше остальных народов Давридании. Перед глазами предстало лицо тогда ещё очень юной принцессы Дама̀дрии – красивой белокурой девушки с проницательным взглядом. Мало кого устраивало, что императорский трон уготовано занять ей. Но она была единственным ребёнком престарелого императора, а из побочных ветвей семьи Митреск было слишком много желающих занять его место, чтобы этот спор можно было решить без кровопролития. Которого совсем не хотели главы Давридании. И ещё меньше властителей других народов радовали слухи о связи наследной принцессы с каким-то нагом, одним из охранников при дворе императора.

К смуте, в которую должна была вылиться смерть императора, Дейширолѐш был готов: не могла давриданская аристократия упустить такую возможность и не попытаться подвинуть слабосильную девчонку. Волнения задавили быстро, даже прекрасно организованное покушение на саму принцессу успешно отразили, хотя за это пятерым нагам пришлось отдать жизнь. А дальше вышло на поверхность то, к чему оказался не готов сам Дейш и о чём не донесли соглядатаи Шаша. Принцесса действительно имела связь с нагом, с одним из убитых нагов. И носила под сердцем ребёнка.

Время, пока ожидали рождения бастарда, было тяжёлым для всей Давридании. Стали расходиться слухи о возможном расколе империи. Правителей других народов совершенно не радовал возможный император-наг. Затихшие было волнения всколыхнулись с новой силой. Дейширолеш, конечно же, не мог упустить лакомую возможность. Он предложил принцессе, готовящейся взойти на трон, любую помощь и поддержку от семьи её возлюбленного. Но та оказалась удивительно стойкой: ни смерть возлюбленного, ни народное волнение, ни интересное положение не сломили её и от помощи наагашейда она отказалась. Дейширолеш подозревал, что девчонка привлекла магов, чтобы те оказали влияние на кровь нерождённого ребёнка, так как мальчик родился бесхвостым, хоть и очень похожим на своего отца внешне.

Человечность принца успокоила народ, и волнения наконец затихли. Дамадрия назвала сына в честь погибшего возлюбленного Ашшидашем и взошла на трон, который уступила сыну через двадцать лет, выйдя наконец замуж.

Шашеолошу не раз видел Ашшидаша и был склонен согласить с отцом, что император весьма изобретателен. У него отсутствовал многовековой опыт наагашейда, но он обладал потрясающей интуицией и необыкновенным чутьём, которое позволяло ему загонять подвластных ему многоумных повелителей в постыдно простые ловушки, что давало ему возможность держать норовистых властелинов в узде. С наагашейдом подобного ему пока провернуть не удалось, и Дейш не желал давать ему даже шанса.

Именно по этой причине в этот раз он взял с собой не Риала̀ша, а Шашеолошу, чьи великолепные умения и внушающие уважение возможности помогут ему быть в курсе всех начинаний императора.

Из задумчивости Шаша выдернул высокий тонкий возглас:

– Госпожа, я взбил подушечки!

Дейширолеш явственно скрипнул зубами и нехорошо прищурился, а Тейсдариласа ехидно посмотрела на мужа, наслаждаясь его недовольством. Обернувшись, Шашеолошу увидел рядом с большим шатром дядю Ссадаши. Наагалей застенчиво шевелил пальчиками и кокетливо посматривал на снующих вокруг нагов. Те, впрочем, внимания на него не обращали и даже не шарахались.

– Ну иди… – наагашейд недовольно облизнулся, – …на подушечки.

Приподнявшись, Тейс поцеловала сурового мужа в крепкий подбородок, погладила не такой суровый и ластящийся к ней хвост и, встав, лёгкой походкой направилась к шатру, полог которого призыв откинул Ссадаши. Дейш голодным, жадным взором окинул жену от макушки до покачивающихся бёдер, где его взгляд задержался намертво, а затем всё же оскалился: полог шатра опустился не только за спиной Тейс, но и за спиной вездесущего наагалея. У недовольства владыки были причины. Прошлой ночью он проснулся, нежно прижимая к груди сладко спящего Ссадаши, которого под бок подпихнула ушедшая гулять жена. Ну чтобы муж не проснулся и не бросился за ней. Слабым утешением были ужас и отвращение самого наагалея, когда повелитель разбудил его разъярённым шипением. Увы, но в целях безопасности Уста наагашейдисы будут спать рядом с повелительницей и эту ночь.

Шаш, чтобы сдержать смех, засунул в рот головку клевера. Они с матерью вернулись с прогулки и отряхивали лапы от росы, когда раздались вопли, потом шатёр покосился на одну сторону, и наружу, почти порвав полог, вывалились отец и дядя. Оба в препаршивейшем настроении. Дедушка Вааш ещё и маслица в огонь подлил, пожелав доброго утра, что просчитали издёвкой.

– Наагашейд, – кокетливый Ссадаши высунул голову из-за полога, – я и для вас взбил.

Ноздри владыки яростно трепыхнулись, но наагалей, коротко вякнув, резко скрылся из глаз: заботящаяся о нервах мужа Тейс втащила друга за шиворот.

– Так вот, – всё ещё недовольный Дейш вернулся к прерванному разговору. – Я чую, что Ашшидаш и его матушка многое скрывают. И мне нужны твои зоркость и внимание. И умение проникать за стены.

– Мой приезд их уже насторожит, – Шаш не отказывался, просто указывал на очевидное. – Я буду в окружении.

Дейш согласно кивнул. Убеждать сына, что он справится, не требовалось. Шашеолошу просто вслух проговаривал поджидающие его сложности. Каждого члена посольства будут окружать невидимые соглядатаи. Но у главы Затуманенных – самого главного соглядатая среди нагов – больше возможностей выйти из-под пристального внимания.

– Это будет сложно, – по губам Шаша расползлась улыбка. – И интересно.

Императорский дворец буквально ожил с приездом с гостей. Нынешний император Давриданской империи, его величество Ашшидаш, не терпел в своём доме излишество прислуги и придворных. Мать воспитала в нём настороженное отношение к окружению. О параноидальной осторожности Митресков уже более трёх десятков лет ходили анекдоты. Подшучивали, что император сам себя одевает и омывает, а дни, когда во дворец прибывают гости, отказывает себе в удовольствии трапезничать за общим столом.

Шутили неуверенно, подозревая, что всё обстоит именно так. Человек, который скрывает от всей империи своих жену и наследника, явно способен и на большие жертвы.

Прибывшие гости разгуливали по парку и перебрасывали возгласами приветствия с послами других земель. По большей части возгласы были пока дружелюбные и в некоторых случаях даже радостные. После первого собрания глав, когда общие проблемы вновь достанут и выложат на стол переговоров, отношения станут уже более холодными, но пока атмосфера стояла праздничная.

– Эй, ты меня слушаешь?

Сидящий у узкого окна-бойницы император вздрогнул и недовольно обернулся к своему советнику – высокому стройному мужчине с короткими светлыми волосами. Тот глядел на господина с нескрываемым раздражением, щуря стального цвета глаза.

– Я дождусь от тебя хоть немного серьёзности? – отшвырнув на низенький столик свиток, советник возмущённо сложил руки на груди.

Он сидел за столом на полу, свернув ноги кренделем, и над его головой к стене было прикручено чучело летучей мыши с распахнутой пастью и раскинутыми крыльями. Она так здорово олицетворяла суть мужчины, что Ашшидаш хмыкнул. И тут же, выпучив глаза, растянулся на полу. Над головой просвистела чернильница, и в разные стороны плеснулась красная жидкость.

– Аркшаш! – возмутился его величество, но советник уже схватил остро заточенное перо. Перья он метал не хуже дротиков.

– Первое собрание уже завтра! – зарычал советник. – Соберись. Только попробуй что-нибудь выкинуть, и я тебя в дерьме искупаю.

– Вообще-то я император… – обиженно начал Ашшидаш, но тут же умолк и опять прижался к полу в почти униженном поклоне.

– Давно перед матушкой не стоял? – Аркшаш подался вперёд. Взгляд у него был взбешённый, по лицу гуляли желваки.

С ним таким лучше было не спорить. Грядущее собрание сильно тревожили советника, и он бросался на всех как беременная дракониха. Особенно доставалось бедному императору. Порой Ашшидаш мстительно мечтал, как отдаёт приказ о казни злобного советника, но тут же представлял, как отреагирует мама, боязливо ёжился и вспоминал, что Аркшаш не так уж плох. Всё же советник довольно часто скрывает его проделки от бывшей императрицы.

– Ты беседовал со мной о предстоящем собрании уже шесть раз, – осторожно напомнил Ашшидаш.

– Шесть? – нехорошо прищурился советник.

Нутро сковало холодом. Неужто больше?

Судя по злобному скрежету зубов, значительно больше.

– Ах, вы сукины дети! Опять менялись!

– Мама будет рада узнать, какого ты о ней мнения.

– Она слышала о себе и кое-что похуже. Ашшидаш, – советник тяжело и устало вздохнул. Сразу стало видно, как он на самом деле вымотался. Императору стало немного стыдно. – К предстоящему собранию нужно отнестись очень серьёзно. Это четвёртое собрание за период твоего правления. В предыдущие визиты странности твоего поведения могли списать на молодость. Но сейчас тебе сорок три. Ты вырос!

– Мой отец наг, – легкомысленно пожал плечами Ашшидаш. – Решат, что из-за наследственности развиваюсь медленнее.

– Ты вообще не развиваешься! – скомкав свиток, советник метнул ком в его величество. – Идиот! Мы не должны давать им ни малейшего повода. Самая маленькая оплошность может обернуться грандиозной катастрофой.

– Хватит трусить, – Ашшидаш сказал и пугливо вжал голову в плечи. Убедившись, что его не собираются казнить на месте, его величество осмелел и куда наглее добавил: – Вспомни, какие здоровские идеи у меня были! Благодаря мне, – он хлопнул себя в грудь, – герцог Дарбенѝзск и глава людей тумана у нас на крючке и опасаются сделать лишний шаг.

– Я тебе сейчас напомню, как именно ты их воплотил! – Аркшаш замахнулся, и Ашшидаш пригнулся, хотя советник точно бы до него не дотянулся. – Явно не мозгами, а дуростью!

– А ты бы со своей осторожностью и того бы не сделал!

– А мне не до этого! – советник возмущённо развёл руками. – Я за идиотами смотрю! Так, Ашшидаш, – мужчина сурово выставил палец, – если вы выкинете хоть что-то, чего мы не обговаривали, я организую вам паломничество к мощам святой Арлитины. Пешее! С обязательным постом. Покаетесь во всём. А теперь собери своё внимание в кучу и слушай.

– Да я уже слушал! Сколько можно?!

– Ситуация изменилась. Хотя бы послушай, чтобы узнать насколько. Верни.

Аркшаш ткнул в скомканный свиток, и его величество неохотно перебросил его.

– С наагашейдом вместо наагасаха Риалаша прибыл наагасах Шашеолошу.

– Глава Затуманенных? – обеспокоился Ашшидаш.

– Рад, что тебя это тревожит, – ядовито отозвался советник. – Наагашейд не дурак и продолжает нас подозревать.

– Сорок три года прошло! – чуть удивлённо протянул император.

– Для нага это всё равно, что несколько месяцев. Поэтому вести ты себя должен как можно осторожнее. На собраниях не принимаешь никакие решения без согласования со мной.

– Но я император!

– И если хочешь оставаться и дальше им, послушаешь меня, – советник проникновенно на него посмотрел. – Ночуешь только здесь.

Аркшаш махнул рукой, говоря обо всей башне Кривого Мизинца, где они уединились.

– Наагасах наверняка попытается что-то вынюхать, а у него прирождённый талант сливаться с тенями. Это самое безопасное место. Даже если он сюда проникнет, то быстро сориентироваться внутри не сможет. Старайся не заводить с ним разговоров. Если уж беседа и завязалась, то болтай только о погоде и о строящейся оранжерее. Он зацепится за любую мелочь. Его папаша в своём самодовольстве может что-то упустить, а этот нет… И не меняйтесь перед ним! – советник яростно раздул ноздри. – С наагасахом должен говорить кто-то один, чтобы вы потом не запутались, где и что ему говорили.

– Мы не путаемся…

– Так сколько раз мы с тобой беседовали о собрании? – с намёком поинтересовался советник.

Ашшидаш покаянно опустил голову. Его дико раздражало, что Аркшаш такого низкого мнения о его способностях и совершенно не доверяет его здравомыслию.

– Вот ты говоришь, что я должен показать себя более взрослым, но рядом со мной до сих пор нянечка, – ядовито и обиженно пробормотал его величество.

– И это должно тебе о чём-то говорить, – в тон ему ответил Аркшаш.

– Мама…

– И не надейся на маму! Императрица и так зла, что Лаодония до сих пор во дворце. Она отпускала её погостить с условием, что до собрания глав она вернётся домой, а она всё ещё здесь.

– И это разрешил ты, – злорадно напомнил Ашшидаш.

Но советник не чувствовал угрызений совести за свою слабость перед чарами обаятельной принцессы.

– Лаодония умнее вас всех, – гордо вскинул подбородок Аркшаш, – хоть и моложе в два раза. Главное, проследите, чтобы никто из гостей не ходил в её часть дворца. И сами туда никого не водите.

Ашшидаш обиженно на него уставился. Аркшаш как-то странно посмотрел в ответ, ничего не говоря.

Он всё смотрел и смотрел на императора. Высокий, хорошо сложенный мужчина, выглядящий довольно молодо для своих сорока трёх лет, но медленное старение можно было объяснить нажьей кровью. На лоб падали золотистые локоны, прям солнечно-золотые. В толпе только по волосам уже можно было опознать. Светло-зелёные глаза сильно походили на змеиные даже с круглым зрачком. Черты лица хищные, нос прямой, а губы длинные и тонкие. Аркшаш часто слышал перешёптывания старых слуг и придворных, которые ещё застали конец правления императора Арѐния – отца императрицы Дамадрии. И они помнили красавца-охранника Ашшидаша – нага из княжества Раммаш, от которого Дамадрия и родила сына. Сына, столь похожего на отца, что это пугало, и слухи о нечеловеческой сути нынешнего императора никак не утихали.

– Чего? – Ашшидаша стало тяготить молчание.

– Ссейшѐс, – тихо произнёс Аркшаш.

– Что? – император возмущённо на него посмотрел. – Да я это, я!

Левый уголок губ советника раздражённо дёрнулся, и мужчина процедил сквозь зубы:

– Ты родинку не там поставил.

На секунду замерев, Ашшидаш бросился к двери.

– Куда, поганец?! – взревел Аркшаш.

Немного о возрасте персонажей:

Шашеолошу 222 года

Лаодонии 22 года

Ашшидашу 43 года

Аркшашу 51 год, но все считают, что ему около 35

Бывшей императрице Дамадрии 61 год